Что мы помним о молодых девушках?

Ресторан круизного лайнера «Нил Гейман» пустовал, только в углу лакомилась мороженым сборная Федерации по синхронным полётам. Блондинка, брюнетка и рыженькая. Алекс вспомнил видео: высокий прозрачный цилиндр, снизу бил сильный поток воздуха, и в нём кувыркались девушки в трико. Парили, строили фигуры, танцевали… Сейчас они отрывались, забыв о диете и дисциплине. Бедные девчонки! Синхронистки, не подозревая о его мыслях, тихо смеялись.

— Внимание! — включилась трансляция. — Пассажирам срочно занять места! Гипершторм, до сброса модулей одна минута! Внимание! Это не учения!..

Алекс бросился вон.

От ресторана до модулей класса «люкс» — один шаг. Если богач оторвал зад от кресла, это надо ценить.

Сзади стучали каблуки. Алекс оглянулся. Мимо промчались спортсменки и скрылись в смежной каюте.

— Вместе полетим, — пробормотал Алекс, прыгая в кресло. Каюты всегда объединялись в пары.

В гипере метрика вывернута наизнанку, извращена. Шторм разобьёт дредноут, но не тронет шлюпку. Жаль, в ней нет места для генератора прокола.

Подлокотники выдвинули аварийные пульты, впереди развернулся экран. Его пульт ведущий, это хорошо.

Их выкинуло недалеко от планеты. Блестел океан, прикрытый сеточкой облаков. Кое-где лазурь разрывали пятна островов. Они медленно росли.

Практики пилотирования не хватило. До тверди оставался километр, когда модуль зарылся носом в воду. Алекса мотнуло, амортизаторы завизжали. Удар, второй! Модуль встал на бок и замер. Сели...

В иллюминаторе мерцало, по стенам бродили голубые тени. За стеклом медленно оседала взбитая падением муть. Показалось песчаное дно и острые обломки кораллов. Из дыры под камнем выглянуло бледное существо со стебельками глаз. Рачок… Приборы донесли: снаружи рай, почти как на Земле в тропиках.

Выбраться оказалось нетрудно. Снаружи пахло йодом и солью. Тихо плескалось море, красивое, как на рекламе. Под ногами, чуть выше волн, зиял открытый люк. Вход к синхронисткам был у самого дна.

В каюте стояла духота. Самая младшая, Альбина, плакала в углу. Как она хотела этого полёта, как мечтала впервые попасть на соревнования без мамы или тренера-воспитателя! Конечно, Зоя и Марина смотрели за ней, но ведь они подруги, их можно не считать. Какое ужасное происшествие! Неужели их не спасут? Альбина представила, как её найдут, некрасивую, синюю от удушья, и как мама закричит и упадёт в обморок, и она зарыдала в голос.

— Не вой, Альбинка! — прикрикнула на неё Зоя. — И так тошно.

— Не могу… — Альбина размазывала слёзы по лицу. — Тебе хорошо, Зойка, ты взрослая, у тебя парень есть, а я-а-а...

— Дурища… — Зоя села рядом и принялась гладить её по голове. — Ничего такого в парнях нет, чего о них жалеть!

— Тихо! — прошипела Марина. Девушки замерли.

Марина медленно крутила головой.

— Как привидение… — прошептала Альбина.

Зелёный свет из иллюминатора и огоньки аварийных ламп превратил одетую в белое трико блондинку Марину в бледную тень, чуть не утопленницу.

— Типун тебе на язык… — сказала Зоя.

— Да тихо вы!.. — махнула рукой Марина и чудом удержала равновесие.

Снаружи тихо скрипело, стучало, потом едва слышно забарабанило. Раздался шорох… Будто удав обвился вокруг модуля и сжимал кольца… Толстое тело, покрытое роговыми чешуйками, раздавит корпус модуля, и вода ворвётся внутрь, а за нею и зубастое чудище.

— Вот оно! — пискнула Альбина.

Снаружи на них смотрела пучеглазая морда.

— Ой, мамочка, — Зоя прижала к себе Альбину.

Существо открыло пасть и выпустило вереницу пузырей. В руках оно держало зеленоватый прямоугольник: «Не бойтесь! Здесь неглубоко. Открывайте люк и не бойтесь!»

— Глупые! — крикнула Марина. — Это человек!

— Как мы откроем дверь? — не поняла Альбина.

— Забирайтесь выше и ждите.

Марина уже возилась около люка, тот недовольно пищал. На табло мелькало: «Опасно!.. Разгерметизация...». Затем дверь сдалась, и внутрь ударил поток воды.

— Выше! — крикнула Марина. — К потолку!

Вода поднималась. Она скрыла иллюминатор, и стало темно. Аварийные лампы тоже погасли, скоро только из иллюминатора и открытого люка лился неяркий свет.

Вода остановилась. Девушки плавали у потолка, только Зоя ещё касалась чего-то внизу кончиками пальцев.

— Зачем мы послушались? — сказала она. — У нас кончится воздух, мы задохнёмся.

— Или акула… или осьминог… — прошептала Альбина. — Я чувствую, внизу кто-то есть!

— Ой! — воскликнула Марина. Кто-то коснулся её ноги.

Вода забурлила. Рядом с Мариной вынырнул человек. Он шумно выдохнул и проговорил:

— Долго собираетесь здесь сидеть? Наверху солнце и тепло.

— Я боюсь, — пролепетала Альбина.

— Не надо, — сказал человек, — это просто. Ты первая!

Альбина глотнула воздуха и нырнула. Сильная рука ухватила её за талию и направила к бледному прямоугольнику люка. Секунда, и они были уже снаружи. Вверху били лучи солнца, и Альбина рванула туда, к воздуху и теплу. Снизу её подтолкнули, и она вырвалась на воздух! Рядом всплыл мужчина в круглых очках для плавания.

— Вперёд! — он дождался, пока девушка заберётся на плоский бок модуля, и ушёл под воду. Скоро девушки сидели рядком. Спускаться в каюту спасителя они отказались. Вдруг модуль завалится и их снова затопит?

— Лёха меня зовут, Алекс, — представился мужчина. — Здесь должна быть лодка.

Волны сомкнулись над его головой.

— Какой он… — задумчиво сказала Марина.

— Интересный? — спросила Зоя.

— Сильный, — Марина покачала головой. — Что делать будем?

Альбина с недоумением смотрела на подруг. О чём они? Да, сильный, но ведь он мужчина, ему положено быть таким?

— Не знаю, — сказала Зоя, — если сильный, то...

Лёха вынырнул, вцепился рукой в край открытого люка.

— Принимайте, девчонки! Вещички прибыли. Тяжёлое… Что вы туда напихали?

В другой руке он держал жёлтый рюкзак Марины.

Лодка — увесистое полено в оранжевом чехле, нашлась в каюте Алекса. Через минуту, загруженная аварийными комплектами, всем ценным, что удалось спасти из кают, она покачивалась на волне.

Алекс грёб к острову и рассматривал девушек. Рыженькая представилась Зоей. Она нервничала и злилась. Блондинка Марина, наоборот, была спокойна, словно на прогулке. Девочку, которой он помог первой, звали Альбина.

Они были похожи, как сёстры. Стройные, подтянутые. Красивые. Они привыкли к вниманию и принимали его, как должное. Сборная по синхронным полётам всегда окружена поклонниками. Альбина и Зоя сидели в мокрых костюмчиках, но Марина успела раздеться; штаны и куртка валялись под скамьёй, а она осталась в футболке и тугих шортах.

Кажется, ему повезло...

— Здесь такая жара, — сказала вдруг Зоя. — Мы зря ушли. Там было хотя бы прохладно!

Она глянула на Марину и быстро стянула куртку.

Шумел прибой. Ветер принёс запах зелени. Сверху теснились скалы, с них свисали чешуйчатые лианы. Волна била в камни, сотнями ручейков стекая назад. Сквозь зелёную воду просвечивало галечное дно. По правому борту тянулась выщербленная каменная стена, потом оборвалась. Они вплыли в бухточку.

Лодка коснулась песка. Алекс выскочил, потянул её прочь от воды. Девушки бросились ему помогать. Общими усилиями они оттащили лодку подальше. Голова у Алекса кружилась, хотелось лечь. Ох, и наплавался он сегодня!

— Всё, — сказал он, вытягиваясь на песке. — Будете моими Пятницами?

— Четвергами и Субботами, — туманно сказала Марина.

Сразу за пляжем начинался каменистый склон. На нём росли деревья, похожие на стелющиеся по земле папоротники и поросшие длинными иглами алоэ. Марина подхватила куртку и полезла вверх. Зоя и Альбина последовали за нею.

— Осторожнее там, путешественницы! — крикнул Алекс.

— Мы близко, — ответила Марина. — Не волнуй… ся, Лёха.

— Хорошо, — сказал им в спину Алекс и негромко добавил: — Робинзон. Робинзон и Пятницы.

Солнце опускалось в океан. От воды повеяло прохладой, ночью будет не жарко. От гребли ныло тело, но Алекс поднялся и двинулся к деревьям. Фотоэлектрический тент они растянут завтра, но тепла хотелось уже сейчас.

Когда девушки вернулись, между валунами горел костёр. Высохшие листья алоэ потрескивали, распространяя уютное тепло. Искры поднимались в темнеющее небо. Потом высыпали звёзды, крупные, яркие.

Спали, забравшись в тонкие, невесомые, но тёплые спальники. Девчонки летели втроём в двухместной каюте, Алекс в одноместном люксе, спальников оказалось, как и положено, три, поэтому он отказался от своего. Лёг так, ближе к огню.

Ночью он проснулся от холода. Костёр почти прогорел, только угли светились сквозь пепел. Алекс подкормил огонь сушняком и спустился к воде. Море чужого мира равнодушно шелестело у его ног.

Далёкий, необитаемый мир! Будь здесь человеческая колония, их бы обнаружили сразу. Маяк в модуле включается автоматически, при сбросе, и работает, пока не сядут аккумуляторы. Он передаёт SOS. На всех частотах, во всех диапазонах. Не услышать его невозможно — если есть кому...

Конечно, их станут искать и найдут. Так же быстро, как очень маленькую иголку в стоге сена размером с планетную систему! Их приключение надолго. Надо как-то подготовить спутниц, чтобы обошлось без истерик. Они хотя и спортсменки, но девушки… С другой стороны, они спортсменки, значит, дисциплинированы, умеют терпеть и слушать. «Прорвёмся!» — решил Алекс, сладко потянулся и… замер. Из-под чёрной воды на него смотрели два больших глаза! Оранжево-зелёные, с бездонным вертикальным зрачком. Лёха шагнул влево, потом вправо — взгляд следовал за ним, словно под водой сидела огромная любопытная кошка.

— Ой, кто это?

Альбина!

— Не знаю… — глухо сказал он. — Видишь, смотрит?

Девушка подошла ближе, и теперь выглядывала у него из-за плеча; её дыхание щекотало шею.

Зрачки наблюдателя расширились, радужка почти исчезла. Теперь под водой светились, как два затмения, два зеленоватых кольца. Миг — и они пропали. Алекс скорее угадал, чем услышал, как плеснула вода.

— Вот так, — сказал он. — Какие тут зверюги бывают… Ты чего не спишь?

— А вы, Лёша, почему проснулись?

— Холодно было… — признался Алекс. — Вот я и встал. Иди спать, Альбина.

— А вы?

— Я тоже, — согласился Алекс. — Скоро.

Алекса разбудила музыка. Странная, незнакомая, но энергичная и заводная. Полежав немного с закрытыми глазами, он поймал себя на том, что вслед за ритмом двигает пальцами ног. Тут уж не заснёшь...

Музыку издавал плеер — розовая пирамидка с фигуркой пони на вершине. Он стоял на плоском камне, а рядом, на белом песке, прикрыв глаза танцевали синхронистки… В одинаковых купальниках — светло-салатовых полосках ткани на груди и на бёдрах. Рекламный контракт или единение душ? Какая разница...

Что это было: тренировка? Зарядка? Алекс внезапно ощутил себя причастным к тайному действу, стал свидетелем того, что не предназначалось для чужого взгляда! Одно — выступать перед публикой на соревнованиях, ловить на себе взгляды на тренировке или генеральном прогоне программы, другое — стараться для себя, получать чистую радость от движений, от силы собственного тела, от умения творить недоступное другим.

Девчонки были счастливы. Алекс засмотрелся на молодые гибкие тела, на лица — светлые, одухотворённые!

Первой его заметила Марина. Улыбнулась, помахала ладошкой и сказала:

— Хорош, девчонки! Героя разбудили… Пошли купаться! Лёха, ты не против водных процедур? Не боишься юных наяд?

Она засмеялась, за нею Зоя. Альбина хихикнула.

— Чего мне бояться? — нарочито удивился Алекс. — Что я, с девушками не купался?

— А если они без купальников? — заговорщицки проговорила Марина.

— И так тоже, — сказал Алекс.

— Ладно, — отрезала Зоя. — Маринка шутит. Правда, подружка?

Кажется, его уже делят, понял Лёха, раздеваясь. Это радовало и тревожило. Хорошо, он захаживал в спортзал и не отрастил брюха. Не хотелось увидеть их даже не презрительные, а просто снисходительные взгляды.

Минут двадцать они мило плескались на мелководье, потом Алекс решительно вылез из воды.

После купания обустраивали лагерь. Палило солнце. Рядом шумело море, волны разбивались о камни, и в воздух поднимались целые тучи брызг. Ветер подхватывал их и бросал в разгорячённые лица.

Зоя одеваться не стала:

— Пусть кожа дышит.

К полдню она обгорела: рыжим и белокожим вреден загар. К счастью, к этому времени палатка уже стояла. Зою уложили в тени и густо смазали кремом. Её знобило.

— На разведку схожу, — сказал Алекс. — Справитесь без меня?

— Я с тобой, — решила Марина. — Альбинка справится, она у нас будущий врач.

— Хорошо, — Алексей закинул на спину футляр с анализатором, подхватил острую лопатку и пошёл вверх по склону. — Догоняй!

Марина не заставила себя упрашивать. Через сотню шагов лагерь скрылся за деревьями. Под ногами шуршали сухие листья и рыжая, ломкая хвоя. Воздух дрожал от пыли. За спиной, почти сливаясь с голубым небом, вставал синий океан.

Они вышли на плато.

Остров оказался невелик. Отсюда взгляд легко доставал до его дальнего края.

Типичный необитаемый островок. Равнина в кольце скал. Редкие рощицы: знакомые игольчатые алоэ и приземистые папоротники, между ними — россыпи похожих на кактусы лепёшек и шаров. В середине блестело озеро с тёмной, почти фиолетовой водой. Его берега покрывали жёлтые, рыжие, оранжевые пятна. Над ними вились белые дымки.

Ветер дунул в лицо, запахло тухлятиной.

— Что это? — Марина сморщила нос.

— Сероводород, — сказал Алекс. — Фумаролы. А остров — кальдера.

— Что?

— Жерло старого вулкана, — объяснил Алекс. — Скалы вокруг острова — это стенки кратера.

— Не очень-то он потух, — не поверила Маринка. — Вонь какая!

— Потух-потух, — сказал Алекс. — Это так, мелочи.

Над землёй пронёсся низкий гул. Озеро покрылось рябью, забурлило. В центре вырос пузырящийся купол, в небо с рёвом взметнулись струи пара и кипятка.

Пискнул коммуникатор. Алекс прижал сенсор.

— Не беспокойся, — ответил он на вопрос Альбины, — это просто гейзер.

Водяные струи упали, над озером встала радуга. Представление окончилось.

Они шагали между алоэ, перепрыгивали папоротники, обходя гейзер по кругу. Справа змеились скалы, за ними мелькал океан.

— Что ты ищешь? — спросила Марина.

— Еду, — ответил Алекс.

— А концентраты?

— Они скоро кончатся.

У большого кактуса Алекс остановился.

— Классический эхинопсис Бакеберга, — определил он.

Шар ствола разделяли бугристые рёбра. Красноватая кора масляно блестела.

— Классический кто? — не поняла Марина. — Чей?

— Есть такой кактус. Называется эхинопсис Бакеберга, в честь первооткрывателя, — сказал Алекс. — Только он раз в десять меньше и колючий.

— А-а-а… — протянула Марина. — Это то, что ты искал?

— Проверим, — Алексей вытащил анализатор.

Прибор прилип к кактусу и загудел. Алекс сел рядом с девушкой.

— Моя бабушка, — сказал он, — она очень любила цветы! Пальмы в кадках, горшки на подоконниках, на подставках, на полках. Цветы свисали с потолка, занимали любое свободное место! Был даже зимний сад. Мне он казался огромным, хотя это была просто большая комната. Кактусы бабушка тоже любила. Помню их названия: цереус, маммиллярия, опунция, — и бабушка казалась мне мудрой ведьмой, варившей колдовские зелья. Мне тоже так хотелось, и я захотел стать садистом.

— Кем?!

— Садистом. Ну, или растителем. Кто сажает, а потом растит.

— И стал?

— Я ботаник, — ответил Алекс. — Но давно занимаюсь другими вещами.

Анализатор смолк.

— Так, — сообщил Алекс, — от голода мы не умрём. И вообще...

Несколько ударов лопаткой, и кусок «эхинопсиса» отправился в сумку. Ещё одну пластинку мякоти Алекс разломил надвое, закинул половинку в рот и стал жевать. Вторую протянул Марине:

— Ешь, не пожалеешь!

Марина с опаской откусила… Яблоко и арбуз! Очень крепкое яблоко и очень спелый арбуз, и чуть-чуть приятной горечи, и капелька чёрной смородины. Алекс с улыбкой следил за девушкой.

— Вкусно, — согласилась Марина. — Хочу ещё!

— Там много сахара, — сказал Алекс. — Не боишься?

— Иногда можно.

— И немножко спирта.

— Немножко можно, — повторила Марина. — Будешь нас спаивать?

Она хихикнула. Алексу стало стыдно, будто он, в самом деле, решил их споить. Спортсменки, молодые девочки, наверняка даже пива не пробовали!

— Нет. Будем жарить. Спирт испарится...

Звучало неубедительно. Алекс умолк.

Папоротник содержал много масла, алоэ истекало вкусным соком. Алекс пошёл медленнее. Он поднимал полотнища листьев, ворошил вокруг кактусов песок.

— Что ты ищешь теперь? — спросила Марина.

— Не хватает кое-чего, — ответил Алекс. — Увидишь незнакомое дерево — говори мне.

— Зачем говорить? Чего не хватает? Они все незнакомые!

— Ты не забудь, — усмехнулся Алекс. — Потом поймёшь.

Солнце клонилось к закату, но жарило, как днём. Пыль пропитала всё вокруг и драла горло. Марина с листом алоэ в руках, к которому поминутно прикладывалась, тащилась за Алексом, и, кажется, уже жалела, что навязалась с ним. Струйки пота прочертили дорожки на её лбу, щеках, шее. Алекс выглядел не лучше. Упрямство гнало вперёд. От дерева к дереву, от камня к камню.

— Сок остался ещё? — спросил он.

— Пей, — Марина подала ему подвявший лист. — Жарко, Лёша… Пошли к берегу?

Алекс посмотрел на девушку и выругался.

— Вот я дурак! Всё вылетело из головы… Конечно же, море! Море и скалы.

— Что вылетело?!

— Всё вылетело, — Алекс церемонно подал Марине руку: — Прошу, мадемуазель!..

— Назад пойдём, да? — обрадовалась Марина.

— Ни к чему, — отмахнулся Алекс. — Не думаю, что нам придётся долго искать дорогу.

И точно. В скалах, опасных и неприступных со стороны, обнаружилась удобная расщелина, подходящая, чтобы не застрять, спускаясь к морю. Внизу был уютный пятачок среди камней. Неподалёку колыхалась вода. Дно естественного бассейна сияло отражённым солнечным светом. Лучи били снизу, значит, там имелся выход в море. Бассейн окружал скальный карниз. С изнанки он оброс мясистой лиловой бахромой.

— Купаться! — обрадовалась Марина.

Пока она раздевалась, Алекс внимательно рассматривал скалы вокруг.

— Ты скоро? — девушка блаженно висела в воде, держась рукой за край карниза.

Она чуть подвинулась, освобождая ему место. Алекс улыбнулся, скользнул в бассейн и прикрыл веки. Он был совсем рядом. Никогда ещё Марина не оставалась настолько близко и наедине с мужчиной, не считая тренеров и врачей. Это случится сейчас? Сердце забилось в груди. Марине показалось, что стук наполняет всё вокруг, отражается от камней и дна, и что Он обязан его услышать. Она покраснела. Почему он не замечает?

Алекс открыл глаза. Посмотрел сквозь Марину, снова улыбнулся и сказал:

— Я сейчас.

Он сделал глубокий вдох и ушёл под воду. Цепляясь руками за камни, Алексей спустился глубже и словно прилип животом ко дну. Секунду или две он висел там, глядя вперёд, затем перевернулся и выплыл наружу. Только что Марина видела кубики на его животе, видела, как пляшут пятна солнца на груди, и вдруг он исчез.

Она огляделась. Небо над головой беззаботно синело, но закуток в скалах показался тесным колодцем. Камни нависли над головой, грозя придавить. Бахрома под карнизом шевелилась, словно склизкие щупальца спрута.Тут обязательно живут спруты!

Под ногами заволновалась вода. Спрут сожрал Лёху и теперь охотился на неё! Марина всхлипнула и полезла наружу. Бассейн забурлил, из него показались зелёные, чешуйчатые шланги. Спрут!

Пальцы скользили по камням. Марина дёрнулась и сорвалась, больно ударившись боком. Вода плеснула и скрыла её с головой. Марина забила руками и… вылетела на воздух! Совсем рядом она увидела лицо Алекса. Губы его шевелились.

—… ша, ты чего?! — услышала она.

Марину подхватило и вынесло наружу. Мгновение, и Алекс сидел рядом, нежно обнимал за плечи и шептал: — Ну, что случилось? Кто тебя напугал?

Рядом лежала кучка зелёных побегов. Она испугалась простых веток! Лианы, растущей на камнях… Какая же она дура!..

Марина уткнулась Лёхе в плечо и зарыдала. Это так приятно — плакать в твёрдое мужское плечо! Осознавать, как отпускает липкий страх, и понимать, что теперь всё будет хорошо...

В его руках Маринка успокоилась. Слёзы высохли, дыхание выровнялось и участилось. Кожа её пахла солью. Алекс ощутил, что кончики пальцев, которыми он касался её спины, онемели, в них родился горячий пульс, пробежал до плеч, отдался холодом в животе и жаром в груди. Надо что-то решать...

Марина решилась первой. Её неумелые губы ждали поцелуев. Алекс почему-то почувствовал себя неопытным мальчишкой, когда боишься не оправдать этих ожиданий… не суметь… сделать что-то не так… да просто не попасть, чёрт побери!..

Честно ли пользоваться её слабостью? Имеет ли он право? Или предательством будет, наоборот, отступить?

Отстранившись, Алекс заставил себя спросить:

— Ты точно этого хочешь?

Голос не слушался, язык просил продолжения...

— Да! — прошептала Марина.

— Я дурак, — глядя в её глаза, сказал Алекс. — Прости.

Голова вспомнила, как правильно, а тело никогда не забывало. Полетели прочь ненужные тряпки. Гнулся в мужских руках девичий стан, и стало где положено твёрдо, а где положено — мягко. И были атака и нежный напор, стеснение и препона, и боль, и кровь, и крик, и удивление в её глазах, и внезапная сладость...

Отдыхая, они лежали рядом, и вечернее солнце высушивало пот их тел. Подперев голову ладонью, Маришка задумчиво водила пальцем по его животу.

— Щекотно, — сказал Алекс. — Задаю глупый вопрос. Не обижайся, и просто скажи, если я лезу не туда, и я замолчу… Ты захотела именно так и именно здесь? Почему?

Марина села и потянулась.

— Знаешь, что такое школа спортшкола олимпийского резерва? — спросила она.

— Откуда?

— Мы пашем, — сказала Марина. — Тренировки, только тренировки! Ложишься спать — и выключаешься. На соревнованиях мы отдыхаем, понимаешь? Это для зрителей шоу, а мы видим душные залы для разминки, тесные раздевалки и воздушную трубу. Труба всегда одинаковая — мутные стены и ветер. Всё, Лёша! И я подумала… мы с Зойкой подумали… Не хочется в тесном туалете, второпях, с потным мальчишкой из соседней комнаты. Лучше здесь, где море и солнце, и ты, взрослый мужчина!

Вот так! Неужели он думал, что девчонка влюбилась? Хотя… разве ему было плохо? Руки помнили бархатную кожу, ложбину вдоль позвоночника, упругость груди… Каждый клочок её тела звал и манил.

— Не обижайся, Лёша, — Маришка села на него верхом, покачала бёдрами. — Наверное, ты не мой мужчина, но ты мой первый мужчина! Я не забуду.

— Безобразница, — пробормотал Алекс. — Будешь елозить, стану вторым и третьим.

— Я не против, Лёшечка. Ты очень хороший, — Марина наклонилась к нему и прошептала: — Будь и четвёртым, и пятым!.. Сегодня мой день. Всё, что хочешь...

Она замолчала. Солнечные пряди её волос щекотали ему живот и ноги, и целая планета соглашалась, что так правильно. Алекс молча смотрел, запоминал, впитывал открывшуюся картину. Самый сладкий ракурс, щекотка для самолюбия.

Вода в бассейне за её спиной заволновалась. Глаза! Большие глаза с вертикальным зрачком, каждый на длинном стебельке. Они смотрели равнодушно, только дышали зрачки. Алекс нащупал обломок камня. Наблюдатель не нападёт, Алекс был почти уверен в этом, но на случай ошибки — хоть что-то лучше, чем ничего.

Марина подняла голову:

— Тебе хорошо?

— Очень! — честно ответил Алекс.

Глаза без всплеска ушли в воду.

— Мне никогда не было так хорошо, как сейчас, — повторил он и перевернул девушку на спину. — Теперь моя очередь.

По утрам Алекс уходил на промысел. Кактусы, алоэ и папоротник росли вблизи, но лиловая бахрома встречалась только на южном побережье. Марина неизменно напрашивалась с ним.

Алекс не возражал, девушка оказалась удивительной затейницей. Беспокоила Зоя. Она понимала, зачем Марине эти походы, и ревновала! Конечно, он ничего ей не обещал, всё произошло внезапно и само собой, но случайная победа соперницы раздражала Зою безумно. Ситуация грозила взрывом. Будь девушки опытнее, они договорились бы, но откуда им взять опыта? А ведь ещё была Альбина...

Перевернув жаркое последний раз, Алекс вывернул плитку на минимум. Пускай томится. Пахло изумительно! Если забыть про крушение, то можно поверить, что сидишь у окна в деревенском доме, а на плите дозревают боровики в сметане.

— Кушать подано! — он принялся за еду. Зоя с Альбиной настороженно следили за ним, не решаясь попробовать. Неудивительно, ведь на тарелках исходила горячим паром тушёная в листьях папоротника и приправленная кашицей из побегов каменной лианы водяная бахрома.

Марина не сомневалась.

— Ух, вкуснотища!.. — подчистив тарелку, сказала она. — Навались, Зойка, а не хочешь, мне отдай. Силы ой как нужны!

— Ну, ты… — зыркнула на неё Зоя. — Ещё подруга называется!

— Девчонки, вы чего? — испугалась Альбина. — Что случилось-то?

— Вовремя торопиться нужно! — торжествующе заявила Марина. — Одна торопилась-торопилась, а теперь зелёная сидит!

Несмотря на тепло, Зоя куталась в курточку с длинными рукавами. Ожоги оставили на её коже язвочки, которые Альбина обильно мазала зелёнкой. Зое очень хотелось нравиться, но зелёнка светилась сквозь тонкую ткань, и это злило. Ехидная Маринка не забывала мотать подруге нервы.

— Доиграешься, Мариночка, — процедила Зоя.

— Не переживай, Зоечка, — елейно сказала Марина. — Всё пройдёт, ты сможешь прыгать и порхать, как кузнечик.

— Ах, ты!.. — Зоя вскочила. Нетронутая тарелка полетела на песок.

— Ну, я! — Марина поднялась ей навстречу. — И что?!

— Хватит! — Алекс шагнул между ними. Хотелось рассказать, что они обе красивые, что напоминают больших и сильных кошек, но он сдержался. Неизвестно, как Марина, но Зоя сразу заподозрит в его словах намёк на пятна леопарда. Будет скандал, будут слёзы, а им нужен мир. — Я сегодня хочу навестить наш модуль. Кто-то должен страховать сверху. Там неглубоко, но море есть море.

— Я готова, — тотчас сказала Марина.

— Почему опять ты?! — возмутилась Зоя.

Ссора готова была вспыхнуть с новой силой. Воздух, казалось, напитался электричеством. Миг — и грянет гром, ударят молнии!

— Опять оно! — вскрикнула Альбина, глядя на море.

— Все назад! — приказал Алекс.

У дна свило кольца странное существо, похожее на огромную многоножку или невероятно вытянутую каракатицу. Сотни члеников цеплялись за гальку острыми коготками, вдоль сплюснутого тела бежали быстрые волны. Ближний конец раздваивался, образуя пару щупалец. Они загибались вверх и поднимали над водой по жёлтому кошачьему глаза.

— Спокойно, — тихо сказал Алекс, — оно не опасно. У него и рта-то нет!

— Ага, — прошептала из-за спины Зоя, — сейчас как ударит жалом? Может, не надо никуда плыть?

Тварь мигнула, глаза затянулись плёнкой. Щупальца сложились вместе, и существо, извиваясь, поплыло вдоль берега, как водяная змея.

— Я одна не останусь! — решительно сказала Альбина. — А если с вами что-то случится? Что я делать буду?

Алекс хотел объяснить, что если Альбина поплывёт, и если что-то случится, то случится и с нею, и что куда безопаснее ждать на берегу, но передумал. И так, и так плохо.

— Значит, вместе, — ответил он.

Им ничего не грозит. Хищников тут нет, рачки, которых он видел в иллюминатор модуля, не ядовиты.

Отчалили не сразу. Марина и Зоя отказались сидеть рядом. Ещё, Марина не хотела уходить с кормы, где её видел Алекс, а Зоя не желала сидеть на носу, где Алекс её не видел. Пришлось потребовать от Марины клятвы, что на обратном пути она уступит место Зое.

Солнце только миновало зенит, мелкая волна покачивала лодку. Близкое дно усеивали обломки кораллов и ослепительно белый песок. Было пусто сверху, снизу и вокруг, только четверо людей в лодке делали планету обитаемой. Только плеск вёсел, скрип уключин, дыхание.

— Здесь нет ни птиц, ни рыб, — задумчиво сказала Зоя.

— И мух, — съязвила Марина.

— Зоя права, — быстро сказал Алекс. — Из животных здесь точно есть только полипы. Ещё какие-нибудь рачки, быть может...

— А эти… двуглазы? — удивилась Альбина.

— Двуглазы… — Алекс бросил вёсла. — Хорошо назвала. С ними сложнее.

— Ты что-то знаешь? Рассказывай! — потребовала Марина.

— Потом, — Алекс перегнулся через борт. Море всё-таки опрокинуло модуль, и тот лежал на дне.

Якорь полетел за борт.

— Зачем тебе туда? — снова спросила Марина.

— Забыл кое-что, — ответил Алекс и задышал, глубоко и медленно.

Вода скрадывала расстояние, и он потратил времени больше, чем рассчитывал. Над самым дном Алекс завис и несколько секунд выбирал люк. Кончался воздух в лёгких, и нельзя было перепутать.

Пульс грохотал в висках, ныла грудь. Алекс отбросил якорный фал и скользнул в темноту. Всё верно, это его каюта, только сплюснутая и перекошенная, словно модуль топтали великаны… Среди песка и каменного крошева, присыпавшего пол, он нащупал тайную панель. Пальцы коснулись замка. Долгие секунды ничего не происходило, Алекс испугался, что замок испорчен, и тут механизм сработал. Панель приподнялась и ушла в сторону. Вовремя! Схватив мягкий мешочек, Алекс рванул наружу...

Девушки были встревожены.

— Ждите… Ничего не бойтесь, у меня мембрана, — отдышавшись, сказал Алекс.

Дыхательная мембрана проросла в бронхи, и вода превратилась в густой воздух. Алекс не спеша опустился к модулю. Кто-то побил его, изуродовал. Правда, скаут, который вмонтировали в него перед стартом техники Агентства, — крепкая штука, под стать замку.

Из каюты он вызвал управляющую систему скаута. Теперь их не разделяли расстояние и толща солёной воды, съедавшей микроволны. Вот только...

Скаут оказался безнадёжно испорчен. Предусмотри разработчики интерфейса человек-скаут боль, Алекс умер бы от шока. Движок, трансмиссия, манипуляторы, — всё разбито! «Ремонт в полевых условиях невозможен. Ремонт на базе нецелесообразен», — мигал перед глазами красный транспарант. Переломанные руки и ноги, раскрошенный позвоночник и взбитые миксером внутренности, если продолжать аналогию с человеком. Только органы чувств ещё как-то работали, собирали информацию, а мозг анализировал, предлагал варианты действий. Бессмысленные варианты, но разум, даже искусственный, не умеет не думать.

Вот вам и хвалёная техника Агентства! Алекс разорвал коннект. Досадно… Следовало расконсервировать скаут сразу после аварии, но светить себя раньше времени? Вспугнуть потенциальных организаторов крушения? А вдруг оно просто крушение?

Обойдёмся плёночным скафандром, регистратором и ручным разрядником. Это больше, чем ничего.

Бамм! Раз, другой, потом удары посыпались один за другим. Алекс приник к неровной дыре иллюминатора: модуль обступили исполинские крабы! Цепляясь за дно суставчатыми, усеянными иглами ногами, передними они долбили модуль. К рокоту и звону добавился противный скрип: корпус медленно плющился, уступал. Сумасшедшие танцоры… Они вернулись доделать начатое...

Чудом не ободравшись о лапу ближнего монстра, Алекс выбрался наружу и затаился среди кораллов. Крабы ускорились. Тук! Тук! Тук-тук-тук! Модуль кракнул и сложился в плоский блин. Крабы замерли. Алекс огляделся.

Несколько «двуглазов» кружили вокруг останков. Проплывавший мимо «двуглаз» опознал Алекса среди известковых лепестков, сделал около него круг и проследовал дальше. Не страшен им голый человек, даже с трубкой разрядника на сгибе локтя. А вот тот же человек, но внутри композитной коробки — уже опасен. Умники...

Оттолкнувшись от песка, Алекс поплыл наверх, к лодке. Девочки, наверное, в панике. Надо успокоить...

В зеркале озера отражались разноцветные огни. Лунами планета не обзавелась, но мириады звёзд заливали ночь светом. Дневной зной схлынул, стало хорошо, как июньским вечером в средней полосе России, только без комаров.

Алекс усмехнулся. Можно гордиться. Он сам, без психологов Агентства, без гипномашин и фармакологии, заставил себя думать и поступать, как обычный человек. Как мелкий воротила, прожигающий честно заработанные деньги. Тёплый океан, уютный остров — и сексапильные девицы, готовые любить! И вера, что их обязательно найдут...

Он надел маску. Щёки и шею закололо: скафандр заращивал открытые участки. Алекс тронул ногой воду и ничего не почувствовал. Что такое сорок градусов для материала, способного выдержать горнило доменной печи?

Алекс шагнул вперёд и поплыл. Дно ушло вниз, стало тёмным колодцем. Окуляры маски сменили диапазон, тьму сменила призрачная зелень. Он устремился в глубину, где в стене колодца заметил пещеру.

Альбину знобило. Не от холода, хотя ночами бывало прохладно. Не от температуры, если не врал градусник. Она следила за ссорой.

Марина и Зоя ругались.

Альбина пыталась сначала мирить их, но теперь просто молчала. Зоя и Марина, неделю назад лучшие подруги, растрёпанные и некрасивые, стояли друг против друга и кидались ужасными словами. Скандал пылал и не собирался остывать. Разве парень, любой, стоит такого? Да и что случилось? Ну, ушёл по делам, ну, Маринка была занята, а Зойка ей не сказала. Наплевать и забыть. А тут… Ещё минута, ещё слово — и подерутся!..

Вот она, любовь. От неё только проблемы. Влюбляться глупо. Когда их спасут, она никогда не станет влюбляться!

Альбина выбралась из палатки. Здесь было тише, но голоса, хотя и приглушённые стенами и крышей, остались. «Ты дура!» — «Сама ты дура!».

Склон с готовностью упал под ноги. Альбина с любопытством огляделась: раньше она не доходила до вершины. Ветер принёс тухловатый запах. Не так и противно, как говорила Маринка.

Огибая груды камней, купы кактусов и алоэ, Альбина пошла к гейзеру.

Сейчас безопасно, извержение только утром. Будет досадно, если завтра прилетят спасатели, и она не увидит его вблизи. Завтра она попросит и Лёша покажет ей извержение, а сейчас можно просто побыть рядом.

Запах уже не мешал. Альбина выбрала удобный камень и села у воды. В ней дробились и плясали звёзды. Ветер притащил облака. Озеро почернело, и снизу, разгораясь с каждой секундой, полился свет.

Вода забурлила, как чайник. Свет заполнил котловину, озеро стало похоже на прожектор. Альбина отбежала в сторону. Кажется, гейзер просыпался.

Наружу хлынул кипяток, и в нём сияла человеческая фигура! Выбросив её на берег, гейзер успокоился. Альбина зажмурилась. Сквозь веки она видела, как человек шевелит руками и ногами, старается убраться прочь от воды. Потом он поднёс руки к голове, и Альбина услышала знакомый голос:

— Кто… здесь? Помоги...

… Пещера и свет вдали. Огромный зал, выплавленный в базальте. Решётчатые фермы, дуги и спирали, арки и пандусы, машины и механизмы. В центре зала шар с сотнями рук, в каждой — инструмент. Гибкий щуп, веер тонких пальцев, плоские щипцы, похожее на гроздь скопление глаз, что-то иное, не имеющее название.

… Рядом двуглазы, два или три. Моллюск — большой наутилус в спиральной раковине. Между его рук — тускло-багровое пятно. Оно белеет. Это атака! Скафандр светится: плёнка поглощает тепло и отдаёт энергию в видимом диапазоне. Пора уходить, он узнал, что хотел. Наутилусов всё больше, воду режут трассы пузырей. Горячо!.. Кипение, пар, свист в ушах. Темнота.

Алекс открыл глаза.

Трепетала от ветра крыша палатки, висела пыль в полосе света из окна. Он лежал, укрытый спальником, а рядом сидела и спала Альбина. Чёрные локоны падали на лоб, губы шевелились. Что ей снится? С кем она говорит?

Потянулись минуты. Спать не хотелось, и он лежал, глядя на девушку. Потом захотелось в туалет. Алекс завозился, но не сумел встать! Навалились слабость и дурнота, задрожали руки. Что делать? Он не выдержит долго!..

Альбина проснулась, посмотрела на Алекса — и всё поняла.

— Подожди, Лёша, сейчас!

— Я… — начал Алекс, но она уже стянула с него спальник. Между ног ткнулось холодное — Альбина подставила сосуд.

Алекс осознал, что краснеет. Нельзя делать это при ней!

— Не смотрю!.. — девушка отвернулась.

— Давно я так? — спросил Алекс, когда Альбина снова укрыла его.

— Неделю.

— И всё это время ты...

— Да, — сказала Альбина. — Кормила, убирала… А что такого?

— Да… — пробормотал Алекс. — Действительно, что такого?

— Я делала то, что немножко умею, — она пожала плечами. — Это легко, труднее было тебя дотащить!

— А подруги?

— Они ругаются, — сморщила носик девушка. — Всё время: кто виноват, что ты ушёл, и кто должен был тебя задержать… Зойка кивает на Марину, Марина на Зойку.

Альбина отдёрнула полог. У берега, глядя в разные стороны, сидели Зоя и Марина. Ветер доносил голоса, но не слова. В полосе прибоя застыл двуглаз. Девушки его не замечали.

— Ты не думай, — сказала Альбина, — они помогают! Марина таскает еду, Зойка готовит, а я — всего лишь лечу.

Марина вдруг вскочила на ноги. Нависнув над Зоей, она закричала: — А ты!.. — и выругалась, грязно и зло.

Альбина зажала уши ладонями.

— Мне страшно, — призналась она. — Ведь они поубивают друг дружку! Что делать, Алёша?..

— Дай мне нож — сказал Алекс.

— Зачем? — испугалась Альбина.

— Не то, что ты подумала, — ответил Алекс. — Я и встать-то сам не могу. Есть у тебя нож?

— Скальпель подойдёт?

— Даже лучше, — сказал Алекс.

Тонкое лезвие блестело на солнце. На кончике скальпеля сияла капля, и пахло спиртом: умница Альбина держала инструмент в чистоте.

— Скоро всё кончится, — сказал Алекс, сжимая и разжимая левый кулак, пока рука не стала ныть. Тогда он вытянул руку вдоль тела, ладонью вверх. — Не бойся, всё будет хорошо. Ясно?

Альбина кивнула. Она не понимала, но без неё ему не обойтись.

— Бей! — он показал на середину ладони.

— Я не...

— Бей!

Альбина послушалась. Скальпель пробил мышцы. Миг острой боли сменился холодом. Гипермаяк в пясти ожил. Сейчас он запасал энергию для импульса.

Корабли Агентства, барражирующие в гипере, ждут сигнала.

«Ваше сообщение», — возник в голове голос.

— Озеро, — прошептал Алекс. — Фризёр...

Маяк сработал, взвыли ошпаренные нервы. «Киборг снулый», — подумал Алекс и потерял сознание.

— Почему, — спросил Алекс, — дыхательные мембраны не входят в аварийный набор? Это ошибка, шеф!

— Здесь хорошо, — сказал шеф, — и ты расслабился.

— А всё-таки, господин генерал?

— Дыхательная мембрана, — ответил генерал, — это спецсредство. Непривычный человек не сможет её проглотить. Это больно… Ты сразу научился?

— Нет, но...

— Без но! — заявил шеф. — С глубины пять — десять метров человек может всплыть сам. Мембрана только отнимет силы.

— А если глубже?

— Ты расслабился, — генерал покачал головой. — На глубине высокое давление, надо закачать в лёгкие буферную смесь, это оборудование, объём, вес. Здесь слишком хорошо, ты расслабился, Алексей!

— Да, — сказал Алекс, — натуральный отпуск.

Он лежал в гравиколяске, весь в проводах и трубках. Альбина старалась, но ведь она не врач! Райский остров оказался не столь безобидным, и в кровь что-то попало. Ничего, в Агентстве хорошие медики.

Генерал присел рядом на раскладном стульчике. В гавайке и шортах он выглядел весьма довольным жизнью.

Над гейзером завис фризёр. Вода замёрзла, всё вокруг покрывал лёд. Два автомата в стороне резали землю; к небу поднимались клубы дыма и пара.

— Почему ты решил, что это именно те, кого мы ищем? — спросил генерал. — Люди пропадают по разным причинам.

— Они наблюдали, — ответил Алекс. — Всегда, когда мы… — он замялся, — когда кто-то...

— Когда был всплеск эмоций? — предположил шеф.

— Именно! — обрадовался Алекс. — Яркие эмоции… по любому поводу, и они сразу тут как тут. Они провоцировали нас!

— Как?

— Это очевидно, — ответил Алекс. — Райское место, ни хищников, ни насекомых. Доступная и вкусная пища. Алкоголь для расслабления. Достаточно? Они устроили нам безделье и раскованность, а потом подглядывали. Ненавижу вуайеристов! И потом...

— Да?

— Почему Зоя и Марина вдруг загорелись страстью? — спросил Алекс. — Я так им понравился? Не верю, господин генерал, ведь я гораздо их старше. Явно постороннее воздействие.

— Что мы помним о молодых девушках?.. — пробормотал шеф.

— Что?

— Так, ерунда. Ты прав.

Автоматы закончили работу. Фризёр окутался молниями, запахло озоном. Вырезанный в земле круг дрогнул и полез наружу. С краёв посыпался песок, показалась тёмная вулканическая порода, а за нею — лёд. Фризёр гудел, и цилиндр мягко качался над дырой. В матовой глубине угадывались расплывчатые тени.

— Кажется, большинство здесь, — сказал генерал.

— А остальные?

— Ловят, — отмахнулся шеф.

— Что дальше? — поинтересовался Алекс.

— Разморозим и в трибунал, — сказал шеф. — Вторжение в наш сектор пространства, похищение людей. Эксперименты над разумными… Мало не покажется.

— Так это наш сектор… — Алекс достал чип памяти. — Вот, посмотрите.

Генерал вынул ридер:

— Так, заявляем права… открытие планеты класса А… собственники… доли...

— Всё по закону, — сказал Алекс.

— Наглеешь, Алексей! При всех безобразиях твоих вуайеристов, они здесь не первый год! Вон, какую базу отгрохали!

— Неужели не отожмём? — удивился Алекс. — Ведь это наш сектор...

— Посмотрим, — задумчиво сказал генерал. — Жучара ты, Алексей. Собирайся, пора стартовать. Или хочешь присутствовать при вскрытии? По праву потерпевшего?

— Обойдусь, — сказал Алекс. — Что мы помним о молодых девушках, говорите?

Генерал молча поднялся и пошёл к берегу.

Алекс пустил гравиколяску за ним. Там, за полосой прибоя, стоял, дробя опорами риф, крейсер Агентства. Девчонки, наверное, уже на борту.