А почему?

«Внимание, внимание! Пассажиров, прибывших рейсом Тау-Кита — Земля и посещающим нашу планету впервые, просьба пройти в первую переговорную для вводного инструктажа. Следуете зелёным указателям. И добро пожаловать на Землю!»

Весёлый голос информателлы разносился по космопорту. Мы с шефом остались на месте в ожидании гостя, которому уж точно не требовался вводный инструктаж. Я держала в руках табличку с непроизносимыми символами искренне надеясь, что это на самом деле имя инопланетного гостя, а не шутка шефа, который подозрительно посмеивается себе в усы каждый раз, когда обращает взор в мою сторону. За полгода работы я поняла, что от него всякого можно ожидать.

Но вот у выхода появился высокий человек под два метра ростом, и шеф приветственно помахал ему рукой. Я поняла, что это и есть наш гость, а ещё поняла, зачем шеф притащил меня с собой в космопорт, и почему посмеивался. Гость держал за руки двух детей примерно десятилетнего земного возраста, которые удивлённо вертели головой по всем четырём сторонам. В прямом смысле, иногда забывая, что они должны вести себя «как земляне» и поворачивая головы на триста шестьдесят градусов.

Пока я завороженно рассматривала странных детей, они успели приблизиться, и гость уже пожимал руку шефу и обнимал его как старого знакомого. Шеф обернулся ко мне.

— Знакомься, стажёр, это посол Седьмой галактики и его дети.

Я напустила на себя серьёзный вид, кивнула и протянула руку для приветствия. Три ладони поочерёдно пожали мою, и я отметила, что руки у посла тёплые и немного шершавые, а у его детей холодные и влажные. Наверное, от волнения.

— В общем, нам с послом надо уехать в Управление и обсудить пару очень важных вопросов, а ты пока развлеки детей. Расскажи им про Землю, мороженным угости, проведи экскурсию по космопорту… ну, короче, придумай что-нибудь. Уверен, ты справишься. А через шесть часов мы тебя будем ждать у стойки регистрации на рейс №50056 до Сириуса-А.

— Так точно, шеф! Будет сделано! — отрапортовала я, пока не вполне понимая, что я буду делать с двумя мелкими инопланетянами на руках и благодаря Вселенную, что они хотя бы в сознательном возрасте. С шефа бы сталось подкинуть мне и двух младенцев.

— Ты это… постарайся их не потерять, и смотри, чтобы они ничего не сломали. Давай без геройств, и в кое-то веки обойдёмся без инцидентов, — шепнул мне шеф на прощание, подхватил под руку посла, и они удалились в сторону выхода. А я побежала снимать с эскалатора детей, которые решили покататься и умудрились сбежать из поля зрения, стоило мне отвернуться. Нда… это будут непростые шесть часов.

Отловив детей и сняв их с «живой горки», я потащила нас в ближайшую кафешку есть мороженое и пить кофе и тут же столкнулась с первой трудностью. Оформляя заказ, я по инерции заказала себе кофе, а детям чай. Увидев в моей чашке отличную по цвету жидкость, они уставились на меня двумя парами глаз и вопросили одновременно:

— А почему у нас другое?

— Потому что детям кофе вреден.

— А взрослым не вреден?

— И взрослым тоже вреден.

— А зачем вы тогда его пьёте, если это вредно?

— Потому что вкусно. Потому что я его люблю. Взрослые на Земле вообще пьют много всего вредного. Иногда им от этого бывает очень плохо, но они всё равно пьют. Вот такие мы странные.

— А?..

— Вы лучше ешьте мороженое, — нашлась я. Они сосредоточено начали забирать ложкой лакомство, и отправлять его в рот. По лицам расплылась блаженная улыбка, и я вздохнула с облегчением, надеясь, что вопросы закончились. Но не тут-то было.

В моём кармане завибрировал телефон — звонил коллега по работе, который сейчас на больничном, наверное, хочет сообщить какие-то новости. Я нажала на кнопку принятия вызова и над столом возникла голограмма.

— Привет, Эйс, как дела? — спросила я.

— Да ничего, вот поправился почти. А как твой день прошёл?

— Да всё норм.

— Слушай, я тут хотел попросить тебя заполнить за меня график отпусков, а то боюсь не успею вписаться.

— Да нивапрос. Шли даты, всё сделаю.

— Спасибо, ты — лучшая.

Он отключился, а я перевела взгляд на детей, которые следили за нашим разговором. У них на лице явно читалось желание что-то спросить.

— Ну что? — смирилась я со своей участью.

— А почему вы ему не рассказали про свой день?

— Я сказала, что у меня всё хорошо.

— У нас на планете, когда кто-то спрашивает про твои дела или твой день, нужно рассказывать всё.

— Ну а у нас на планете на самом деле это никому не интересно. Никто не будет слушать твою историю.

— А зачем тогда спрашивать?

— Ну, люди спрашивают, как у тебя дела просто для того, чтобы завязать разговор. Потому что это считается нормой приличий.

— То есть у вас неприлично сразу говорить о важном, но прилично спросить кого-то про его день просто так и даже не слушать?

— Ну получается так. Говорю же — мы странные.

— Ну что, доели? Пойдёмте погуляем. Тут есть отличный ботанический сад.

Мы купили билеты в сад и на входе столкнулись с девушкой, которая сунула нам в руки листовки. «Берегите родную планету и её зелёные насаждения. Экономя бумагу — ты сохраняешь лес. Присоединяйся к нашему движению!» — гласила надпись, которую мне любезно озвучили. Свою листовку я сразу же выбросила в мусорку, где уже лежали несколько таких же, но ребята проявили к своим интерес и теперь сосредоточено вертели их в руках. Я вздохнула, предполагая новые вопросы, которые не замедлили прозвучать:

— Странно, а разве эта штука не из бумаги?

— Да, и почему вы выкинули свою? Вы против этого движения?

— Да и нет. Эта штука действительно из бумаги и, нет, я не против этого движения, просто мне не нужна эта листовка.

— Но почему они призывают экономить бумагу, но сами её не экономят?

— Ох, вот на этот вопрос пока никто не смог ответить. Наверное потому, что нам важно показать свою причастность к великому и важному делу, потому что так сейчас модно, но на самом деле всем всё равно. Мы изобрели много электронных носителей информации, безумное количество способов её передачи, а всё равно продолжаем изводить на работе тонны бумаги на заявления, письма и отчёты, хотя призываем к экономии.

— Но зачем все берут листовки, если тут же их выкидывают?

— Ну, когда девушка раздаст их все, она пойдёт домой, — ляпнула я первое, что пришло в голову.

Они уставились на меня, как будто это я тут была инопланетянкой. Я поняла всю несостоятельность и беспомощность своих объяснений.

— А почему она не может их просто выкинуть? Или положить и уйти. Да. Тогда все, кому интересно, смогут взять и почитать.

— Но ей заплатили за то, чтобы она раздала эти листовки. И вообще, не все же выкидывают.

— А, она выполняет контракт?

— Да, контракт, — я облегченно выдохнула. Наконец-то между нами возникло понимание. Но следующий вопрос меня добил:

— Но зачем она согласилась на контракт, в который не верит?

— Ну, наверное, ей очень нужны были деньги.

— А она не могла их взять где-то ещё?

— Не знаю, — я смущённо развела руками. Эти двое взрывали мне мозг своими вопросами.

— У нас на планете все делают только то, во что верят. Как можно вдохновлять других на что-то, во что сам не веришь?

— Да и делать что-то хорошо, если это тебе не нравится?

— Эх, хорошая у вас планета, ребята. Берегите её. А мы свою прос… кхм… просто давно уже в такую превратили. Так что вот такие странные мы — люди.

— А нам всё равно тут нравится. Тут красиво.

— Да, и вы красивая и хорошая.

— Ну спасибо на добром слове, — улыбнулась я. — А хотите посмотреть контактный зоопарк?

Они согласно закивали и уже открыли свои рты...

— Только чур никаких вопросов!

Они захлопнули рты и радостно засмеялись. А я подумала, что шеф не зря оставил их на меня. Знал, что мы поладим.