Первая книга

ПЕРВАЯ КНИГА

В конце первой четверти Вера Степановна сказала, что теперь они могут сходить в школьную библиотеку и взять себе книжки. Библиотека была в соседнем двухэтажном бревенчатом здании. Здесь учились четвертые классы, а по вечерам — школа рабочей молодежи. Возле крыльца валялись окурки, которые каждое утро уборщица собирала.

Никита с нетерпением ждал, когда же закончатся уроки. Сегодня почему-то они ему казались такими долгими. С последним звонком он быстро собрал портфель и побежал. На крыльце стояли четвероклассники. Никите они казались уже взрослыми ребятами. Взглянув на них, он грустно подумал, что ему ждать еще целую вечность, пока он станет таким. Библиотека была на первом этаже. Никита сразу увидел на двери и прочитал вывеску. Лишь бы библиотека не была закрыта. Он нажал на дверь, она открылась. И он оказался в узком коридоре с высокими панелями, покрашенными масляной краской. Коридор освещался единственной тусклой лампочкой. Впереди светлел проем — вход в другое помещение. Там, конечно же, и должна быть библиотека. Но сразу туда попасть было нельзя, потому что была очередь. В коридоре стояли ученики — и младшеклассники и здоровяки-старшеклассники. Никита покорно встал у дверей. Сейчас он не сомневался, что его первый поход в библиотеку закончится неудачей. Пока дойдет до него очередь, библиотека закроется. Никиту постоянно толкали. Счастливчики, получившие книги, протискивались к выходу. Всё время заходили новички и сзади напирали на Никиту. Это его обнадежило. Если за ним образовывалась и росла очередь, значит, библиотека закроется не скоро. И сказали бы, как в магазине: «Больше не занимайте очередь!»

Но тут его стало пугать другое. Где же на такую ораву наберется столько книг? Когда до него дойдет очередь, ему не достанется ни одной книжки. Но вскоре он догадался и мысленно стал укорять себя: какой же он глупый! Ведь чтобы получить книжку, нужно сдать ту, которую брал до этого. Все так делали!

Вот только тот, как он, кто приходит в первый раз, без книги. После этого он успокоился, но ненадолго. А если его не запишут в библиотеку? Хотя Вера Петровна сказала… Но вдруг нужно еще что-то, чего он не знает, чтобы его записали в библиотеку? Может быть, получилось так, что Вера Петровна просто забыла сказать об этом? Он поглядел на других ребят. А если спросить у них? Но спросить все же не решился. Спросишь, а вот этот долговязый четвероклассник, что стоит впереди него, сморщится и презрительно фыркнет. Еще Никиту останавливало то, что в коридоре никто не разговаривал. Ребята стояли молча, переминаясь, с ноги на ногу и терпеливо вздыхали. Если кто-то и решался заговорить, то только шепотом. Здесь как на уроке. Только, наверно, еще строже!

За своими переживаниями Никита и не заметил, как продвинулся к светлому проему. И когда наконец продвинулся вперед четвероклассник, всё до этого заслонявший спиной, Никита увидел библиотеку. Увиденное потрясло его. Везде были книги: на столе, на стуле, который стоял возле стола, на двух стеллажах и даже на подоконниках лежали высокие стопы книг. Это же нужно сидеть целыми днями и только читать, и читать, ничего больше не делая. Когда же он успеет всё это прочитать? И когда же разные писатели успели написать столько книг? Вера Петровна прочитала все эти книги. Поэтому она такая умная, она все знает. Но он тоже целыми пачками будет брать книги и читать до самой глубокой ночи. А когда он прочитает все книги, что тогда? Но за это время напишут новые книги.

Четвероклассник быстро выбрал книжку и ушел. Никита оказался перед столом, за которым сидела худая женщина в очках. У нее было такое строгое лицо. Она поглядела на Никиту. Она сердилась. Или, может быть, просто устала.

— Ну что? — спросила она. — Чего молчишь-то? Наверно, из первого класса? Говори!

— Здравствуйте! — проговорил Никита. — Я не молчу. Я первый раз пришел. Чтобы записаться.

Он старался выговорить все слова, а не просто брякнуть «здрасьте». Вера Петровна им несколько раз говорила, что нужно здороваться полным словом. Здравствуйте!

— Ты из какого-то первого класса? — спросила библиотекарша. — Из «б», наверно?

Никита согласно кивнул. Откуда библиотекарша могла знать, что он именно из «б»?

— Значит, записываться пришел? Из первоклассников ты первый будешь. Сейчас достану список!

Библиотекарша положила перед собой прямоугольник твердой бумаги, на котором записала его фамилию, имя и класс. У нее был красивый ровный почерк.

— Про правила пользования библиотекой знаешь? — строго спросила она. — Вера Петровна, надеюсь, вам рассказывала? Кстати, они висят на стене в коридоре.

Никита опять кивнул, но ей, видимо, этого показалось мало, и она строго приказала:

— Давай рассказывай! Как нужно обращаться с книгой? Чего нельзя делать с книгой?

Вера Петровна рассказывала им, как пользоваться библиотекой: что книги нужно вовремя сдавать, не задерживая их у себя, не мять, не рвать, не давать младшим братьям и сестрам, потому что они могут порвать их. Перед тем, как положить книгу на стол, сначала нужно убедиться, что стол чистый. Руки же должны быть вымытыми, грязными руками брать книги нельзя. Не читать, когда ешь, потому что на книгу могут попасть жирные пятна, и вообще за едой читать вредно и некультурно. Нельзя читать в постели, потому что тогда будет портиться зрение. Никита повторил всё слово в слово. И посмотрел на библиотекаршу.

— А еще что? Ты всё рассказал правильно. Молодец! Но это еще не всё. ну-ка, вспомни!

Больше ничего Никита не знал. Он повторил почти слово в слово то, что им рассказывала Вера Петровна.

— А то, что книги нужно читать внимательно и запоминать, о чем там говорится, ты знаешь? То есть такие читатели, которые только полистают книгу. И всё!

Никита покорно кивнул. Ему это представлялось вполне понятным. А зачем тогда брать книги?

— Ладно! — сказала библиотекарша. — Выбирай! Сегодня тебе можно взять только одну книгу.

И она отвернулась от Никиты и стала принимать книги у другого ученика. Никита отошел от стола и замер в растерянности. Легко сказать, «выбирай», а как выбирать? Вон их сколько, книг! Если он даже каждую книгу достанет и только прочитает название, уже на это целого дня не хватит. А если брать книги случайно, выдергивать, как рыбку из речки, тогда он может пропустить самую интересную книгу. Нет! Лучше уж брать все книги подряд и читать их названия. Никита подошел к полке и стал из нижнего ряда вытягивать первую книгу. Над книгами на длинной полоске бумаги было написано «Для младшеклассников».

— Ты это куда? — раздался за его спиной возмущенный голос. — Эй, мальчик! Ты что?

Никита повернул голову и увидел сердитое лицо библиотекарши. Брови ее сдвинулись.

— Тебе туда нельзя! — проговорила она, далеко вперед выпячивая тонкие губы. — Подойди к столу и выбирай здесь! Ты смотри, какой бойкий нашелся! И не углядишь!

Она указала ему на стул, на котором лежала невысокая стопка широких и тонких книжек, очень старых и растрепанных. Многие книжки были заклеены полосками бумаги и некоторые, было видно, уже не в первый раз. Уголки у некоторых скрутились.

Никита быстро пересмотрел эти книжечки, прочитав их названия. И отобрал семь книжек, это была почти треть стопы. Он поднял их и положил на стол перед библиотекаршей.

У библиотекарши даже очки, кажется, заблестели от возмущения. Нижняя губа ее затряслась.

— Да вы посмотрите, какой он! — громко заговорила она. Так громко, что некоторые ребята даже вздрогнули и испуганно втянули головы в плечи. — То он пойдет, куда нельзя, то наберет полные руки. Еще все бы забрал книжки! Не догадался?

Про полные руки, конечно, это была неправда. Даже семь этих книжечек Никита легко держал в руках. Но взрослые всегда любят преувеличивать, если им что-то не нравится.

— Первоклассникам только одну книгу можно брать на руки. Ты что… не знаешь правил? — библиотекарша покачала головой. — Ай-я-яй! Как нехорошо! Вот только же сейчас мне рассказывал!

Но как же одну? Вера Сергеевна ничего не говорила про такое правило. Если он будет брать на целую неделю всего по одной книжечке, когда же он всё это успеет прочитать? Да он тогда и за всю жизнь их ни за что не прочитает. Но сказать этого библиотекарше он никогда бы не посмел. Уже потом он подумал, что она всё-таки права: если каждый будет брать по целой стопке книг, то тогда книг на всех не хватит. Но сейчас Никите так жалко было расставаться с каждой из выбранных книг. Он долго выбирал из этих семи, и каждая ему казалась самой лучшей. Но делать было нечего. Он тяжело вздохнул и оставил книжечку, которая была сверху. Библиотекарша взяла у него книжку. Полистала несколько страниц, потом закрыла книжку и записала ее название на том самом твердом прямоугольнике, на котором были записаны имя, фамилия Никиты и класс, в котором он учится. После чего протянула Никите книжку. Он был уверен, что ей было жалко отдавать ему книжку. И он понимал ее. Ему тоже было бы жалко отдавать книги чужому незнакомому человеку. Хотя в доме у них книг не было, не считая тех, которые брал старший брат во взрослой библиотеке.

— Спасибо! — радостно выдохнул Никита и стал протискиваться к выходу, прижимая книжечку.

Конечно, это совсем не то, что ожидал он. Будь его воля, он много бы взял тех толстых книг с твердыми переплетами, что стояли на полках, а не эту худосочную клееную — переклеенную книжечку. Но всё-таки это была его первая книжка, не считая букваря, который он вскоре уже дочитает до середины. Никита не сдержался, поставил портфель на землю. Вытащил книжечку. Нет! нет! домой! Нужно немножко потерпеть. Никита снова положил книжечку в портфель и бегом бросился к дому. Дом его был рядом. Никита вспорхнул по крутой лестнице на второй этаж. Нет! надо проявить волю. Он переоделся. Снял свой школьный костюм, который с полным правом можно было назвать школьным мундиром. Это были серо-голубоватые брюки, гимнастерка с золотистыми пуговицами, на каждой из которых серп и молот. Еще был ремень с золоченной пряжкой и форменная фуражка со звездочкой, как у офицера. С первого же дня, как только Никита пошел в школу, придя домой, он снимал и вешал костюм. На кухне на сковородке он увидел вчерашнюю холодную картошку. Никита не стал ее разогревать, быстро поел и пошел мыть руки. Хотя и так руки у него были совершенно чистыми. Он придирчиво осмотрел поверхность стола, дунул несколько раз, после чего важно, неторопливо достал из портфеля книжку. Сел на стул, положил книжку перед собой и вслух прочитал название. На обложке, хотя она была очень старой, поцарапанной, заклеенной по диагонали полоской бумаги, он долго рассматривал теремок, из окошка которого на него глядели смешные рожицы зверушек. Он открыл книжку и стал читать так, как он привычно читал букварь, водя пальцем по каждой строчке и отчетливо проговаривая каждое слово. И он даже не услышал, как в комнату вошел Борька. У него было прозвище Харе. Его белобрысое лицо кривилось в ехидной улыбке. Отличников он на дух не переносил.

— Харе читать! — рявкнул он над самым его ухом. — Профессор кислых щей! Брось ты эти книжки!

Борьба был старше его на год и учился во втором классе, но учился плохо, и поэтому Никита его за это не уважал. Как можно учиться плохо, ведь учиться так интересно?

— Пошли на улицу! — скомандовал он. — Терпеть не могу сидеть дома. Что дома делать?

— Я потом, — сказал Никита. — Иди, я скоро выйду. Честное слово! Мне тут надо…

— Потом будет суп с котом, — хохотнул Борька. Положил руку на книгу, изобразил фигушку.

— Я же тебе говорю потом. Убери руку! Мешаешь! — сердился Никита. — Не хочу я сейчас на улицу.

Борька сейчас сильно раздражал его. И Никита хотел одного, чтобы он быстрее ушел.

«И надо было ему припереться именно сейчас!» — раздраженно подумал Никита. Борька еще поуговаривал, но это ему ничего не дало. Он рассердился и ушел, хлопнув дверью. Никита обрадовался тому, что он ушел и принялся читать дальше. Читал он не торопясь, шевеля губами, разыгрывая по ролям слова героев.

Пришел старший брат, доел картошку на кухне. Прошелся по комнате, заглянул, что читает Никита и презрительно фыркнул: он уже прочитал несколько толстых книг о войне. Брат вскоре ушел, но Никита даже не заметил этого. Он перелистнул очередную страницу. И чуть не заплакал. Это была даже не страница, а обложка. Книжка закончилась. Он всё прочитал. Но почему же так быстро? Это было несправедливо! Он дольше простоял в очереди, чем читал книгу. Никите вначале показалось, что его обманули, и первым его порывом было бежать в библиотеку и потребовать, чтобы ему выдали настоящую книгу, которую бы он, как положено, читал целую неделю. Но тут же он понял, что этого делать нельзя и что строгая библиотекарша не даст ему сейчас никакой другой книги. И кто придумал эту дурацкую норму — одну книжечку на неделю?

Потянулись томительные дни ожидания. Порой Никите казалось, что эта неделя никогда не кончится. И всё-таки этот день настал, когда он во второй раз, чувствуя себя совершенно счастливым, переступил порог библиотеки. Строгая библиотекарша взяла книжку из его рук и придирчиво осмотрела ее. Полистала. Потом поглядела на Никиту. Очки у нее держались на самом кончике носа.

— А почему здесь уголок оторван? — спросила. — Вот погляди! Уголок оторван.

— Он так был, — ответил Никита и испугался. — Я не отрывал. Честное слово! Он был оторван.

А вдруг она не поверит ему и решит, что это он оторвал уголок. И больше не даст ему книг. Что же ему делать? И зачем он только взял эту старую зачитанную книжечку?

— Надо ремонтировать книжки. Увидел, что где-то порвано, подклей! — сказала библиотекарша. Она пальцем толкнула очки на переносицу. — Об этом и в правилах сказано.

Никита почувствовал по интонации, с какой она говорила, что опасности ему нет. Конечно же, он теперь всегда будет подклеивать искалеченные книжки.

— А ты ее прочитал? — она подняла на него глаза. — Или только картинки посмотрел?

— Да! — кивнул Никита. — Два раза прочитал. Мне очень она понравилась. Хорошая книга!

— Пересказывай содержание! — потребовала библиотекарша. Она опустила голову.

Никита опять испугался: а вдруг он что-то забыл, и это не понравится ей. Он начал рассказывать. Вспоминал каждую страницу. И повторял слово в слово. Перед глазами всплывали картинки.

— Достаточно! — остановила его библиотекарша. — Молодец! Я вижу, что читал. Можешь выбирать! Только не вздумай опять к стеллажу проходить! Вот на стуле!

Никита стал перебирать книжицы на стуле. До чего же здесь были старые книжки. Им, наверно, уже по сто лет. Еще его брат читал. Выбрал и тут… совершенно неожиданно для себя, он даже сам поразился своей смелости или наглости, спросил:

— А можно я две книжки возьму? Мне одной только на день хватает. А букварь я уже дочитываю.

И тут же замер в страхе. Ох! Как она ему сейчас задаст! Лишь бы не выгнала. Зря он, наверно, спросил. Ведь правило никому не разрешается нарушать. Библиотекарша посмотрела на него поверх очков, хмыкнула и проговорила:

— Вообще-то… Ну, ладно! Бери! Ишь ты, за одни день он прочитывает! Некоторые за неделю не могут прочитать.

Зря он думал про нее, что она злая. Так решил Никита, скача домой и размахивая портфелем. Просто многие ребята рвут книжки, хватают их грязными руками, а она жалеет книжки, как своих детишек. И поэтому ей жалко отдавать книжки тем, кого она еще не знает. Но вот теперь она увидела, что Никита хорошо обращается с книгами и будет ему давать каждый раз всё больше книг. Надо выпросить у мамки денег на клей и ремонтировать порванные книжки. Ох! Как это понравится библиотекарше! И тогда она ему еще больше будет давать книг.

Эти две книжки он снова прочитал за один прием. Но теперь ожидание очередного похода в библиотеку уже не было таким томительным. Неделя пролетела быстро.

Через несколько лет Никита, вспоминая об этом, напишет стихи. Отправит их в городскую газету.

МОЯ ПЕРВАЯ КНИЖКА

Конечно, это были сказки,

Где терпит пораженье зло.

Большие буквы, яркость краски, —

Всё восхищало и влекло.

Та книжка отдыха не знала.

Такое уж ее житье!

Лишь скрепка толстая спасала

От распадения ее.

Ей бок проклеили полоской:

Осталась без хвоста лиса.

Но за обложкою неброской

В ней начинались чудеса.

Её углы скрутились в трубку

От старости. Но до сих пор

Ведь книгу судят по поступку,

А лишь потом за пышность форм.

Как быстро кончилось. Всё сразу!

Но нет желанья уходить.

И мозг готов — за фразой фразу-

Волшебный мир восстановить.

Нет! книга — не листы бумаги.

Нетороплива и мудра

Вселенная любви, отваги,

Игры и торжества добра!

Теперь Никита ремонтировал книги, прежде чем вернуть их в библиотеку. Сначала у него получалось не очень.

КНИЖКИН ДОКТОР

Я сегодня книжкин доктор.

Я работал допоздна.

Вижу: книжке плохо что-то,

Вижу, что она больна.

Знаю я, что книжки могут,

Как и люди заболеть.

А когда им не помогут,

Могут даже умереть.

Я готовлю инструменты.

Вот бумага! Клейстер вот!

На бок книжке клею ленты,

Чтоб держался переплет.

Утюгом все уголочки

Я разгладил. Красота!

Вот разрыв. Заклеил срочно.

И теперь уже не та,

И теперь уже здоровый

Вид у книжки. Хороша!

И дарить она готова

Снова сказки малышам.

И одним из счастливых дней для него стал тот, когда он запишется во взрослую библиотеку.

В доме… хотя какой это был дом… их семья из четверых человек занимала комнату в коммунальной квартире с общей кухней, кладовкой и туалетом, повторюсь, не было книг. Не считая библиотечных, которые брал старший брат, а теперь и Никита. Первая книга, которую купит Никита, была необычной. Можно сказать, своего рода раритет. Они поехали в Кривощеково. И в том же здании, где был магазин «Ткани», и мама покупала материал, из которого шила трусы, шаровары, а также себе на платье, был книжный магазин. Мама выбирала долго, и Никита воспользовался этим и побежал в соседний магазин. У него было немного мелочи, сэкономленной на школьных обедах. Каждый день ему выдавалось десять копеек. Когда он переступил порог, то у него даже дух захватило от такого изобилия. Долго ходил вдоль книжных стеллажей. Но нужно было торопиться. Что же ему купить? Денег у него совсем немного. И тут он увидел толстый почти тысячестраничный синий том. Стоил он всего тридцать копеек. Такой толстый и только тридцать копеек! Когда он расплачивался, продавщица с удивлением посмотрела на него. Этот фолиант назывался «Документы правительства СССР и ЦК КПСС о борьбе народов Африки на национальную независимость и свободу в первой половине XX века».

С него началась Никитина библиотека. А том все же пригодился, когда он делал сообщение в десятом классе на уроке истории. Правда, это сообщение растянулось на целых два урока.