Отрывок жизни

Отрывок жизни.

Человек бежал по мокрому асфальту, в лужах которых отражался золотистый цвет фонарей. Дождь моросил крайне неприятными, острыми каплями, будто вонзаясь в лицо. Машин не было, ведь проезд в этих местах был пока что запрещён, дорогу только должны были открыть.

С каждым шагом ветер усиливался, и от холодных капель падающей воды и воздушных потоков, весь тот выделяемый пот, что скатывался с волос по телу, ощутить было не дано. Футболка уже давно назвичь промокла, прилипнув к телу, а джинсы под тяжестью сползали с бёдер. Ноги было тяжело поднимать, ведь каждая ниточка в кроссовках была пропитана влагой, а носки и вовсе не чувствовались, и будто стали едины с мокрой кожей.

И всё-таки через пару минут, с новым порывом ветра мужчина бороться не стал, и сдавшись, упал на колени, жестко приземлившись на бетон. Дождь продолжил поливать его тело под освещением уличного фонаря. Серые глаза под наплывом золотистого луча отражались призрачно голубыми оттенками. Такими же призрачными, как и его надежды, и такие-же голубые, как нежный самообман, что вселял он в мысли свои чуть ли не каждый раз как просыпался, ехал на работу, засыпал, проживая один ничтожный день за другим, в казалось бы, полном одиночестве.

Дождь ослабевал, а мужчина всё так же сидел на промерзшем асфальте. Голова его опустилась, и взгляд пал на дрожащие руки. Костяшки были разбиты в кровь, что уже успела застыть от удара о стену. Резко схватившись за сальные и вымокшие волосы, мужчина заорал, уткнувшись в асфальт. Слёзы стали стекать по щетине, падая в лужу. По телу прошлась судрога, и голос в тот момент оборвался, преобразовавшись в хрип, а далее и вовсе замолк.

Тишине мешали лишь падающие с чёрного неба капли, которые не собирались уходить, как и прижавшийся к асфальту человек. Целый час ничего не менялось, и казалось, будто всё так и остановилось в вечном чёрном одиночестве.

— "Мама."-пролепетал слабый голос. Он был хриплый с пьяными оттенками. Это сказал тот самый мужчина, что около часу уже лежал под дождём посреди закрытой дороги. Слабо сжимая кулаки, видимо, собираясь вставать, подобно ребёнку, он начал ползком добираться до бордюра. Спустя минуты полторы у него получилось преодолеть это расстояние в три метра, и схватившись за него морщинистыми от воды пальцами, приподнялся на коленки, взойдя на пешеходную тропинку. Всё тело бешено дрожало, и казалось, будто он сейчас вырвет все внутренности от страшной отрыжки которая стала преследовать его, стоило выпрямиться. Согнувшись в три погибели, и открыв рот, ещё один раз натужился, и со рта выплеснулась прозрачно-мутная жидкость с неизвестными комками прямиком на траву, за ограждение. Со рвотным рефлексом он нашёл в себе силы подняться, и выпрямившись во весь рост, потерял равновесие, и попятившись назад, сошёл обратно на дорогу, и окончательно потеряв точку опоры, рухнул на спину, ударившись головой о каменистую поверхность. Издав хриплый звук, мужчина закрыл глаза, а далее прикрикнув, перекатился на бок, а затем на живот, и схватился обоими руками за затылок. Непогода уже отпускалась, не смотря что чёрное, как смерть небо, так и не развеивалось и не светлело. Капли уже не были такими частыми и резкими, а видимость повышалось. Открылись и здания неподалёку, которые ранее не были доступны из-за дождя. Тяжело дышав, герой нашёл силы подняться второй раз лишь через десять минут. В этот раз твёрдо и без дрожи, он резко выпрямился, и не смотря на помутнение в глазах, сделал шаг. После потребовалось несколько секунд прийти в себя, прежде чем продолжить путь по прямой дороге, прихрамывая и шатаясь со стороны в сторону. Он держал свой путь вперёд, по белой разделительной дорожной полосе, к зданиям дальше, и был в полном одиночестве. Так было всегда, практически. Ну, по крайне мере он так думал, но, как бывает по людским закономерностям, мы становимся зрячими лишь после потери.

Дождь к тому времени полностью стих, и на мгновенье даже показался тусклый свет луны, который прошёл через заслон плотных облаков, но тут же исчез.

— ------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Через половину часа мужчина стоял у домофона восьмиэтажной хрущевки, из окон которой пробирал свет, что можно было увидеть, наверное, за сотню километров, учитывая такую темень на улице. Надавив на кнопки, и дожидаясь, человек прислонился лбом к холодной двери с уже облезлой серой краской, не смотря на недавние ремонтные работы. От непогоды, к этому времени, оставался лишь ветер, что так морозил промокшее тело, бросая его в очередной озноб. Тут раздался звук, характеризующий открывание двери. Бледный силуэт попятился назад, и схватившись слабой ладонью, еле открыл тяжёлую, стальную дверь. Ввалившись в подъезд, он чуть было не упал физиономией на ступени. Сперва пришлось пошататься из стороны в сторону, тяжело дыша и восстанавливая равновесие, но уже через секунд пять он продолжил свой путь, подняв тугую ногу на первую лесенку. С кроссовка, как из тряпки, хлынула вода, под тяжелым весом тела. И подниматься он стал медленно, не спеша, минуя ступень за ступенью, боясь упасть, как и в жизни. Сделалось даже страшно, что голова закружилась. Стерев пот со лба, он взошёл на первый этаж, минув первые семь подъёмов. Тусклый белый свет освещал проём. Резко подняв голову. герой сжал кулаки, и кашлянув. выпрямился. Ещё пару раз тяжело дыхнув, он двинулся вперёд. Шататься он стал меньше, и уверенно преодолел первый, а затем и второй этаж, но после замедлился. Где-то послышалось, как отворилась дверь от ключа, и шаги, направленные вниз. и вот показалась девушка; на вид около двадцати с лишним лет, одетая в халат бирюзового цвета, в домашних тапочках и растрёпанными чёрными волосами еле доходившими до плеч, она оглядела гостя испуганными и удивлёнными темноватыми маленькими глазами.

— "Весь вымок! Братец!"-проголосила она, бросившись вниз. Девушка подбежала к родному, но посторонившись, обнимать не стала, а лишь взяла за плечо. — "Быстрее, у тебя глаза мертвеца! Заболеешь то, не хватало этого!"-затараторила она нервно, и пыталась потянуть за собой в квартиру. Но, тело мужчины не слушалось, и будто прилипло к бетонному полу, уже успевшему водой напитаться с него стекающей.

— "Боже, спаси, что произошло?!"-взмолившись, спросила сестра. — "Попал куда? Пропил что? Нарвался на что?"

— "Мама."-начал мужчина, перебив свою сестру. — "Умерла."

После этого тело того задрожало непроизвольно, и слёзы начали вновь стекать. Трясущими руками он потянулся к сестрёнке, но упав на колени, схватился за её ноги. Девушка ахнула и чуть было не отпрянула, но тот схватился за её ляжки. прижавшись мокрым от слёз лицом.

— "Умерла, пока ты тут жила на окраине, говоря о какой-то тяжести."-продолжил он, сжимая кожу на чужих ногах всё сильнее. Слёзы текли, а на белом и напряжённом лице мужчины можно было разглядеть каждую посиневшую вену.

Тут раздался треск. Свет пропал. Дом окутала тьма и лишь звуки падающих солёных капель и всхлипывания нарушали мрачную осеннюю тишину.