Пятно

Пятно

В один прекрасный и ленивый день, Артур — король Артур, — правитель пятидесяти двух захламленных квадратных метров, в одночасье лишился всех своих владений. Дело в том, что на самом деле эта крепость ему не принадлежала, ее арендовали родители Артура, — заботливые и бесконечно терпеливые, но в этот раз, не сумевшие смириться с представшей перед ними ужасающей картиной — их сын, словно прикованный к постели, лежал среди пустых коробок из-под пицц, на полу гремели стеклянные бутылки. Не было и квадратного дюйма в этой квартире, где бы не хрустнула крошка под ногой, а белый носок остался чистым.

Сам же величественный Артур был сплошь усеян лоснящимися прыщами. Естественно, он нигде не работал и даже не пытался хоть что-нибудь найти. Да и к чему эта возня — денег, которые выделяли ему родители, вполне хватало на его ежедневный рацион и интернет. А разве ходят на работу для чего-нибудь еще, если не для необходимого минимума денег? Жизнь в коллективе, все эти командировки, шум, общественные места — ему это все не подходило. По-настоящему спокойно он чувствовал себя только в своих четырех стенах. Насколько же ошеломляющим был стресс, когда его вынудили с ними разлучиться. С этого момента, любящие родители зареклись отныне не платить, ни как-либо помогать и сопутствовать его стремлениям к саморазрушению, — именно так они видели это все со стороны и никакой гармонии между ним, Артуром, и четырьмя стенами, никакого умиротворяющего родства, не претендующего на нечто большее, они не замечали. Или в принципе не хотели замечать.

Артур, не имеющий привычки снисходить до простого человеческого общения, был совершенно одинок и беспомощен перед лицом обрушившейся на него проблемы. Не было ни друзей, ни связей, никакого плана «Б», — только смехотворная сумма денег, выделенная ему отцом напоследок. Но и ее бы не хватило даже на единоразовый ночлег.

Впрочем, ночевать на вокзале ему и не пришлось. На его счастье, у его бабушки была крохотная студия, в которой можно было жить, о которой она, всерьез обеспокоившись данной трагедией, тут же дала знать Артуру по телефону.

Едва ступив за порог его новых крохотных владений, он ощутил жжение в носу. Здесь не было человека уже пару лет, по полу расстилался плотный ковер бетонных крошек, полуразрушенная мебель теснилась по углам, а кое-где осталась строительная утварь, пустые банки из-под красок, запачканные газетные листы — в общем, антураж здесь был и в самом деле удручающ. К стене был прислонен матрац, который Артур опрокинул в предварительно расчищенный от хлама угол. Сделав по нему пару бессмысленных отряхивающих движений ладонью, он завалился на него и заснул.

Утром он и не думал что-либо менять, вместо этого он заказал на оставшиеся деньги пиццу и, уткнувшись спиной в угол, снова уставился в свой ноутбук.

Но как бы мы не пытались оттянуть этот момент, в скором времени он его все же настигает. Помутившимся от голода и адинамии взглядом, он шарит поверх крышки ноутбука, поверх открытых крышек коробок из-под пицц… Он пытается вычленить им хоть что-то похожее на пищу или то, что позволило бы отодвинуть этот, требующий действия, момент. Но благодати, как и в прошлые разы, не снизошло. За это время, эта холодная и неуютная каморка так и не стала ему домом — тем самым местом, которое всегда готово его принять в свои распростертые и согревающие объятия.

И тогда он, наконец, решается прибраться. С каждым новым квадратным дюймом вычищенной площади, Артур все сильнее входит в раж, вскоре он вычищает всю квартиру до блеска — мутного и пахнущего грунтом блеска бетонного пола, — и чувствует себя удовлетворенным. Он расставляет мебель по своим местам, а весь мусор отправляет в надлежащее ему место. Более того, проверяя на предмет целостности допотопную тумбочку, он находит в ней денежную заначку, по-видимому, забытую кем-то жившим здесь до него. Пока закипал чайник, призванный скрасить его сегодняшний триумф, Артур был захлестнут приступом мимолетной эйфории, она вскружила его затуманившийся от голода разум, и уже было застлала мокрой пеленой самодовольства его глаза, как он наткнулся своим бегающим от возбуждения взглядом на пятно. Настенное пятно от краски, оно портило всеобщую картину, не давая ему в полной мере почувствовать гордость за свой труд.

Оно не оттиралось. Но на одной из полок пылилась старая картина. Её то он и повесит, скрыв этот портящий настроение изъян, вот только для начала протрет пыль с самой картины…Уже было открыв кран, Артур спохватился, что идущая из него вода годилась разве что для протирания из без того вечно грязного бетонного пола. Да и вообще чистоту в его квартире можно было назвать лишь условной. Относительная чистота, по отношению к тому, что было прежде и нестерпимая грязь по отношению к тому, что он здесь наведет прямо сейчас, как только вызовет сантехников.

Назначив их приход на ближайшее время, Артур тут же подорвался в магазин за едой и за набором чистящих средств. В нем зародилось неприятие к грязи. Нестерпимое и навязчивое неприятие, единственным способом борьбы с которым было следование внутренним позывам к чистоте.

Через несколько дней проблема с водопроводом была искоренена. Все было вычищено, включая самого Артура. Все было расставлено по своим местам. Но все же чувство комфорта так и не настало. Немного поразмыслив, он решил, что вся проблема в мебели и в зачуханном матраце, на котором неизвестно кто до него спал. Но на новый интерьер у него совершенно не было денег. Выход был здесь только один.

Украдкой посмотрев на остальных — беспечных и вялых сотрудников, — его коллег по первой попавшейся ему работе по специальности, он робко принялся заполнять скучную документацию в электронном виде. Это было предельно глупым и стерилизующим мозги времяпровождением, но эта монотонная рутина убаюкивала клокочущий в нем гнев, раздражение, неприятие той обстановке в которой он живет. Ведь именно посредством этого отупляющего нажатия клавиш он позволит себе приобрести тот самый интерьер, в котором сможет самозабвенно раствориться.

Вокруг Артура словно бы накалялся воздух, своей неутомимой бодростью он вспугивал сонных и пораженных хандрой коллег. Вскоре он общепризнанно стал самым ценным сотрудником этой загнивающей и падающей на дно фирмы. Начальник лично пригласил его к себе и самостоятельно развел ему кофе, учтиво уточнив про сахар. Разговор зашел о повышении. Это было бы очень кстати для Артура ту же неделю назад, но не сегодня, когда он разузнал через новоприобретенные знакомства о более привлекательном вакантном месте для него.

В свою очередь, побудило его узнать о новом месте не что иное, как здешнее окружение — стул скрипит, компьютерная мышь глючит, монитор старый и подобно кислоте, разъедает глаза, коллеги стаканы со стола за собой не убирают. И вообще здесь грязно, пыльно и все пропитано апатией полудохлого коллектива. А так как это место становится неотъемлемой частью его личного пространства — с недавних пор требовательному к болезненной чистоте и порядку, — то он попросту больше не может позволить себе здесь быть. С этими словами он и ушел в другую фирму — перспективную и ценящую трудолюбивых кадров.

Постепенно, мебель в его квартире заменилась на абсолютно новую — пол был выстлан плиткой, полностью был перерожден санузел, окна были заменены на пластиковые, звуконепроницаемые. Студия заполнялась новой техникой, но долгожданного чувства комфорта так и не наставало. Артура окружали пятна.

Но уже совсем не те, что в прошлый раз — от краски или грязи.

Артура смущали пятна на его общественном статусе. Ему не давали покоя его выбоины в списке удовлетворений высшего порядка. Ему всюду виделись черные кляксы, высвечивающиеся во взглядах рассматривающих его людей — этой кляксой служили их предположения о нем, Артуре, их первое впечатление, которое в их глазах далеко не отдавало безукоризненной и матовой белизной.

Он перестал в свободное время бездумно лазать в интернете, глядя сериалы. Теперь он всерьез увлекся самообразованием. Степень его квалификации росла, а вместе с ней и интерес начальства к его персоне. Однажды, удостоенный аудиенции с начальством, Артур засмотрелся на вьющихся вокруг него красивых секретарш. Ему больших сил стоило сосредоточить все свое внимание на речи директора фирмы, он отводил глаза и закупоривал в себе не на шутку взбесившиеся мысли. И он справился. Внешне — он поник, однако, внутренне он загорелся хладнокровным и неугасаемым пламенем. Официально получив себе новую должность, он невозмутимо и ни разу не обернувшись на вызывающих лихорадку секретарш, вышел из кабинета директора, чтобы никогда туда больше не вернуться. Уже через неделю он составляет увольнительную и бросает все свои силы и средства на открытие своего собственного дела.

Год спустя.

Артур сидит в гримерной для важных гостей, а вокруг него порхает кокетливая девушка— визажист. Она делает ему укладку, выравнивает тон лица. Артур морщится. На отвердевшем и возмужавшем лице, обретшим волевые складки, не осталось ни прыщей, ни следа от прежнего флегматичного слюнтяя. До выхода на сцену осталось несколько минут. Его пригласили на какое-то глупое, но в качестве саморекламы весьма полезное телешоу, где берут интервью у личностей, чей успех растет неестественно быстро.

Это был тот день, когда он максимально близко подошел к состоянию внутреннего равновесия. Сейчас его достоинство и самолюбие никто не ущемлял. При нынешнем раскладе, мало кому удавалось вызвать у него зависть и чувство соперничества. Все пятна на белизне его успешности были устранены и вычищены до блеска.

— В чем, по-вашему, заключается секрет успеха? — обратился к нему ведущий.

— Я считаю, секрет в искреннем недовольстве тем, что ты имеешь, — немного подумав, заявил Артур, — и в нежелании с этим мириться. Было время, когда я находился вне зоны комфорта, так я искал всевозможные способы его вернуть. И по возврату, планка требований повышалась. Снова и снова. И теперь, стоит только возникнуть грязному пятну на пути к моему внутреннему комфорту, как я его тут же устраняю. Вычищаю его до блеска. Именно так это и происходит! На твоей машине коррозия — покрась. Появилось новое пятно — купи авто подороже. Не нравится кому-то подчиняться — начни подчинять сам. Человек отравляет тебе жизнь, сотри его из своей жизни, — он интенсивно подергал рукой в воздухе, как если бы стирал пятно, — откуда еще успеху зарождаться, если не из чистоты в нашем личном пространстве.

2016 Андрей Nox ©

ISBN 978-5-4474-8442-2