Как леший боярина проучил.

Давно это было, тогда люди еще жили бок-о-бок со сказочными существами. В те времена на земле разделяемой двумя реками в густом лесу жил леший, Боройком звали. Однажды когда Боройко отдыхал на ветвях дуба, как в лес вошел старичок, и все звери враз и разбежались, и только леший остался на месте. Ведь кто посмеет беспокоить лесного владыку? Вот спал себе Боройко, как слышит — кто-то на его дерево лезет, и все причитает да плачет. Разозлился леший.

— Да кто это, без моего ведома, в мои владения вошел? Да еще и на мое дерево лезет!!! Вот сейчас я этого умника научу чтить традиции и покажу, как нарушать покой лесных жителей.

Спрыгнул леший с ветвей на землю и только хотел по-волчьи завыть, да по-медвежьи зарычать, как видит мужичка старенького в свитке рваной и всего побитого и обмазанного грязью, а в руках он веревку перекручивает, на ветку заброшенную.

— Ты что это вздумал в моем лесу чудить? — так грозно спросил Боройко у старика.

Мужик как увидел лешего, так и оторопел от страха, ведь все знают, что лесные жители хоть малы ростом, не больше мыши полевой, да ведают в магии и чарах, и нет более искусных чародеев, нежели лешие.

— Что ж ты оторопел? — Уже по-дружески спросил Боройко, видя, как старик перепугался. — Как глупость совершить роковую, не побоялся голову в петлю сунуть, а как лешего увидел — стразу онемел.

Старик все молча продолжал смотреть, не зная, что ему делать. Тут леший присел на гриб, который враз из земли вырос, а за ним и другой побольше, словно табуретка был.

— Ты присаживайся и все мне лучше поведай. И брось ты уже эту веревку!

Присел старик, и сам не зная почему, давай все как на духу рассказывать. Целыми днями работал мужик в поле с детьми: тремя дочками и сыном, чтоб прожить. Но уже вскоре они смогли купить корову и несколько овец, и с десяток кур. И все вроде б хорошо было, да вот решил старик пойти продать шерсть, да еще теленка, чтоб было, на что приданое дочерям собрать. Да вот беда — в тот день на ярмарке был сам Мерзляк, правитель здешних земель. Завидел, Мерзляк, старика, что-то шепнул одному со своих прохвостов, а они давай, словно татары, на старичка кричать и все у него отбирать и причитать: а вот оно кто наших коров обстриг, и теля от нашей кобылы увел. Старик попытался было возразить, где ж это видано, чтоб овечья шерсть на коровах росла, да еще чтоб кобыла разродилась теленком. Услышав это Мерзляк сам схватил старика за шиворот, да в грязь бросил, и велел бить слугам, чтоб знал, как перечить боярину и его служащим. А чтоб мужик не забыл, Мерзляк велел слугам поехать к старику домой и забрать всех его детей и посадить в темницу под замок. И покуда старик не принесет пуд золота, пускай не смеет в городе показываться.

Выслушал Боройко старика, а тот все рыдает и не знает, как ему быть.

— И после этого ты сдуру сам в петлю лезешь, вместо того чтоб детей своих спасать.

Старик молчал, в руках все шапку крутил. Уразумел старик, что прав леший — нельзя так просто сдаваться! Да вот как ему боярина проучить и детей спасти.

А Боройко, словно мужичьи мысли прочитав, далее сказал:

— Что же помогу тебе! Но помни, делай все, как я тебе скажу! И никак иначе, а то себя и меня погубишь.

Старик согласился и давай слушать и запоминать все, что ему Боройко говорил.

— Откуда злато?!!! Отвечай старик! — закричал Мерзляк, видя перед собою горшок, набитый золотом.

Старик, со страха не зная как быть, пал на колени и давай рассказывать. Мерзляк внимательно слушал его, но не мог поверить ни единому слову. Вот только шапка полная золота подтверждала каждое слово старика.

— То, говоришь, старуха попросила перенести её через брод и помочь донести ее корзины. И отблагодарила за каждый твой шаг, пройденный держа ее на руках, золотой монетой?

— Да господин, вот вам крест, все так и было. И я могу провести вас к тому броду, только отпустите моих детей.

— Тогда веди, покажи, где тот брод! Ей вы там освободите пленников, пускай убираются прочь.

— Вот только господин, боюсь, нельзя нам всем сразу так к ней приходит, а то она перепугается ваших людей.

— А что ты предлагаешь? — спросил боярин.

— Пускай они позади идут, и в кустах спрячутся, — ответил невозмутимо старик.

— Так и быть, ты лишь приведи меня к ней.

Привел старик боярина Мерзляка к броду, где повстречал старушку, и только хотел вельможа примостится на пенек, как из-за орешника появилась низкорослая бабушка с двумя большими корзинами. А слуги боярские, словно псы под каждым кустом засели, только и ждут команды напасть. Ну, точь-точь как разбойники — все высматривают, что украсть, на кого напасть. Но носа из-за кустов не показывают.

— Ой, милок помоги, а то старость не радость, вот никак не могу через брод перейти. Будь любезен перенеси меня на тот берег, а я уж тебя по царски отблагодарю.

Оглянулся Мерзляк, хотел, было приказать старику перетащить старушку, да глядь, а его нигде нет.

— Ой, помоги старенькой бабушке.

— Да, да помогу.

Подошел боярин к бабке, а та хоть стара была, но проворно, словно кошка села Мерзляку на спину, да еще так ухватилась за рубаху его, что чуть бы не задушила вельможу.

— Ой, корзинки мои! Корзинки мои возьми. — Вскрикнула старушка.

Подхватил Мерзляк корзины, весь от тяжести аж хрипит — не панское это дело тяжести тягать. Уже хотел, было скинуть старушку и велеть своим молодцам найти и избить старика, как вдруг услышал звон знакомый. Глядь, а в корзинку упала неизвестно откуда монета золотая. Для верности, решил боярин проверить — шагнул, и вновь звон. Еще одна лежит. От радости он уже аж танцевать хотел, да вот беда старушка так ухватилась и давай ойкать и причитать:

— Ой, милок, что ж ты замешкался, не можешь меня перевезти, то дай другого подожду.

Враз пошел боярин, неся на спине старушку, не охота ему было терять золото. Ведь тут за каждый шаг монета звенит. И начал он петлять, чтоб побольше прошагать, да монет насобирать еще больше. Но вот беда, от каждого шага корзины становились все тяжелее, да и бабка, словно жаба на груди, все давит и душит. Уже полны корзинки золота, а вот показалась избушка старушки. И вздумал тут Мерзляк изловить старушку и заставить злато творить. Но чует, сил уже не хватает, да и золото жаль отпускать. Удерживая в руках корзины, словно одурманенный, закричал боярин:

— Ей, хлопцы, а ну вяжи старуху, да покрепче и быстрее.

Но никто не появился, забеспокоился Мерзляк. Что за напасть, куда все подевались? Где же они запропали?

— Значит вот ты как, за мою доброту мне платишь! — закричала старушка, но вот уже её голос погрубел и стал совсем иным.

Схватил леший за шиворот Мерзляка и давай его тянуть словно плешивого осла. А боярин c перепугу все орет, своих людей призывает, но никто не приходит. А на спине его уже подавно не старушка, а неведомо откуда мужичек страшный взялся. Как бы боярин не пытался скинуть лешего со спины, все никак не получалось. Он и корзины готов был бросить, да они словно вросли. Вновь заорал боярин, и услышал шум из-за кустов, обрадовался, подобно голодному волку, учуявшему близкую добычу. Да враз и оторопел боярин, так как не люди показались из-за кустов, а свора собак. А псы давай лаять и прыгать, и скулить. Всё у ног Мерзляка крутятся блохастые, словно к хозяину прибежали, кусать и не думают. Вот только хвосты поджали и так жалобно скулят.

— Не зови своих молодцов, вот они все перед тобой, — проговорил мужичок.

— Как же так? — С перепугу спросил боярин.

— А вот так, как они с людьми как с собаками, то пусть ними и будут. А ты все на чужом горбу все выезжал, и на чужих слезах богател, вот и ты теперь все отработаешь. Быть тебе ослом, пока не отработаешь все, что украл.

Заорал Мерзляк, но уже не человеческим голосом, а по ослиному. Вышел из избы старик, которого обманул до сели боярин, и не верит своим глазам.

— Забирай, теперь он твой да и этих прохвостов возьми, — сказал леший указывая на свору скулящих псов и осла, — ведь пока они не подобреют и не отработают все то зло, что учинили быть им зверями. А ты смотри, более не вздумай, если что руки опускать. Выход он всегда есть!