Кажется, у Вишневского было одностишие типа ~«Ах, милая! Да ты ещё и собеседник!» Правда, непонятно, на каком основании это здесь: с поэтической стороны Вы вряд ли со мной знакомы, а ссылка на вещицу, которую я сейчас отдал на растерзание в Круге, брошена Вам лишь минуту назад… Кстати, программа появилась на свет именно в угоду этой вещице, а не наоборот.
Достаточно того, что в программировании что-то понимаю я. Не царское это дело (не поэтессино). Если соизволите по её (программы) поводу хотя бы губки надуть — буду рад. А милостивое наклонение головы и вовсе будет запредельной спонсорской помощью.
В первом катрене четные строки усечены, причём 4-я («Спрятаны от огласки.»), на мой взгляд, неудачно. Для вящей симметрии можно в неё добавить слово «Все», но всё равно просится пауза перед «то», и это самое «то» тянет на себя незаслуженное ударение. Впрочем, если это записать «лесенкой», то вполне читаемо.
17-я строка («Раз как-то бард пел свою сказку») полностью построена вместо амфибрахия на антибакхии. 19-я её пытается в этом плане поддержать, но недостаточно. Шероховатость ритма ощутима.
Оксана Панкеева, моя любимая писательница фэнтези, вовсю пользуется эпиграфами — из классиков и не очень, из мультиков и даже из возможных высказываний своих собственных персонажей. Мне нравится… И Олди этим не брезгуют. И…
С первых слов понятно, что это – пример иносказательной самокритики литературной героини. Ну не в прямом же смысле она смешна, несуразна и драна (и уж тем более почти развалившаяся, страшная и убогая)! Хотя «бесполезна я и одинока»… Четыре гласных подряд, превышение звучности… Претендует на дыру в стихо. И, как виртуальный кот, не могу не отметить наличие вшей (тративши/развалившийся/увидавши...) в количестве 6-и экземпляров.
А так мы имеем 4-3-стопный амфибрахий без явных сбоев ритма. Шероховатости по части ритмичности две: «Зачем он и кем был поставлен средь поля» и «Диван вместо так нужных дров». Шероховатости однотипные – ударение в стопе не на своём месте. Но если в первом случае это вуалируется — слово «кем» может нести логическое ударение, то на «так» его не поставишь. И в следующей строке в «вовсе не растерявшись» «не» тянет на себя ударение, которому взяться негде…
«Вовсю» в данном случае пишется вместе, а «сгорая» заключается в запятые.
«В огне бесполезность его умирает, // С горячим порывом спасти» — не совсем удачно. Мысль рвётся между катренами, и получается, что бесполезность умирает вместе с порывом, а «Души отсыревшие, прелые крылья» остаются особняком. Я бы написал «В горячем порыве» — тогда «спасти» имеет бо́льшие шансы вытребовать пояснения, что именно.
Хорошо зашифровалась ЛГ в стихо – её (за аллегорией) почти и не видно. Не то, что цветаевское «А дура плачет в три ручья — // Над днём без славы и без толку.»
Жили люди без компьютеров — и грамотными были, и стихи писали… Да так, что мы и сейчас этими стихами зачитываемся. А с компьютерной программой этим заниматься, как по мне, несколько удобнее — но не более. Просто ещё один инструмент.
Смысл про «беспомощный скелет» ясен. Но близок к мокрой воде и масляному маслу.
Вы такого не имели в виду, а некоторые личности с развитым воображением чего только не вообразят… Впрочем, наезд инициировало слово «родные». Дамы танцевали только с родственниками? Слишком однозначно.
Каноны — вещь эластичная… Ежели постараться, то можно и организовать вписку.
Лично я полагаю, что имеет место 3-стопный анапест, избавленный от монотонности усечением некоторых строк: http://ritminme.ru/files/lesh.png Места такого усечения (но отнюдь не ошибки) я подчеркнул красным.
Правда, такие вещи обычно делают симметрично — как усекается до ямбической (с женским окончанием) последняя стопа в строках 17 и 20… Остальные тоже можно легко подправить — например, желая обнаружить в поцелуях не «Ключ от врат персонального Рая», а «Ключ от врат персональных Рая» (тогда строки 6/8 будут иметь в точности такой же рисунок, как и 17/20). А из второй строки выбросить Элладу: ведь Спарта — её часть… Но автор не желает ремейка, и это его право (а мои рассуждения — так, для примеру).
Безударная стопа в 15-й строке действительно несколько неудачна — читатель уже свыкся с ритмом и акцентирует предлог «у», который ударным в данной ситуации быть не может. В строках 16/19 схоже, хотя и не так остро чувствуется. Но, если в строке 16 ударение на «до» достигается разрывом строки, то в 19-й «матерей» и «око́н» имело смысл поменять местами. Форма «око́н» устаревшая, но читатель прочтёт.
Естественно, кирпичным программа не красит — это я указал её ошибки. Они появились потому, что программа тупо шла по строкам и расставляла в словах те ударения, которые первыми попадались по словарю.
Но к концу текста программа набрала статистику. Она догадывается, каким размером написан стих, но тут нахитрил я: иногда к стихам идёт заглавие, которое следует отметить прозой, или куски стиха написаны разными размерами — тогда нужно (снова же ручками) отметить границы фрагментов.
И лишь после этого жать волшебную фиолетовую кнопочку «Обновить форматирование всего текста»
В принципе… Вставлю я это по автомату… В следующую версию.
С этим уже приятнее работать: имеем выраженный и незамутнённый ничем чужеродным анапест. Если встречается стопа /-/ вместо --/, то не обращаем внимание: ухо (и теория) говорит, что с амифакром анапест дружит. И получаем в сухом остатке только строку №8, в которой для красоты последний слог окрашиваем, как ударный, а предпоследний выделяем кирпичом. Это и есть вожделенная для критика погрешность ритма.
В принципе, в 17-й строке схожая ситуация, но там односложное существительное конкурирует с ударным двусложным прилагательным, а в 8-й за ударение дерутся служебные слова.
Ну, это чисто механические придирки к ритму.
По смыслу вызывает интерес «беспомощный чей-то скелет». Интересно, чей-то скелет может быть не беспомощным? И вот это: «Как в корсетах затянутых дамы теряли сознанье // И в родных кавалера руках приходили в себя.»Надо понимать, уже без корсета. Потому и руки родные — джентльмен после такого обязан жениться…
Да, 4-стопный дактиль и 3-стопный анапест чередуются: http://ritminme.ru/files/pan.png Шероховатости ритма я отметил кирпичным цветом. Наиболее существенная — в 9-й строке (недостаёт слога). Мне приходит на ум разве что «Стрелы – в колчан, верный лук, тетива…», но это будет лишь ослабление шероховатости (хотя запятая помогает и разной важности слова лучше делят ударения).
Интересна акцентуация — три раза строки заканчиваются на «белая птица умрёт.» Кстати, в 20-й строке пробилось написание оной с большой буквы… Как по мне, это скорее ставит под вопрос остальные начертания, чем ошибка. Я бы по всему стиху прописал «Белая Птица».
Мне воображение нарисовало визит ЛГ к гадалке — к которой он и обращается, как к «мадам». Вот её-то конура и даёт образы нищеты (паутина, капуста в супе, звон стеклотары), налагающиеся на канву гадания.
Конечно, на всё это накладывается моё восприятие, как действительного члена клуба любителей пива… Но чего это «старая перечница»? Прекрасная любимая женщина, с которой прожито столько лет! И степень горчинки — дело вкуса… Один литературный персонаж желал себе в жены девушку, у которой «сердце с перцем».
Как имеющий бревно в глазу, не премину указать на соломинку «илистости»: 4 «или» на 24 строки… Правда, ведут они себя прилично — держатся в тени икта и не портят ритм. Но всё же…
А люди и лошади — гибель, гниенье.
Как пьяные, ракшасы всюду шатались:
Они мертвой плотью и кровью питались.
Огромны, покрыты коричневой шерстью,
Измазаны жиром, и грязью, и перстью,
Страшны, пятиноги и великобрюхи,
С короткими шеями и лопоухи,
С перстами, что загнуты были неладно,
С зубами, что скалились остро и жадно,
С коленями, с бедрами вроде колодцев,
В сообществе жен и младенцев-уродцев,
Склонились над падалью ада исчадья:
Устроили ракшасы пир плотоядья!
Хмельные от крови, насытившись мясом,
Они наслаждались уродливым плясом.
«Как сытно! Как вкусно! Мы рады! Мы рады!»
Кричали в ночи кровопийцы-кравьяды.
Великое множество бесов плясало,
Наевшись и костного мозга, и сала.
Их были мильоны, мильоны, мильоны,
Их злу ужаснулся весь мир потрясенный.
Они веселились, — для них не отрада ль,
Что мясо живых превращается в падаль?
Где поле в крови, где людей гореванье,
Там силы бесовской — гульба, пированье!