Пригласите

Стою на остановке.

— Слышь! Дай закурить!

Оборачиваюсь. Девица такая в мини, колготки черные, то сё.

— Не курю! Извините!

— Ну, блин! Мужики пошли! А ты чо стоишь?

— Жду!

Скромно отвожу взгляд.

— Меня чо ли?

— Нет! Автобуса.

— Слышь! Тут местечко поблизости есть клёвое!

Показывает большой палец.

— Там классно готовят. Посидим? А?

— Я с незнакомыми женщинами на улице не знакомлюсь.

Она плотоядно усмехается.

— Так давай познакомимся! Я Натка. А ты?

— Я Владик.

А что мне оставалось делать?

— Владик — детский садик?

Протягивает руку.

— Чо рука такая горячая и потная? И трясется, как будто кур воровал… Волнуешься, чо ли?

Хохочет.

— Да так… Не волнуюсь. Так как-то.

— Да ладно не волнуйся! То ли я не вижу! А чо покраснел-то? Как рак! Чо понравилась? Ну, вижу, что понравилась.

Берет меня под локоть. Хватка у нее цепкая.

— Пожалуйста, отпусти!

— Да ладно, Владик! Чо ломаешься-то, как пацан? Мы же взрослые люди. Тебе будет хорошо, мне хорошо.

А вокруг ни души, как назло. Да и были бы люди, кто бы помог? Все стали равнодушными, только за свою шкуру трясутся. Тебя будут того-самого, никто не спасет, отвернутся только.

Тянет. Фу! Какая грязная забегаловка. Хмурые типы потягивают пиво за столиками и ведут какие-то подозрительные разговоры.

— А поприличнее ничего нет?

— Как нет? Пойдем, моя лапочка! Твое желание — для меня закон.

Вот я и лапочкой стал. А дальше известно что. Идем в ресторан. Звучит французский шансон, французская кухня. Подлетает гарсон в белом переднике.

— Что будем заказывать, мсьё, мадам?

Ната подвигает мне меню.

— Сильвупле, мсье!

Таким издевательским тоном. С трудом выговаривая названия блюд, заказываю то, другое, третье… А почему бы и нет?

— Пить что будем, господа?

— Ну, разве что граммульку!

Ната берет инициативу в свои руки.

— Само собой, граммульку! Вот это, вот это и вот это!

Пьем, чокаемся. Ната сыплет комплиментами. Непрерывно смешит меня бородатыми анекдотами и боцманскими шутками. Интересно, в каком окружении живет она?

— Уф! Накушалась!

Натка откидывается на стуле.

— Спасибо тебе, Владик! Ты милый! Теперь можно и домой копыта передвигать! Ну, давай, Владик! Ни пуха ни пера!

Она тяжело поднимается и медленно идет к выходу, отдуваясь после обильной еды. Я достаю бумажник. Хватит ли мне рассчитаться? Еще одного позора я не переживу.