Торчок

Алексей Авраменко

Мой отец, Авраменко Василий Никифорович, всю жизнь увлекался охотой. Во времена СССР в прочем также, как и в современной России, у моего отца было много друзей охотников.

С 1960 по 1977 год, мой отец работал старшим продавцом — мясником в магазине "Маяк" в городе Магнитогорске, Челябинская область.

У моего отца, за 17 лет работы мясником, было много учеников в подмастерье — мясницком, но были два ученика и по совместительству сменщика, они стали друзьями отца. Когда отец отдыхал, они рубили мясо. Эти два ученика тоже были охотниками. Один из них был молодой мужик лет 28 — 30, мастер спорта по боксу между прочем, звали его Володя, фамилию не помню и не знаю, знаю, что только отец с друзьями называли его всегда по прозвищу — Торчок!

Этот Володя — Торчок, всегда говорил своим приятелям:

— Ну что?! Поторчим?! В смысле выпить всегда предлагал своим корешам, и таким образом — выражался! Так его и прозвали Торчок, так он Торчком и умер, в молодом возрасте, лет 40 прожил по-моему, со слов отца.

Второго мужика, мясника, ученика и сменщика моего отца звали Юра.

В семидесятые годы, отец с друзьями ездили часто на охоту в Башкирию, в посёлок Тирлян.

В Тирляне у отца жил друг, уже пожилой мужик был по тем временам, он тоже охотником был. Отец часто у него останавливался на ночлег.

Вот, в один из зимних дней, Отец с Торчком и с друзьями охотниками, в количестве пяти человек, приехали на поезде в город Белорецк, а там пересели на дрезину, дрезина — это тележка, которая двигалась по рельсам на бензиновом мотоциклетном двигателе, или в некоторых случаях маленький поезд на узкоколейке (поезд на узких рельсах, в данное время встречается очень редко в России).

Отец рассказывал:

На станции в Белорецке к ним подошёл мужик, с виду на начальника похож — в пальто, в костюме, в галстуке, в ботинках, в ондатровой шапке, и с портфелем. Этот мужик попросился попутно до Тирляна на дрезине с мужиками доехать, отец ему не отказал, мало того — батя ему сказал:

— Вы как руководитель и начальник я вижу! … Вы должны спереди на почётном месте ехать! — сказал ему мой отец.

— Да! Спасибо вам! — поблагодарил он моего батю.

— На улице градусов 25 мороза, с ветерком, — рассказывал отец мне, а сам со смеху уливается!

— Вот мы с мужиками уселись на дрезину, машинист сзади за управлением, возле двигателя, «начальник» впереди всех, на самом ветру, я за ним спрятался, мужики охотники за мной. — рассказывает отец мне и смеётся!

Отец машинисту крикнул:

— Давай побыстрей! Начальника везём!

— Понял Василий! — крикнул уже знакомый машинист дрезины и на всех парах помчался по рельсам в сторону Тирляна. Расстояние от Белорецка до Тирляна 30 км. Около часа езды.

— Вот прошло минут 20! — рассказывает отец, — Вижу я «начальник наш» съёжился весь! Сгорбился! Воротник в пальто поднял! В ондатровой шапке уши опустил и на подбородке шнурками завязал! Портфель свой двумя руками обнял!

— Мы с мужиками переглядываемся! И со смеху умираем! — рассказывает отец.

— Прошло больше часа! Пока мы доехали через леса и поля, мимо гор, до Тирляна!

Отец продолжил рассказ:

— Вот Дрезина остановилась, мы слезли с мужиками, а «начальник наш» сидит сгорбившись, в обнимку с портфелем. Я ему говорю:

— Товарищ начальник вам помочь?!

— Да! Помоги мне встать! — сказал попутчик.

Отец мне сказал: — Лёша! Если бы я сам не видел, то никогда бы не поверил! — и продолжил...

***

Отец подошёл к нему спереди, и увидел на его носу большую длинную сосульку — образовавшуюся из соплей и слёз! Отец мне рассказывает, а сам продолжает смеяться!

— Помог я встать и слезть ему с дрезины, а сам смеюсь еле сдерживаюсь! Мужики увидели эту картину и за животы со смеху взялись! Бедный «начальник» даже руки подать не смог, пошёл он на местную жд станцию, только на последки сказав:

— Холодно!

Отец с мужиками закинули рюкзаки и ружья за спину, и пошли к Кузьме, так звали друга отца, который жил с женой в Тирляне.

— Пришли мы! — рассказывает отец, — расположились, время было уже часов шесть вечера, вот хозяйка Маша, так звали жену Кузьмы, пригласила нас за стол, я достал три бутылки водки, бутылку коньяка, колбасу, рыбу, мужики консервы достали, тушёнку, Мария картошки наварила целую бадью, Кузьма литр самогона на стол поставил. Весело и сытно посидели.

Вот мы с Торчком договорились разыграть Кузьму и Машу…

Отец продолжил:

— Торчок, когда служил в армии СССР, получил большую дозу радиации, попросту облучился за время службы в ракетной части. И его голова была абсолютно без волос, полностью лысая! Он носил парик, потому как в советское время молодым было стыдно ходить лысыми, так же и артист Иосиф Кобзон, — много лет носил парик на голове, до самой смерти.

Все мужики об этом знали, да и раньше кроме Торчка, все уже бывали в Тирляне с отцом.

Батя мне рассказывает:

— У меня был с собой стартовый пистолет, мы с мужиками вышли в туалет и договорились пошутить над стариками — хозяевами дома.

Вот зашли мы с улицы и сели за стол, я говорю Марии:

— Тётя Маша! Я хочу вам фокус показать!

— Ой смешно наверно! Интересно будет! — крикнула Мария.

— Да! Очень страшно будет и удивитесь вы! — сказал отец Марии и Кузьме.

Мужики все сделали серьёзный вид.

— Тёть Маша у вас есть платок? — спросил отец.

— Да! Сейчас! — Мария открыла сундук, и достала оттуда новый платок разноцветный.

Вот Юра, — так звали одного из охотников, подошёл к Торчку и накинул ему платок на голову.

Отец смеётся и рассказывает:

— Я достал из кармана стартовый пистолет и крикнул! — Приготовься!

Повисла тишина.

Выстрел в потолок из стартового пистолета!

Юра снимает платок с головы Торчка, а голова у него лысая как колено!

Старики начинают креститься, тетя Маша молитву читать начала, мы виду не подаём стараемся держаться серьёзно!

— Вот я опять выстрелил! — говорит отец.

Юра накинул платок на голову Торчку, тем самым незаметно одев парик ему на лысину, и затем резко подняв платок с головы. Перед всеми открылась картина, Торчок опять в чёрной кудрявой шевелюре на голове! Маша с Кузьмой опять креститься начали и молитву причитать!

Отец кричит:

— Тётя Мария!!! Хочешь мы тебе по выстрелу избу новую поставим!!!

А Мария упала на колени и запричитала:

— О Господи! Милочки! Вы мне хоть эту избу сохраните и не развалите! Ничего мне нового больше не надо!

Долго все потом смеялись по доброму!…

Вот такой рассказ, такая история из жизни моего отца.