Ночь и море

Багровое солнце ушло за горизонт, на пляже остались лишь тень дня и яркий оттенок ночи. Стало темно и сонно. Он укрылся под одеяло, сидя на горячем, ещё не остывшем от света песке. Руки его были холодны, он зарыл их в песок, глубоко погружая в недра земли. Спокойно сидя и получая последние капли тепла, он задумчивым взглядом смотрел вдаль.

Что-то быстро дернулось под его рукой. Рука отлетела, а за ней всё тело в испуге отпрянуло от чего-то злого, страшного, маленького, но от пробежавших мурашек по коже, ставшего огромным в песке. Немного постояв в сладостном страхе, он не спеша опустился на колени, медленно притянул к себе одеяло, обернул им руку, и резким, быстрым движением копнул песок. Потом ещё и ещё, оставляя облако пыли и усердия.

Уже стемнело, лишь где-то далеко за морем был маленький островок солнца. Ничего не было видно, но он продолжал копать, пока песок уже не стал холодным и не оказался в его кудрявых чёрных волосах. Он аккуратно, не сводя взгляда с места обитания чудовища, вытащил фонарик из рюкзака с темно-красным карманом впереди и секретным, крайне секретным карманом в спинке, хранившем фантики от конфет со всего мира, вкус которых он посчастливился ощутить. Дрожащей рукой он нажал на кнопку фонарика и увидел лишь выкопанную им пустую яму. Где оно?

Было страшно, но без страха невозможно питать свое любопытство. Оно замирает перед предвкушением страха и тревоги, жгучим облаком разливающимся в груди. Но теперь страха нет, остался его жалкий след. Он сел, на всякий случай поодаль хижины чудища, осмотрел свои руки и громко выдохнул. Красный, с жёлтыми ромбиками, обрамлёнными в оранжевые полоски зонт колыхнулся от душного вздоха. Он посмотрел на него, собрал, потянув за ниточку внизу, и запихнул в рюкзак, оставив его верхушку торчать наруже маяком.

Последний раз за сегодня, а может и за всю жизнь, посмотрев в бездну моря, в которую так и хотелось заплыть, но ночью здесь выплывают акулы, а не дельфины, он подобрал под себя ноги, встал и медленным шагом, не торопясь, и всё ещё ожидая прихода монстра, собрал вещи и пошел, озираясь назад.

Босые ноги утопали в черном песке, а ракушки время от времени легко кололи ступни. Каждый раз чувствуя это, он вскакивал и семь шагов продолжал прыгать с ноги на ногу. Это был его обряд. Обряд, чтобы запомнить. Ему не нужно запоминать вид, пейзаж, это всё когда-то изменится и лишь останется тенью блёклого воспоминания. Ему нужно запомнить это чувство. Чувство, которое он испытывает каждый раз, бывая здесь. Он пока не может дать ему имя. Столь сложное, многогранное и загадочное, оно разливается спокойствием, тихой радостью, любовью не убивающей, а возрождающей и что-то ещё горячее, пылкое, неописуемое и неясное. Он надеется, что разгадает это чувство за этот, уже третий месяц в стране чудищ, моря, солёной кукурузы, пены на коктейлях и волнах моря, ведь деньги заканчиваются, а билеты обратно были куплены напрасно. Чемодан полон золотых, розовых, бежевых и коричневых переливающихся ракушек и прозрачных, впитывающих это алое солнце, солёное море, жгучий пятки пляж, камней и минералов.

Дойдя до конца пляжа, он повернулся назад на море, звёзды и торжественную луну на небосклоне… но вдруг что-то пробежало по песку совсем рядом, так резко, страшно, но радостно. Улыбка вдруг проскользнула на его лице и он кинулся вперёд, накинув одеяло на песок, будто сетку. Затаив дыхание на момент, он начал аккуратно ощупывать песок под одеялом. Ничего. Он очень расстроился и был зол. Он собрал одеяло, не стряхнув с себя песок, и пошел уже громкими шагами, с насупленными бровями и роем недовольных мыслей. Не быть загадочному детективу и невиданной для всего мира находке быстросветного, невидимого чудища, живущего под толщей песков на пляже, прямо под тобой! Он перешагнул бетонную перегородку, обернулся на море, отвернулся, сделал шаг, а после резко повернулся, включил фонарик, направил на песок. Увидел.

Увидел чудище. Это красное, колючее, глянцевое и опасное нечто. Медленно направив фонарь на это, он боязливо протянул руку, а чудище заползо на ладонь и чёрными глазами посмотрело прямо в его оранжево-коричневое от солнца лицо. Краб, клешнями поцарапав кожу на его руке, отвернулся и любопытно посмотрел на мир с огромной невиданной высоты человеческого роста. Красиво, правда? Жаль он не может сказать, что это за чувство. Но ничего, должен же он когда-то понять.

Он аккуратно донес чудище до своей хижины возле моря, накрыв его второй рукой сверху, положил на подушку на деревянном, скрипящем стуле и сел на матрас. Он проглотил шар воды и прилёг. И что же это? Настоящее блаженство? Окрылённость? Вера в жизнь? Да, но что-то ещё.

Освобождение. Освобождение от предрассудков, недовольств, пустых обсуждений, правил, попыток, убеждений против счастья. Нужно было твёрдо решить, что ты освободишься, и вот она, именно та свобода, о которой он мечтал. Он волен. Он свободен.

Улыбка показалась на его соленых губах, громкий смех вырвался изнутри. Чистый, живой, радостный, счастливый смех, заставляющий живот прыгать в такт, а искоркам из глаз вылетать и обнимать всё тело.

Успокоившись, он закрыл глаза и тихо заплакал.