Кто живёт на луне? История вторая про раскаявшегося зайца.

Кто живёт на луне?

История вторая про раскаявшегося зайца.

Луна, огромным чуть розовым шаром потерявшем с правой стороны обод, нависла над копошащейся поляной перед термитником. Сам термитник возвышался высокой горой-замком на опушке редкого, но таинственного леса. От него во все стороны разбегались тропинки, которые казались живыми из за снующих туда и сюда термитов, которые тащили травинки и отщепы от дерева в закрома своего замка.

Сам замок, не считая подвальных помещений, был трех ярусным. В первом, закрытом от всех посторонних ярусе, размещалась королева с королём и ухаживающими за ними их уже взрослыми детьми. Второй ярус был хозяйским. Он совмещал ясли, для маленьких термитят, с безразмерной оранжереей — закрытым от солнца садом, для выращиваемыми термитами грибов. Да, да, травинки и отщепы дерева были всего лишь пищей для грибов. А грибам для роста света не надо. Уже выращенные грибы и едят сами термиты. Третий ярус, самый верхний, был не только большим залом, поддерживаемым бесконечными сводами, с выходами на внешние галереи термитника, но имеел ещё потайной смысл. Смысл этот заключается в обеспечении термитов водой. «Как так?» — Спросит меня наивный читатель, а я ему отвечу: «Стены термитника быстро остывают за ночь, и под утро когда чуть влажный воздух проникает в помещение, на стенах большого зала выпадает роса. Термиты маленькие насекомые одной росинки хватает нескольким.»

Уже под утро, перед сбором росы, в описываемом мною зале и собралась знакомая нам компания — маленькие термитята, со старым термитом-солдатом.

— Дядька-солдат, а действительно с луны, можно сказать, лицо сошло и видно зайца? Ты обещал рассказать!

— Да, дядька-солдат расскажи, расскажи нам. — запищали термитята.

— Ну, чтож детишки, можно и рассказать, но сначала надо немного поведать вам о жизни в нашей саване, вне нашего дома-термитника.

— Там обитают разные четырёх-ногие звери, и капелек-россы им как нам термитам не хватает, им нужно гораздо больше воды. Реки, озёра, колодцы служат им источниками воды. Но в засуху реки пересыхают, озёра от зноя испаряются, а колодцы иссякают, лишь некоторые из них имеют в себе воду. И жизнь зверей зависит от того найдут они сохранившуюся воду в саване или нет. — Старый термит-солдат задумался, а потом продолжил. — Вот в это трудное время и проявил себя Заяц.

— Уж засуха четыре дня. Ну где же вся вокруг вода. Как тошно, томно без глотка, не помогают и друзья. Жар солнца гложет, давит грудь, нельзя от пекла и заснуть. Но вот я вижу здесь нора, в ней нету жара и вода!!! Спасён! Спасён! Кому сказать? Нет, лучше тихо промолчать. Ползёт навстречу друг мой ёж, совсем, совсем он не пригож.

— Ах, заяц, хочется так пить. Не знаешь где глоток добыть?

— О, ёжик! Знал бы так сказал, принёс тебе воды бы дал.

И ёж уполз к себе в кусты. Заяц с водой, ёж без воды.

— Пойду к себе и там посплю, глядишь и жажду пережду.

Навстречу скачет ему лань.

— Нет, ли, воды?

— Отстань, отстань! Здесь нет воды какой уж день, я высох прям как старый пень.

И лань устало убрела, искать, искать где есть вода.

— Как можно не поделиться, тем что у тебя есть, с друзьями? Дядька-солдат! — Спросила маленькая термит-труженица. — Ведь это же не справедливо? Как может заяц после этого, ожидать от других помощь?

Старый термит-солдат крякнул и, со вздохом, ответил:

— Некоторые живые существа, считают что они никому ничего не должны. Но как это не странно принимают помощь и поддержку других, когда это им нужно.

— Дяденька солдат, опять ты говоришь загадками! Уж лучше дорасскажи сказку.

— Сказку! Сказку, — пищали ребята.

— На день шестой приполз и уж. Крыса искала старых луж. А ночью ухала сова, что бы просить нужны слова.

Наш заяц всем им отвечал — воды нигде он не видал. К нему зашел и бегемот, и лис с каётом, даже кот. Всем заяц врал, хоть был с водой. Ему казалось он герой, и так умён — умнее всех, скрыл тихо что-то ото всех.

Ура! Ура! Пошли дожди. Не стало пекла и жары. И вновь встречаются друзья — ёж, уж и лань, заяц, сова.

— Я чуть не умер, — сказал ёж. — В гуще кустов есть тень и чтож, в корнях присутствие воды, я их там грыз все эти дни.

— Мы змеи в эти времена, ищем спокойные места, и там свёрнёмся все клубком и спим, но труден этот сон.

— Нам ланям без воды нельзя, бежим туда где есть река, ручей, хотя лужа — что с того ведь в луже влага всё равно. Мне птицы указали след, но не спасли совсем от бед. В огромной луже крокодил за мною, всё время, следил. Успела сделать лишь глоток, он бросился — я со всех ног. А дальше, я пошла к реке, к той, что на дальней стороне. Там бродят хищники кругом, но можно пить — чуть-чуть — тайком. Сова молчала, стыдно ей всё рассказать здесь без затей. И тут похвастал наш «герой»:

— А я всегда бывал с водой. Какого стоила труда вам врать, что мне нужна вода. Колодец был моей норой. Я жил безбедно — вы с бедой.

Друзья замолкли, разошлись. Сова проухав — стрелой высь, стало понятно — заяц ей больше не друг — еда скорей.

Тут заяц осознал вину и понял, что он уж в плену у жадности — корысти тлен его легко забрал в свой плен. И бедный заяц побежал, бежал весь день, всю ночь скакал. И прыгнул в высь, прям до луны. Добра Селена как и мы. Луна-Селена приняла — зайчишку жалкого спасла — теперь у ней он как посол. («И африканцы говорят увидишь зайца ищи клад»). Но не простила всё сова, и ест зайчат с того же дня.

— А нам пора собрать воды. Росу раздать всем до зари.