Большой утком

Ночью на Птичий Двор опять пробралась Рыжая Смерть и утащила двух самых уважаемых несушек. Хотя все понимали, что Смерть всегда забирает лучших, решено было созвать Большой Утком.

Председатель Жирный Кряк открыл заседание словами:

— Надо что-то делать, потому что что-то делать уже надо. Не время сидеть по гнездам и насестам! Сидеть по гнездам и насестам — значит, не жить активной жизненной позицией и вообще, может быть, не жить. Поэтому пора делать уже что-нибудь конкретное, что уже надо было делать давно, а мы не делали, потому что сидели по гнездам и насестам без активной жизненной позиции. Кто хочет высказаться? Может быть Вы, матушка Га?

Матушка Га начала, как всегда, привычно просто:

— Вот стою я перед вами, простая гусыня…

Старая индюшка Кво зарыдала в голос, но на этот раз никто не кинулся с утешениями: то ли боялись пропустить важное, то ли просто привыкли к ее постоянным истерикам.

Забияка Корявый, хоть и был еще совсем молоденьким петушком, против всяких приличий протолкался поближе к матушке Га и, перебивая ее, заорал:

— Это же офигеть можно, граждане!!! Простого капкана поставить не могут!!! И после этого они еще хотят от нас какой-то продуктивности!!! В знак протеста отказываюсь топтать кур!!!

Пеструха всполошилась:

— И меня?

— Всех!!! Даже Пеструху!!!

— Ну и кому от этого хуже будет? — обиделась Пеструха.

А Корявый орал дальше:

— Предлагаю перегородить нашими телами центральные ворота!!! Наша судьба — в наших лапах!!!

— Корявый, у тебя и лапы тоже корявые, — выкрикнул кто-то, и вся толпа рассмеялась. Тут должна была начаться драка, потому что Корявый шуток не понимал, но вмешалась обиженная Корявым Пеструха:

— Это Шарик виноват! Совсем сторожить нас перестал! Он мне всю жизнь поломал, паскуда!

Толпа дружно поддержала:

— Зажрался на наших хлебах! Ему же пофиг всё!

— Пусть он скажет! Пусть ответ держит: доколе?!

В птичий круг вперевалку вышел колченогий Шарик, почесал тощее брюхо, поймал зубами воображаемую блоху, демонстрируя удаль, и проворчал:

— Мне, конечно, не всё пофиг,… но она же конвенцию не соблюдает….

— Какую такую конвенцию?!!! — завопил Корявый, — Да они же в сговоре, граждане!!!

Шарик понял, что сказал что-то не совсем то, и начал усердно чесаться и клацать по шерсти зубами, но ему уже никто не верил.

Единогласно постановили возложить вину и грех двух последних смертей на Шарика и предложить ему «уволиться по собственному».

Ночью Рыжая Смерть унесла Жирного Кряка.

Снятый с должности Шарик на этот раз не проспал, но вмешиваться не стал: не имел полномочий.