О скрытне и скрытне

Мяса было много. Животы у всех стали большими, а глаза — маленькими. Хитрый Мо отнес огромный жирный мосол к Запретной пещере и тяжело вернулся к костру. Вокруг огня уже кружились в боевом танце молодые Хо и Чок, показывая, как охотники загоняли мамонта в ловчую яму. Женщины одобрительно цокали языками и громко смеялись над Хо, изображавшим глупого зверя.

Мо сел рядом с Матерью. Он имел право сидеть рядом, потому что был Старшим Охотником. Он даже имел право говорить первым из мужчин, потому что был Старшим Охотником. Старший Охотник имеет много прав после удачной охоты!

Скоро «мамонт» был убит, и Чок потащил его за ногу к большой куче костей. Племя одобрительно закричало:

— Хой! Хой!

Было хорошо.

Было так хорошо, что болтун Сой вдруг сказал:

— А не сходить ли нам на скрытня?

Вообще-то, это всегда были неправильные слова. По нескольким причинам неправильные. Во-первых, Сой мог говорить только после Мо, да и то не сразу, а через стольких охотников, сколько пальцев на руках и на одной ноге. Во-вторых, Мать не любила разговоров про скрытней. В третьих, такие вопросы не обсуждались у костра, а решались Советом. Но сегодня было мясо!

— Глупый, глупый Сой, — прошептала только одна Кула, — Уж лучше бы спросил Большую Волосатую!

Но больше Сою никто ничего не сказал.

Большая Волосатая жила в Запретной пещере. Старики говорили, что она была очень стара: и у двух человек не хватило бы всех пальцев вместе с отдельными, чтобы посчитать её зимы. Она никогда не выходила к племени. К Большой Волосатой не обращались по пустякам. Она принимала вопросы, не выходя из своей пещеры, и никогда не отвечала словами, а только выкидывала цветной камешек: черный — отказ, белый — одобрение.

Конечно, Сой получил бы черный. Наверное, поэтому он и рискнул сказать не по Закону.

— Что мы, слабые дети? — еще сказал потерявший рассудок Сой, — Подумаешь, скрытень…! Вон — мамонт! Ого-го, какой мамонтище! И то одолели!

Другие молодые глупые охотники закричали:

— Хой! Хой! Пора сходить на скрытня!

Хитрый Мо понял, что теряет уважение. И Хитрый Мо сказал:

— Я давно думал об этом! Теперь вижу — дети стали мужчинами! Завтра пойдем на скрытня. Прямо с самого утра и пойдем. Хой!

Мать не понимала, зачем племени скрытень, но мясо заполняло её всю, и для мыслей осталось так мало места, что Мать только сыто рыгнула, а охотники приняли это за согласие.

К Большой Волосатой все же сходили, но из пещеры вылетел не черный и не белый камешек, а чисто обглоданный мосол. Так была решена горькая участь скрытня.

Вышли, когда луна была готова к своему дневному сну, а когда краешком показалось солнце, пещера скрытня уже была обложена по всем правилам. Было тихо.

…А Хитрый Мо вдруг почувствовал страх. И даже ужас почувствовал Хитрый Мо, потому что стоял он самым первым у входа в Дикие пещеры, как это положено Старшему Охотнику. А еще Мо почувствовал запах. Это желудок обидно выкидывал недопереваренное мясо прямо на ноги.

…И Сой почувствовал ужас.

…И другие охотники почувствовали.

…И у этого ужаса было имя: скрытень.

…И отважные охотники поняли, что вот-вот сами станут добычей.

…И они кинулись прочь от пещеры, а первым, как совсем не положено Старшим Охотникам, бежал Хитрый Мо, которого с этого дня станут звать Засеря Мо.

*****

— Кто там, мама? Мыши?

— Мыши, будь они неладны! Надо мне будет, однако, научить тебя психовоздействию. Срочно! Хотя бы элементарным навыкам. Чтобы жил ты долго — долго, не одну сотню лет, пока ни станешь взрослым и самостоятельным. Как они там орали? Эти? Или йети? Пусть будет — Йети. Спи, маленький Большеног Йети! … А глупые люди … мыши, то есть… вымрут они скоро. Вот съедят всех мамонтов— и вымрут.