Новый друг Паши

Павел познакомился с Димой в институте. Оба мальчика курили вместе на лестнице сигареты одной и той же марки. Дима отнесся к мальчику настороженно и с некой пугливостью, нескрываемой на лице. Павел выглядел обеспеченным и абсолютно довольным жизнью среднестатистическим москвичом. Он был хорошо одет, курил дорогие сигареты. А в то веселое для него время перешел на электронные. Именно благодаря электронным сигаретам он познакомился с Вольдемаром. Как-то раз парень стоял на проходной лестнице и умиротворенно вдыхал водяной пар электронной сигареты.

Борис как человек прижимистый и падкий на новомодные столичные молодежные игрища решил сразу же познакомиться с этим стилягой. Благодаря своей излишней болтливости он быстро завязал с мальчиком разговор. Обходя длинные сопроводительные фразы, в ходе беседы он начал уговаривать Пашу одолжить ему электронную сигарету на обеденный перерыв. Даже предлагал денежные средства в качестве залога за парующую игрушку.

Игрушка определенно стоила того. Она была миниатюрной. Обладала весомым сходством с оригиналом. Но в отличие от обычной сигареты с фильтром, при затягивании она вспыхивала голубым светом. Со стороны это производило комическое впечатление. Но, тем не менее, многие прохожие принимали голубой дым за чистую монету, подходили и спрашивали закурить.

Так мальчики и познакомились. Это было странное знакомство. Потому что Борис был значительно старше новоиспеченных товарищей. Он заканчивал институт, а мальчики только начинали учиться. Тем не менее будущий выпускник не почувствовал разницы в этом общении и продолжал проводить с ними время.

Вскоре дружная троица зачастила в местное питейное заведение. А именно, в пивной магазин. В нем можно было приобрести желанное хмельное пиво, устроиться за невысокий стоячий голубой столик и насладиться любимым напитком. Их любимым горячительным был эль. О, как он был хорош. И как молниеносно ударял мальчикам в голову. Особенно к нему пристрастился Дмитрий. Дима очень любил выпивать. Ему нравилось, как пиво раскрепощало его восприятие и образ того времени мыслей. Помогало забыться и найти новых друзей.

Тем не менее, Паше он казался очень маленьким и ранимым человечком. В нем было что-то детское, но уже очень раненное изнутри. Он был добрым, отзывчивым, но уже порезанным жизнью. И в процессе их общения, в разговорах, Паша это уже хорошо понимал. Обычно такие раны в таком возрасте наносят семейные дрязги и любовные драмы. Но в данном случае виной была семья. Вернее отец. К тому времени он совершил уже достаточно ошибок, но основные были еще впереди. Он развелся с женой, отобрал у нее сына и стал лепить из него «своего человека», но лепил очень грубо, озлобленно и слишком категорично. В результате его творение всячески вырывалось из его прочных пальцев. А вырываться в подростковом возрасте можно было только «смелыми поступками», столь типичными для юнца.

Но не будем забегать вперед. Пока мальчики пьют пиво, курят сигареты, играют в разные компьютерные игры на своих планшетах и ведут бессмысленные пьяные разговоры студентов бездельников.

— А пойдемте в бильярд?

На предложение Паши каждый из студентов младшекурсников отрапортовал по-своему.

Вольдемар как всякую не им придуманную инициативу сразу отверг и стал куда-то спешить.

Ребята понимающе попрощались с приятелем и отправились из питейного заведения в торговый центр. В торговом центре их ждал местный бильярд.

Ребята встретили по дороге Диминых друзей и, увеличив свою небольшую компанию, доехали до бильярдной на вовремя подъехавшей желтой маршрутке.

— Разбивай! — командовал Феликс, очередной Димин друг. Никто из присутствующих не знал, почему мальчика зовут Феликс, но в эту минуту это мало их интересовало. Интересовал только бильярдный стол, треугольник, и выстроенные в нем белые шары с замыкающим красным.

Паша разбивал. Он взял кий, упорядочил пальцы и, внимательно целясь, сделал свой выстрел красным шаром в центр стола. Белые шары разлетелись по периметру стола, не попав ни в одну лузу.

— Русский бильярд суровая вещь! — сказал Вася, еще один друг Димы и продолжил игру, старательно, но слишком резко ударяя шаром по столу.

Начались долгие попытки ребят сдвинуться в игре с мертвой точки. Безрезультатно.

— Надо выпить коктейли! — констатировал Павел.

Дима с радостью его поддержал. Только он хотел пива. Дима очень любил пиво. Пенящееся, золотистое, в высоком стакане, отдающее хмелем и легким, обволакивающим привкусом спирта.

Мальчики окликнули официанта и заказали свой алкоголь.

Спиртное исправило ситуацию только отчасти. Коктейль «Лонг Айленд» благотворно сказался на игре Паши. Он делал резкие точные удары. Сбоку, под углом, от себя и прямо в желанную лузу. В этот день ему удавались даже неподдающиеся ранее ему свояки.

Вскоре друзья Димы заспешили по неотложным делам и скрылись из клуба, а Дима и Паша остались вдвоем. Паша предложил поехать к нему и выпить еще по кружечке пива. Диме понравилась эта идея, и он согласился. Он очень любил свежее домашнее пиво...

… В дороге Дима вел себя очень нервно и странно. Он все время доставал из-за пазухи телефон и то будто бы ждал неприятного телефонного разговора, то строчил сообщения не известному никому адресату.

Дима производил на Пашу впечатление человека, входящего в новую еще неизведанную жизнь. Его робость, нелепость в движениях и добродушность производили на Пашу грустное впечатление. Мальчик не мог объяснить, но ему было жалко его нового друга. С точки зрения Павлика, что-то скрытное и загадочное стояло за всем этим нетипичным поведением семнадцатилетнего первокурсника.

Паша вспоминал себя. Он был совсем другим мальчиком в его годы. Он с первых же дней начал погружаться в студенческую атмосферу пыльных парт и заумных учебников. Ему было трудно, но он не смел унывать. Мальчик старался и продержался первые две недели достойно. Но потом, влившись в студенческую разгульную жизнь, парень сорвался. И променял учебные трудности на греющий душу и отключающий проблемы алкоголь. Пивной путч продолжался у мальчика целый семестр. Но потом он взялся за голову и вернулся к учебе. Как объяснить данную метаморфозу в своей жизни, мальчик не знал. На словах всё было так просто и даже логично. Достаточно взять этот фрагмент истории и вырезать его как неудачный дубль его ранних юношеских лет. Мальчик смог из него вылезти вовремя и нигде более не оступился. Жизненный опыт он уже приобрел.

Но куда важнее поведение Димы, который в эту минуту ехал к нему в гости. В чем-то он повторял путь Паши, но абсолютно по-своему. Каждый волен сам совершать свои ошибки. Вот Дима их и совершал.

Они купили пиво, вошли в квартиру и расположились за большим круглым столом в Пашиной гостиной. Это была самая большая комната в его доме, обставленная в советском стиле и обдающая всякого гостя радушным уютом.

Паша налил золотистое пиво в стаканы, и они начали болтать как всегда ни о чем.

— Неплохо у тебя, — Дима всё осматривал обстановку квартиры.

— Спасибо. Это еще со сталинских времен сохранилось. Просто обставлено по-другому.

— Здорово. У меня всё не так… Слушай, классно в бильярд поиграли.

— Классно. Надо будет еще повторить.

Разговор и клеился, и не клеился одновременно. Дима излучал спокойствие, успокаивал, но мало чем хозяина квартиры он интересовал.

Но вскоре мальчики стали строить планы на будущие посещения очередных увеселительных мероприятий с друзьями, как у Димы неожиданно зазвонил телефон. По лицу мальчика было видно, что он не хотел отвечать. Он неловко посмотрел в глаза своего товарища и ответил:

— Да. — Интонация в голосе мальчика совсем Павлу не понравилась. Ему снова стало его уже заранее жалко.

Павел не мог понять всего разговора Димы и его тайного собеседника, но голос в трубке так кричал на бедного парня, что из обрывков фраз мальчик понял — Диме звонил его не на шутку разъяренный отец.

Мальчик долго и старательно пытался оправдаться перед своим, мягко говоря, недовольным родителем. Но силы были совсем не равны. Дима сделал несколько попыток договорить до конца одну и ту же фразу в качестве своего оправдания, но сделать это негодующий голос отца ему так и не дал. В конце своей громогласной тирады он попросил передать трубку Паше.

Его отец зачем-то хотел с Пашей поговорить. Зачем? Мальчик не знал. Он этого совсем не боялся. Но ему было больно, неприятно и жалко своего нового друга. Поэтому он взял трубку и тактичным голосом поговорил с ним.

Отец мальчика хотел перед ним извиниться. За что?

— Павел, я прошу и выражаю вам мои и Димины извинения, что он пришел к вам в гости, не поставив меня в известность.

«Что?» Паша не понял последней фразы этого вежливого и учтивого голоса в трубке. Он решил извиниться за то, что его сын по приглашению мальчика пришел в гости в его дом?! Паша был очень удивлен, но даже не показал вида ни ему, ни его сыну.

Он во всем согласился со своим новым телефонным собеседником и отключил разговор.

Далее Паша сделал всё, что и требовалось делать, по его мнению, в этой странной и нетипичной ситуации. Он успокоил друга, проводил его до метро и вернулся домой.

Но еще долго не понимал, что это было. Единственное, что он понял — почему его новый друг себя так странно всё время ведет. Загадка его поведения слегка приоткрылась.

Через несколько часов мальчик позвонил Паше и извинился за поступок отца.

Через несколько месяцев Паша решил устроить дома небольшую вечеринку и пригласить своих близких друзей. Он обзвонил бывших школьных товарищей, близких по институту. Дмитрия он пригласил, чтобы развеселить его и разбавить возрастной цензор приглашенной толпы. Он был единственным несовершеннолетним. Остальные были ровесники Павла.

Паша сделал роковую ошибку, пригласив во второй раз Диму к себе в гости. Он был слишком опасен для компании, каждого приглашенного и себя самого. Его молодой юношеский возраст был особо опасен для них той ответственностью, которая попала в их пьяные, жирные от чипсов, липкие руки. Главная ошибка приглашенных ребят состояла в том, что они восприняли подростка как равного себе и забыли про всякий контроль. Мальчик очень добивался такого эффекта. И так расстарался с пивом и водкой, что потерял всякий контроль.

— Выпьем за девок! — заорал Виктор, и пьяный звон бокалов обошел каждого сидящего за ранее упомянутым круглым столом.

В тот момент были люди пьяные, почти пьяные, немного выпившие. Цепочку честной компании замыкал Толя — единственный непьющий приглашенный однокурсник Паши, а по другую сторону стола сидел Дима, который уже в эту минуту пьян был мертвецки.

Пашу тоже слегка повело, и он решил сделать небольшой перерыв с алкоголем. Как человек, уже разбирающийся в действии алкоголя, мальчик понимал, что ему надо передохнуть от алкогольного яда или он вырубится и пропустит основное веселье прямо здесь и прямо сейчас.

Ко всему общему сожалению Дима этого не понимал. Он мешал водку, текилу, коньяк вместе с пивом и был морально готов к состоянию алкогольного мертвеца.

Мальчику захотелось курить, и он предложил Паше составить ему компанию. Хозяин квартиры, видя нынешнее состояние своего несовершеннолетнего друга, увел его на балкон и убрал из поля зрения весь алкоголь.

Ребята закурили сигареты и уселись за небольшой коричневый столик на лоджии. И внезапно Диму, как прорвало!

— Паша, ты ничего не знаешь! Он изуродовал и уродует мою жизнь! Он бросил мою мать. Она из-за этого много пила. Отобрал меня и пытается сделать из меня своего человека. Это всё так называется. На деле он мучает меня. Убивает...

Паша всячески пытался успокоить и каким-либо образом обнадежить своего жалкого собеседника, но попытки эти сгорали с той же скоростью, что и «n» — ое число сигарет в нездоровых руках его нового друга.

Мальчик страдал, затягивался очередной сигаретой и с упоением, сладострастием и в пугающих подробностями красках продолжал свою исповедь. Дима решил рассказать Паше все свое тяжелое детство и не менее печальную юность. С одной стороны, ему нужно было выговориться, с другой, и что самое страшное, он будто бы упивался своим горем. У Паши сложилось такое ощущение, что не семейная драма и отец были виной его горя, а пиво, сигареты и его ярко выраженный алкоголизм.

Внезапно их скромную идиллию нарушил Толя.

— Паша, мне пора уходить. Проводи меня!

— — Сейчас… Сейчас. Дима, — мальчик снова повернулся к своему уже на тот момент скрюченному от алкоголя и никотина собеседнику, — я скоро приду.

Паша ушел в обществе Толи и прошел с ним по направлению к лестничной площадке.

Мальчик закрыл дверь, и Толя к нему обратился:

— Паш, это же кошмар. Он же ребенок. Напоили. Мне оставаться нельзя. Он опасен.

Паша всё понимал.

— Спасибо, что пришел. — Ему было всё равно.

— Тебе спасибо. Можно и повторить, но без детского сада. Вы с ним поаккуратнее. По-моему он уже на грани.

Лифты серого цвета широко распахнулись, и Толя покинул вечеринку друзей.

А Паша наоборот вернулся к гостям. Вовремя. Он не видел, что произошло в комнате, но ему об этом долго рассказывали.

— Этот Дима выхватил у Васьки стакан коньяку, опрокинул в глотку и свалился на диван мертвым.

— Ну, не мертвым, — рассмеялся Вася. Пьяным мертвецки.

Паша взглянул на диван и лежащее тело. Оно было абсолютно безжизненным, холодным и обреченным.

— Ну, дети уже готовы. А мы — нет!!! Наливаем?! — Федор был как всегда в своем жизнеутверждающем репертуаре.

Все присутствующие поддержали поступившее от него дельное предложение.

Диму перенесли в другую комнату и укрыли шерстяным полотенцем. Ребята вернулись к распитию алкогольных напитков и начали играть в покер. Вечеринка все больше и больше становилась пьяной и еще более шумной.

Паша не находил себе места. Он бегал по собственной квартире от Димы к играющим и рвал на себе волосы. Мальчик был просто в отчаянии.

«Что я наделал?! Как?! Почему?!»

Он пытался связаться с родителями, чертыхался, нервно курил, искал малейший предлог и способ, как бы ему избавиться от своего нового пьяного друга. Вечером родители должны были вернуться, и он это знал.

Он сварил кофе и стал пытаться отпаивать бедного парня вначале кофе, а потом и горячим чаем. Так как клиент был невменяемым, многое из содержимого чашек осталось на нем. Мальчик даже нанес некоторые ожоги своему пьяному другу, но у этого парня был отменный наркоз.

Время двигалось стремительно. Появлялись новые гости. Содержимое напитков редело на столе, и появлялись новые (еще более горячительные) напитки.

Покер наскучил. А еды на столе не было. Ее в принципе не было. Очередной прокол собравшихся за столом.

В итоге хозяину квартиры удалось оживить несчастного, закутанного теперь еще и в плед пьяного визитера. Павел обрадовался. Это судьба. Наконец-то можно спровадить в метро этого шалопая. Нет, он не называл его шалопаем. Для него это было нечто. Груз, от которого надо избавиться, пока настоящие хозяева квартиры еще не пришли.

А потом и остальных выгнать.

Дальнейшее происходило как в каком-то тумане. Он поднял ребенка, обул и потащил к выходу. Ребенок был более весомой комплекции, чем Паша, но чрезмерное употребление алкоголя творит чудеса. Он дотащил несчастную тушу до турникетов, дал ему в пальцы билет и вернулся домой.

А дома пьяный угар его сверстников всё еще продолжался. Ребята славно его завершили, и Павлик всех распустил.

Родители были немного шокированы встретившей их квартирой вместе с Пашей, но особо не возникали. Главное, вечеринка кончилась, и всё обошлось.

После злополучной вечеринки прошел год. Паша уже более не вспоминал, как Дима пропал и не вернулся на следующий день. Попал в дурную компанию, чуть не уехал на сомнительную дачу, но вовремя подвернулся проходившему мимо милиционеру и пролежал под капельницей пятнадцать часов.

Паша больше не вспоминал о своем новом друге. После его выздоровления он продолжил общение с ним и с другими друзьями. Они вместе ходили в боулинг и в тот самый бильярд. Но мальчик чувствовал, что им не стоит больше общаться. Но не из-за этого случая, а из-за их отношений, сложившихся при совместном общении в дальнейшем. Мальчик, учитывая свое положение в обществе, прекрасно понял истинные причины этого решения и теперешнего поведения Димы. Он знал, чего мальчик боялся.

Паша и Аня защитили диплом. Они выбежали довольные на первый этаж и двинулись в сторону гардеробной.

Тут Паша увидел очень странного человека. Он был одет как стиляга. В ушах что-то торчало. Лицо было серое и трухлявое как у закоренелого пьянчуги. А главное волосы… Они были ядовитого зеленого цвета.

— Паша, привет!

— Привет… — мальчик осекся. Потом пристально вгляделся в разукрашенного собеседника и ошарашенно произнес:

— Дима!

— Привет! — к ним подошла Аня. Отлично выглядишь! Так держать. Смотрю, вырос совсем...

Аня знала Диму. Они были в одном самодеятельном хоре. Дима всегда прогуливал репетиции и выступления.

— А мы тут дипломы защитили!

— Здорово. Поздравляю! — Дима по-свойски поздравил ребят и засеменил по своим неотложным делам. Он остался очень доволен встречей.

— Я же всегда говорила тебе: вот что бывает, когда родители с таким особым рвением контролируют жизнь своего собственного сына!

Павлик согласился со своей бывшей старостой, и они пошли в ресторан отмечать их долгожданный красный диплом.

Их старый друг вырос, и пути этой троицы окончательно разошлись.