Девушка и волшебный фотоаппарат

Жила была на свете девочка. Мир вокруг нее был огромен и красив, за каждым кустом крылась тайна, и все дороги вели в сказочные королевства, где обитали принцессы и рыцари.

А потом девочка повзрослела. Она бы конечно не стала, но, вот беда — ее никто не спросил. И пока она взрослела, мир скукоживался, словно сушеное яблоко. Дом, автобусный маршрут, работа. Порой этот мирок выдавал протуберанцы новых мест и ощущений – дача, ночной клуб, шашлычка на 30-м километре федерального тракта, однажды даже судьба расщедрилась на длинные железнодорожные пути и далекий южный город.

Но каждый раз все возвращалось на круги своя. И чем чаще это происходило, тем сильнее девушке казалось, что в ее жизни что-то не так. А это, согласитесь, очень неприятное ощущение. Все вроде бы хорошо, жизнь течет ровная, как магистраль, но чего-то не хватает. И понять чего именно – совершенно невозможно.

Быть может, именно эти мысли привели девушку погожим летним деньком в парк и заставили сесть на ту самую скамеечку. И вот сидела девушка, размышляла, как вдруг…

— Девушка, а девушка! – раздался тоненький голосок. Девушка вздрогнула и оглянулась. Рядом никого не было.

— Посмотри вниз! Я здесь! – заявил голосок. Девушка опустила глаза и увидела старомодный фотоаппарат. Ее папа фотографировал на такой во времена его молодости.

— Да-да, это я говорю! – обрадовался фотоаппарат и заерзал по вытертым сотнями поп доскам скамейки.

— Я сошла с ума! – констатировала девушка и вздохнула.

— Нет, с тобой все в порядке, — успокоил ее голосок. — Ты вполне трезвомыслящая, неординарная и очень симпатичная девчонка. С другой бы я просто не заговорил.

Девушка зарделась. Что-что, а комплименты она любила. Она даже позабыла, что разговаривает с фотоаппаратом.

— А ты умеешь сказать девушке приятное, — проговорила она. – Некоторым следовало бы поучиться у тебя этому искусству.

— Еще бы, — гордо задрал объектив фотоаппарат. – Ведь когда меня выпустили с фабрики, в моде были романтики.

— Да, — грустно вздохнула девушка. – Романтики нынче днем с огнем не сыщешь.

— Может быть, не там ищешь? – хитро сдвинул шторки объектива фотоаппарат. – Возьми меня к себе, и я научу тебя глядеть на мир другими глазами.

— И что я с тобой стану делать? Ты даже не цифровой, меня же засмеют, скажут – откуда ты такую древность вырыла… — она замерла на полуслове, потом добавила: — Прости, наверное, я тебя обидела.

— Я не обиделся, — сказал фотоаппарат голосом, который однозначно говорил об обратном. – И вообще, не древность, а раритет!

— Конечно же, ра-ри-тет, — для пущей важности девушка произнесла это слово по слогам. — Прости меня глупую, я просто забыла это умное слово.

— Ну ладно, — фотоаппарат был великодушен. – Прощаю на первый раз. Возьми меня с собой, и я смогу тебе помочь.

— Помочь? Разве мне нужна помощь?

— А разве нет?

Девушка собралась было спорить, но промолчала. Вспомнилась вдруг тянущая пустота внутри и ощущение утраты чего-то такого, что было у нее в детстве.

— Смелее, я не кусаюсь, — подбодрил ее механизм. – Повесь меня на шею, чтобы руки были свободны.

Девушка так и сделала. И сразу ощутила в себе перемену. Вроде бы все осталось по-прежнему, но раньше она была просто девушка, а теперь стала девушка с фотоаппаратом.  

Ей тут же захотелось что-нибудь сфотографировать. Она с сомнением поглядела на старенький фотоаппарат. Даже если я щелкну объективом, без пленки это будет пустым делом.

— А ты попробуй, — сказал фотоаппарат.

Девушка пожала плечами и посмотрела сквозь объектив. И мир разом преобразился.

Раньше парк казался грязным, люди хмурыми, а веселые люди – пьяными. Деревья, дорожки, пруд или набережную она ощущала, как декорации. Вместо остановки и антуража внутренностей автобуса, выставили кучу деревьев, только и всего. И вот теперь, она глядела на эти деревья будто бы впервые.

Они все были разные. А еще все они жили. Это поразило ее больше всего. Она шагнула вперед, протянула руку и, не отнимая объектива от глаз, коснулась пальцами шероховатого ствола. Она почувствовала токи древесного сока, корни тянули из земли влагу, чтобы поднять ее наверх, в крону. Живительная вода разбегалась по капиллярам веток и давала жизнь тысячам и тысячам листиков.

Девушка посмотрела наверх и замерла. Листики тоже были живые. Их было так много, что захватывало дух.

— Подумать только — миллионы листиков, и ни один из них не копирует другой, — прошептала она, разглядывая ближайшую ветку.

И тут среди листвы что-то шевельнулось. Раньше девушка даже не заметила бы этой серой точки, но теперь…

— Это соловей, — шепнул в ухо голос фотоаппарата. – Фотографируй скорей, не то улетит.

Девушка нажала на кнопку, затвор послушно щелкнул. Соловей открыл маленький клювик и затянул звонкую задорную трель. Девушку неожиданно рассмеялась. Просто так, от счастья, которое переполнило ее в тот миг.  

Она отняла фотоаппарат от глаз, и мир тут же потускнел. Детали размылись, соловей растворился в листве, листва в деревьях. А деревья превратились в парк, грязный и пыльный.

— Ничего себе! – проговорила девушка.

— То-то же! – заявил фотоаппарат важно. – Я же тебе говорил, что помогу.

— Здорово! Хочу еще.

— Не возражаю, – отозвался фотоаппарат.

Девушка побрела по парку, размышляя, что бы еще такое сфотографировать.

И тут она увидела парочку, занявшую целую скамейку. Девушка сидела на самом краешке, а юноша разлегся во всю длину, даже туфли снял. Как будто лежал не в парке, у всех на виду, а у себя дома.

Носик девушки сморщился, ей отчего-то показалось, что снятые ботинки обязательно должны нехорошо пахнуть.

— Загляни в объектив, — прошептал голосок, — не то лопнешь от желчи.

Девушка вспыхнула. Какая-то железяка смеет ее учить!.. Но руки уже несли смотровое окно объектива к глазам. Возмущенные слова замерли, так и не слетев с губ.

Она глядела на любовь. Любовь, в самом чистом и незамутненном ее виде. Прямо здесь и сейчас, под самым носом случайных прохожих творилось это великое и неповторимое чувство, которое воспевали великие поэты и писатели.

— А я этого не замечала! – прошептала девушка. Ей очень захотелось остановить этот момент, она навела объектив и нажала кнопку.

— Отлично, — сказал фотоаппарат. — Люблю снимать настоящие чувства.

— А мне грустно, — сказала вдруг девушка.

— Почему? Погляди — они счастливы.

— Перед нами настоящая любовь, а все идут мимо и ничего не замечают. А потом говорят своим детям с печальными, как будто кто-то умер, лицами — настоящей любви нет, это все сказка.

Она так похоже передразнила скептиков, что фотоаппарат рассмеялся.

— А любовь вот она, совсем рядом, — продолжала девушка. — Нужно просто уметь глядеть.

— Ты права, — вздохнул фотоаппарат. — Люди слепы и самоуверены. Вместе эти пороки способны убить любое чувство.

Тихонько, чтобы не мешать влюбленным, девушка прошла мимо и едва не вступила в огромную лужу.

— Фу ты, ну ты! – возмутилась она. – Куда дворники смотрят? Главный городской парк, и такая лужа!..

Девушка заставила себя умолкнуть, показалось, что слишком много бурчит на жизнь. Задумчиво поглядев на фотоаппарат, она подошла к луже и поглядела в нее. Лужа как лужа, вроде бы ничего волнующего и красивого в ней не было.

Подняла фотоаппарат и поглядела вниз через объектив.

— Ух ты! — воскликнула девушка. – Вот это да! Я как будто парю в облаках!

— Я впечатлен, — в голосе фотоаппарата послышалось восхищение. – Ты из той редкой породы людей, которые способны в простой луже увидеть небо.

— Кстати, о небе, — сказал фотоаппарат чуть погодя. Девушка подняла глаза и увидела небольшой новенький храм. Он был построен на набережной совсем недавно, и всегда казался девушке немного старомодным.

— Сэкономили! – говорили ее друзья презрительно, и девушка с ними соглашалась. И хотя ни девушка, ни ее друзья храмы не посещали, им казалось вполне логичным, что они обязаны быть каменными и очень большими.

Девушка присела и взглянула на храм через объектив.

Деревянные стволы были сложены с тщанием и любовью. И храм, ответил людям взаимностью, в его деревянное тело вселилась живая и горячая душа. Девушка чувствовала ее жар, и ей вдруг стало тихо и покойно. Как будто маленькая девочка в пугающей темноте нащупала надежную руку отца.

Щелк — еще один снимок стал общей тайной девушки и ее фотоаппарата.

Девушке понравилась эта игра. Она огляделась по сторонам — на что бы еще взглянуть? Подбежав к перилам набережной, она посмотрела вдаль, и едва не задохнулась от восторга. Гладь реки и чистое голубое небо захватывали дух. Девушке вдруг сделалось невообразимо грустно, что она не птица и не может пронестись над всем этим великолепием на быстрых крыльях.

Она отняла фотоаппарат от глаз и замерла пораженная. Ощущение чуда не исчезло.

— Я поняла твои фокусы, — воскликнула девушка. – В тебе стоит розовый фильтр. Ты показываешь мир краше, чем он есть на самом деле.

— С чего ты взяла?

— Потому что, когда я гляжу на настоящую красоту, вот как этот вид с набережной, ничего не меняется.

— А ты посмотри вниз, — сказал фотоаппарат.

— Вниз? Зачем смотреть на эту гадость?… — девушка скривилась.

Она прекрасно знала, что внизу, под набережной, где любил гулять весь город – лежит мусор, который кидает туда гуляющий город. А так-как лезть туда неудобно и долго – ни один дворник не решается на этот подвиг.

Девушка машинально опустила взгляд и замерла…

Через пару минут она шагала по парку и выглядела обиженной. Фотоаппарат наставительно гудел прямо в ухо:

— А ты что думала? Романтика — это не только восторженное витание в облаках. Это ответственный взгляд на вещи. Истинный романтик никогда не станет обвинять кого-то в несовершенстве мира. Ему даже в голову не придет искать виноватых.

— И что же сделает настоящий романтик? – буркнула девушка.

— Ты и сама прекрасно знаешь. Он попытается исправить дисгармонию, только и всего.

На сей раз девушка даже рта не раскрыла, уже знала, что фотоаппарат кругом прав. Едва глянув на мусор через объектив, она будто увидела открытую кровоточащую рану в теле парка. Отныне она не сможет спать спокойно, зная, что в мире есть такое вопиющее несовершенство. Тем более, что ей по силам исправить его своими руками.

Девушка твердо решила вернуться сюда при первой же возможности, прихватив черные мусорные мешки и рабочие перчатки. Но это будет потом, а пока…

Она целый день проходила по парку, то и дело глядя на мир через объектив волшебного фотоаппарата. И столько нового она увидала вокруг, столько интересного и непознанного. На что раньше просто не обращала внимания и даже и предположить не могла, что это есть.

В тот день девушка испытала настоящее счастье.

А потом наступил вечер, и фотоаппарат сказал:

— Мне было здорово с тобой, но настала пора прощаться.

— Прощаться!? — девушке показалось, что она ослышалась. – Но я думала, что теперь мы вместе навсегда.

— Увы, — тоненький голосок тяжело вздохнул, — я не могу являться одному человеку надолго. Мы и так провели с тобой целый день. Уж очень ты мне полюбилась.

— Но как же я без тебя? — прошептала девушка, и на глазах ее навернулись слезы. — Я только начала познавать мир…

— А я тут при чем? — искренне удивился фотоаппарат.

— Как это? Ведь это твой объектив...

Девушка всхлипнула и замолчала.

— Мой объектив тут совершенно не при чем, — сказал фотоаппарат. — Все дело в твоем сердце.

— Моем сердце? — от удивления девушка даже забыла плакать.

— Да. Оно способно видеть и оценить красоту мира, вот в чем дело. Я просто чуть-чуть подтолкнул тебя в нужном направлении.

Казалось, что фотоаппарат улыбается.

— Значит я смогу и без тебя… — недоверчиво проговорила девушка. Фотоаппарат молча кивнул.

Она подняла его и заглянула в объектив. Вокруг шумел вечерний парк. И столько было всего интересного и захватывающего, что сердце вздрагивало в радостном предвкушении.

Девушка медленно опустила фотоаппарат. Парк остался прежним. Ровным счетом ничего не изменилось.

Девушка поняла, что отныне может видеть красоту этого мира и без волшебного фотоаппарата. Отныне волшебство угнездилось в ней самой.

— Вот и все, — сказал фотоаппарат и печально вздохнул. – Настала пора расставаться.

— Но почему я не могу оставить тебя себе? – воскликнула девушка.

— Не будь эгоисткой! – строго сказал фотоаппарат. – Ведь ты не одна в этом мире. Я должен научить как можно больше людей видеть красоту.

Девушка тяжело вздохнула.

— Хорошо. Обещаю не быть эгоисткой.

— В конце концов, должен же кто-то помочь тебе прибраться под набережной, — хихикнул тоненький голосок.

Девушка грустно улыбнулась и положила фотоаппарат на скамейку. Туда, где встретила несколько часов назад. Эти часы казались ей целой жизнью.

— Я буду скучать! — сказала она.

— Я уже скучаю! – отозвался фотоаппарат, и его объектив подозрительно заблестел.

— Прощай! – сказала девушка. Она отвернулась и решительным шагом зашагала по аллее. Когда скамейка скрылась из глаз, она вытерла слезы и остановилась.

Парк жил своей скрытой жизнью. Шелестели листья на ветру, журчал невидимый за кустами водопад. Кричала ребятня на детской площадке.

Девушка сделала рамку из пальцев, поглядела через нее на мир и улыбнулась.