Трудности перевода

Трудности перевода

— Вздрогнули? — пробасил коллега, и мы вонзили в себя по третьей рюмке коньяка. Удовлетворенно крякнув, закусили канапушечками, тарталетками с салатом, волованами с икрой, оливками на шпажках и прочей ерундой, даже слова несерьезные какие-то.

— Эх, щас бы шашлычка, — вздохнул Рудольф.

В данном конкретном случае я полностью разделял его мнение. Но фуршет есть фуршет, ничего не попишешь.

— Еще по одной? — снова подал голос коллега, но я помотал головой. — Ну, как знаешь, а я еще выпью, пожалуй.

Мы с Рудольфом были не дураки выпить, да и закусить тоже. Имели полное право, отпахав три дня в будке[1]. Сегодня последний день шабаша, вот и решили расслабиться немного. Почувствовав, как в желудке разливается блаженное тепло, я с мстительным удовольствием воззрился на сцену, где незнакомая девчушка, краснея и путаясь в словах, переводила какого-то местного чинуша. Хотя краснеть было особо не перед кем. Я огляделся вокруг. Все откровенно забили на толкающего речь, разбившись на небольшие группки по интересам и оживленно болтая.

— Ловко мы, а? — словно читая мои мысли, отозвался Рудольф.

— Это точно, — согласился я, довольно улыбнувшись.

Как я уже сказал, мы были не дураки. Старая уловка опытных переводчиков. Зайдя в зал, постарайтесь затесаться куда-нибудь и не попадаться на глаза. Если повезет, то не хватятся. Нам повезло. Мы стояли в уголке, слившись с холуями сильных мира сего: телохранителями, помощниками, и Бог его знает кем еще.

— А сейчас приглашаем всех на улицу, на фейерверк в честь окончания… бла, бла, бла, — объявил конферансье.

Девчушка перевела. Все послушно двинулись к выходу. Мы с Рудольфом вышли одними из последних и привычно встали в сторонке. На улице было чудно, свежо и в то же время тепло. Дул легкий ветерок, донося запахи моря, каких-то экзотических цветов, неги и денег. Эх, Сочи… Сочи… Завтра снова в серую слякотную Москву с ее пробками и духом бензина. Мне — в Москву, Рудольфу — в Питер. Нас часто приглашали на мероприятия такого рода, и мы обязательно пересекались несколько раз в год на бескрайних просторах Руси-матушки. Оба — профессионалы с большой буквы. Я переводчик МИДа, у Рудольфа — своя школа перевода в Питере. Поток мыслей бесцеремонно прервался навязчивым запахом сигаретного дыма. Я недовольно поморщился, глянув на коллегу. И не сдержал улыбку. Рудольф вынул из толстых губ сигарету и опрокинул в себя очередную рюмку коньяка. Когда только успел зацепить?

— Стас, вот ты скажи… — собеседник сделал паузу, втянув в себя горький дым. По блеску в его глазах я догадался, что сейчас последует вопрос с закавыкой.

Подискутировать мы тоже были не дураки. Грешны, любим это дело. Причем, чем выше градус, добавленный к родным тридцати шести и шести, тем выше накал обсуждения. В прошлый раз, помнится, мы до хрипоты спорили о гендерных возможностях. Рудольф утверждал, что мужчины — способнее женщин. Взять, к примеру, великих писателей, ученых. Да даже на бытовом уровне. За что бы мужчина ни взялся, он сделает это лучше. Те же повара, парикмахеры, стилисты, модельеры. Я обвинил коллегу в шовинизме, упирая на то, что у женщин мозги по-другому работают. Кажется, где-то читал, что у гениев и маньяков мозг устроен одинаково. Так вот, среди женщин меньше маньяков, а, соответственно, и гениев.

— Вы какой способ используете для перевода имен собственных, транслитерацию или транскрипцию? — вклинился в воспоминания Рудольф.

— Транскрипцию, — не задумываясь ответил я, улыбнувшись своей догадке.

Конечно, Рудольф это прекрасно знал и задал вопрос с целью начать разговор. Мне вспомнился старый анекдот, как один из гостей на свадьбе бьет другого по морде со словами: «Надо же когда-то начинать». Вот это тот же самый случай.

— То есть, ты искренне полагаешь, что Мексика звучит лучше, чем Мехико?

— А ты предпочел бы Тексас вместо Техаса? — тут же парировал я.

— Ну ладно, а тебе как больше нравится, Вильгельм Завоеватель или принц Уильям или тот же Уильям Шекспир? — не сдавался Рудольф.

— А тебе, Иаков или Джеймс?

— Людовик или Луи? — тут же нашелся коллега.

Мне хотелось побыстрее закончить этот бессмысленный разговор. Это все равно, что спорить о том, что появилось раньше, курица или яйцо. От необходимости отвечать меня освободил начавшийся фейерверк. В темном южном небе расцветали цветы неземной красоты. Я невольно залюбовался. Фейерверк закончился, и гости группками заходили внутрь. Идти в душный зал не хотелось. Когда народ немного рассосался, мы заметили парня у входа. Ни один проходящий мимо иностранец не оставлял его без внимания. Кто-то ненадолго останавливался, те, кто попьянее, смеялись. Мы заинтересовались. Подойдя ближе, увидели на бейдже крупные буквы: SEMEN[2]. Парня звали простым именем — Семён. Щенячья радость от внезапно свалившейся популярности на его незатейливом лице сменялась недоумением. Бедный парень не знал и не ведал, что такое транскрипция и транслитерация.

[1] Будка синхронного перевода

[2] Словарь Мультитран

общ. семя; сперма

мед. семенная жидкость

www.multitran.ru/c/m.exe?CL=1&s=semen&l1=1