Зарисовка апокалипсиса 2012

— Ты куда пошёл? Я что ли урожай домой потащу?

Девочка утёрла грязный носик руковом старого, шерстяного свитера. Рыжие, растрёпаные волосы играли на холодном ветру.

— Ну Коля?!

Позвола она своего брата, удоляющегося к холмам с корзинкой в руках.

— Мне тяжело будет!

Брат не отвечал. Он упорно шёл в сторону леса возвышающегося тёмной стеной, невдалеке. В его руках была самодельная рогатка, собранная из скрещённых веток и натянутой между верхними концами полоски резины, срезанной с покрышки автомобиля. В правой руке блестнул шарик подшибника.

— Коля! — в попытке оброзумить мальчика крикнула сестра, — отец ругаться будет!

Слова не повлияли на него. Прислушиваясь к шёрохам и скрипу деревьев он приблежался к сумраку леса.

Солнце, по вечернему красное, уже садилось за горизонт, окрашивая разрушенный город, раскинувший свои останки по равнине между высокими холмами в неверные богровые тона. И если на открытом пространстве ещё только наступал вечер, то под сенью вековых елей уже давно притаилась тягучая тьма холодной ночи.

— Ну Коля?!

С истерекой в голосе крикнула Настя, так звали девочку, застывшую у грязного холщёвого мешка.

— Мне страшно! — крикнула она, — вернись! Пожалуйста!

— Да не ори ты! — грубо оборвал её брат.

— Зайца спугнула дурёха! — огорчённо проговорил Коля.

С досады он пнул ногой плоский камень, плюхнувшийся на откосок неглубокого овражка.

— И зачем только отец послал тебя сомной? — проворчал он себе под нос, — хоть свежатинки поели бы.

Налитые слезами глаза Насти смотрели в сторону леса, в который по словам мальчика убежала добыча. Она чувствовала себя виноватой перед братом, но не настолько, чтобы позволить ему оставить себя одну с урожаем, посреди окраины разрушенного города.

— Пошли! Что всала? — злобно рявкнул Коля, хватаясь за завязки тяжёлого мешка. Рагатку он пристроил за поясом, засунув шарик подшибника обратно в кожаный мешочек, висевший рядом с оружием.

Настя подхватила свою сторону отворота мешковины и шмыгая носом, молча пошла вперёд.

Пока дети шли к притаившейся у окраины развалин, деревянной хибарки, на охоту потихоньку начали выползать ночные хищники. Потягивая носами морозный воздух, пара худых волков поплелись по свежему следу всед за детьми.

— Надо папе сказать, — начала Настя, чтобы отвлечся от страхов ночи, — что к лесу ходить за урожаем больше не надо.

— Это ещё почему? — спросил Коля.

— Так же там почти ничего не осталось… — возмутилась она, не по детски серьёзно глянув на брата.

— Всё волки с лисами пожрали.

— Не осталось, а мешок тянешь и надрываешься.

Парировал он.

— Да ты послушай как пахнет. Скоро совсем несъедобно будет.

С этими словами Настя споткнулась об осколок трубы, торчавший из земли. Выпустив из рук ношу, она упала на колени. Из мешка выпала человеческая рука.

— Смотри подноги дурёха.

Беззлобно сказал Коля.

— А пока с поля урожай полностью не собрали, отец всё одно нас туда посылать будет. Так что, вставай, собери еду, и пошли домой…