Загадка денег на черный день

Клавдия Семеновна, или как ее называли во дворе баба Клава, всю жизнь любила хвастаться. Даже самое незначительное приобретение становилось объектом ее восхищения, о чем непременно узнавали все живущие во дворе. Она всегда стремилась показать всем окружающим, что она лучше всех: то ремонт она сделала лучше соседей, то пенсия на пару рублей выше, чем у подружки, то чайник она себе купила электрический не такой, как у всех. В общем, старалась как могла.

Но и у каждой счастливой жизни приходит конец, так и в жизни бабы Клавы наступила черная полоса. Все началось с того, что начал протекать кран на кухне. Сама баба Клава справиться с такой проблемой не могла, поэтому пришлось пригласить работника из ЖЭКа.

Естественно, новость о том, что у бабы Клавы случилось такое несчастье, пусть даже и такое незначительное, облетела весь двор. Ну еще бы, теперь-то и хвастаться нечем, да и деньги придется потратить. А баба Клава не так давно всем рассказывала, что каждую копейку откладывает, собирает внуку на учебу, да и на «черный день», говорит, хорошую сумму отложила. Да вот теперь придется поистратиться.

Бабульки у подъезда смаковали эту новость, уж больно их подружка баба Клава надоела всем своим хвастовством.

— Ну наконец-то! — веселилась Нина Степановна, маленькая худенькая старушка в цветастом платке, соседка бабы Клавы. — Хоть чем-то насолить удалось!

— Полно тебе, Ниночка! — попыталась утихомирить ее Марфа Матвеевна. — У человека проблема, а ты радуешься.

— Да так ей и надо! — отозвалась Зинаида Петровна, тоже соседка бабы Клавы. — Дохвасталась Клавка, вот и начались поломки. Сейчас кучу деньжищ выложит!

— Да так уж и кучу??? — изумилась Лизавета Семеновна. Она была, так сказать, «приходящая бабка, из новостроек за углом их двора. Всегда жаловалась, что в ее доме шумно, много молодежи и поговорить не с кем.

— Конечно! — поддакнула Нина Степановна. — Сейчас работнику заплати, на бутылку дай, кран новый купи. Тыщи на три выйдет!

Пока бабульки у подъезда ругались на тарифы и цены, баба Клава в своей квартире ругалась на сантехника Леню. Работник, видать страдая от вчерашних вливаний в себя огненной воды, по неосторожности своротил кран до основания. Вода потекла могучим потоком. Новый ковролин на кухне — предмет недавнего хвастовства бабы Клавы — был основательно залит водой.

— Ирод! — орала баба Клава, пытаясь тряпкой убрать воду. — Затопил! Только ремонт сделала! Я на тебя жалобу напишу! Криворукий!

В это время распахнулась входная дверь и вбежала соседка снизу, молоденькая Ира. Голова ее была абсолютно мокрая, халат из тонкого шелка был весь в разводах.

— Безобразие! — вопила Ира, размахивая руками. — Только села кофе попить и тут вода вся на меня! Вы меня затопить решили? Да я вас выселю!

Баба Клава замерла от такого хамства в ее сторону, но буквально через секунду пришла в себя и начала орать в ответ, попутно замахиваясь мокрой тряпкой.

— Маразматичка старая! — вопила Ира, укрываясь руками от карающей тряпки бабы Клавы. — Халат испортишь! Он двести баксов стоит!

— А нечего мне тут угрожать! — баба Клава пустилась в атаку. — Да я тебя, соплячка, посажу!

Пока женщины выясняли свои отношения, на шум сбежались соседи и бабульки с лавочки. Марфа Матвеевна, быстро оценив ситуацию, метнулась в ванную и перекрыла воду. Фонтан на кухне тут же утих и все кинулись разминать Иру и бабу Клаву, перешедших уже к активным военным действиям.

Вскоре скандал был устранен. Ира, рассыпая проклятья, ушла к себе убирать остатки потопа. Соседи разбрелись по домам, а бабульки уложили бабу Клаву на диван и приводили ее в порядок. Сантехник Леня под шумок убрался восвояси, так и не доделав свою работу. Нина Степановна и Зинаида Петровна ликвидировали лужу на кухню, Лизавета Семеновна готовила чай. Баба Клава в образе мученицы стонала на диване, поливая грязью соседку Ирку, сантехника Леню и заодно весь ЖЭК. Марфа Матвеевна капала в стаканчик валидол и успокаивала потерпевшую.

После того, как баба Клава немного отправилась от пережитого, совет бабулек решил, что хозяйка квартиры должна ночь переждать у соседей, пока поломку не устранят. Скрепя сердце согласилась пустить к себе пострадавшую Зинаида Петровна, надеясь. Что неожиданная гостья от усталости сразу же ляжет спать. На том и порешили.

На следующее утро Зинаида Петровна и Марфа Матвеевна встретились по пути с рынка.

— Ну, как все прошло? — поинтересовалась Марфа Матвеевна. — Оклемалась Клавдия?

— Да оклемалась, что с ней будет, — бурчала Зинаида Петровна. — Только зашли в квартиру, так тут же начал возмущаться: то чай у меня невкусный, то кровать не так застелена, то вода не слишком горячая. Все ей не так!

— Ну, Зиночка, у нее стресс, человек такое пережил!

— Да какой там стресс! Она просто вредная бабка, во и все! Тьфу!

Не успели старушки зайти во двор, как тут же услышали крик:

— Караул! Ироды! Ограбили! Спасите!

Кричала баба Клава. Старушки быстро добежали до своих квартир, побросали сумки и бросились к соседке. У дверей бабы Клавы уже собралась толпа.

— Что, что случилось? — запыхавшись, спросила Зинаида Петровна у Нины Степановны.

— Ограбили Клавку-то, — шепотом заговорила Нина Степановна. — Деньги украли!

— Какие деньги? — ахнула подошедшая Марфа Матвеевна. — Кошелек что-ли вытащили?

— Та нет, — шептала Нина Степановна. — Заначку на черный день.

Как оказалось, утром баба Клава открыла дверь и сразу пошла на кухню, убирать последствия вчерашнего потопа. ТО, как сложили вчера вещи ее соседки, старуху не устраивало, и она начала все делать заново. В одной из коробок в шкафу лежала у нее заначка на черный день — сто двадцать тысяч рублей. Вот ее-то как раз и не оказалось на месте.

Зинаида Петровна и Марфа Матвеевна были потрясены такими новостями. Конечно, они знали, что у их соседки есть заначка, она и часа часто о ней говорила. Но чтобы такая сумма! Уму не постижимо!

Тут подоспел участковый и разогнал всех по квартирам, предупредив, что всех непременно опросит. Старушки решили собраться у Зинаиды Петровны и за чашкой чая обсудить эту проблему. Заварив чай, они уселись за стол на кухне.

— Странно как-то получается, — задумчиво произнесла Марфа Матвеевна. — Квартира была закрыта, я точно помню, как Клавдия ее закрывала и два раз проверила.

— Да, да, — подтвердила Нина Степановна. — Я тоже это помню.

— И ночью никто не площадке не был, — сказала Зинаида Петровна. — Я ведь чутко сплю, от любого шороха просыпаюсь.

— Получается, что деньги взяли не ночью, — резюмировала Марфа Матвеевна. — А из этого выходит, что квартиру ограбили вчера, во время потопа!

Бабульки переглянулись. Выходит, что и они теперь обвиняются в краже! Вот уж сплетен разнесется!

В это время в дверь настойчиво позвонили. Оказалось, это участковый, Петр Сергеевич, для всех Петька или Сергеич, совсем молодой, воспитанник их двора, а значит, и свой человек.

— Ну, здрасьте, бабульки! — поприветствовал совет старушек участковый, снимая фуражку. — А я к вам по делу.

— Да мы уж и сами поняли, Петенька, — захлопотала Зинаида Петровна. — Ты, давай-ка, ступай на кухню, там за чайком и потолкуем.

Получив свою чашку ароматного чая, участковый достал из папки блокнот и ручку.

— Так-с, бабульки! Рассказывайте, что все было, что видели, слышали.

Старушки рассказали абсолютно все: и про протекающий кран, и про фонтан, устроенный сантехником Леней, и про скандал с соседкой, и про восстановительные работы на кухне, и про ночевку бабы Клавы у Зинаиды Петровны.

Участковый закончил записывать, проверил все и уточнил:

— Значит в это время в квартире находились пострадавшая, соседка снизу Ирина, сантехник Леонид, Зинаида Петровна, Нина Степановна и Марфа Матвеевна? Так?

— Ах, нет! — всплеснула руками Нина Степановна. — Еще Лиза была, Лизавета Семеновна, из новостроек. Она раньше жила в соседнем подъезде, а потом дети ее купили квартиру себе, а старушку с собой забрали, за внуком смотреть.

Участковый записал новые сведения и попрощался со старушками. Налив еще по кружке чая, бабульки принялись снова обсуждать произошедшее.

— Как же так получается, — размышляла Нина Степановна. — Раз деньги лежали в коробке в шкафчике, вор должен был знать, где находится эта самая коробка!

— Возможно, — ответила Марфа Матвеевна. — А может и не знал. Случайно увидел и в суматохе решил заграбастать. Такие деньги!!

— Дела, дела, — задумчиво проговорила Зинаида Петровна. — Значит, либо Ирка, либо Ленька. Надо с ними поговорить!

— Полно тебе, Петровна! — возмутилась Нина Степановна. — Пусть участковый с этим разбирается! Тебе-то, старухе, чего лезть?

— Ой, Нина, да кто там будет разбираться! Надо самим все выяснить! Вернее будет.

— Зина права, — сказал Марфа Матвеевна. — Надо хотя бы расспросить у них по-свойски. Участковому может и не скажут, он-то власть. А мы свои, с нами и откровенно поговорить могут.

Через полчаса Зинаида Петровна зашла в здание ЖЭКа. Благо, далеко идти не надо было, помещение находилось прямо в их дворе. В первой же комнате, которую все называли приемной, за старым компьютером сидела жительница подъезда Зинаиды Петровны, Светлана. Она была уже не молода, но и до ровесницы старушек ей было еще далеко. Света отличалась дурным характером и слегка завышенной самооценкой. Увидев вошедшую, она скривила недовольное лицо и спросила:

— Чего вас, баб Зин? Кран, что-ли, потек?

— Нет, нет, Светочка, — заулыбалась Зинаида Петровна. — Мне бы с Леней поговорить.

— А зачем тебе этот алкоголик? — заинтересовалась Света. — Неужели сватать его решила? Ха-ха, баб Зин, не дури-то!

— Ой, кого ж мне сватать, скажешь тоже! Разговор у меня к нему, личного характера.

— Ох, какие деловые все! Ну раз личного, то ступай по коридору и потом направо. Там дверь будет с табличкой «Служебное помещение». В ней то и твой разговор личного характера.

Найдя нужную комнату, Зинаида Петровна вошла вовнутрь. В помещении был диван, два кресла, да старый стол. Воздух был ужасно прокурен. В самой комнате был только Леня. Увидев посетительницу, тут же поднялся с дивана и открыл форточку.

— Проходите, проходите, баб Зин, — засуетился Леня. — Может, чайку вам сварганить?

— Не беспокойся, Леонид, я ненадолго, — произнесла Зинаида Петровна. Присаживаясь на диван.

— Что, кран починить? Так Светке заявку оставьте и мастер сразу…

— Нет, нет, я по другому делу. Ты ведь вчера ремонтировал у Клавдии?

— Я, — опустил голову Леня. — Да вот с перепоя был и своротил башку тому крану. Не сообразил сразу воду перекрыть — вот и залило все.

— Ну это мы уже знаем. А про деньги ты ничего не знаешь?

— Знаю, как же. И Сергеич уже приходил, участковый наш. Так я ему все и рассказал, что видел.

— А что ты видел, Ленечка? — заинтересовалась старушка.

— Так деньги эти видел! Клавка— то мне их и показывала. Я ж как пришел, сразу на кухню направился, кран ведь там. А Семеновна давай сразу чай делать! Ну уж дура-то! Кто ж сантехнику чай наливает? Глядишь, налила бы стопочку, и не было бы всего этого! А так…

— Ты не отвлекайся, Лень, — поторопила его старушка.

— А… Ну вот, она ж чай делает и в шкаф полезла, печенье доставала. И говорит. Мол, вот, Ленечка, заначку-то на черный день потратить придется. И достает коробку. А я ж с перепоя, так и не понял, сколько там денег, но помню, что много. И тут я кран и своротил. Клавка орать стала, тут Ирка прибежала, соседка, значит. Ну они сцепились, а я под шумок и дал деру.

— А коробочку случайно не прихватил?

— Ну вы даете, Петровна, — обиделся Ленька. — Я, хоть и пью и, может, плохо работаю, но воровать — это уже совсем последнее дело! Никогда не позарюсь на чужое, своего хватает!

— Что ты, я не обвиняю тебя, — быстро сказала Зинаида Петровна. — Значит, когда ты ушел, коробка была на месте?

— Конечно, была! Я ж и по-быстрому убежал, голова болела сильно, а эти орали. Но коробка лежала на столе.

В то время, как Зинаида Петровна ушла в ЖЭК на разговор с Леонидом, Марфа Матвеевна отправилась к Ирине, также пострадавшей от потопа в квартире Клавдии. Ира впустила гостью и сразу отправила ее на кухню, чтобы оценить масштаб катастрофы.

— Ну вы только подумайте! — причитала Ирина. — Только ведь ремонт сделал, кучу денег потратила! И что? Теперь все переделывать придется!

Марфа Матвеевна оглядела кухню. Действительно, на потолке и стенах образовались потоки, краска в некоторых местах вздулась, а плинтуса в местах, где были потоки воды и вовсе отклеились.

— Так ей и надо, что деньги у нее пропали! — бушевала Ира. — Пусть теперь помучается! А то еще, представьте себе, накинулась на меня с тряпкой! Халат испортила! Да она бешеная!

Ирина раскраснелась от негодования. Потом, вспомнив, что у нее гостья, спохватилась, поставила чайник, достала печенье и принялась угощать старушку.

— И сколько же твой ремонт стоит? — поинтересовалась бабулька.

— Ох, баб Маш, — тяжело вздохнула Ира. — Больше двухсот тысяч вышел мне ремонт. Я же в банке работаю, на кассе, зарплаты, конечно же, не хватило бы. Пришлось кредит брать. Хорошо хоть, как своему сотруднику, процент поменьше дали, да и условия получше, чем для простых клиентов. Но все равно сумма большая вышла. Отдать-то я отдам кредит без проблем, но вот получается, что деньги зря потрачены!

— Не печалься так. Подсобираешь немного, еще лучше ремонт сделаешь!

— Ой, да я за ремонт сильно не переживаю! Из-за другого я так нервничаю!

— Из-за чего же?

— Да участковый наш, Петька, в воровки меня записал! Представляете, говорит, что я украла эти деньги проклятые! Считает, что я скандал специально устроила, чтобы в суматохе деньги прихватить! Ну что за глупость? Я их даже не видела у нее!

— А я вот слышала, что Клавдия коробку с деньгами на стол положила перед тем, как кран свернулся.

— Не знаю, баб Маш, — покачала головой Ирина. — Я как вошла, сразу же кричать начала. Тоже плохо получилось, надо было спокойно все выяснить, а я… Но никакой коробки не видела, на меня как Клавка накинулась, так я дальше прихожей и не дошла.

Совет бабулек собрался через час в квартире у Зинаиды Петровны. Обсудив выясненные детали, старушки размышляли, кто из двоих все-таки был вором.

— Даже не знаю, — сказала Нина Степановна, которая все это время была у Клавдии и пыталась ее успокоить. — Вроде же всех их знаем, и Ирку, и Леньку. И вроде же добропорядочные такие, ну и Бог с ним, что Ленька выпивает, а Ирка скандалит. Ну не верю я, что они на такое способны. Что-то тут не так.

— Тоже так думаю, — отозвалась Зинаида Петровна. — Я вот с Ленькой общалась, клянется, что не брал деньги.

— Да, и Ирине я верю, — сказал Марфа Матвеевна. — Хоть ей и кредит теперь выплачивать, и мотив у нее есть. Но ведь говорит, что даже в кухню не заглядывала!

Тут Нина Степановна внезапно поднялась с места и начала метаться по комнате:

— Подождите, подождите… Клавдия-то сама мне сегодня сказала, что как только ушли все после потопа, она заглядывала на кухню. И коробка лежала на месте! Получается, что ни Ирина, ни Леонид деньги взять не могли!

Марфа Матвеевна после недолгого молчания тихо произнесла:

— Остался еще один человек, которого мы не спросили о деньгах…

Уже через пятнадцать минут старушки сидели на кухне в одной из квартир соседских новостроек. Лизавета Семеновна хлопотала вокруг плиты, старушки молчали. Наконец, Марфа Матвеевна нарушила молчание:

— Лиза… У Клавдии деньги пропали… И из всего выходит, что…

Лизавета Семеновна замерла. Потом повернулась к старушкам:

— Догадались все-таки… Да, это я взяла деньги. Пока Зина с Ниной убирались, я чай готовила. Гляжу, коробка лежит. Ну я и заглянула. Господи, я столько денег отродясь не видала! А у меня-то не все гладко…

Лизавета Семеновна вздохнула и села за стол.

— Ромка, сын мой, чтобы эту квартиру купить, кредит взял. Думали, мою продадим, немного доложим и выплатим… Да вот не получилось… Так еще и на работе у него какие-то проблемы, зарплату чего-то не платят. Вот я и решилась…

Старушки молчали. Сказать им было нечего.

Через полчаса совет бабулек заходил в свой родной двор. В своей сумке Марфа Матвеевна несла ту самую коробку, в которой лежали сто двадцать тысяч рублей.

— Что мы Клаве скажем? — спросила Нина Степановна, когда подошли к подъезду.

— А ничего мы ей не скажем, — ответила Зинаида Петровна. — Просто отдадим, скажем, нашли в подъезде за почтовыми ящиками. Меньше сплетен будет.

Старушки согласились, что это хороший вариант и вошли в подъезд родного дома.