Снеговики

(В произведении использованы персонажи рассказа Никиты Писарева «Монстры, приходящие в метель»)

Прогноз погоды на две недели вперед говорил о снеге и метелях. А раз так, следовало пополнить запасы. Дров, соли и спичек хватало, а вот круп, макаронных изделий и консервов можно было прикупить. Ближайший магазин в соседнем селе, за десять километров. На лыжах плевое дело для меня. Необременительная прогулка. Забросив за спину рюкзак, я навострил лыжи, думая обернуться к обеду.

Вопреки ожиданиям, вернулся в свою избушку я ближе к пяти вечера. По закону подлости пришлось ждать пару часов, пока проведут ревизию в единственном на всю округу магазине. Благо, встретился дружок Колька, пригласил на чай. Чаем, конечно дело не ограничилось. Но и принять более ста грамм горячительного я не захотел. Не хватало еще на обратном пути путаться в лыжах! Закупив сахара, муки, макарон, гречки и дюжину банок тушенки, забив тем самым огромный рюкзак под завязку, я по своим следам вернулся домой. Около ворот меня встретил снеговик. Неказистая, немного скособоченная фигура с ветками вместо рук, с веточкой же вместо носа, глазами из угольков. Надо же, дети постарались, подумалось мне, когда я протискивался с пузатым рюкзаком в ворота. Только вот, откуда здесь дети? В поселке, где я зимовал из десятка двух домов жилыми оставались три. Мой и два на соседней улицы. Жили там старики, одинокие, бездетные. Другая странность пришла мне в голову уже дома, когда я выставлял консервные банки на стол. По улице, вообще, и особенно у моего забора и ворот, вокруг снеговика никаких следов, кроме мной проложенной лыжни не было.

Назавтра, как и обещали пошел снег. Несильный, но упорный. Небо затянуло свинцовыми тучами, грозя к вечеру усилением снегопада. Утро следующего дня приветствовало меня не только осадками с неба, но и вторым снеговиком. Не знаю кто и как слепил его, но он появился немного в стороне от первого, такой же нелепый, с каким-то злобным выражением его холодного, округлого лица. Вдоволь налюбовавшись на снежные фигуры, я натаскал в дом дров на несколько дней. Носить поленья из дуба и граба оказались непросто. Утомившись, я завалился на кровать, проваливаясь в сон.

Вечер меня встретил метелью и тремя снеговиками за забором. Обескураженный, я долго смотрел сквозь мутное стекло на недвижно стоящие округлые снежные фигуры, среди свистящей круговерти. Какого черта? Кому это в такую погоду приспичило лепить снеговиков у меня под окнами? Что за странное чувство юмора? Ну, ничего! — решил я. — У меня есть чем ответить вам! Одновременно заинтригованный и разозленный, так и не найдя ничего лучшего, как с утра, вместо завтрака и зарядки, потренироваться в стрельбе. Оружейный шкаф стоял в углу с вечно приоткрытой дверцей. Ключ от него потерялся давным-давно. Дом и двухстволка достались мне в наследство от деда. Никогда особо не интересовался охотой, но три снеговика в ряд это как мишени в тире. Повертев в руках, остро пахнущие маслом тяжелое ружье, я зарядил оружие патронами с мелкой дробью. Снеговики не утки, но думаю, пойдет! Испытывая примерно тоже, что и школьник, натирающий воском доску или подкладывающий кнопку на учительский стул, я распахнул окно. Ледяной ветер резанул по лицу, забираясь под рубашку. Чувствуя, что шутка не совсем удачная, все равно сжал в руках ружье. Стараясь не обращать внимания на мурашки, побежавшие по рукам, на вмиг заледеневшие щиколотки босых ног, я прицелился. Стрелок из меня, все равно, что балерина, но дробь есть дробь! Ба-бах! Приклад лягнул плечо, уши от выстрела заложило. Результат мне понравился — дробь разлетаясь веером снесла верхнюю часть крайнего слева снеговика. Снежные шары взорвались, будто в них заложили по парочке китайских петард. Я не ожидал такого эффекта, но мне понравилось! Решив не добивать, оставшийся от снежной фигуры нижний, самый большой шар, мое внимание переключилось на оставшиеся два других снеговика. Ба-бах! Ба-бах! В этот раз я бил дуплетом. К вящей моей радостью, еще две фигуры взметнулись снежными фонтанами. В самое яблочко! Удовлетворенный результатом стрельб и совершенно озябший, я закрыл окно, повесив на ноющее от выстрелов плечо двухстволку. За те несколько минут, что мне пришлось открыть оконные рамы метель намела в комнату немало снега. Чертыхаясь, я наступил в подтаявший снег, тщетно соображая куда запропастилась половая тряпка. Ну, вот, запустил зиму в дом!

Утром следующего дня, правое плечо не слабо так разболелось. Видимо, сильнее надо было прижимать деревянный приклад! Потирая ноющее плечо, я насторожился. В комнате раздавался неприятный скрежет. Будто кто ножом скреб по тарелке. Ориентируясь на звук, я обернулся, чтобы увидеть за окном… тем самым, из которого велась стрельба… прижавшегося к стеклу снеговика. Невольно я отшатнулся. Чтоб тебя! Созданный еще более уродливым, он стоял так близко к окну, что корявой веткой, которая заменяла ему нос скреблась на ветру о стекло.

Обозленный, я оделся и вышел на улицу. Пошатываясь от сильного ветра, несмотря на бьющий в лицо колючий снег, мне удалось обойти вокруг дома. Снегу намело по самый пояс. Никого. Никаких следов. Да и какие следы в такую метель? Только одиноко стоящий у окна снеговик. Я кутаясь в куртку, и натягивая капюшон еще раз огляделся вокруг. В молочной мгле, за забором мне показались три размытых силуэта. Округлых силуэта, на месте тех снеговиков, что я вчера расстрелял. Мне внезапно стало страшно. То и дело затравлено озираясь через плечо, я запустил тяжелое полено в снеговик, завалив его набок. Обойдя вновь вокруг дома, закрыл все деревянные ставни.

К вечеру, метель разыгралась настолько, что за свистом и воем на улице, я не услышал стук в дверь. Стук — сильный, размеренный, какой-то механический, не то что насторожил меня. Испугал до чертиков. На цыпочках подкравшись к закрытой на засов двери, я прислушался, совсем не горя желанием открывать. Что-то мне подсказывало, что там за дверью не заблудившийся путник. Отступая, к пышущей жаром печи, я услышал как нечто бьет и в деревянные ставни, норовя сбить их с петель. Сильно, ритмично, размерено… Чувствуя, что у огня безопасней всего, я присел на скамью у поленницы дров. Прикидывая, выдержит ли дверь и ставни, мне пришла мысль вновь достать ружье. Пересчитав патроны, в довершении к огнестрельному оружию, не знаю почему, но я засунул кочергу в печной зев, положив закопченную железяку прямо на объятое огнем полено. Что же там пришло к моему дому, в ночи, родившись в снежной мгле? То, что там, на улице, среди вьюжных вихрей нечто неживое и бесконечно злое, я почему был уверен.

К полуночи стук стал тише, и мне, утомленному страхом и напряжением от ожидаемой беды, удалось задремать, положив голову на руки, вцепившиеся в ружье. Лишь поэтому, я не заметил, как в тонкую щель под входную дверь стал проникать снег. Ветер на улице усилился настолько, что стал вдувать мелкий, колючий снег в малейшие щели дверного косяка, проникая в помещение. За несколько часов под дверью образовалась медленно тающие снежные комья. Разбудил меня хруст. Негромкий, ломкий хруст снежной корки… Вскинувшись, я уставился на размытую тень, медленно передвигающуюся от входной двери в мою сторону. Это еще что? Еще не совсем придя в себя, я вскочил, опрокидывая скамью. Свет от печи осветил самое настоящее чудовище — ростом с человека, карикатурно уродливого снеговика, небрежно слепленного из снега и льда! Корявые ветви, заменявшие ему руки угрожающе шевелились, тянулись ко мне. Цепенея от ужаса, я все же сумел поднять ружье. Грохот от выстрела оглушил меня. Дробь с такого близкого расстояния разметала снежное чудовище. От него осталось на полу серый снежный сугроб снега и быстро увеличивающаяся во все стороны лужа.

Едва я перезарядил ружье, как в комнаты из сеней ввалилось новое чудовище. Такое-же корявое, кособокое. А за ним, еще несколько снеговиков, только размером поменьше, да по шустрее. Большого я уложил двумя выстрелами, вновь оглохнув от выстрелов. Выстрел дуплетом — один выстрел в голову, другой в средний шар уничтожили чудовище. С более мелкими, вылепленные больше изо-льда, чем из снега пришлось повозиться. В скользящих по полу, словно на коньках снеговичков попасть оказалось гораздо труднее. Но истратив все патроны, я все равно оставил от ловких монстров лишь быстро тающие кучки снега и льда. Покончив со всеми, мне пришлось сесть, так у меня дрожали ноги. Сил ставить скамейку у меня не было, и я сел прямо на пол, возле печи. В глазах плясали яркие блики, в ушах звенело. В комнате висела серая дымка, остро пахнущая пороховыми газами.

Передышка, столь необходимая мне, оказалась ошибкой. Необходимо было незамедлительно идти к двери и чем угодно, хоть тряпками заткнуть щель под дверью! А так, пока я переводил дыхание из под двери, из снежной крупы и талой воды сформировался новый монстр. Не такой высокий, но с огромными узловатыми ветвями-руками. Кусочки угля, выполнявшие роль глаз, пристально и очень кровожадно следили за мной. Ружье, бесполезное без патронов, выпало из моих рук. Чудовище, медленно, но целенаправленно двигалось ко мне. Интересно, печной жар остановит его? — неожиданно спокойно подумалось мне. — Или попробовать ружьем как дубинкой? Тепло от печи лишь замедлило снеговика. Еще больше кособочась, оно все равно шло ко мне. А ведь, подобные монстры уже появлялись. В прошлом году, в соседней области такой же снежной зимой, они пришли в один из городков… Названия, которого я не запомнил, поскольку посчитал новость о страшной трагедии фальшивкой, вымыслом журналюг. Как оказалось нападение на город снежных монстров, пришедших из метели оказалось правдой! Тогда, погибло много людей. В квартирах и на улице. Выжила только маленькая девочка да парень, отделавшийся лишь ампутацией руки. Неужели и мне уготована судьба тех несчастных?

Снеговик нависший надо мной явно в этом не сомневался. А я вот не совсем был в этом уверен! Протянув вслепую руку, мои пальцы коснулись горячего металла. Подхватил раскаленную добела кочергу, я нанес удар по снежному монстру. Раскаленное железо разрубило чудовище пополам. Верхняя половина туловища упала к самому зеву печи и тут же стала быстро таять. Нижнюю половину, нелепо перекатывающуюся из стороны в сторону я добил, несколькими ударами кочерги превращая ее в снежное месиво, растекающуюся во все стороны грязной лужей.

Убедившись, что новых монстров не предвидится, мне наконец пришла в голову здравая мысль немедленно прикрыть щель под дверью старыми тулупами. Проверив окна и немного убрав лужи в комнате, я опять подсел к печи. Единственное оставшееся у меня оружие против снежных монстров вновь положил в печь, подкинув еще дров. Слушать свистящий вой метели за окном да настойчивое поскребывание и стук в ставни, мне не хотелось. На полке стоял стары, еще дедовский радиоприемник. Недолго думая, я включил его. Сквозь хрипы и свист помех пробился бодрый голос диктора. «Дорогие радиослушатели, а мы продолжаем. Непогода за окном если верить синоптикам продлиться еще две недели. Такой снежной зимы, мы не видывали давно! Но, не стоит печалиться! Метель не повод унывать!»

Действительно, не повод…