КРОВНАЯ МЕСТЬ

Последняя глава

КРОВНАЯ МЕСТЬ

***

Вне всяких сомнений,

Откровенно говоря,

Мужик наш таков,

Что, испокон-веков,

Избавиться стремился от царя.

На это делал свой упор

Мужицкий сказочный фольклор.

Но чтобы расстрелять или повесить!..

Такого в городах и весях,

Живущих в идеологической тьме,

Никто не держал в уме.

Другое дело — сварить в кипятке,

Как в сказке о коньке-горбунке.

Или… а, впрочем,

наверняка

Вы знаете сказки про Ивана-дурака.

Их такое большое количество,

Что меркнет в них

Их царское величество.

И всё ж,

В семье — не без урода,

Коль вышли мы всё из народа,

Где идеологом был поп,

А господином барин.

И как бы кто бы не был там бездарен,

В мещанстве всякое случалось,

Но даже в бездарях осталось

Уважение к царю.

*

Но затмевающая разум месть...

Она поднимается изнутри,

Как вздыбленная ветром жесть,

Чтоб снова с грохотом осесть.

Бессильны боги и цари.

Им нехватает власти

Людей избавить от такой напасти.

*

Русь не была уже святой.

И Русь была уже не той,

От которой за хребтом Кавказа

Наш Лермонтов, поэт,

В свои неполных тридцать лет

Мечтал сокрыться от её пажей,

От их всевидящего глаза,

От их всеслышащих ушей.

Бурлила,

Неизвестно чему в обмен,

В России митинговая феерия.

*

Наша страна,

Как представляется мне

Обстановка в нашей стране,

Находится в неустойчивом равновесии,

И болтает её, как в качке морской,

От избытка мракобесия

До чрезмерности святой.

Ленин правльно уловил такой момент

В загнивающей России

И воздвиг себя на постамент

На погибель всей буржуазии.

Гонимый ветром перемен

И русской жандармерией,

Он с финского половодья

Бежал, отпустив поводья,

И вздыбился на броневике

С подмоченной «Искрой» в руке.

Затмила разум жажда мести.

Жжёт огнедышащим вулканом

Изнутри,

В том самом чувствительном месте,

Где бьётся сердце у нас в груди.

*

В руке не дрогнуло перо,

Когда, сощурившись хитро,

Он подписал декрет,

Обрёкший Русь

На много лет

На нищету и беды,

Которых не знавали наши деды.

*

Но дело сделано наверняка.

И, руки отряхнув,

Ильич С броневика

Слез задом-наперёд

В ликующий народ.

*

И думал он, с броневика

Слезая образом таким,

Пока народные массы с ним,

Он будет непобедим.

И выбранный им путь большевика

Наверняка

Для царской династии кончится стенкой.

Дущою чёрной зло любя

Он до небес превозносил себя

И даже выше, выше бога.

По мненью своему: «В трёх лицах был един:

И бог, и царь, и господин».

Сегодня понятно любому:

Попы обслуживают буржуазию.

А если бы было по-другому,

Их не пустили бы в Россию

Не впервый раз, ни во второй

Отстраивать в России

Буржуазный строй.

Религия без перца —

Не каждому по нутру.

И многие двуногие

Не по велению сердца

А в силу политического момента

Склоняются у её постамента.

Теперь такая же мода.

Никто не говорит:

Религия — опиум для народа,

Хоть он ещё в Мавзолее лежит.

*

Торжествовал Ильич!

Короткий спич,

А взбудоражен как народ!

Он правильным путём идёт!

Отмщенье, государь, отмщенье!

И нет тебе прощенья!

Судьбы свершится приговор!

Мужик крестьянский двор

Меняет на ружьё.

И правильным путём

Идёт человек с ружьём

По царскому следу,

И вместе с Ильичём

Предвкушает победу.

Погоня! Погоня! Погоня в крови...

Но этого было мало ему,

По его гениальному уму.

Он помнил со школы:

Китайцы и монголы,

Под корень вырубали

Династию,

Утратившую власть.

*

Казнить —

Ещё не значит развенчать.

Любая царская особа

Хранит до гроба

Дарованную свыше ей печать.

И кто назывался царём

Наместником бога был в царстве своём.

Другой сегодня власти

Нам не дано.

И что эволюция предложила —

От этого отказываться грешно.

И как бы человечество не голосило

В церквах и в пунктах

Для сбора голосов,

Сегодня ему не обойтись без попов.

Приходишь ли на этот свет,

Ушёл ли в мир иной на склоне лет, —

Без попов,

Как без воды,

И ни туды, и ни сюды.

Теперь — другая мода.

Никто не говорит:

Религия — опиум для народа,

Хоть он ещё в Мавзолее лежит.

*

*

*

Я учился в школе

И в двух институтах

Ещё тогда,

Когда учили в них

Плохо одетых и в «Скороход» обутых,

И когда среди предметов других

Курс ВКПб выделялся особо.

Но история

Пастью гроба...

И сталинскому курсу в противовес

Нам противопоставила историю КПСС.

На колу вмсит мочало —

Начинай сначала.

Но о казни

царя

Снова

Не было и слова

Ни на одном листке календаря.

Дому Романовых четыреста лет.

А он девяносто лет

Лежит в Мавзолее,

И на лице его

За эти годы

Не отразилось ничего.

Как несхожи эти юбилеи...

Он уничтожил царскую семью!

Но за семью

Секретными печатями

Хранила партия секрет

И всякие слухи в зачатии

Сводила нанет.

Эта тайна

Случайно

Прокатилась по нашей стране

На «Мюнхенской волне».

А как же, спросите вы,

Освобождённая Европа

От гитлеровской чумы?

Всё так же.

И снова мы в разных окопах,

И передёргиваем суть.

И Гитлера не было бы, не будь

У нас вот этого урода,

Вроде опиума для народа.

********************

*****************