Старый-старый крыталый дух преземлился на краю крыши, свесил ноги и начал ими болтать. Прямо как когда-то в детстве. От чего по душе прокатились ностальгические воспоминания.
Взошла луна, и крылатый дух с наслаждением представил себе что он — вампир! Всамделишный, милый и обаятельный. Ну правильно, кто ещё так любит луну — как ни вампиры? И улыбнулся своим мыслям. Было очень приятно представлять себя кем-то милым, няшным и красивеньким!
И вдруг посмотрел крылатый дух на противоположную сторону крыши: а там сидит кто-то чёрный, грязный, да видом любуется. И на небо, и на звёзды, и на луну, и даже на него, такого милого, няшного и обаятельного. Вот только одна маленькая незадача: этот кто-то сидел и портил такой вид, такой вид… Да как он посмел здесь находиться и портить вид не кому-нибудь, а ему — такому милому, такому кавайному, такому обаятельному вампиру! Такому милому, что аж прям ангелочек!
И пришла тогда крылатому духу в голову мысль: надо прокукарекать — вот демон с крыши и свалится! В детстве он уже проделывал этот номер — тогда сработало!
И тогда встал он на краю крыши в красивую стойку, набрал в лёгкие побольше воздуха и протяжно и мелодично пропел:
— Ку-ка-ре-ку!
И грохнулся сам. Забыл, что ангелом он был только в младенчестве, но по мере взросления из-за своего эгоизма, капризности и нетерпимости к окружающим, из-за желания быть единственным обладателем всего, и даже из-за своё слепоты и неразборчивости, он вырос даже не демоном, а всего лишь нечистым чёртом. Только ему неприятно было это осознавать, вот и пытался верить в то, что он не чёрт, а вампир, причём — обаятельный и няшный. И без всяких там приставок «чертовски». Потому что чертей не любит никто. А глупых кровососов любят хотя бы женщины. Да только на самом деле стал он именно тем, кого так презирал и ненавидел.
Старый-старый крыталый дух преземлился на краю крыши, свесил ноги и начал ими болтать. Прямо как когда-то в детстве. От чего по душе прокатились ностальгические воспоминания.
Взошла луна, и крылатый дух с наслаждением представил себе что он — вампир! Всамделишный, милый и обаятельный. Ну правильно, кто ещё так любит луну — как ни вампиры? И улыбнулся своим мыслям. Было очень приятно представлять себя кем-то милым, няшным и красивеньким!
И вдруг посмотрел крылатый дух на противоположную сторону крыши: а там сидит кто-то чёрный, грязный, да видом любуется. И на небо, и на звёзды, и на луну, и даже на него, такого милого, няшного и обаятельного. Вот только одна маленькая незадача: этот кто-то сидел и портил такой вид, такой вид… Да как он посмел здесь находиться и портить вид не кому-нибудь, а ему — такому милому, такому кавайному, такому обаятельному вампиру! Такому милому, что аж прям ангелочек!
И пришла тогда крылатому духу в голову мысль: надо прокукарекать — вот демон с крыши и свалится! В детстве он уже проделывал этот номер — тогда сработало!
И тогда встал он на краю крыши в красивую стойку, набрал в лёгкие побольше воздуха и протяжно и мелодично пропел:
— Ку-ка-ре-ку!
И грохнулся сам. Забыл, что ангелом он был только в младенчестве, но по мере взросления из-за своего эгоизма, капризности и нетерпимости к окружающим, из-за желания быть единственным обладателем всего, и даже из-за своё слепоты и неразборчивости, он вырос даже не демоном, а всего лишь нечистым чёртом. Только ему неприятно было это осознавать, вот и пытался верить в то, что он не чёрт, а вампир, причём — обаятельный и няшный. И без всяких там приставок «чертовски». Потому что чертей не любит никто. А глупых кровососов любят хотя бы женщины. Да только на самом деле стал он именно тем, кого так презирал и ненавидел.