Я буду за вами ухаживать

Когда Ирине сообщили диагноз — не поверила.

— Не может быть. Это ошибка. У меня ничего не болит!

— К сожалению, это так, Ваш диагноз подтверждён. Необходима срочная операция. — врач-онколог говорила и записывала что-то в карточку. — Но не волнуйтесь, Опухоль на ранней стадии, операция пройдет успешно. Оперировать будет профессор Васильев, так что считайте, Вам повезло, он сейчас редко оперирует.

В палате уже находились три женщины. Ирина с любопытством разглядывала соседок по несчастью. Вскоре она познакомилась со всеми и выслушала невесёлые истории, по причине которых и находились все они в этой палате.

Елена Семёновна, женщина семидесяти девяти лет, лежала здесь после операции уже две недели— не заживал шов. Держалась она молодцом, не ныла, не жаловалась на судьбу, а со старческой мудростью философски относилась к своему положению.

Тамара, торговый работник, как она представилась, продавала на местном рынке овощи. Постоянные физические перегрузки из-за поднятия тяжестей, работа, почти всё время в положении стоя, сильные переохлаждения, загазованность от автотранспорта, невозможность полноценно пообедать, на всё это и списывала Марина возникшее заболевание.

А почему же это произошло со мной? — размышляла Ирина. — Вроде бы всё хорошо. Семья, хороший заботливый муж, двое детей. Конечно, в последние два года в связи с болезнью и последующей операцией мужа на сердце, изрядно нервничала. Старалась держаться, чтобы не пугать свекровь и детей. Мужа выходила после операции, разрывалась между работой, детьми, больницей.

— Ну, ничего, в сорок два года организм крепкий. Всё будет хорошо. — подбадривала себя Ирина.

Пока женщины знакомились друг с другом, в палату вошла еще одна пациентка.

— Мадина, — коротко представилась женщина. На вид ей было лет пятьдесят. Она легла на свободную кровать, отвернувшись к стене и тихонько постанывала.

Через некоторое время медсестра выполнила необходимые процедуры: сделала уколы, Мадине поставила капельницу. Еще до обеда лечащий врач сообщил, что на завтра запланированы две операции Ирине и Мадине. После операции переведут обеих в послеоперационное отделение в двухместную палату, куда могут прийти родственники, чтобы оказать помощь в уходе в первые сутки после операции, когда вставать ещё нельзя.

После обеда стали появляться многочисленные родственники Мадины. Их поток не иссякал. Сначала пришла мать и свекровь, сын с дочерью, затем несколько братьев (двоюродные, троюродные, запомнить степень родства уже было невозможно), Мадина сидела на кровати в позе королевы-матери и принимала своих «подданных». Каждый из них считал своим долгом поговорить с врачом и затем подробно доложить об этом разговоре Мадине. Младшая сестра Мадины — оптимистичная, и очень громкоголосая двадцати семилетняя Асият, успокоила: «После операции буду за вами обеими ухаживать! Всё что будет нужно сделаю!»

В общем, до самого вечера в палате было довольно людно и шумно.

Очнувшись от наркоза, Ирина почувствовала какую — то лёгкость, некоторую эйфорию и вместе с тем слабость. Послеоперационная палата была очень светлой, просторной, чистой. На соседней кровати лежала Мадина, тоже вполне оправившаяся от наркоза.

— Привет! — произнесла Ирина, не узнавая собственный голос, таким слабым и тихим он был. — Ты как?

— Нормально, — отозвалась Мадина, — Пить очень хочется. Сейчас Асият должна прийти, а нянечку не дозовёшься, персонала не хватает.

Через час появилась Асият. Она волочила за собой кушетку, которая как показалось Ирине, издавала неимоверный грохот и одеяло с подушкой.

— Привет, девчонки! А вот и я! — торжественно воскликнула Асият, бросив с грохотом часть кушетки, которую держала руками. — Принимаю заказы!

_Асият, потише, пожалуйста, — тихо попросила Мадина. — Воды принеси.

— Я мигом! — девушка метнулась в коридор, при этом так сильно хлопнув дверьми, что у Ирины в голове будто взорвалась маленькая бомбочка.

Весь вечер непоседливая Асият, страстно желающая помочь немощным, бралась за мытье пола, расплескав лужу, хлопая дужкой ведра, в буквальном смысле носилась за водой, то открывала, то закрывала форточку, когда по её мнению становилось слишком душно или слишком холодно. При этом без конца что-то жевала, то и дело открывая холодильник и поглощая принесённые родственниками вкусности. И без умолку разговаривала, По её словам, развлекала больных, чтобы те не грустили.

Наконец наступило время сна. Ирина, уставшая от суетной Асият, обрадовалась, что наконец — то девушка уснула.

— Ну хорошо, завтра попрошу мужа, чтобы оформил одиночную платную палату. — засыпая подумала Ирина.

Громкий храп, раздавшийся со стороны спящей на кушетке Асият, поверг Ирину в шок. Приподнявшись, Ирина увидела, что Мадина с гневом смотрит на спящую Асият, храпящую как несколько мужиков, отработавших смену в шахте.

На слабые воззвания больных, похожие скорее на писк, чем на крик, Асият никак не реагировала. Она спала богатырским сном, какой бывает, наверное, только в молодости.

Нашарив рукой тапок возле кровати, Мадина швырнула в сестру. Тапок чуть задел кушетку, не долетев до спящей Асият. Второй тапок более успешно приземлился на спину храпящей, но, видимо, сил бросить так, чтобы это было чувствительно для спящего человека, у Мадины не хватило.

— Давай ты попробуй, кушетка к твоей кровати ближе стоит. Целься в голову, — с нескрываемой ненавистью прошипела Мадина.

Тапочки, брошенные Ириной в сторону кушетки, также не достигли цели и две женщины, можно сказать ещё недавно не думающие ни о чём, кроме своей болезни, вдруг стали неимоверно хохотать от комичности ситуации, в которой оказались.

Просмеявшись, Ирина и Мадина до утра разговаривали и мечтали о дальнейшей жизни, строили планы, под мощный раскатистый храп младшей сестрёнки.