Холодная надежда

Существуют особые места, где нет такого понятия, как реальность.

Именно здесь человек ощущает себя подобно бродящему во снах,

в состоянии не подлинности чувств и иллюзорности бытия. Существование

этих мест могут лишь подтвердить уголки нашего подсознания.

В вечной тьме, где появляются искры надежды, порой зарождаемся и мы сами.

ТЕПЛО

Наступил вечер. Солнце скрылось за горизонтом и перестало освещать долину, осыпанную горными хребтами. Повсюду виднеющиеся горы закрывали последние лучи света. В месте, где находился резкий склон, виднелись следы неаккуратного спуска, следы того, кто, быть может, торопился, а может, пал низ, совершенно туда не стремясь. Внизу следы обрывались. Лежал рюкзак, из которого выпало множество вещей, в том числе тех, что нужны в походе: от карт и мелких бытовых приборов до длинного троса и подкладного спального мешка. Недалеко в полусознательном состоянии сидела человеческая фигура, которая пыталась развести костер. Он пытался до тех пор, пока не появилась первая искра. Первая искра во тьме наступившей ночи.

Фигура поползла к рюкзаку и, раскинув руки от бессилия, уснула на самом мешке, так и не удосужившись его расстегнуть. Тень самого большого пика накрыла его, как одеяло, костер продолжал сохранять тепло, а сама долина закрыла путь к звездам.

***

Утро ноябрьского дня. Я помню, как брел по уступам неизвестной мне доселе горы, как внезапное землетрясение извергло на меня грязевой массив, состоящий из камней, воды и немногочисленной зелени. Я видел, как раскололся пик хребта, но не видел пламени, лишь единственная вещь волновала меня на тот момент — выживу я или погибну. Открыв глаза, меня охватил озноб, и краем глаза я заметил, что костер потух, а мое тело инстинктивно подгребло под себя весь мусор, что лежал подле. Многочисленные раны разом дали о себе знать. Рванные штаны, куртка, словно разжигая боль, пропускали холодный ноябрьский ветер. Остатки разума заставили меня встать и собрать то, что лежало вокруг. Я двинулся дальше от тени хребта к еле видимому солнцу. Стоило мне выйти из тени, как угасающее тепло исчезло и посыпался первый снег в этом году. В центре долины виднелся лес, туда я и направился. Боль со временем сменилась усердием и желанием во что бы то ни стало найти теплое убежище. Подойдя ближе, я словно обрел силы и уже не чувствовал боли в ногах. Увидев стену из темного леса, я двинулся внутрь.

Чем глубже я проходил, тем меньше раны беспокоили мое тело и разум. И тем больше я был уверен в том, что увечья пропали вовсе. Сквозь ветви деревьев я увидел признаки цивилизации, хоть и давно покинувшей здешние места. Вдали виднелась брошенная деревня.

Основная масса деревьев осталась позади, словно крепостная стена, которая защищала то место от посторонних глаз. Передо мной было небольшое поселение, сохранившееся в первозданном виде. По ощущениям здесь было холоднее, чем в самой долине. Дома, сотканные из странной резьбы, обладали ромбовидным скатом крыши, по-прежнему блестевшей из-под наседающего хрупкого снега, который растворялся при каждом соприкосновении с землей.

Перейдя в поле, которое находилось перед небольшим холмом, я услышал пронзительный крик. Споткнувшись и проехавшись по земле, я побежал на звук, исходящий от одного из ближайших домов. Наткнувшись на длинное жилище, я забежал в открытый проем и закрыл дверь. Внутри не было ничего, даже окна отдавали тусклым светом, из которых на мили вперед виднелась пустота. Пройдя в середину коридора и опершись на стену, я почувствовал, как часть пола подо мной провалилась и стена, служившая опорой, ушла вниз вместе с основанием дома. Находясь под этим завалом, уже не чувствуя жизни и не желая даже выбираться отсюда, я потерял последние остатки сил и погрузился во тьму.

ОЗНОБ

Я не ощущал ничего. В этом месте в это время ничего не имело значения. Прошлое, настоящее, будущее стало единым. Время остановилось. Серый свет стал еле видимым, и убранство комнаты стало для меня более ясным, чем было до моего вторжения. Поймав себя на мысли, что сама по себе обстановка в доме становится все привлекательнее, я убедил себя в том, что так развлекается мой мозг. Почувствовав озноб, я начал расслабляться и хотел погрузиться в сон, но тут мое внимание привлек неестественный огонь синего цвета, и кристаллизированная изморозь поползла вдоль печи к окнам, разжигая в них синеватый свет. Внутренняя отделка обрела янтарно-синий оттенок. Я вдруг осознал, что меня окружает пар, он шел не только изо рта, но и от самого тела. Тепло покидало меня, словно уходила моя жизнь. Из последних сил попытавшись повернуться, я почувствовал, как внутреннее убранство загадочного дома с грохотом обрушилось на меня, насильно закрывая уставшие веки. Открыв глаза, я увидел ее.

Из тьмы, освещаемая синим светом, выпорхнула женщина. Насколько я понимал, кто или что это может быть, она выглядела как настоящая женщина. У неё были красивые и ровные черты лица, волосы длинные, слегка касающиеся пола, а взгляд был наполнен теплотой и заботой. То немногое, что отличало ее от обычного человеческого существа — это белоснежные серые глаза и серо-голубая кожа, так похожая на замерзшую воду. Вокруг неё кружили еле заметные ветряные вихри, освещавшие ту комнату, откуда она вышла. Вдали коридора, волнуясь, она увидела меня погребенным под завалом и с очень большой скоростью направилась навстречу.

Всюду был холод, но я ощущал тепло. Отовсюду веяло морозом, а я лежал, словно на летнем лугу. Я постепенно терял свои жизненные силы, но обретал цену настоящего сокровища. Очнувшись средь места, мне доселе незнакомого, я осознал, что лежу под теплым одеялом. Внутри были стандартные для моего понимания вещи: от штор на окнах до стола и мягкого дивана. Также была печь, но в ней то и было самое странное. Огонь был не красным, а голубым. Дом был также выверен все в той же синевато-серой манере. Вдали возле дома виднелся силуэт, окаймленный голубым свечением. Эта женщина совершенно одна мистическим образом поддерживала порядок в этом поселении, но меня это не волновало, откинув одеяло, я с ужасом уставился на свое тело. Оно было все в гипотермических ожогах, вплоть до черных язв и до двух отпавших пальцев ног, а также отпечатка двух пальцев на щеке. Я не чувствовал боли, но то, что я видел, нельзя было назвать нормальным. Как можно тише найдя вещи и рюкзак, я подкрался к выходу. И вдруг услышал приятнейший голос.

— Останься, или умрешь.

Я открыл дверь. Уже всюду лежал снег по колено, а сверху падал ещё более свежий. Возможно, я проспал очень много, возможно, я до сих пор сплю и все же я способен выбирать. Остановившись на мгновение, я оглянулся назад и решил действовать.

СЕВЕРИНА

Бывалый экскурсовод с группой молодых людей поднялись на утес и остановились среди знакомой долины, в центре которой был темный лес, окаймленный небольшим болотом, а с другого края были видны окружающие долину хребты, создававшие глубокий котлован без видимого входа и выхода. Группа молодых людей с изумлением смотрела на столь великолепный вид. Экскурсовод, недавно поведавший своим спутникам занимательную историю, оставил толпу слушателей в изумленном виде без намека на продолжение. Кто-то из группы людей произнес: "Это похоже на место из вашей легенды, давайте спустимся!" Далее, подхватывая по очереди, молодые люди начали подначивать старого экскурсовода спускаться. Молча указав жестом в расщелину утеса, он повел любопытных за собой.

Проходя по темным местам расщелины, они не видели толком света, а утреннее солнце потихоньку становилось вечерним. Край расщелины разошелся и была видна опушка леса. В ней все решили остановиться на привал. Располагаясь, группа шутила, веселилась, кто-то задорно бегал по округе, фотографируя вид, словно с картин, кто-то сооружал палатки.

Экскурсовод стоял поодаль от них, смотря на опушку леса. С неба упала снежинка, которую он схватил рукой и долго рассматривая, пытался её растопить. Но все было тщетно — он улыбнулся и, повернувшись к группе, зашагал к костру, прихрамывая на одну ногу.

Утром, спеша, группа молодых энтузиастов решила двинуться вперед, на что старый экскурсовод не возражал. Двигаясь вперед, они обнаружили сверху хребта двойную трещину, а внизу следы экстремального спуска и чей-то инвентарь: лежал рюкзак и куча вещей, а также, что интересно, засыпанный песком костер. Но самое страшное было впереди — мумифицированное тело, которое тянулось рукой в сторону хребта, а на его лице виднелись отпечатки в виде двух пальцев.

Ребята с ужасом позвали экскурсовода и показали находку.

— Прямо как в вашей истории, это же не может быть правдой? — дружным эхом отозвались двое самых встревоженных парней.

— Это лишь совпадение, просто кто-то упал и не смог выбраться. Как вернемся в цивилизацию сообщим все властям, а теперь накройте его одеялом из спального мешка. — почесав голову, экскурсовод грустно подметил — Нужно чтобы ему было тепло.

Собравшись с силами, группа побрела в сторону леса и возле болота разбила очередной лагерь. Было уже не так весело, все рассуждали над тем, что видели. Над тем, что осознали. Лишь экскурсовод ближе к вечеру забрался в палатку и начал бриться. На его лице виднелись два шрама от тонких женских пальцев. Выйдя на улицу и омыв лицо, он увидел томное свечение, тусклое, но различимое, собравшись, он оставил свои вещи в палатке и побрел в сторону леса, и могло показаться, что его тянуло к этому неизвестному сиянию.

Один из молодых людей увидел это и спросил, сверкая своими темными карими глазами:

— Куда это вы, господин экскурсовод?

Замедлив шаг, он легонько повернул голову и сказал:

— Я пойду действовать.

В тот момент было видно, как два шрама на лице казалось засияли синим светом. Он улыбнулся и побрел вокруг болота в сторону леса, откуда исчез, обещав вернуться.

ИСКРА

Свидетелем странного действа экскурсовода был щуплый студент местного Вуза по имени Говард, повествующий вам эту историю. В ту страшную и оттого загадочную ночь мне не спалось. Когда утром основная часть группы проснулась, начался обыск окрестностей. Дошли до того, что часть из них ходила в лес, и пройдя вдоль и поперек те места, не обнаружила следов пребывания человека. На попытки найти экскурсовода ушло три дня. Тем временем я взял вещи пропавшего и пересмотрев их, был озадачен, ведь вещи были очень ветхими и старыми. А на фото сам экскурсовод, только во времена далекой юности. Прихватив эти вещи, я отнес их знакомому историку, и вот сейчас, со слов экскурсовода я рассказываю вам об этом событии. И самое интересное здесь не то, что он исчез, и не то, что возможно это массовая галлюцинация, вызванная горным климатом. Мне интересно то, что человек, противясь своей природе, пониманию обычных вещей и того, что он сам по себе не представляет ничего особенного, следует за своим сердцем, совершая при этом поразительные вещи. Вам кажется, что все это нереально и история больше напоминает миф, чем чистую правду. Однако я видел это своими глазами. Человек ухватился за искру морозного пламени для того, чтобы разжечь свою душу и стать проводником в мир мифов и грез. Ведь время, проведенное с тем существом, оставило в нем живительный след. След, дарующий надежду и силу двигаться дальше. Неизгладимый след, остающийся в душе любого, желающего соприкоснуться с этим миром, невзирая на время и пространство.

Сейчас я удаляюсь и попытаюсь жить дальше. Я человек, что видел невиданное, и что теперь мои глаза, ставшие серыми от вечной тьмы, обретают надежду увидеть искру синего пламени, искру заботы и любви о жизни, искру существа, убивающего и возрождающего эту "живую" жизнь. Ведь человек всегда волен выбирать.