Мальчики кровавые мои

Уж сколько раз твердили миру… и далее по тексту.

Предупреждаю, далее будет использоваться ненормативная лексика

Множество умных людей пытались указывать начинающим авторам на их ошибки. По херу.

Я человек не особо умный. Романов не пишу (вру, уже пишу). Я их читаю. В рукописях. Добровольно. Так что, имею полное право поделиться своими наблюдениями, которые сформулировались в процессе прочтения многочисленных рукописей. Пардон, выражения выбирать не буду. Точнее буду. Но те, которые считаю нужными. Естественно, все нижеизложенное является моим Личным Блядским Мнением.

Итак, несколько характерных синдромов МТА:

Синдром диарейной суетливости

Роман написан. Нет бы его отложить месяца на два-три, а потом достать рукопись из ящика и спокойно перечитать. Выловить ошибки и опечатки. Проверить логику и психологическую достоверность. Ни хрена! В авторской жопе начинает свербить. Он несется отправлять рукопись со скоростью бегуна, страдающего диареей. Ребята — на финише вас ожидает не сортир, а злобный редактор. Которому глубоко начхать на ваше желание испытать оргазм от собственного имени на обложке.

Синдром Ромуальдыча

Я так и не могу понять, почему авторы считают, что если они напишут множество красивых, умопомрачительно прекрасных, потрясающих своей оригинальностью, божественных, сногсшибательных, запредельно изумительных эпитетов, то читатель уронит слезу умиления. Вы никогда не пробовали захерачить в стакан с медом десять-пятнадцать ложек сахару а потом перемешать и залить всем этим шоколадную пасту? Рекомендую. Потом перемешайте, вывалите в получившуюся массу брикет пломбира пожирнее и перемешайте снова. Теперь жрите! Жрите и чтоб все, до последнего потека мороженого сожрали! Что, блевать потянуло? Вот хрена! Давитесь и продолжайте жрать!

Д'Артаньян и пидарасы

А чё эта, Лукьяненку читают а я чё, хуже? — и автор левой задней лапой кропает текст. Потому, что глубоко уверен, что это же так легко! Да еще какой-нибудь сноб, обожающий брезгливо кривить губки, вякнул, что Лукьяненко… ну это же так, коммерческая легенькая хрень, он же ее как печатный станок десятки клепает! Автор тут же преисполнился собственной значимости и попер за клавиатуру. Авторам таким рубить руки, а умничающим снобам — языки.

Синдром обезьяны

Хочется и к умным и к красивым! Ужасно хочется, чтобы опубликовали, а Умный Знакомый сказал, что сейчас принимают только легкое увлекательное чтиво! Но ведь так хочется, чтобы Имя Мое Звучало в Веках! Надо написать Умный Роман! В результате получается, что ни к умным ни к красивым вы не попадете. А получится у вас что-то такое, по сравнению с чем даже ирландское рагу будет монолитом.

"Все было не так"

Ага. И Христу, на самом деле, гвозди не так забивали! Уйди! Я покажу, как было!

Он был везде. Он все видел! И сейчас он откроет нам Тайны Мироздания. Темой подобного труда будет либо история Христа, либо Мировая Закулиса. Могут также наличествовать Жыды и Коммунисты.

"Это не истерика"

Это Я Так Пытаюсь Привлечь Ваше Внимание! Для чего Я буду использовать очень много Восклицательных Знаков! И очень много слов, которые буду писать с Заглавной Буквы. Герой такого романа будет Избранным! Он будет Спасать Мир! Ему будет противостоять Верховный Маг! Но на стороне Главного Героя Древние Боги! Ясно?! Ясно вам, суки?! (переходя на визг) Вам Ясно?! Ясно, я спрашиваю?! Это не истерика, мудак! Это я подчеркиваю Глубину своей Мысли!

"Я бард, бля!"

Именно так говаривал Незнайка в анекдоте, отвешивая Знайке плюху. Знайка всего лишь сказал, что на гитаре играют не так. Нашему автору тоже глубоко монопенисуальны историческая достоверность, психология героев и илиментарная громатека. Да какая, в жопу разница, черные там были шинели у германской армии или серые? Да на БМПДХ я вертел, как пишутся названия лондонских улиц! У меня герой — мужичина со стальными яйцами! Я подвиги описываю! А вы тут с какой-то херней лезете!

"Но, господа, как хочется ебаться!"

Да! Обязательно надо показать свою раскрепощенность! Обозначить свое отношение к обществу! Надо живописать секс! Откровенно! Особенно умилительно это читать, когда после двух-трех предложений становится ясно — опыт этого\этой сексуального гиганта сводится к торопливому подрачиванию над обложкой журнала "Работница" за одна тысяча девятьсот семьдесят пятый год. Вариант номер два — Сильно обиженная на Мужиков Дама. В этом случае читателя ожидает нечто запредельное.