Кто убил старушку...

Досточтимый сэр Артур Игнатиус Конан Дойл,
Осмелюсь предложить Вашему вниманию очередную историю с мистером Холмсом, дабы Вы подправили её Вашей мастерской рукой.

Итак, это произошло на прошлой неделе, в пятницу. Было обыкновенное туманное утро, и мы коротали его с мистером Холмсом дома на Бейкер-стрит, 221-b, ожидая завтрака и очередной загадки. Холмс, по обыкновению, сидел в халате и курил трубку а я решил почистить пистолет, но Холмс вдруг предупредил меня:
— Ватсон, не увлекайтесь, через десять минут появится инспектор Лейстред!
— Что Вы, Холмс! Утро! Инспектор в это время …, — не успел ответить я.
— Вот-вот! Пятница, Ватсон! Мисс Хадсон печет свой знаменитый яблочный пирог, а роза ветров сегодня прямёхонько на полицейский участок, так что ждём! Я даже догадываюсь, какая у него сегодня проблема, а вернее сказать — повод. Подайте-ка вчерашнюю газету! Видите, на развороте «Кто убил старушку?». Советую просмотреть хотя бы по диагонали. Заодно можете предложить и свою версию или вариант действий, думаю, что наша совместная работа кое-что дала и Вам.
Ровно через десять минут раздался стук во входную дверь.
— Это он, Ватсон! — сказал Холмс, — Только Лейстред не хочет учиться пользоваться звонком, потому что боится электричества!

Да, это был инспектор. По обыкновению он протопал по коврам мисс Хадсон в грязных ботинках к столу, прямо с порога начав подвязывать салфетку на грудь.
— Ну что, Холмс, читали? — спросил Лейстред, подвигая приготовленную мной для себя тарелку под пирог, — Уж это-то дельце Вам явно не по зубам! Да-да, я имею в виду ту старушку, про которую не хочет давать показания ни одна соседка!

— А вот и мы! Здравствуйте, инспектор, Вы, как всегда, вовремя! — поздоровалась мисс Хадсон, ставя на стол своё кулинарное чудо — яблочный пирог, присыпанный сахарной пудрой и поджаренными орешками.

— Подумаешь — дельце! — хмыкнул Холмс, кладя трубку. — Да любой дебил предложит десяток вариантов. Ватсон, у Вас есть какие-нибудь соображения?
— … Ну, можно устроить через редакцию газеты конкурс криминального рассказа про убийство старушки. С призами от полиции.
— Блестяще, Ватсон! — воскликнул Холмс, — И посадить победителя года на три! Я давно говорю, что писаки — самые вредные элементы в Англии, хуже только будущие олигархи из России! Несомненно, преступник не может не похвастаться, как ловко он обстряпал какое-нибудь дельце! Лейстред, с Вас причитается!
Лейстред не смог достойно ответить, так как его рот был плотно забит пирогом, но мисс Хадсон, разливая по чашкам чай, предположила:
— Холмс, думаю — не все писатели дебилы, встречаются и просто болваны. Кстати, этот репортер довольно хорошо описал склочный характер убитой. Я даже прониклась определенным уважением к убийце, хотя сама, конечно, против таких крайних мер.

Лейстред, наконец, проглотил нажеванное и, беря мой кусок, сказал:
— Конкурс — это ново! На это преступник может попасться! Дело в том, что полицию соседи вызвали, когда покойная уже была ими приготовлена к погребению, а в доме наведен порядок. Соседи — выжившие из ума пенсионеры, что с них взять?! Удивляюсь, как этот проныра-репортер что-то успел. Мы вызывали его в участок, просили представить все фотографии места преступления, но кроме этой, напечатанной — увы…! Ну так что, Холмс, кто же убил старушку? — и Лейстред потянулся за куском Холмса.
Холмс, вздохнув и снова раскуривая трубку, произнёс:
— …Естественно, садовник! Нетрудно догадаться. Во-первых, между кустов лежат окровавленные садовые ножницы, посмотрите внимательнее — вот ручка среди листвы. А во вторых, Лейстред, Вы просили показать только фотографии места преступления, то есть сад, а я бы попросил все снимки. Все без исключения. И в гостиной на зеркале кровью старушки и типичным почерком садовника наверняка оказалось бы написано: «Нинавижу розы и тибя старая склочная скряга. Садовник Артур». К сожалению для Вас, Лейстред, и к счастью для садовника доказать уже ничего нельзя, зеркало вымыто, а по отпечаткам пальцев вы работать еще не научились.
— Ну-ну, Холмс, еще скажите, что преступника можно установить по волосу или какой-нибудь ДНК-манынка. Нет уж, вариант Ватсона намного перспективнее. Пойду-ка я лучше поговорю с начальством про достойный приз, на который клюнет настоящий убийца, — пробормотал Лейстред, наматывая на шею кашне.
Мисс Хадсон собрала на поднос остатки нашего завтрака — тарелку из-под пирога и крошки со стола:
— Джельтмены, чашки можете не мыть, а я, пожалуй, приготовлю обед. Что-нибудь из овсянки. Инспектор просто ненавидит овсянку. У вас хотя бы будет шанс!
Когда мисс Хадсон вышла, Холмс взял скрипку и, не выпуская трубки изо рта, сыграл свой любимый Каприз N24 Паганини, ля-минор. Помните, тра-тарарарара-та, тра тарарарара-та …Потом отложил инструмент, трубку и вздохнул:
— Вы не находите, Ватсон, что садовнику определенно повезло?
— Позвольте, Холмс, но как Вы догадались? И эта надпись кровью…. Просто поразительно!
— Ну, имя Артур — первое попавшееся, а надпись я придумал, Ватсон. В Вашем стиле, для большей художественной выразительности…. Садовник не умеет писать. Обратите внимание, репортер привел текст договора и особо отметил крест вместо подписи. Ну, и вот это место: «Настоящий Договор является бессрочным и разрывается автоматически только после смерти одной из сторон». А на предложенных финансовых условиях мог бы работать только полный идиот или преступник, скрывающийся от правосудия. Заметьте: оба варианта чреваты одним и тем же печальным концом.

На этом заканчиваю.
Выражаю неизменное почтение Вам, желаю здоровья Вашей жене Луизе.
Согласно нашим прежним договоренностям можете напечатать эту историю под своим именем, хотя советую подождать с публикацией до конца конкурса.
Ваш Ватсон.