Геометрические метаморфозы

Написано под впечатлением от картин «Чёрный супрематический квадрат» Казимира Малевича и синий (голубой) квадрат — «Изумление юных новобранцев, впервые видящих лазурь Средиземного моря» Альфонса Алле

Закрыв на замок входную дверь, здание музея покинул последний работник. В темном зале, где больше не было ни души, воцарилась вязкая тишина. Развешанные по стенам полотна испускали наполняющие пространство энергии.

Черный квадрат облегченно вздохнул. Наконец его оставили в покое.

Безусловно, самолюбию льстило, что, несмотря на его аскетизм, люди восхищались им, подолгу выискивали в его морщинах таинственные знаки, и даже пытались погладить, будто в слоях краски могли быть зашифрованы волшебные руны. Но чрезмерное внимание порой его ужасно утомляло. Постоянно присутствовавшая в зале старенькая работница музея чувствовала это, отгоняя излишне назойливых и шумных посетителей.

— Совсем мальчика замучили, — ворчала сентиментальная старушка, сама давно превратившаяся в музейный экспонат, — Он же столько информации в себя вобрал, что все понимает. Это вам не заурядный голубой экран.

Несмотря на бабусин скепсис, словосочетание «голубой экран» вызывало у черного квадрата ассоциации с чем-то невыразимо прекрасным, прогрессивным и, в тоже время, родным ему по причине совпадения форм. Ночами, остывая от непрерывно полировавших его взглядов, он благоговейно представлял себе поверхность лазоревого цвета, мечтая взглянуть на нее хоть одним глазком. Но весь объем информации, на которую он мог рассчитывать, ограничивался давно выученной назубок лекцией экскурсовода и беседами сидевшей в зале старушки со случайно забежавшими коллегами, а визуальные впечатления складывались в неразборчивый калейдоскоп из глазевших на него лиц.

Уставший от однообразия квадрат тосковал по чистым ярким цветам моря и неба. Он представлял себя могучим темнокожим атлетом, ведущим бригантину под всеми парусами сквозь завесу соленых брызг, отражавших экваториальное солнце. На берегу его, смелого мореплавателя и грозного воина, ждала прекрасная голубоглазая блондинка. Он привозил ей в подарок мерцающие серо-розовые жемчужины и редкие шелка изумительных оттенков.

Понимая, что мечты несбыточны, квадрат уходил от действительности в тоскливую полудрему. Но сегодня, в субботнюю апрельскую ночь, предчувствие необычайного мешало ему погрузиться в привычное состояние. Будто должно было произойти то, что кардинально всколыхнет его монотонную жизнь.

Черный квадрат терпеливо ждал.

Около 10 часов вечера тишину нарушил стук открывшейся входной двери. Двое мужчин аккуратно внесли в зал прямоугольник, занавешенный плотной белой тканью. Их сопровождали старые знакомые черного квадрата — искусствовед и директор музея.

«Принесли новую картину!» — догадался квадрат, не раз наблюдавший подобную процедуру.

— Ваша блестящая идея собрать однотипные полотна в одном зале реализована, — сказал директор музея искусствоведу, — Завтра здесь будет аншлаг. На экспозицию распроданы билеты на месяц вперед.

— Повесим его на стену утром. Хочется тщательнее наметить место, — ответил искусствовед, — Желательно, чтоб он висел прямо напротив собрата, тогда контраст между ними привлечет максимум внимания.

Прислонив картину к стене, люди покинули зал. Черный квадрат разочарованно вздохнул. Всего лишь штатная ситуация по поступлению нового полотна. Завтра его здесь вывесят, а после снимут и увезут в родной музей.

Он пристально вглядывался в накрытую тканью картину, но не увидел ничего необычного. Через несколько минут его сморил сон.

Очнулся он в 11.00 от набившего оскомину ощущения, что его разглядывают. И, действительно, перед ним, удивленно таращась, стоял близнец глубокого лазоревого цвета. На полу у стены валялась скомканная ткань.

Растерявшись перед этим великолепным цветовым воплощением истинно французского шика, квадрат решил представиться.

— Quadrat Казимирович, — волнуясь, выдавил он, — а кто Вы, прекрасная незнакомка?

— Я не незнакомка, — надулся собеседник, ответив с явным парижским прононсом, — Я квадрат мужского пола, но, понимаете… Ну, в общем, мой папА сотворил меня голубым. Называйте меня Carré Альфонсович. Как жаль, что Вы черны, как ночь! Я опасаюсь таких мрачных личностей. А правда, что у Вас под запретом гей-парады? Я не могу пострадать в этой идеологической мясорубке?

— Ну, что Вы, — мягко ответил плененный грассированием и своеобразной пластикой собеседника Quadrat, — Вас будут хранить, как зеницу ока. В случае чего, я брошу все силы на Вашу защиту. Но расскажите, как Вы научились передвигаться? И еще, я не пойму, как нам с Вами удалось заговорить?

— Мой папА увлекался мистикой и спиритизмом, — поведало лазоревое чудо, — Один раз он вышел на связь с Nostradamus, и тот сообщил ему, что в 11 часов 11 минут в ночь на 11 апреля сего года я обрету множество новых способностей, а также смогу материализоваться в любую другую сущность. Смотрите!

Carré пустил по своей лазурной поверхности волны, по которым поплыли белоснежные парусники.

— «О, море, море, преданным скалам, ты ненадолго подаришь прибой...» — спел впавший в нирвану Quadrat, — Я столько лет мечтал его увидеть!

— Как, Вы ни разу не видели море? Это недопустимо! Вспомните, что сегодня ночь чудес. Вы можете запросто загадать желание и реализовать любую мечту! — предложил эмоциональный галл.

— Но я боюсь, что у меня ничего не получится, — черный квадрат отказывался поверить в свое счастье из боязни жестоко разочароваться.

— А Вы начните с элементарного, нарисуйте картинку.

Сосредоточившись, Quadrat Казимирович с удивлением почувствовал, как расступился черный цвет и на его поверхности заиграли переливающиеся радужные круги, волны и спирали.

— Ах, Вы совсем не мрачный, — с восхищением произнес Carré, — знаете, я почти влюблен в Вас. Если б я только мог надеяться… Но я все понимаю — суровая страна, суровые законы...

— Мне плевать на мнение общественности! — пылко ответил Казимирович, — ничто не может помешать моим чувствам! Я готов перевоплотиться, но только вместе с Вами!

Засмущавшись так, что края полотна порозовели, Carré приблизился и заговорщически сообщил:

— У меня на примете есть чудесный домик в Paris, в квартале le Marais. Как только нам наскучит море, мы сможем туда перебраться. А теперь пора приступить к самой ответственной части. Представьте себе образ для перевоплощения, и раз, два, три...

На следующий день работники музея, увидев проплешины на месте двух известных картин, в спешном порядке кинулись доставать из запасников резервные копии.

А в это время по набережной Невы шел могучий темнокожий мужчина, обнимавший семенящего рядом изящного блондина, провокационно покачивающего бедрами. Одна рука гиганта, забравшись под пояс джинсов спутника, поглаживала его кожу, а другая сжимала только что купленные билеты на Marseille.