Как я издательство посещал

(То ли быль, то ли фельетон, но уж всяко – не фэнтези)

Издательство я посещал хорошо. Во-первых, место хорошее – центр, архитектура! Встретили меня тоже хорошо. И даже листочки, что я принёс, зарегистрировали. И это очень хорошо. Правда, предупредили, что листики эти мне не вернут. Но это тоже хорошо, потому, что я, наверное, очень угодил хорошему издательству. Наверное, ему очень нужны мои нехорошие бумажки. А нехорошие они потому, что за полгода издательство их так и не прочло. Сказало, что оно не обязано. Ну, не обязано, так не обязано. Может это даже и хорошо.

Зато я познакомился с Директором издательства. А вот это уже точно, без всяких этаких яких, очень хорошо. Потому что она очень хорошая женщина. И она сразу же ошарашила меня очень хорошим вопросом:

— Зачем вы к нам ходите?

Это хорошо, что она так спросила. Потому что сходу дала мне понять, что я очень нехороший человек. Потому что отвлекаю хорошего Директора от её очень хорошей работы. Про таких, вот, нехороших посетителей, вроде меня, совсем-совсем давно, ещё в социалистические времена, даже анекдотец такой хороший ходил, вернее фразка такая очень хорошая: «Покупатели, не отвлекайте продавца, не мешайте ему работать!» И я понял, что поступил точь-в-точь, как эти очень нехорошие покупатели – отвлёк хорошего Директора от хорошей работы. И это с моей стороны нехорошо.

Уважаемые писатели! Никогда не ходите туда, где люди работают! К примеру, пилят что-нибудь. Распиливают, так сказать. К примеру, палку какую-нибудь. Или бревно. Или откатывают. Например, то же самое бревно. Или бочку какую-нибудь. Или заколачивают что-нибудь. Ящики, какие-нибудь, например. Или те же самые бочки. Всех этих работающих нехорошо отвлекать, они сердятся. К тому же в издательстве не пилят, всё ж таки. Не лесорубы, чай. И не откатывают. Не биндюжники одесские, как-никак. И не заколачивают. Ни молотков, ни кувалд я у них не видел. В издательстве работают издатели. Во! Они должны заботиться о развитии литературы. У них в уставах их издательств так это очень хорошо записано. А я их от заботы отвлёк.

Поэтому, в знак извинения, пишу слово «директор» с большой буквы – «Директор». А то, что в кавычках пишу, так на это вы не смотрите – кавычки это просто так, без всякого такого намёка.

Пока я очень тупо и очень туго соображал над хорошим первым вопросом хорошего Директора, она задала мне ещё одну, и снова неразрешимую для меня, задачку:

— И вообще, зачем вы пишите?

А вот этот хороший вопрос должен был попасть мне, нехорошему писателю, не в бровь, а в глаз. И попал! Правда, к счастью, всё-таки в бровь. А не в глаз.

— У нас свой круг авторов, — заметив мою нехорошую, от этого попадания, обескураженность, уточнила Директор.

И вот тут я сорвался. И поступил очень нехорошо. Резко. Бестактно. Грубо. Не как писатель, а как гражданин. Я сам, со своей стороны, задал очень нехороший, бестактный, даже можно сказать, вопросец:

— А как можно попасть в этот ваш круг авторов?

И получил хороший, достойный, ответ. Отпор, даже можно сказать, я получил. И поделом. Нечего отвлекать хорошего Директора от хорошей заботы о литературе.

— Никак! – отрезала Директор очень хорошего издательства.

А вот так решительно отваживать, я считаю, очень даже правильно. Даже можно сказать дальновидно. Не нужны хорошему издательству всякие бродячие писатели! У них свой, хороший круг авторов.

Единственно, что меня чуть-чуть беспокоит, даже напрягает, можно сказать: как хороший Директор хорошего издательства угадала, что я пишу очень нехорошо? Ведь не читала же она мои сказочки! Наверное, по лицу всё поняла. Наверное, у них там, в издательстве фэйс-контроль какой-нибудь на входе незаметно упрятан. На умение писать. Он-то Директору про меня и просигналил. А фэйс мой, действительно, как ни крути, непримечателен ничем. Не вышел я фэйсом: ни носом не вышел, ни бровями, ни даже ушами. Ещё бабушка в детстве, бывалоча, меня уговаривала: «Да не суйся ты со своим свиным рылом в калашный ряд».

И ещё один вопрос меня очень волнует. Глобальный, даже можно сказать, вопрос, ко всей пишущей братии. Вот почему что-нибудь своё, свой круг авторов, например, эта наша братия ну обязательно обзовёт каким-нибудь нехорошим словцом? Междусобойчиком, например. Вот зачем она подыскало такое меткое, как братия видимо считает, а на самом деле очень обидное словцо? Своему кругу авторов так хорошо, уютно, даже можно сказать. В своём кругу авторы так любят друг друга. А им весь кайф пишущая братия своими обзывательствами ломает. Да ещё и непременно придумает про этот круг что-нибудь совсем уж очень ужасное. Отпилы, распилы, откаты, вплоть до заколачивания! Именно так и шепчется братия по углам. Так вот, зарубите себе на носу! (Это я к ней — к пишущей братии обращаюсь). Издательские междусобойчики вовсе не групповуха какая-нибудь, не секс какой-нибудь, образно говоря, разнополый или даже однополый! Свой круг авторов, никогда, запомните – никогда, не преследует свои собственные узкокорыстные цели и интересы! Междусобойчики неустанно (именно так – неустанно!) заботятся, пекутся, даже можно сказать, аб всей (именно так – аб всей!) нашей литературе! Вот так!

Да и вообще, у нас всё нехорошо. А самое нехорошее из всего самого нехорошего, то, что читатели у нас мало читают. Это мне поведала очень хороший Директор очень хорошего издательства. И действительно — тиражи из-за нехороших читателей у этого хорошего издательства всё падают и падают, всё падают и падают. Постоянно. Катастрофически. Неуклонно. И это очень нехорошо. Плохо, даже можно сказать. И очень.

А должно быть всё хорошо. И вот, что я думаю: а как было бы хорошо хороший круг авторов, хорошего издательства вместе с хорошим Директором взять, да и соединить с какими-нибудь очень хорошими читателями. Притащить этих читателей откуда-нибудь за шкирку! И заставить их покупать, читать, а может быть даже и выучивать наизусть книжки хороших авторов такого хорошего издательства. А нынешних, вот этих вот нехороших читателей, взять, да и убрать! Выселить куда-нибудь. Как раньше выселяли, в прежние времена, когда хорошо всё, строго всё было. Куда-нибудь за сто первый километр, например. В какую-нибудь тайгу. Или в степь. К каким-нибудь медведям. Или к сусликам. Раз не читают хороший круг авторов хорошего издательства, значит, пусть там и сидят. Как было бы тогда всё хорошо!

А пока всё нехорошо — хороший круг авторов хорошего издательства очень хорошо старается всё время писать. Хороший Директор хорошо старается всё время хороший круг авторов издавать. Но их хорошие книжки и журналы не находят хорошего отклика у нехороших читателей. И это нехорошо. А надо, чтобы всё было хорошо. И очень