Ну, оно да… Опять же, это слова лирического героя, автор может иначе считать

в фа-диез миноре

— Ты понимаешь, она такая, что раз увидел — пропал навек…

А Ева ночью тайком вздыхает, и жалко Еву — ведь человек!

Старик, прости, что присел на уши, достал нелепым своим нытьём,

но кто ещё это станет слушать? В Раю нельзя вспоминать её.

Она, бывало, Отцу дерзила, ни в грош не ставя Его Закон,

но был огонь в ней… была в ней сила! За что её Он и выгнал вон.

Да, Ева мягче, добрей и лучше, я с ней спокоен — не рвётся нерв.

Ночные шторы, на всякий случай, пошила Ева «от разных стерв».

Но в темноте, как зарницы вспышка, сверкнёт улыбка, лукавый взгляд,

и я опять этим взглядом выжжен, и счастлив им же… и им распят.

Спасибо, брат, что молчишь, не споришь и не советуешь чёрт-те што,

мурлычешь мне в фа-диез миноре… Пушистый, мягкий. Ты, кстати, кто?

Кота пошлите!

Грипп, как чума! Пришёл на оба дома —

Болеют все и некому лечить.

А где же Ангелы, что были так готовы

Прийти на помощь, победить ковид?

— Держитесь там! — Кричали с поднебесья,

— Мы молимся не покладая крыл!

И мысленно мы с вами… Райской песней

Воздействуем на жар, чтоб он остыл!

У нас ведь дел, помимо вас, по горло,

В Эдеме посевная в полный ход,

Самим тут крыльев не хватает… сорри,

А грипп — фигня, он как-нибудь пройдёт.

Мы всесторонне и неперестанно

За вас болеем ангельской душой,

Но нам в аптеку бегать не пристало,

Кота пошлите — Кот же не больной!

в последний день

над озером взлетает королёк а там гляди и вечер недалёк

заваришь кофе чёрный словно дёготь

над горизонтом плешь голубизной и тучи нависая над тобой

протягивают к солнцу острый коготь

мой сад плывёт навстречу декабрю закатный диск подобен янтарю

висит над потемневшею рекою

пылает листьев пурпурный костёр они живут еще наперекор

мечтам зимы о снеге и покое

где расцветали лица хризантем теряет очертания эдем

иль просто заурядная квартира

смотри как осыпаются цветы и с ними вместе умираешь ты

в последний день от сотворенья мира

Иллюстрация автора:

Я сошью лоскутное одеяло,

Я укрою им всех тех, кто болен,

Ни на что его не променяю,

Никому его не подарю.

Будут связаны друг с другом много жизней,

Сшиты нитками мои воспоминанья.

Разноцветные причуды мирозданья

От мороза ночью сберегу.

Все рубашки, юбки, занавески,

Что заношены до дыр когда-то были,

Беспорядочно смешают свои ткани

И гнездо совьют мне на диване.

Я свернусь в нем кошкой, замурлыкав,

Песни буду петь о вечной жизни.

04.11.1996