Государство Земля

Прошло целых десять лет с того момента, как большинство крупных держав Мира объединились в Содружество Земли, общество, в котором нет разницы между ее членами. Религиозные войны ушли в прошлое, люди создали универсальную Доктрину Разума «во главе» с Создателем, всецело удовлетворяющую духовные устремления каждого. Ресурсы и их дележ больше не являлись насущной проблемой: после того, как совместившие усилия величайшие умы Земли сумели обуздать солнечные ветры, энергия поступила в свободный доступ и в неограниченном количестве. Территории России, Европы, Западной и Восточной в равной мере, Америк, Канады, Китая, Японии, Индии и ряда других малых и больших государств слились в единое целое, именуемое Содружеством Земли. Наука достигла пика развития, все виды промышленности поднялись на вершины, фабрики и заводы работали без перебоев, активно использовалась вторичная переработка. Наступил Золотой Век человечества! Век, равного которому государства Земли не видели!

Но ни одно новшество не приходиться по вкусу всем, особенно если существует всего-навсего десять лет. Нашлись недовольные, не желающие вступать в Содружество по тем или иным причинам. Африка, Ближний Восток и ряд мелких стран и государств, даже внутри членов Содружества, стояли на своих идеалах. Порой под маской подчинения действующим законам пряталось неповиновение, иногда перехлестывающее через край в виде вооруженных конфликтов. Рукотворный Рай не был обретен. И тогда Правительство Содружества Земли создало Миротворцев. Это спецподразделение не примиряло врагов в других странах, оно принуждало непокорных сложить оружие и присоединиться к Земле: когда мирными переговорами, а когда и силой пушек и пулеметов.

Конфликтная зона — Тибет, область Лхасы. До Правительства дошли сведения о скоплении недовольных жителей Китая и Индии на границах Тибета, всю свою историю имевшего славу непокоренной твердыни духовных лидеров человечества и наиболее спорной области на карте мира. Было принято решение выслать небольшую группу частей миротворцев для ненасильственного урегулирования ситуации, тем не менее, на приказе стояла пометка «действовать по ситуации». Моторизованная рота из семидесяти человек и семи новейших БТР-100, вошедшие в строй пару лет назад, выдвинулась с границ бывшей Российской Федерации в сторону высокогорной страны мистических царств. Сначала их, правда, перебросили в Индию, а оттуда колонна двинулась своим ходом. Андрей Конюхов носил звание капитана ВССЗ и возглавлял операцию. Открыв верхний люк первой машины, он смотрел на растущие у горизонта горы, укутанные снегом и дымкой. В руке подрагивал АК-12, хорошо зарекомендовавший себя в боях Последней Мировой Войны и до сих пор активно использующийся войсками Земного Содружества. В душе миротворец надеялся, что применять его все же не понадобится, догадываясь, что ошибается.

Путь (подходящий ныне к концу) предстоял неблизкий, около недели. Это было отнюдь не случайно, недовольным выдвинули ультиматум и отвели срок, в течение которого ответ должен поступить членам Правительства. К тому же сбрасывать десант или наносить воздушные удары — слишком грязно. Тем временем ответа все не было и не было. Рота уже два дня назад пересекла границу Тибета, а сообщения об отмене операции не поступило. Поговаривали о худшем варианте. Страха не возникало. Во-первых, бойцы миротворческого корпуса оснащались лучшим образом, а, во-вторых, в случае оказания сопротивления они обязаны были связаться со штабом. Не пройдет и часа, как в небе над Тибетом появятся стаи сверхзвуковых бомбардировщиков и транспортных дисколетов, собранные по чертежам Третьего Рейха и модернизированных под нужды нового времени. Европа хотела применить их в Последней Войне, но тогда дело не дошло. Отныне они на службе у всего Мира. На границах бывшего Китая ожидали команды еще четыре роты: две мотострелковые и две танковые. При необходимости можно было бы обрушить на противника настоящий ад.

Похолодало, высота над уровнем моря незаметно росла, достигая тысяч метров. Непреступная страна небесных посланников и темных колдунов, неоднозначных богов и демонов, живущих в каждом озере, открывалась иноземцам во всей холодной красоте и монолитном величии. Вдоль дороги, находящейся в ужасном по меркам гражданина СЗ состоянии: побитая, усыпанная щебнем разного размера, грязная, убогая; тянулись мерзлые или болотистые луга, перерастающие в горные гряды. На пороге зимы природа этого края облачалась в суровое платье, серо-белое и неприглядное. Древние горы, чья высота била все рекорды, обступали дорогу со всех сторон, шапка священного Кайласа, словно глава в короне, поднялась над бренным, смертным миром. Он был далеко, но точно луна всюду сопровождал людей из чужой страны, будто бы делался больше. Издали виднелся Эверест, теряющийся в стаде густых облаков, солнце ползло к заснеженным пикам, разливаясь по ним фруктовыми тонами. Магическим образом все вершины Тибета виднелись отсюда, словно молчаливые стражи, отгоняющие миротворцев от хранимых ими тайн.

Дорога петляла в направлении деревушки, от которой рукой подать до Лхасы — меньше сотни километров, но нужно было сделать передышку. Машины выбрались на открытую местность, откуда вид на легендарные горы Тибета открывался превосходный. Они были так далеко, однако их мистическая сила ощущалась в затвердевшем от мороза воздухе. Деревня показалась ровно через столько минут, сколько отмерил навигатор, над ней возвышалась одинокая ступа, конический храм буддизма, изображающий Вселенную — единственное напоминание об исповедуемой тут древней религии. Селение окружала необыкновенная природа, которой больше нигде не встретить. Камни, словно вытесанные скульптором статуи, принимали под час самые необычные формы, и издалека казались животными, задержавшимися, чтобы взглянуть на звездные небосклоны. В сгущающихся сумерках повисло желтовато-розовое свечение, отражающееся от тонкого полога снега. Редкие жители полупустого поселения проигнорировали появление миротворцев, будто обращать на них внимание было ниже их достоинства. Эти края уже несколько лет погрузились в тишину стародавних времен, туризм и паломничество почти полностью прекратились с момента создания и укрепления позиций Содружества Земли. Тибет же стал отдельным мирком, застывшим вне времени, забытый и покинутый.

Конюхов не раз удивлялся, почему Тибет до сих пор хранил независимость, ведь соседние Китай, Индия и ряд мелких государств официально влились в Земной Союз, но лишь официально. Тем не менее, Китай раньше можно сказать владел Тибетом и вдруг такое. Раньше Правительство закрывало глаза на то, что в Тибете находили прибежище недовольные властью, а сейчас терпение кончилось. Андрей не чувствовал враждебности, не осознавал, что находится на территории злостных бунтовщиков. А вообще интересная ситуация: во благо всей Земли приходиться давить силой отдельные ее клочки и населяющих их людей. Они воспринимались как жители другой планеты. Это особенно забавно выглядело при обращении к гражданам Содружества — «земляне», так они называли друг друга. Бронеколонна остановилась посреди пустой промерзшей дороги, пронизывающей деревню, моторы заглохли, солдаты шумно высыпали на улицу, привнеся оживление этой пустой и молчаливой местности.

— Рассредоточиться, осмотреть село! — приказал Конюхов. — Как убедитесь, что все спокойно, выставьте караул, остальные могут отдыхать. Завтра идем на Лхасу. Кван, — обратился он к землянину азиатской наружности. — Ты говорил, твоя семья отсюда родом. Что ты можешь сказать по поводу маршрутов?

— Не совсем, капитан, — отозвался Кван. — Они жили в Амдо, а не в У-Цанге, хотя я немного разбираюсь в здешней географии. Да и в Лхасе был в детстве.

— Отлично, наметь наиболее удобные пути прохода к столице и занеси данные в навигаторы. Черешин, ты со мной!

Крепкий парень с румяным лицом и пулеметом наперевес подбежал к Андрею и приложил руку к голове. Конюхов вяло ответил на приветствие и пошел прямиком к ступе, влекомый неведомой силой. Вокруг тянулись скучные одно— двухэтажные домики, вдоль дороги смиренно брело маленькое стадо яков с умными, человеческими глазами. На улице кто-то жарил лапшу, от которой всюду распространялся аппетитный запах. Работал всего один магазинчик на целое село, ассортимент в нем был крайне скудным, однако эти люди привыкли к лишениям и скромности. На фоне холеных миротворцев они в своих потрепанных одеждах смотрелись ничуть не более жалкими. Напротив, был в них какой-то властный дух, невидный снаружи.

Идя к входу, Андрей мимоходом, не задумываясь, крутанул ритуальный барабан, куда обычно кладут свитки с молитвами. Дверь ступы со скрипом отворилась, солдаты прошли внутрь. С порога их сразу «встретила» двухметровая статуя Будды Шакьямуни, стоящая напротив, возле которой теплились лампады с ячьим маслом. В темноватом углу чуть правее статуи шептали два монаха в оранжевых робах, помимо них тут был еще один человек в ритуальных одеяниях и с белым шарфом на шее, беседующий с оборванным человеком. Тот, что в шарфе, говорил мало и еле слышным голосом, возраст невозможно было определить: может пятьдесят, а может и все восемьдесят лет, если не старше. Лицо не доброе и не злое, на нем застыла легкая улыбка вечного блаженства. Создавалось такое впечатление, будто он видит иной, прекрасный мир, недоступный остальным. Собеседник его, вероятно, был паломником-фанатиком. Судя по изношенной одежде, прорванной до дыр обуви и исхудалому телу, он только-только вернулся из многокилометрового похода вокруг святынь. Конюхов жестом попросил Черешина посторожить вход, а сам двинулся к статуе, прорываясь сквозь маслянистые испарения от лампад, от коих его лицо и волосы словно покрылись воском. Странник как раз поклонился монаху и отправился на улицу. А человек с улыбкой повернулся к военному и несколько неодобрительно глянул на оружие у него в руках.

— Вам некого здесь бояться, — заметил он, говоря на чистом русском языке.

Андрея это не сильно удивило: в новом мире английский и русский языки стали основными, постепенно сливаясь. Однако русский в силу широты гаммы передаваемых эмоций и мощной ассимилятивной способности занимал место основного разговорного. Элементы английского языка переместились в деловую область, в промышленность и торговлю. Частично он охватил военное дело, поскольку способствовал передаче кратких, четких и емких команд на поле боя. Закинув АК за плечи, капитан осмотрел статую снизу вверх. Но странный человек не оставил его в покое.

— Я знаю, зачем вы пришли, — произнес он, словно обвинял чужеземцев. — Напрасно вы преследуете людей оружием, особенно в этой стране. Они пришли за спасением…

— А что вас смущает? — огрызнулся Андрей. — И надо говорить за укрытием. Вы их не спасаете, а покрываете.

— Многие пытались завоевать Тибет, но получали только иллюзию победы. В этих краях обитает сила, не терпящая зла и насилия, — не слушая доводов солдата, продолжил монах.

— Зла?! — глубже ввязался в разговор Конюхов. — Мы только и делаем, что боремся за благо во всем мире. Вы вообще видели достижения Содружества, люди больше не рвут друг другу глотки за кусок хлеба и каплю нефти.

— Хотелось бы верить, — опять улыбнулся монах, но что его развеселило? — Но нет такой силы, которая сможет заставить цветок расти против его воли или цвести раньше срока. Пусть природа делает свое дело.

— Мы не оспариваем природу. Знаете, существуют такие рыбы — цихлиды. В одном озере обитает множество видов этого семейства. И самое интересное, что, кормясь с одной скалы, они не воюют между собой. Один вид вычесывает пищу из водорослей, другой — ест сами водоросли. Мы создаем такое общество.

— Интересно рассуждаете, — признал тибетец. — Вы на верном пути, молодой человек и, надеюсь, люди, стоящие за вами, тоже. Но вы допускаете роковую ошибку. Чтобы за вами шли народы, нужно увлечь их своими достижениями, а не силой. Тот, кто сильнее будет прав даже тогда, когда неправ. Какой пример вы подаете?

— Люди не могут жить без государства… — начал возражать Андрей, но досказать не успел.

— Государство? Когда-нибудь, в процессе развития человека, его разума и совести государство изживется само собой. Оно просто отпадет, как мертвая кожа. Но чтобы к этому прийти нужно правильно выверять каждый шаг. Если нежелающие признать ваше господство откажут, вы будете их убивать?

Конюхов промолчал, ощутив острый укол совести.

— Я тоже не признаю Содружество, вы собираетесь застрелить меня?

Миротворец невольно глянул на пистолет, висящий у бедра, и покачал головой.

— Вы не выстроите идеального царства, если ради этой цели придется приносить кровавые жертвы, пусть и маленькие. Тонпа Шенраб принес учение Силы много тысяч лет назад, однако оно пока не победило. Каждая забранная жизнь не пройдет даром для мира и Вселенной. Мы, жители Тибета, имеем полное право судить об этом. Но зря вы верите, что сможете примирить свободных людей с вашим законом. Они могут сказать «да», но в душе не смирятся, продолжат борьбу, они будут бороться с пылом, ведь на кону самое дорогое человеку — свобода. И тогда вам придется стянут веревку на горле своих граждан. Вы скатитесь к тирании в самом страшном проявлении. Бегущие от вас находят приют именно здесь, под сенью древних гор, среди озер, где купались боги, на высотах, занесенных вековым снегом не случайно. На нашей земле не будет тиранов, и дело не в сопротивлении. Тибет отмечен небесными мудрецами, он уготован новому человечеству. Вы можете подготовить ему гнездо, либо разрушить его фундамент.

— Если мы позволим кучке бросать нам вызов, другие пойдут по их стопам.

— Не пойдут, если блага Содружества истинные, а не придуманные. Но, убив или же принудив тех людей, вы определенно заведете гораздо больше врагов. Страх и наказание еще никого ничему не научили, кроме ненависти и мести. Зло надо предотвращать, а не наказывать. Лишь тогда оно не возродиться. Возможно, в другой жизни я с радостью присоединюсь к Содружеству, если его курс не измениться, а пока я хочу сохранить свою свободу.

— С чего вы решили, что свободны сейчас? — с вызовом спросил капитан.

— Прямо сейчас нет. Скоро я уйду в горы, где, впрочем, тоже задержусь не надолго. Вам непременно надо сходить к Кайласу, и вы поймете, о чем я толкую. Только вам следует изменить взгляды на жизнь, иначе гора не примет вас.

— Чушь какая-то, я теряю время, а я должен выспаться перед завтрашним днем. Все, кто обходит Содружество Земли — глупы или темны. Только дурак и дикарь не понимают выгоды глобальной взаимоподдержки, предпочитая вражду сотрудничеству.

— Вы понимаете суть лишь на половину, — продолжал монах. — Дело не в тугоумии, а в нежелании втискиваться в рамки. Есть такие люди, которые не хотят жить по указке, но достаточно мудрые, чтобы не нарушать правил природы. А те, кто не понимает выгод, должны их увидеть. Перед вами сложный выбор, не спешите обманываться внешней простотой. От ваших завтрашних поступков зависит, как будет выглядеть Новый Мир послезавтра. Я не хочу учить вас, просить или настаивать, хочу лишь дать совет: оставьте каждого при своем мнении, палкой вы не сделаете глупого умнее. Пусть они видят ваши достижения, пусть хотят стать частью вашего мира. В Тибете вы сделаете вред себе, пытаясь навредить другим, паритты, читаемые за сию землю слишком сильны. Борьба за судьбу нашей планеты идет, она никогда не прекращается, однако, наконец наступил момент, когда светлые боги Шамбалы взяли перевес. Не проливайте крови, не нарушайте хрупкий покой, он и так не вечен. Нагспа не дремлют в своих подгорных обителях, они следят за нами, они ждут раскол порядка, их демоны наготове. Будда грядущей эпохи, Сострадающий Владыка Майтрейя, скоро явиться с небес Тушита, но до этого еще надо дожить, еще не время. А Тонпа Тангма Медрон совсем близко. Борьба не будет равной, если люди вступятся за него на свою беду.

— Я… должен идти, — смущенно проговорил Конюхов. Слова загадочного человека его удивили, переменили отношение к данному заданию. Правильно ли поступает Земной Союз, поглощая страны одну за другой? Ведь не все идут по доброй воле, не все так быстро перенимают новые идеи и воззрения. Может быть, им действительно нужно время на осмысление? Они должны увидеть! И правильно ли будет ему теперь идти против воли Правительства? Определенно нет. И все-таки, как же донести до верхушки мысль о том, что великие дела быстро не делаются.

— Так что вы собираетесь делать, когда знаете? — вопросил монах.

— Я знаю, что у меня приказ, — задумчиво отозвался Андрей. — Вам бы лучше уйти, на всякий случай.

— Я же сказал, что не задержусь, а когда вернусь — решать не мне. Ну а пока птицы проголодались.

Смысла последних слов капитан не разобрал, напоследок его взгляд обратился на трехгранный кинжал, торчащий из-за пояса незнакомца. Ритуальный кинжал Пурба смотрел на него в ответ злобным ликом гневного божества. С других сторон находились еще два таких же лица. К чему бы это внимание привлек именно он и именно сейчас? Как ни странно, у двери Черешина не оказалось, и след простыл. Конюхов вышел наружу, с ужасом обнаружив, что над горами и музеем из камней разгорается восход. Время словно сжалось, час превратился в минуту, пока он там разговаривал. При всем при том он чувствовал себя свежим и бодрым, будто крепко высыпался последние несколько часов. Миротворцы, потягиваясь, выходили из домов местных жителей, так охотно и безропотно приютивших их. Яки медленно брели на пастбища, подметая улицу длинной шерстью, щипать заиндевелую траву. Странное дело, в храме все блистало от золота, а селяне были бедны, тем не менее, никто не стащил и маленькой монетки, возложенной на алтарь. Что же особенного в этих свободолюбцах?

Андрей вскарабкался на БТР, не переставая думать ни на минуту. Лхаса находилась совсем близко, да рукой подать. Государство Земля еще не достроено до конца, а у него был четкий приказ.