Кукла

Кукла

1.

Сегодня, впрочем, как и всегда чудесный день. Каждое время года, для меня, по-своему прекрасно. А, я видела отсюда немалые погодные феерии. Дожди, стена которых затмевала белый свет. Палящее солнце, заставляло прятаться и людей и животных, ярким зноем. И снег, падающий с неба, медленно разрезает ночную мглу снежинками рассвета. Ветерок, так нежно перебирающий зеленую гладь травинок.

Отсюда — с моего наблюдательного поста жизнь снаружи, казалась прекрасной всем. Я живу на окне, в окружении гортензий, лилий и неизвестных красивых цветов. Меня зовут Алиса. Имя — Алиса, дал мне мой хозяин когда-то давно. Меня зовут Алиса, такое забавное имя. Как будто имя, девочки из чьего-то полузабытого сна. Девочки из волшебной сказки. Возможно, мы даже могли быть похожи. У обеих — красивые платья и вьющиеся золотые волосы, большие голубые глаза. Но важно, чем отличаемся….

Меня зовут Алиса…. И, я фарфоровая кукла, сидящая на окне среди цветов. Мне не положено говорить, я же кукла. Поэтому, я не говорю, зато мысли во мне, от чего, возникают. Мои мысли весьма грустны, ибо не может, витать в голове счастье, у той, что не в силах сказать, о том, что чувствует. Рассуждай не рассуждай, на тему, чего я не могу сделать…. Ничего не изменится, кукле дано быть просто куклой.

Мои мысли замедляются, когда я слышу звуки знакомых шагов. Если бы мое сердце билось, то в это мгновение, вероятно, выпрыгнуло бы, из груди. Но, нет, чудес не бывает. Я никогда не покраснею от смущения и радости. Так как сижу боком, к окну и входной двери, отвести глаз тоже не смогу. И, пускай я ощущаю невероятную тоску, все же, я счастлива, что могу смотреть на дверь. Могу быть в этой комнате, могу видеть его…. Хранить драгоценные воспоминания о нем.

2.

Моего любимого и уважаемого хозяина звали Марк. Удивительно и поразительно случилась наша встреча. Я ведь кукла, как же могу жить дома у мальчика? Встреча оказалась случайной…. Марк с родителями жил в небольшом двухэтажном домике. Меня привезли в их дом, из магазина игрушек, где я в одиночестве провела несколько месяцев. Родители хотели сделать Марку подарок на день рождения, в виде огромной игрушечной модели робота. Продавцы в магазине перепутали заказы.

Когда Марк оторвал подарочную ленту и вскрыл коробку, лицо его не выразило отвращения. Тогда…. Он улыбнулся мне впервые. Теплой и доброй улыбкой…. Он улыбался всем, просто потому, что слишком добрый…. Окружающим людям его улыбка, дарила покой и чувство, безмятежного счастья. Мне улыбался Марк, а на дне его томных карих глаз плескалось нечто большое — искра еще не раскрытого таланта.

— Мам не отвозите куклу, она останется у меня.

Никто не стал ему возражать. Он казался излишне серьезным, прикрывая переживания — нежной улыбкой. Марк отнес меня в свою комнату. Для мальчика обычного склада ума, пространство комнаты выглядело весьма не обычным…. Как бы описать…? Аккуратно разложенные вещи по полкам, множество книг. Он много читал, так много, что к своим четырнадцати годам, стал носить очки. Ничего лишнего в комнате не было даже телевизора. К компьютеру в углу, он подходил по мере необходимости и не более.

Он поселил меня на окно. Нагнувшись и поправляя листья цветка, он заговорил:

— Ты кукла. Но выражение твоего лица осмысленное. Будто ты живая. Останься со мной, хорошо? Назову тебя Алисой. Как девочку из Волшебной Сказки. Может, мне удалось найти в тебе вдохновение? — тогда мне было не понятно, значение этих слов.

Меня просто пленил его голос, улыбка, нежность и доброта. Он сам похож на солнце в чистом небе. Такой теплый….

Так я обрела свое место и возможность наблюдать одновременно жизнь Марка и течение размерности времени за окном. Я завидовала всему за пределами окна. Своей влюбленностью в него, я была обязана, как раз, единственному занятию, на которое была способна…. Просто наблюдать за происходящим вокруг, сидя на окне. Мы были вместе, но быть по-настоящему вместе, для нас не возможно.

3.

В пылу затмения любви, он для меня был краше всех вечерних звезд. Особенностью моей наблюдательной деятельность, была возможность сравнительного анализа.

День за днем, мне доводилось лицезреть не только Марка, но и соседний двор. Постоялыми обитателями, которого были мальчишки из домов в округе. Марк отличался от «большинства». Педантичная аккуратность охватывала — его деятельность, комнату, одежду, манеру разговора. Идеальности во внешности ему не много не хватало…. Дело было в антеннке….

Меня подарили ему на седьмой год рождения. Милый мальчик, с красивым и выразительным лицом. Его медово-каштановый цвет волос, омрачняли абсолютно непослушные три волосинки, антеннкой торчащие на самой макушке. Мне хотелось засмеяться, каждый раз, когда он пытался изобрести новый способ их пригладить.

Чтобы Марк не надевал из вещей, ему все шло, и выглядел он вполне цивилизованно, и не вычурно. Фигура у него худенькая, но спортивная, я так и не знала, каким спортом он занимался. О его жизни за пределами комнаты, я могла слышать лишь урывками.

Школа у Марка не вписывалась в его свободу, поэтому обучение у него проходило больше на дому. Учителя приходили и уходили. Занятия проходили внизу в гостиной, где больше места. Но пару раз мне удалось поглядеть на него в стильной черно-белой школьной форме.

Смысл слов о вдохновении, был открыт миру и мне, когда Марку исполнилось девять. Он случайно выронил книгу с полки, и его рисунки в карандаше разлетелись по всей комнате. Подсознательно я уже думала…. Что он не может быть обделен талантом, с такой сказочной внешностью и доброй душой.

Начав, развиваться, он в скором времени стал вольным художником. Рисовал он в основном природную стихию. Люди в его картинах вкраплялись на второй план, и как бы придавали картине свой сокровенный смысл. Много наблюдая за тем, как меняются времена года, Марк пропускал через себя мельчайшие изменения погоды. В такие моменты, от него всегда пахло масляной краской, и полевыми цветами. Его страсть к рисованию породила незначительное дополнение к его внешности — краска въедалась в руки. Он так и ходил, не в силах отмыть следы, даже растворителем. Синий, красные, желтый — по локоть разноцветные пятнышки и мазки.

В его жизни было две любимых вещи — книги и рисование. И две нелюбимых — шум и любовь. И, если ограниченность от суеты внешнего мира объяснялась повадками гения, и не вносила серьезных разногласий в жизнь. То вот, отсутствие «веры в любовь», подтачивало душу юного художника.

4.

Мысли о Марке не занимали меня настолько, чтобы я не задумывалась о собственной судьбе. Все эти нехорошие вопросы, словно стайка надоедливых птичек, бегали за мной. Почему неодушевленный предмет может думать? Мыслить? Мечтать? Анализировать и делать выводы? И, более того…. Любить и испытывать привязанность?

Кукла, есть кукла. Почему тогда, я как живая? Почти живая…. Только вот сердце в груди никогда не будет биться. Я не могу коснуться любимого человека. И даже рассказать о своих чувствах не в силах.

А, может нормально, все куклы умеют думать? Если следовать такой логике. Значит, у нас есть кукольный язык, на котором бы куклы общались между собой. Припоминая время на витрине магазина, можно с гарантией отметить, что ни одна другая кукла из магазина игрушек со мной заговорить не пыталась. Позволю тогда себе, сделать вывод, что я одна такая кукла?

Но, незнание ответов не волновало меня так сильно, как почти ужасающий страх…. Что, я не помнила момента осознания себя куклой…. Как, я стала куклой? С чего началась моя жизнь в кукольном теле? Есть ли хоть кто-нибудь, способный успокоить, рассказать и пояснить? Но Я одна…. Вот, же незадача! Остается — страх, неуверенность и бесконечное разочарование.

Я могла видеть Марка каждый день, и наедятся, на любое хотя бы крохотное изменение своего положения.

5.

Его талант мог передать краски множества чувств. Но, сердце обласканное гордыней, никогда не сможет ощутить подобное даже на мгновение.

Талант Марка, как художника, проявился так рано…. И изменил его так сильно, что возможно…. Думалось мне бы…. Он был бы намного счастливее, будь он простым школьником. Рисование в ранний период детства и, правда, доставляло ему радость.

Много улыбаясь, красками он вкладывал в каждую картину частичку самого себя. Люди, смотря на картины, видели тепло, и счастье красками души.

Не сомневалась я и в том, что Марк любил свою семью. Испытывал трепет любви перед их заботой. Вместе с тем, он не позволял им брать шефство над собой. Любые попытки залезть в его чувства, мысли или поступки, пресекались серьезной и сдержанной улыбкой. Так продолжалось до тех пор, пока он все-таки не упустил момент, когда матери удалось вмешаться. Он позволил заниматься ей коммерцией своего таланта. Купля-продажа собственных творений сломала в нем стержень развития. Он изменился, стал подстраиваться под ветер общества — клетки, что всегда его держала взаперти. Последний раз искренне счастливым, я видела его в одиннадцатилетнем возрасте — он перевелся в школу искусств. Близость людей одинаково мыслящих позволила, наконец, обрести друзей. Он стал собираться по утрам с особой тщательностью.

Такая стабильная атмосфера вокруг обогрела испуганное сердце. Несомненно смена обстановки пошла ему на пользу. Два три урока физкультуры на свежем воздухе, меньше общих предметов и свободное время в творении…. Сам мир открылся ему навстречу, но время неумолимых разочарований только приближалось.

6.

 Вмешательство матери, стало одной из косвенных причин потери способности любить. Она просто, как и любой родитель, хотела получить признания для сына, ничего более. Отправляя работы сына на конкурсы и выставки, мать Марка верила, что поступает правильно. В действительности одному Марку была известна истина. Пока люди могли испытывать счастье, глядя на его картины, сам художник был счастлив. Попытки заплатить за его картины любой валютой или наградой, выводили Марка из себя. Конечно, на первых парах им двигало желание независимости, но обязательным условием при продаже картин на выставки была возможность открытых показов.

Я прошла путь его становления словно рядом с ним. По какой-то неведомой мне причине Марк не хотел уезжать из, отчего дома. Уже к шестнадцати он не нуждался в финансовой помощи родителей, но был привязан к своему привычному месту обитания. Комната с замком и большим окном — единственное спасение от внешнего мира.

На себя он тратил деньги только по необходимости. Основная масса заработка уходила на краски, кисти, карандаши и прочую атрибутику для художников.

Его сознание пошатнула не власть денег, а отсутствие любви, самой способности к ней. Он также не умел и не хотел доверять людям. Главным источником зла, стал мобильник — на него трезвонили директора музеев, покупатели, агенты, коллеги по цеху. Смысл его картин в глазах людей изменялся — они стали не источником радости, а прибыльным бизнесом. Дело дошло до кражи картины Марка — «Ночные звезды», при перевозке на выставку. Похоже — последняя капля пролита. Ему позвонили ночью и сообщили о краже. Никто кроме меня не видел его слез той ночью. Белее самого белого снега лицо Марка выражало страдальческое отчаянье. Он плакал не о потерянной картине. Мой возлюбленный проливал слезы от бессилия. Он был не способен сделать людей счастливыми даже своим прекрасным талантом.

Тяжелая ночь для нас обоих. Я плакала внутри себя, потому, что не могла его утешить. Могла сколько угодно хотеть протянуть свою фарфоровую руку и погладить его…. Но разве, возможно?

Меня мучила безысходность, а его одиночество отчаянья. Тяжелая ночь с полумесяцем среди черных туч на небе. Фонари на улице не горели. Мне чудилось, что страшная темнота снаружи рвется внутрь, мечтая поглотить нас. А, чувственное сердце говорило, что самое тяжелое только впереди.

7.

Любовь для него была игрой, в которой он как создатель, мог самоустраниться по желанию.

Уверяя себя, что мне известно все об объекте свое страсти, лишь в одном вопросе, я не была осведомлена. Не могла понять, почему он так холоден, а порой жесток с теми, кого любит? Может, я вообще ничегошеньки не понимаю в его чувствах? Бррр…. Грустно…. Между ним и остальным миром вообще распростерлась огромная и неприступная стена. Он сам ее выстроил, и жил в одиночестве по другую сторону реальности.

Началось такое поведение еще с юности, по отношению к девушкам, которые активно оказывали ему внимание. Однажды в старшей школе, у дома Марка каждый вечер ждала красивая и милая девушка. Она набралась смелости и вышла к нему, он, даже не посмотрев ее сторону. Проигнорировал, прошел мимо и улегся дома спать. Никакой реакции на лице. Как можно так наплевать на чувства?

Несколько минут я смотрела вслед убегающей девчушки, ей же сложно будет еще раз признаться кому-то в своих чувствах! Чурбан бесчувственный! Как он мог так поступить?! Драгоценная первая любовь…. Жестоко…. Что, если бы на ее месте была бы я? Со мной Марк поступил бы также жестоко?

Вторая девочка Лиан была более настойчивой и активной, и смогла к нему пробиться…. Красивая, высокая, длинные волосы, он даже привел ее к себе. Раньше такого не было. Она была слишком счастлива, чтобы не замечать некоторых вещей. Ходила за ним как собачка и клялась в своей любви. Он улыбался ей, без капли искренности. Она и правда его любила. Почему, Марк? Почему даже не пытаешься, избавится от своего горя? Он никого не впускал в свое сердце. Лиан могла находиться внутри его жизни, но только не внутри его души. Но, Лиан была последней девушкой, с которой он сомневался. Холод скрывал его, время от времени, всплывающие сомнения. Его порыв утешить ее, остался не реализованным:

— Прости — сухое и почти мертвое. Казалось, его жестокость противна самому Марку, но только казалось….

Однажды Лиан пришла к нему, за чашкой чая, он показывал ей старые рисунки.

— Какая красивая кукла! — воскликнула она, отложив рисунки и заметив меня на окне.

— Не смей трогать ее! Кукла принадлежит мне! Убирайся! Немедленно! — он выгнал Лиан.

Минутная радость, возникшая в нем, была убита гневом. Злым я увидела его впервые.

— Алиса, Алиса хоть ты останься со мной. Будь только моей…. Раз уж я сам не принадлежу себе — он прошептал мое имя снова и выключил свет. Лиан больше не приходила. Но после ее ухода, сердце Марка ожесточилось еще больше. Он больше не сомневался в своем презрении к любви.

8.

Когда человеку плохо, он не рыдает. Нет, он спокоен, плачет его душа. Почему? Он больше не улыбался искренне? Его фальшивая улыбка скрывала глубину боли от безысходности. И меня, ложь пугала больше, чем жестокость. Марк становился совершенно замкнутым, и никого не посвящал в свои секреты. После Лиан, его девушки стали меняться очень часто. Уходили и приходили, а он только играл с ними:

— На все готова, ради меня говоришь? Тогда испытаем твою любовь милая?

Жестоко. Каждая из них, достойна его! Красивы и умные, преданные…. Дурак. Он же мог в любой момент коснуться девушки, переполненной любовью. Какая глупость, как можно не видеть своего счастья? Хорошо, что я кукла! Невыносимо смотреть! Была бы человеком, уже рыдала в три ручья. И, почему я еще люблю такого негодяя? Обидно! Лучше ненавидеть! Мне стыдно за себя. Несчастная, бездушная кукла, влюбившаяся в дурака!

Марк продолжал бросаться людьми, словно играя в шахматы, каждый раз меняя фигуры. Но, в тоже время он стал работать еще больше. Ему удалось найти баланс между ненавистью и любовью к матери. Купил второй холст и стал дублировать картины. Одинаковые. Одну отдавал на продажу, а вторую в детский сад или школу. Ум нашел верное решение. Но победил ли он всю свою ненависть?

Что он чувствует на самом деле? Ведь мне известно точно, он добрый, бесконечно добрый. Значит, ли…? Что за печаль внутри его таких нежных глаз? Марк, почему же?

Мне вспомнилось, ведь тогда он заговорил со мной шепотом. Марк, если ты и, правда, чувствуешь, скажи…. Умоляю. Матери, отцу, любой из этих девочек, просто скажи, станет легче. Почему единственное существо, с которым он может поделиться болью, это неживая кукла? Нет! Неправильно! Так не должно быть…. Марк, не сиди в темноте, расскажи кому-нибудь…. Только не мне. Я всего лишь кукла, я не могу помочь. Я всего лишь хочу снова увидеть твою улыбку. Свет твоей души покидает меня. Почему Марк? Почему ты так жесток к себе?

9.

«Любовь сильнее страха смерти».

Пришла весна. За окном распустились белоснежные вишни. Сочная зеленая листва грозилась покрыть собой весь пейзаж. Солнце высоко стояло в синем небе. Утренние птицы, пригретые теплыми лучами, задорно щебетали за окном. С приходом весны жизнь пробуждается, и жить становится легче. Солнечный свет, буйство красок и звуков делает людей счастливыми.

Вслед за природой изменился и Марк. Оковы печали, сковывавшие его, ненадолго отступили. Он вынес оба холста на улицу под раскидистый дуб, и работа превратилась для него в слияние с природой. Сегодня он был объят благоговеньем. К середине дня вокруг него собралась целая куча любознательных ребятишек. Вскоре он бросил рисовать и начал играть с ними, гонять мяч, беситься, катать малышню на себе…. До самых сумерек он возился с ними. Счастливый и беззаботный. Он прекрасен — я ловила каждую его улыбку.

Пришел домой и бессильно рухнул на кровать. Хоть бы поел…. Ведь завтра с утра опять за работу! Марк, когда ты начнешь себя беречь?!

Звезды засияли в небе, он так и уснул, заложив руки за голову, с немой улыбкой. Добрый и наивный, как те детишки во дворе. Вот они мгновения покоя.

Подле кровати от окна разлился глухой чистый свет. Ярче солнечного, но совсем не ослепляющий. Тепло, которого будто бы ощутило даже мое фарфоровое тело.

В свете возник юноша, с белыми длинными ослепительно гладкими волосами, с красной тиарой на голове. Облачен он был в длинную сине-золотую бархатную мантию, подол которой лежал на полу. В руках — огромная, тяжелая на вид, серебристая, стеклянная книга на заклепках.

Обратив свой взор на меня, он спокойно без удивления спросил сказочным голосом:

— Заблудшая душа? Неожиданная встреча. Как тебя зовут? Давай я помогу тебе выбраться из куклы? Пока ты не развоплотилась…. — протянув руку с красивыми перстнями, он потянул меня на себя. В панике, я начала ощупывать себя. Руки…. Ноги…. И даже голос есть!

— Спасибо…. Меня зовут Алиса. Вы ангел? — лучезарная улыбка озарила лицо гостя.

— Нет, милая ангелов не бывает. Я странствующий волшебник Фейфан-Харэ Ди Амминаретт.

— Кажется вам известно кто я, господин волшебник? — с надеждой спросила я, загадочного мага. Только сейчас я увидела, что его пронзительно зеленые, как будто изумрудные.

— Ты заблудшая душа. Твое тело еще живо, и находится в этом мире, но оно уже не может вместить мощную энергию души, по какой-то причине. С тобой нужно сделать что-нибудь, пока ты не превратилась в потерянную душу.

— Теперь ясно, как я стала куклой. Но, я ведь человек…. Постойте, если вы не ко мне пришли, то зачем?! — волшебник печально оглядел спящего Марка. Ледяной ужас заволакивал нутро.

— Я не пришел к тебе Алиса. Я пришел к Марку…. Ведь….

— Нет, только не говорить, что с ним….? Он болен да? Нет…. Я не могу этого допустить! Фейфан, скажите что-нибудь! Умоляю….

10.

— Он с рождения болен тяжелым заболеванием. Постепенно он начнет забывать себя самого, как держать кисть в руках и даже своих родных. Я хотел облегчить его уход, он просил об этом. Марк хотел умереть сегодня, пока еще помнит….

Слезы ручьем покатились из глаз, пошатнувшись, я упала на колени. Блестящие шарики моих слез сыпались вниз. Я не знала…. Ничего не знала, и несправедливо его обвиняла во всем.

Он не хотел, чтобы люди к нему привязывались, а потом страдали, когда он забудет их. После себя ему хотелось оставить только счастье. Вот каково назначение защитной стены его сердца.

— Марк…. — я метнулась к нему, но волшебник остановил меня, я что есть, сил вцепилась в его мантию:

— Спасите его! Спасите Марка, умоляю! Вы ведь волшебник?! Он не заслужил…. Марк слишком добрый…. — я рыдала во весь свой только проснувшийся голос.

Хорошо, что живым не слышны мои крики. Прекрасное лицо волшебника тоже отражало одну лишь печаль. На него, возможно, действуют чувства других?

— Алиса, ты так сильно его любишь?

— Конечно, ведь он дал мне имя…. Его вдохновением стала я. Марк мой возлюбленный. Любовь к нему питала меня в этом кукольном теле, и я могла существовать. Он все, что у меня есть.

Внезапно настроение волшебника переменилось, и его губы расплылись в коварной улыбке:

— Любовь Алиса может творить истинные чудеса. Я вот не имею права, но у тебя может и получиться….

11.

В пространстве меж мирами на миг соприкоснулись наши души.

— Алиса ты сможешь забрать болезнь из его тела. И уйти с рассветом вместе со мной. Но, более ты не сможешь вернуться к жизни…. — сквозь слезы кивнула. Маг, подавленно уставился в пустоту, он пришел сюда за жизнью…. Так пускай забирает мою.

Я коснулась рукой, теплого сердца любимого. Мое желание исполнено. Кукла ли я, или человек, нет и важно. Тепло от груди Марка, живое и прекрасное. Я могу почувствовать….

— Марк. Мой любимый. Ты так добр, сделай как можно больше людей счастливыми.

Я коснулась его губ, такие же теплые и влажные. Я хотела сказать слова клятвы возлюбленных, но не смогла. Моя слеза упала на его лицо, медовые глаза Марка открылись. А, рассветные лучи уже озарили тьму комнаты.

— Нет! Алиса! Нет! Не уходи Алиса! Не бросай меня! — вскочив с кровати, он судорожно пытался, поймать, мой светящийся лик.

— Я всегда буду с тобой Марк и не забуду….

Цепкие руки волшебника миров, сомкнулись, и я почувствовала подъем выше и выше. Мое солнце разливалось красным пламенем в утреннем небе. Растворяясь внутри лучей рассвета, я поняла, что прожила счастливую жизнь и готова к любым испытаниям.

— Марк, прощай…. — прошелестела мои слова тихая песнь ветра.

12.

Наступило лето. В распахнутое окно врывается легкий ветер. Перелистывает пачку рисунков на столе. И слегка касается волос золотовласой куклы. Юноша с ног до головы покрытый пятнами краски, отрывается от работы за холстом.

Улыбаясь, он вдыхает свежий аромат цветов:

— Спасибо Алиса….