Настоящее

Сэм не появился не завтра, не послезавтра, ни даже через неделю.

Мы созванивались с ним каждый день.

Они с группой отправились в небольшое турне. В небольших кругах представляя свою группу. Но этого было достаточно для того, что бы приобрести достаточное количество поклонников.

Их первый клип, с песней, которая звучала в баре, уже транслировался по местным музыкальным каналам, набирая свои обороты и готовясь пробиться на известные музыкальные чарты.

Сэм всегда очень нежно разговаривал со мной, просил прощение, что не может прийти, что мы не можем увидеться. Что тогда не сдержал обещание. Смешил и веселил меня. Иногда жаловался и требовал успокоения.

Я понимала, что всё это даётся ему тяжело, но после, я чувствовала, что те или иные достижения, всё же приносят ему удовлетворение.

Странный у нас роман — на расстоянии, мы ведь даже не можем дотронуться друг до друга, посмотреть в глаза. Лишь только тембр голоса отражает наше эмоциональное состояние.

Я не знала, что будет дальше. Но хоть так я была счастлива, у меня есть свой собственный кумир, до которого я не могу дотронутся, но могу с ним поговорить.

VIP— фанатка так сказать! И пока мне этого достаточно.

Сегодня наступил 7-день. Мне снимали гипс.

С утра, словно полоумная ко мне примчалась Ланка, она всячески подгоняла меня, мотивируя это тем, что отпросилась она на 2 часа и ей срочно надо на работу.

Быстро собрав меня, мы отправились на такси в больницу.

Нога уже совершенно не тревожила, находясь в гипсе, я уже спокойно наступала на ногу.

Освободившись от гипса, я почувствовала неимоверную лёгкость.

Захотелось танцевать. Неужели все, наконец, закончилось!

И почему именно эти слова всплыли у меня в голове.

Сегодня я была намеренна пойти и уволится с работы.

Я немного боялась, Кент не любит терять то, что приносит ему прибыль.

Но я была настроена, более чем серьёзно.

Остановившись около бара, в котором работала, меня охватило какое то неприятное чувство.

Совершено не хотелось туда идти.

Если раньше мне казалось, что я работаю в совершенно обычном месте, сейчас чувствовалось отвращение.

Обойдя бар с другой стороны, минуя служебный коридор, я очутилась прямо перед входом в кабинет Кента.

Постучав три раза в железную дверь, я вошла.

Кент увидев меня, буквально вскочил от радости.

— Ну, наконец, то, Кенди.

Он быстро подошёл ко мне, и грубо схватив за талию, усадил в кресло, располагающееся рядом с его столом.

На столе был явный кавардак, были разбросаны деньги и какие-то документы, также были замечены следы белой пудры, листы бумаги хаотично закрывали белый порошок.

«Я пришла не во время!»

— И почему ты так долго, как тебя угораздило. Когда к работе приступишь? Смотрю форму ты не потеряла, всё такая же стройная как кипарис.

Кент вульгарно осмотрел меня с ног до головы.

— У нас немного меняется программа, — начал живо осведомлять меня Кент, — будем выступать по подобию «Кабарэ», ты там вроде говорила, что петь можешь. Так вот — настал твой шанс. Я тут пару танцовщиц нанял, их немного подучить надо. Молодые — а двигаются как брёвна. Шмоток новых заказал. Думаю, теперь дела пойдут в гору, — Кент сладостно потёр руки.

— Что так смотришь, вечером на работу. Отдыхала вроде бы достаточно!

— Кент, я увольняюсь!

В кабинете повисла минутная пауза.

Кент засунув руки в карманы, ненавистно почесал висок.

У меня возникло плохое предчуствие.

— Что? — протянул Кент, словно не услышав, что я сказала.

Роговица его глаз была алой, возможно он даже переборщил с дозой.

— Хотя нас не связывает никакая документация. Думаю, было бы не очень хорошо не предупредить Вас, — продолжила я, используя дипломатический тон.

— Вас? — Кент засмеялся, — ты, что в офисе. Слышь, я тебя на улице подобрал, работу дал. А ты вздумала меня кидануть!?

— Это всего лишь работа, и я пришла к вам сама, меня никто не подбирал…— резко ответила я.

— Так стоп. Где бы такая деревенщина как ты работу нашла, в продуктовом? А у меня ты как кукла ходишь!

— По средствам своих денег я так выгляжу. Зарплату за полмесяца можете мне не выплачивать. До свидания.

Пока не возник конфликт, следовало бы покинуть это место.

— Стоять.Я тебе самую высокую зарплату платил. Тебе что мало что ли!? — уже в повышенном тоне проговорил Кент.

— Поэтому и отказываюсь от зарплаты предыдущего месяца, — как можно спокойнее ответила я.

Я быстро направилась к выходу.

Тут же мимо меня последовал удар руки о дверь, блокировав мне проход.

— Кенди, я с тобой разговариваю!

Я испугалась. Пульс участился. Руки вспотели.

— Дорогуша, я под кайфом. Думала, вот так вот просто тебя отпущу.

Кент резко отталкивает меня от двери.

— Вы не в праве меня удерживать!!! — вскрикиваю я, отлетев к стене.

— Все бабы переспали со мной. Все грёбанные танцовщицы этого заведения. А ты просто вертела жопой…я не трогал тебя, потому что ты нравишься клиентам. Нравишься мне. Просила 500 баксов — платил тебе, просила 800 баксов — я платил тебе. Вздумала вот так бросить меня…грёбаная сука! И дело не в твоём грёбаном парне, которого у тебя нет. Дело в том, что я хотел тебя такую: скромную и в тоже время развратную, целомудренную и дерзкую, сексуальную и нежную. Я берёг тебя. Заботился о тебе. Пальцем тебя не трогал. А ты…чёртова сука…

Кент подбежал, схватив за волосы, толчком руки, он ударил меня головой о стену.

Я даже не успела предугадать его действия. Затылок окутала резкая боль.

— Ты думаешь, что вот так вот просто уйдёшь!!! — глаза Кента казалось, налились кровью.

— Успокойтесь, прошу вас, — просила я, — если вы меня тронете, я обращусь в полицию.

— Обращайся, — тут же с его стороны последовала пощёчина.

Я почувствовала, как кожа на моей губе треснула, выступила кровь, окрасив уголок рта кровью.

Кент снова приближается ко мне, хватает одной рукой за плечо, другой за шею, я пытаюсь освободиться от его хватки.

Моих сил явно не хватает против сорокалетнего мужика.

Скользнув по шеи, Кент резко срывает верхние пуговицы моей рубашки.

Тут же становится видна часть обнажённой груди и верхняя часть бюстгальтера. Я вскрикиваю.

Кент снова ударяет меня, но уже с большей силой, кожа на лице начинает гореть. Да к нему толпами приходили и толпами увольнялись, без всякого рукоприкладства.

— Остановитесь, — Кент уже опускает ладонь к моей груди, — помогите, — ору я.

В баре гремит музыка. Мои крики как писк мышки на сталелитейном заводе.

Скользя ногой по полу, понимаю, что надо что-то делать.

Хватка у босса более чем крепкая, более того он под кокаином.

Спустя секунду обхватив мою шею другой рукой, он уже лезет своими мерзкими слюнявыми губами к моему рту.

Судорожно вскидываю колено, и на удачу мне, попадаю ему прямо между ног. Он тут же отпускает руки.

Я мгновенно хватаю сумку, вывалившуюся у меня из рук в процессе борьбы, и, размахнувшись, ударяю ей Кента.

Чувствуя боль между ног, теперь он ощущает ещё и головную боль.

Свернувшись калачиком, он ёжится на полу, удерживая руками своё достоинство.

— Тварь…. — нечленораздельно протягивает он.

— Урод…, — вскрикиваю я, выбегая из его кабинета.

За дверью у меня тут же выступают слёзы, двумя пальцами схватившись за концы рубахи, прячу обнажённую грудь.

Пробегаю длинный коридор.

Не замечая уставившуюся на меня танцовщицу, стоящую с сигаретой в дверях, я просто покидаю теперь уже ненавистную мной работу.

Тело трясёт. Мне страшно.

Слёзы не перестают застилать глаза.

Утерев окровавленный рот, я тут же устремляюсь на поиски такси.

Которое тут же завидев меня, останавливается рядом.

Я плюхаюсь на заднее сиденье и быстро произношу свой адрес.

Уставившись в стекло, продолжаю рыдать.