"Писатели"

Не принимайте близко к сердцу…

Хотя нет, лучше принимайте!

Итак, мы — «писатели». Почему в кавычках? Ну как же?! Я ведь автор, а значит, имею полное право ставить любые знаки препинания там, где захочу! И сам черт пунктуации мне не брат. Вот-с.

А теперь представим себе архетипический вечер творчества — за окном тихо падает снег, где-то во тьме лает собака, а из динамиков магнитофона успокаивающей волной льется музыка. Что-нибудь этакое, не напрягающее и не бьющее по ушам. Скажем, Роберт Майлз со своей, сделавшейся уже классикой, а вместе с тем и приевшейся до тошноты композицией «Детишки». Но речь сейчас не об этом. Главное, чтобы музыка была атмосферной — расслабляла, создавала настроение, направляла мысли в нужное русло. А еще — заставляла ленивую шлюшку, которую мы гордо именуем «Муза!» (следуя современным тенденциям, у некоторых эти создания и вовсе меняют пол, примеряя на себя пугающее «Муз»), ворочаться, подталкивая нас, горемык, на свершение новых литературных подвигов. Лишь тогда, настроившись и почувствовав себя более-менее комфортно — в крайне необходимой для всякого творчества благоприятной обстановке! — мы начинаем великое таинство…

Для полноты образа рядом просто обязана находиться чашка кофе (в угоду дамам, и всем, кто не курит), но еще лучше — пепельница, в которой будет медленно растлевать собственную недолгую жизнь позабытая сигарета. И ее грустные воспоминания примут вид синеватого дыма — извивающегося, словно танцующего, безвозвратно тающего в воздухе. Тающего сродни мыслям в голове, по мере того, как посредством неугомонных пальцев эти самые мысли будут переноситься на «бумагу» текстового редактора. Мысли, естественно, не о сигарете. Как-никак, смерть одной сигареты — лишь смерть. Рядом все равно лежит целая пачка. И количество этих пачек превращается в статистику, готовую обернуться смертью уже для человека. Но чего это мы? Размышления о смерти и прочих «извечных» материях запланированы чуть позже, а в данный момент важна исключительно обстановка — без отвлекания на тявканье блохастых дворняг, как и на ругань супружеской пары за стенкой, как и на прочую суету сует. Важен антураж художника, без которого, признаем, не было бы и самого художника. Ведь в первую очередь убедить, что ты действительно творец, нужно самого себя. Так что обстановка наше все. И еще амбиции.

О да, амбиции!

Дополним интерьер вечера парой книжных полок — большего не требуется, таки квартира не резиновая. И пусть фамилии на томах будут довольно известными и не менее приевшимися, нежели «Детишки» Майлза. Итак, фамилии: Толстой, Достоевский, Булгаков, Набоков, Сервантес, Вольтер, Гюго, Бальзак, Флобер, Пруст, Кафка, Гёте, Манн, Гессе, Ремарк, Шекспир, Мильтон, Диккенс, Теккерей и т. д. — до бесконечности и дальше (в пределах книжных полок, естественно). Это вам не хухры-мухры, никаких брэндов и маркетингового «читает весь мир», — все серьезно. Исключительно классика! Классика ради классики, ради идеи классики, или… ради все того же антуража? Согласимся, читать это безобразие вовсе не обязательно, достаточно находиться рядом, питая свои амбиции. Амбиции, в данном случае, весьма предсказуемые: очутиться на одном уровне со столь достойными личностями, внесшими немалый вклад в развитие мировой литературы. Ну и… блеск славы да внушительные суммы на банковских счетах тоже не помешают. А еще неплохо бы — даже крайне желательно! — привнести светоч известной нам одним истины в окружающее нас общество непробиваемых Homo debilus.

В том, что мы не принадлежим к этой необразованной массе — сомнений абсолютно никаких. Мы пишем, они читают. Понимают ли? В общем-то, не наши с вами проблемы, верно? Если не способны понять, значит, настолько де-гра-ди-ро-ва-ли, что хуже некуда. Эволюция устала, развернулась и пошла в обратную сторону. Это что касается их. Не нас!

Итак, чего бы такого насочинять?

Хочется, чтобы написанное не просто брало за душу, а прямо таки хватало, трясло, било головой об стенку и… увлекся, увлекся, прошу прощения. В общем, хочется, чтобы эффект был как после прочтения «Вина из одуванчиков» Брэдбери или «Судьбы человека» Шолохова. Это для меня. Для вас эталоном совершенства вполне может послужить и «Властелин колец» Толкиена, «Гарри Поттер» Роулинг, либо же занимательные саги о душках-вампирах миссис Райс, а то и миссис Майер. Так или иначе, все лишь вопрос предпочтений. Кто-то произнес слово «вкус»? Да бросьте! Важно другое — чтобы в новоявленном сюжете грядущего шедевра-бестселлера наличествовало побольше динамики, сюжетных кульбитов, экшена. Ведь современный читатель в современном мире вечно куда-то спешит, и ему некогда засыпать над бездейственными описаниями по три страницы каждое или зубодробительными размышлениями, достойными диссертаций французских структуралистов. Хотя… приправить свою нетленку парочкой философских рассуждений таки стоит — мы же серьезные «писатели», а значит, просто обязаны о чем-нибудь рассуждать. Требуется простая такая, жизненная — то есть понятная рядовому обывателю — философия. Например, как у Франсуа-Мари Аруэ-э-эм… зазнался. Как у Вольтера, я хотел сказать. Как у Вольтера в его «Задиге» или «Кандиде». На худой конец и Коэльо со своим «мактубом» сгодится.

И вот тогда, если дело выгорит, мы утвердимся на персональном Олимпе, а наше собственное тщеславие не только поможет туда вскарабкаться, но и собственноручно сработает нам лавровый венок из драгоценного металла пирит. И не спрашивайте, на каком основании я применил слово «собственноручно» к тому, у чего и рук-то отродясь не было, — этот прием обычно именуют просопопеей, иначе говоря, классический антропоморфизм… Короче, обыкновенная метафора, — вы ж меня поняли, а если нет, то задействуйте уже фантазию. Теперь касательно Олимпа — плюньте на мысль, что все это лишь очередной воздушный замок. Важно лишь то, что отныне мы перестанем таращиться на него сквозь серые будни земного однообразия. Займем его по праву, прогнав оттуда ворчливого старпера Зевса со всей его плешивой братией, да еще и крикнув им напоследок: «Дни вашего могущества миновали! Народ больше не верит в вас, а значит, вы больше не боги! Вы лишь жалкий миф! Миф! Уха-ха!»

Хотя с пафосом лучше не перебарщивать, нынче это не в моде.

Для тех, кто недоволен Олимпом — слишком вычурно или, скажем, погода не устраивает, — существует куча других воздушных замков. Возьмите аналог в виде Парнаса или, к примеру, лавкрафтовский Кадат — хотя, мрачновато там, как мне кажется. Не желаете брать чужой, придуманный кем-то до вас? Ох, ну конечно! Забыл, каюсь. Претензия на оригинальность! Без этого великий писатель — не великий. И уж тем более — не писатель. Что ж, тогда стройте собственные. Гордыня поможет. Назарянин стерпит.

Главное, создать нечто этакое. И потом шлифовать его до пределов собственного понимания совершенства. Ведь, как сказал один чешский поэт, «путь от эскиза к произведению мы проходим на коленях». Поэтому шлифовать нужно долго и тщательно, подобно львице, до гладкости вылизывающей кости убитой ею антилопы. Или вообще не шлифовать — ведь будущий бестселлер уже написан, остальное не суть. Какие колени, о чем вы? Корректоры и редакторы все поправят. Но чтобы никаких штампов. Ни в коем случае! Иначе все — позор! Клеймо на всю жизнь! Собратья по перу не примут. Не оценят. Закритикуют, в конце концов. И не прочувствуют всей глубины «творения». Не поймут его великого замысла. Хотя… в таком случае легко будет сослаться на умственную ограниченность этих самых собратьев по перу. А вообще, важно лишь то, что еще не написанное произведение уже становится шедевром — в голове, естественно, — питаемое исключительно амбициями и самомнением автора. И, быть может, со временем оно даже обернется тем самым воздушным замком — этакой башней из слоновой кости, — где автор и поселится. Как знать, как знать.

А если кто-нибудь накинется и начнет разносить все в пух и прах?

Ну-у…

Хм…

Заденет ли нас за живое? Конечно нет, чего на дураков обижаться! Пусть себе критикуют, нам-то что? Критикуют — значит, читают, значит, обдумывают, значит, как-то реагируют. А остальное… так мы им просто глотку порвем, вот и все. В интеллектуальном смысле, естественно. Хотя… Б-р-р-р… Попробуем разъяснить этим невеждам все по порядку. Нет, не по «творению» — оно ж совершенно! — а по поводу тараканов у них в головах. И катастрофического недостатка мозгов, от которого эти кто-то явно страдают. Откуда такая уверенность? Как же! Они ж не сумели постичь смысл Слова Нашего!

А еще можно сослаться на все неизменно грядущие и неизменно восторженные отзывы неизменно благодарных читателей (среди первых, всенепременно, мамы-папы-друзья-и-возлюбленные), коим наше «творение» неизменно откроет глаза на мир и жизнь в нем. У небезызвестной любительницы мопсов вон как отменно это выходит. Больше семидесяти процентов отечественных домохозяек от нее без ума, полагая ее гениальнейшей и остроумнейшей из писательниц. Да и бог-то с тем, что дамочки эти — не в обиду последним будет сказано — взращены исключительно на мыльных операх и прочем телевизионном фастфуде и, естественно, никогда не читали каких-либо более-менее серьезных вещей. Известно же, что высшим мерилом эстетической ценности является рынок. Стало быть, рейтинг решает все. А кому, как не нам — пока еще не признанным гениям, — говорить о том, что такое рейтинг в этом несправедливом мире идиотов.

Но это все будет чуть позже — и грызня… то есть дискурс с полоумными критиками, существующими исключительно чтоб критиковать все и вся, зачастую даже не понимая истинного значения критикуемого; и пререкания… то есть объяснения с непонятливыми читателями, коих, несомненно, окажутся единицы (несчастные, заплутавшие в лабиринтах собственной глупости); и щелчки по носу… то есть постановка на место остальных, не в меру спесивых мастеров — ха! — пера. Впрочем, нападки последних объяснить не сложно — зависть, господа, типичная человеческая зависть. Этот величайший в истории рода людского смертный грех. Ведь мы же сумели достичь совершенства, а они нет. А зависть рождает гнев. Вот и еще один смертный грех.

Так и скажем им-де плохо, друзья-«писатели», очень плохо. Коль не можете творить — ну ведь не всем же оно дано, верно? — то ищите себя в чем-нибудь еще. Фотографируйте на мобильник восточные яства, к примеру. Или усиленно занимайтесь спортом. Откройте для себя какое-нибудь эзотерико-патафизическое учение — ныне их много расплодилось, — или подайтесь в политику. А придираться к шедевру-бестселлеру, который еще долго не забудут в свете грядущих столетий, не стоит, не стоит. Потому что это уже даже не грех, но преступление не иначе как против литературы, культуры в целом, а то и всего человечества!

И вот, возносимые собственным, выдаваемым нам же в кредит, тщеславием, мы сидим за столом в компании чашки кофе или пепельницы с потухшей сигаретой, а еще «Детишек» Роберта Майлза, и зачарованно пялимся в монитор, где на белом листе одиноко мигает курсор. Но это второстепенное. Главное то, что мы в первую очередь «писатели», готовые вот-вот разродиться «шедевром». И все остальное не имеет значения.

А за окном все так же безучастно падает снег, и где-то во тьме лает замерзшая собака…

По-моему, вам, господа, придется насочинять тьму-тьмущую всякой потрясающей новой брехни, иначе людям станет совсем неохота жить.

Курт Воннегут

27 декабря 2008 года