На войне как на войне

ХРИПКОВ Н.

На войне как на войне

ЗАМЕТКИ

Киношная война

В российском кинематографе идет война. Нет! Нет! Совсем ни то, что вы подумали! Никто не убивает артистов и режиссеров, не взрывают киностудии и съемочные площадки. Все живы-здоровы, чего и вам, многоуважаемые зрители, желаем!

На телезрителя хлынул девятый вал фильмов о Великой Отечественной войне. Наверно, и во времена Советского Союза не снимали только. Телесериалы о войне заняли почетное место в ряду мелодрам и ментовских хроник. И возникает вопрос: «А что же произошло? Хорошо это или плохо?» А произошло то, что и должно было произойти. «Кинщики» открыли свой «клондайк». А телесериалы они давно уже научились стряпать довольно быстро и ловко. Наши доморощенные мелодрамы вытеснили мексиканские и бразильские сериалы. Потом хлынули бандитские саги, «улицы с разбитыми фонарями». Но зрительский интерес постепенно стал спадать. И это неудивительно, если по всем каналам день и ночь крутится почти одно и то же. Ассортимент попытались разнообразить бытовыми драмами. Но оказалось, что и тут слишком-то не разгонишься. Российский телесериализм, конечно, не рухнул, но кризис его очевиден. На тех, кто до сих пор увлекается «кармелитами» окружающие смотрят, как на инфантилов. Если хочешь в глазах коллег выглядеть дебилом, начинай с начала рабочего дня пересказывать им содержание очередной серии «кармелиты». Конкурировать же с Голливудом в сфере «звездных войн» и прочих накрученных фэнтези нашему Телепрому не по карману, да и технических возможностей нет. Хотя тужится, порой выдавая нечто вроде «Ночных стражей», слабых копий голливудских блокбастеров. И финансовых, и технических средств не хватает, чтобы угнаться за Голливудом.

Так что же получается, что военная тематика — долг конъюнктуре? Не совсем так. Настроения в обществе меняются. Люди устали от дурацкого рынка, демократических ля-ля, от всей сюрреалистической действительности, которая может присниться только в кошмарном сне. Рыло российского капитализма оказалось настолько отвратным, что всякие заказные сериалы про российских богачей, которые «тоже плачут», ничего, кроме отвращения, вызвать не могли. Понятна тяга простого человека забыться от этого омерзительного кошмара. Хочется чего-то иного: героического, романтики, подвига. Так вот же оно рядом! — поняли телевизионщики. Это наша Великая война и наша Великая победа. Старые прекрасные фильмы о войне молодое поколение не видело. О войне оно почти ничего не знает. Для них, что Великая Отечественная война, что нашествие Наполеона — далекая древность. Афганская и чеченская темы изрядно заездили. К тому же участники этих событий среди нас, и потому сильно во вранье не разгонишься, а то ведь взбешенные «афганцы» и «чеченцы» могут в щепки разнести съемочные площадки. Да и политическую деликатность надо соблюдать: Чечня — всё-таки часть России и делать из ее населения страшилок неполиткорректно. Да и Рамзан Кадыров может это понять неправильно. А человек он резкий и прямодушный.

Всё сошлось на том, что выгоднее темы Великой Отечественной войны нет. Романтического героизма полным-полно. Это раз. Молодежи, которая не имеет представления об этой войне, можно вешать какую угодно лапшу на уши. Это два. К тому же, каждый год 9 мая празднуется День Победы. О том, что мы победили, знают все. А кого победили, как победили, кто они победители? Всем же это интересно! Это три. Тем более, что наша молодежь вместо реальной истории предпочитает истэзи, т.е. историческое фэнтези. А это значительно упрощает работу всем.

Не надо, как в прежние советские времена, слишком вдаваться в психологию героев. Для поколения, выросшего на компьютерных играх и голливудских боевиках, это совершенно неинтересно. Главный герой должен постоянно «мочить» злодеев, переходя с одного уровня на другой. И всё, разумеется, заканчивается хэппи-эндом. Картинки должны быстро меняться, никакой «тарковщины», «движок» должен работать на полную мощность. Нельзя забывать о видеоклипном мировосприятии молодежи. Взрывы, стрельба, крики, кровь, беготня — как можно больше — вот и весь секрет. И неудивительно, если новые «войнушки» скоро появятся в продаже как компьютерные игры. Старые-то приедаются, уровни там пройдены…Так что для программистов поле деятельности обширное. Сколько же можно русифицировать американщину?

И что же? Молодежь смотрит эти фильмы, скидывают их друг другу, где рядом с отечественной «войнушкой» голливудовский «шедевр». И сущий бред, как «Мы из будущего», идет на ура. Старшеклассница хвалилась перед одноклассниками, что она его посмотрела десять раз. Понятно, что ничего молодые люди из этих фильмов о реальной войне не узнают. Более того, у них уже сформировалось искаженное кинематографическое представление о войне. Раздаются протесты историков, ветеранов. Но кто их слушает? О фильме «Сволочи» писали, обращались, доказывали, что нельзя же так — и что же? Ни одного движения. Геббельсу бы этот фильм очень понравился. Тут же любому понятно: кто сволочи. Те, кто пацанов гнал на бойню. Энкэвэдэшники — это типичные внутренние злодеи, пострашнее всяких фашистов.

«Штрафбат» больше «косит» под документалистику, претендуя на историческую правду. А чтобы это выглядело поубедительнее, каждая серия начинается документальными кадрами, где наши бойцы пачками сдаются в плен. Разумеется, что эти документальные кадры взяты из немецких киноархивов. Естественно, что только уголовникам и осталось теперь защищать немилосердную к ним Родину. С чем они блестяще справляются.

А далее всё по канонам голливудских боевиков: супергерой, которого преследуют и чужие, и свои, непрерывная стрельба, урки. Во всех сериях герой шагает по острию ножа. Его убивают, пытают, приговаривают к всевозможным карам. Но из всех перипетий он выходит целым и невредимым. И заканчивается сериал длинным списком штрафбатальонов. Прекрасные отечественные актеры, хорошо снятые кадры. Фильм трагический, тяжелый, поднимающий в зрителе волну самых противоречивых чувств. Никто не спорит, что художественное произведение — это не научный труд, где автор не имеет права ни на шаг не отступать от исторической правды. «А имею право», — скажет сценарист и режиссер, — на творческие домыслы!» Почему в Голливуде имеют право, а мы нет? Надо исправить! Исправляют так, что даже мало-мальски знакомый с историей хватается за голову.

Но все же: речь идет о трагической странице нашей истории, некоторые участники которой еще живут. И опять авторы игнорируют и мнение историков, и ветеранов войны. Посмотрит этот сериал молодой человек и будет убежден, что Великую Победу завоевали нашей стране зэки. Вот кто настоящие патриоты и герои войны!

В самой же большой обиде работники спецорганов. Из многих фильмов зритель вынесет убеждение, что большим злом были не враги-оккупанты, а собственные особисты. Это просто какое-то исчадия ада, главная цель которых гнобить героев войны. Несомненно, было и такое. Но речь идет о том, что необходимо соблюдать правильную пропорцию, а, значит, придерживаться исторической истины. Как же это выглядит, когда сотни тысяч людей, не щадивших своей жизни, честно исполнявших долг, сплошь измазаны черной краской? Стали чуть ли не пособниками фашистов?

Создается впечатление, что спецотделы были только в нашей армии, такая «пятая колонна». А вот в армии противника никаких спецслужб. А если гестаповцы кого-то пытали, так только партизан и коммунистов. Так те сами виноваты: зачем пускать под откосы поезда?

Реанимируются и добротные старые советские кинофильмы. Переснимают в цвете «Семнадцать мгновений весны» и «В бой идут одни старики». На очереди, вероятно, и другие фильмы. Понять инициаторов этого дела можно. Несколько поколений уже не представляют себе, что кинематограф может быть нецветным. Те же, кто хочет посмотреть фильм в его исконном виде, переключите свой телевизор на черно-белое изображение. Чего же проще?

Правда, успеха советские фильмы у современной молодежи не имеют. Они воспитаны в иной культурной среде (а точнее антикультурной). Им не нужна глубина. А нужна зрелищность, клиповость. Чтоб побольше взрывов, натуралки, насилия, секса. А во всякие ппереживания, душевные копания они вникать не желают.

На смену прежним героям, полнокровным, страдающим, переживающим, пришли супермены, холодные убийцы, роботы. Война превратилась в компьютерную игру. Всё! Можно ставить точку! Великая Отечественная война — лишь один из сюжетов для этих игр. Ну, а кто победит в этой войне-игре, без разницы. Исчезло сопереживание, остался только игровой азарт: побольше и побыстрее замочить.

Посмотрим, как трансформировалась военная тема в нашем киноискусстве (и эта трансформация — вполне нормальное явление. До определенного предела, конечно. Поскольку совершенствуются технические средства, появляется компьютерная графика):

1. В военные и первые послевоенные годы показывали героизм советских людей («Радуга», «Молодая гвардия» и др.). Герои не щадят своей жизни в борьбе с врагом. Задача, которая ставится авторами фильмов, — воспитание чувства патриотизма.

2. Война — это трагедия. Толстовский подход («Летят журавли», «Судьба человека», «Обыкновенный фашизм»). Поэтому героизм приобретает более человеческий характер. Зритель должен испытать катарсис, пережив трагедию героев.

3. Война — это увлекательный сюжет для стрелялок. Побеждает тот, кто быстрее передергивает затвор, стреляет более метко, лучше вооружен. Про историю уже не стоит говорить. Автор сочетают крутой боевичок с «лав стори», как положено по голливудским канонам. Всё это с мелодраматическим пафосом и отсутствием у создателей не только чувства такта, но и элементарного вкуса. Все недостатки, которыми может страдать фильм, в фильмах на эту тематику проявляются в гиперболизированном виде. Это чисто тинэйджеровский интерактивный фильм. Картинки должны быстро меняться, мелькать как реклама. Психологизм исключен.

Летом 2009 года на экраны телевидения выходит телесериал «1941», который долго и назойливо рекламировали. Этому фильму вполне по заслугам, если бы существовала такая номинация, можно было бы присвоить звание «Наилучший ляп о войне». Оставшиеся в живых партизаны и другие участники войны, вероятно, стонали и плевались, смотря этот «шедевр». Ну, а как без мистики? Пожалуйста, вот вам мистика. И появляется «Белый тигр», танк-призрак, танк-зомби. Что еще осталось? Пока молчат наши весельчаки, комедиографы, петросяны и галустяны. Рассматривают, с какой стороны подойти? Подойдут! И смеха будет, не оберешься! Хорошо, что к этому времени в живых уже ни одного ветерана войны, скорее всего, не останется. А те, которые доживут, если и посмотрят, то никак не подумают, что это фильм об их войне. Тем более, что создатели даже не слишком озабочены внешним правдоподобием.

О ВОЙНЕ

Война — неразлучный спутник человечества. Да и не только его, а всего живого мира. Контакт и отталкивание, мир и война идут рядом, как неразлучные супруги, рука об руку. Любое живое существо должно защищать свою территорию от вторжения непрошенных гостей, завоевывать для себя самку, на которую претендуют многие, а если ты этого не сделаешь, то твой род обречен на вымирание, захватывать новые территории и ресурсы. А при возможности и расширить их. Агрессивность — такая жизненно важная черта, которая позволяет выживать живому. Слабый и добродушный обречен.

Представьте себе существо, совершенно лишенное этого качества. Оно ничего не получит, потому что никто даром запросто так не будет делиться с ним своим. И более того, у него отберут то, что у него есть. А то и вообще убьют. Поэтому выживают только агрессивные.

Удивляться нужно не тому, что люди воюют, что, собравшись в большие организованные и вооруженные массы, они с остервенением бросаются друг на друга, калеча и истребляя себе подобных. Удивляться нужно тому, как людям, несмотря на их природную примитивную агрессивность удается годами, десятилетиями мирно жить бок о бок, договариваться, взаимодействовать, помогать друг другу. Но и этому удивляться не стоит, потому что если бы люди не могли справляться со своей агрессивностью и постоянно бы грызлись друг с другом, то в конце концов они бы истребили друг друга, и человеческой истории пришел бы конец. Поэтому налицо и другая составляющая, другая опора — стремление к взаимопониманию, взаимопомощи. Индивидуалист может выжить только в государстве с сильной правозащитной системой, в России веками отсутствие этой системы компенсировалось высоким уровнем соборности.

Конечно, можно силой отобрать у других жилища, скот, изнасиловать женщин, превратить побежденных в рабов. Но и этот путь ведет к уничтожению. Да, пока ты силен, ты можешь других заставлять подчиняться себе, но стоит тебе ослабнуть, одряхлеть, получить рану, как покоренные набросятся и уничтожат тебя. Забота о слабых, о стариках, детях, женщинах становится необходимостью, нормой морали, правилом ведения войн, правда, сплошь и рядом нарушаемым. Но эти нарушения всегда вызывали осуждение.

Германия развязала две мировых войны не потому, что немцы плохие, но потому, что уровень агрессивности нации оказался выше уровня конформизма, т.е. стремления договариваться с окружающими. Тем более, что страны-победительницы и не желали договариваться с Германией.

Назначение культуры не в том, чтобы подавить полностью агрессивность. Это невозможно. Да и пагубно. Но культура помогает снижать уровень агрессивности, не дает ей развернуться в полной мере и захлестнуть мир. Она вводит ее в рамки допустимого.

Чем же занимается шоу-индустрия? А тем, что поставила на поток производство боевиков, сцен насилия, компьютерных игр, авторов которых совершенно не интересует психологическая или нравственная сторона. Им нужна только техника убийства, которая должна совершенствоваться. Когда технике убийства обучают воина-профессионала, то никто против этого возражать не будет. Но когда это уже становится образом жизни значительной части общества, это уже страшно, это уже тупик, это уже самоубийственно. Доказательством чему служит кривая роста насилия со стороны подростков.

Никогда ни в одну эпоху воспевание, культирование и описание техники убийства не приобретало таких массовых масштабов, как сейчас. Некоторые фильмы представляют собою наглядную и подробную инструкцию для будущих убийц.

Впечатление такое, что и общество, и государство оказались бессильны, они разводят руками, «мы не знаем, что делать, знаем, что плохо, но не можем же мы ограничить права человека. Ну, только в одном государство может это делать: когда идет пропаганда насилия». А когда миллионы миллионов детей садятся за стрелялки, мочат, разрывают, режут на куски пусть и виртуальные существа, здесь никакой, заявляют, пропаганды нет. Ведь нет же прямого призыва убивать других людей. Ну, вроде бы как нет. И поэтому всё нормально! Стреляйте, детишки, убивайте! Учитесь, как это делается!

Одна учительница говорит, что она своим детям не позволяет смотреть фильмы про войну. Да, нужно знать и помнить подвиг наших предков. Но не по современным фильмам, где натурально, длительно, со смаком показывают, как танк давит бойцов и на траках гусениц окровавленные части человеческих тел. Почему советские режиссеры, снимавшие фильмы про войну, обходились без этого натурализма и создавали шедевры, равных которым пока не появилось? Так что же ставят своей целью современные режиссеры: показать подвиг народа или пощекотать нервы зрителям очередным натуралистическим показом жестокостей? Ответ напрашивается сам собой. А если еще и добавить сексу-порнографии, как немецкие зольдаты насилуют русских женщин и как русские солдаты насилуют немецких, всё — рейтинг обеспечен. Вот слово найдено — «рейтинг»! Не «чувства добрые», а рейтинг! А для этого уже имеются накатанные и апробированные, и беспроигрышные приемы. Изобретать ничего не надо и думать не надо. Одного не понимают эти «деятели культуры», что это уже не искусство. А если понимают, с кем же мы тогда имеем дело? С бизнесменами от культуры.

Это, вы спросите, о чем? О цензуре? Да! О ней родимой! Как бы там ни бились в истерике многоуважаемые деятели, самые либеральные либералы Отечества, которое им, впрочем, давным-давно уже никакое не Отечество. Как никогда сейчас нужна цензура!

Опять же учительница, но уже другая, рассказывает. В восьмом классе изучают «Капитанскую дочку». Решила показать им фильм. Есть старый советский еще, черно-белый. Есть современный. Остановилась на современном. Как никак культовые артисты. Взять хотя бы того же Машкова, исполняющего роль Пугачева. Да и сама, говорит, смотрю с интересом, потому что дома всё дела и дела и посмотреть-то некогда. И вот тут как обухом по голове, показывают секс-сцену с голыми телами и соответствующими движениями и длится это минуты две. Можно было бы добежать до проектора, закрыть его. Но как будто ноги отнялись. Да и на смех бы ее подняли те же восьмиклассники. Но ведь нет же такой сцены у Пушкина и намека даже подобного нет! Но как же современным интерпретаторам классики обойтись без этого? И уж сцены казни натуральней некуда. Все конвульсии повешенного капитана Миронова показали. Хоть демонстрируй студентам медикам, как выглядит прощание с жизнь повешенного.

Не об этом ли пекутся уважаемые противники цензуры? Войну уже прошли, теперь и до классики дотянули ручки и туда современных и необходимейших атрибутов кинематографа! А как без этого! Ну, никак! Это же современный кинематограф, а не советское «у нас сексу нет».

Так что украли Победу, а теперь и классику украдут. В войне победила Америка тоталитарные режимы Сталина и Гитлера. Пушкин и Гоголь только и делали, что смаковали сексуальные сцены да расчленяли тела! Всё! Приехали! Дальше дороги нет…Или выстоим?

ПОБЕДА, КОТОРУЮ ХОТЯТ УКРАСТЬ

ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ грозят стать рубежными и поворотными годами в отношении ко второй мировой войне. Для всего Запада с ориентирующим на него по большей части третьим миром, а также для бывших союзных республик, это полный пересмотр итогов войны с последующим забвением ее. Сколько, де, можно ворошить прошлое? На парад из глав государств почти никто не едет, даже президент Белоруссии, треть населения которой погибло в войну, даже глава коммунистической Северной Кореи, которую от японских оккупантов освобождали советские войска, а потом опять же Советский Союз не позволил разгромить ее в ходе Корейской войны. А ведь Северная Корея — один из главных врагов Запада, а вот тоже, лучше не поедем, хуже не будет, мало ли что, зачем лишний раз дразнить дядю Сэма. Россия в почти полной изоляции, обложенная, как медведь, со всех сторон санкциями; ругать и пинать Россию стало признаком хорошего тона. И желающих делать это нашлось великое множество. Теперь еще Россия и агрессор, развязавшая вторую мировую войну и получившая в 1945 году хорошую зуботычину от демократических стран, разумеется, вместе с Японией и демократической Германией, во главе которой стоял выдающийся лидер немецкого народа. Это уже не чувства, а убеждения, высказанные вслух.

УРОК ИСТОРИИ

Урок истории в украинской школе. Школа двухэтажная полная, с набором всех классов.

Вот вроде бы один и тот же звонок. И мелодия одна. Но в душе каждого он вызывает противоположные чувства. Такие чудеса в решете! Так сказать, «бермудский треугольник»! Вот когда он звенит после сорока пятиминутного сидения в классе, то в каждой душе это словно фуга, ода к радости, когда все люди станут братьями, будут знать только одно: целоваться и обниматься, ну, и само собой, восхищаться друг другом. Увы! Этот звонок был на урок. Такой противный, дребезжащий, вызывающий такие же чувства, как когда проведут по стеклу чем-нибудь твердым. Бррр! Счастье почему-то всегда оказывается мимолетным. А вот страдания могут длиться бесконечно.

Классы заполнились шумом, резкими движениями и свистом гопоты, у которой никогда не будут водиться деньги. Желание было одно — хоть в последние секунды оторваться. Всё мгновенно затихло и замерло, когда в дверном проеме показалась тучная фигура в белой вышиванке на выпуск и длинной черной юбке, расшитой яркими цветами и подсолнухами, и черевичках сорок четвертого размера, приобретенных на распродаже. А где еще рядовому учителю справлять обновку? Не в бутиках же, где от нулей рябит в глазах? Марийка Ванна, которую раньше звали Марьей Ванной, резко выбросила руку вперед и громко проскандировала, как их учили на курсах:

— Слава Украине!

— Героям слава! — рявкнуло три десятка глоток да так, что заходила волнами карта Великой Украйны.

— Москаляку на гиляку! — раздался тонкий писк. — Кто не скачет, тот москаль! Гоп! Гоп!

— Молодец, Кузьмич! Сядайте, хлопчины и дивчины, бо в ногах правды нема, як и в других частях тела. Стулочками тильки не громыхайте, это же вам не заседание Рады.

Вся сели на места. У Марийки Ванны не побалуешь. Ее боялись больше, чем руку Кремля. Это был настоящий кремень. Вот такие люди и творят историю великой украинской державы. Будь она ладна! Хай живэ и процветае на радость подрастающим патрубкам и дивчинам!

— Робятки! Свидомые вы мои! Яки же вы уси добры и красивы, яко лазоревы цветочки!

Марийко Ванна оглядела класс. Все втянули головы, боясь поднять взгляда. Внутри был холод. Арктический! Как и положено единственным потомкам арийской расы.

Полный порядок. Желтые бантики, вышиванки, синие кофточки и брючки. Мазепа, Бандера, Иуда и пан Власов ласково глядят на парубков и дивчин со стен. Дождались! Вот и настал их звездный час! Не дождались его в земной жизни, так хоть так!

— Робятки! Сегодня у нас очень важная тема: Великая Отечественная война украинского народа против фашистских и москальских оккупантов. Все записали тему! Пишемо аккуратненьким ровнюсеньким почерком! Не торопимся, як вшивые в баню!

Еще бы не записали! Попробуй тут не записать, такой геноцид устроит, мама не горюй!

— А было это, дитки, в прошлом веке. А какой у нас прошлый век? А ну-ка быстренько! Быстренько! Быстренько! Быстренько! Думаем, какой у нас был прошлый век!

— Двадцатый! А сейчас двадцать первый! — хором ответили детки. И замерли. А вдруг не то!

— Правильно! О ту пору, об якой будет мой рассказ, у москалей был страшный правитель тиран. У него были вот такие усищи, як у кота, а лицо как бы исковеркано. Фу! Звали его Сталин, потому что сердце у него было из железа, а души вовсе не было. По ночам он ходил по улицам, громко скрипя своими высокими сапогами, которые смазывал свинячьи жиром. И топором убивал усих прохожих, которые попадались ему на улице. Как увидит кого, подойдет, размахнется своим большим топором и убьет. А потом вопьется клыками в шею и начинает высасывать кровь до остатней капелюшечки.

Ученики открыли рты. Девочка возле окна заплакала. Ей было жалко тех, у кого высасывали кровь.

— А днем он сидит во своем дворце и думает, как ему поработить нашу великую украинскую державу и маленькую Германийку, где жили немчики и тихохонько работали на своих заводиках. Немчиками их зовут потому, что они не гуторят, як мы с вами, на мове. Шо с ними разговаривать, шо с немыми, ни якой разницы. Вот потому и немчики. У них о ту пору, об якой я вам поведаю, тоже был у власти нехороший дядько. Ну, не такой, яко москвальский Сталин, то тоже не дюже добрый. И величался он Гитлером али фюрером. И вот он споведал, шо хочет Сталин захватить егойную маленьку Германийку и усих немчиков позарубать топором. Жинок и дивчин забрал в Московию и раздарить медведям. И усё имущество забрати!

— Злодей какой! Як зимля тильки таких вурдулаков носит! — ужаснулись детки. — Кошмар!

— Вот узнал Гитлер, что Сталин хочет захватить его маленьку Германийку. Стал он думать, как обхитрить усатого москаля. Приехал он к нему в Москву и говорит: «А давай-ка Сталин вдвоем захватим велику украинску державу? Там же всего навалом! Даже птичье молоко, говорят, есть. По одиночке-то мы ее не осилим, а вдвоем уж как-нибудь да управимся. Совершим вероломное нападение. Ты с одной стороны, а я с другой. И поделим: тебе половину и мне половину». Сталин обрадовался, трубкой пыхтит и кивает: «Дюже добро ты, Гитлер, придумал! Ой, добре!» И стали они роздумывати, як нашу велику державу победити и меж собой поделити.

— Вот сволочи! — зашептались дети. — Тильки никому ж це не удавалось нашу громаду свалити.

— Напали они с двух сторон на нашу страну. С запада Гитлер со своими немчиками, а с востока Сталин. Немчики стреляли из рогаток, дарили нашим дивчинам цветы, а диткам роздавали шоколадки, а еще их на ноге вот якось качали и свои немецки песенки пели. Гармошку себе в рот заховают и писни спивают на своей мове.

— Ой, какие они хорошие! — пролепетала Светочка. Очень ей маленькие немчики понравились.

— Москали же клятые убивали всех из пушек и гаубиц и женщин, и стариков, и малых диток. А некоторым даже отгрызали головы. Тогда во главе украинской державы стоял великий герой, самый величайший и героейший из всех героев, которые только были. Кто же у нас величайший герой, дитки? Ну-кось! Ну-кось! Лес рук!

— Иуда! — хором проскандировали ученики, глядя на переднюю стену, где висели портреты украинских героев.

— Иуда был трохи раньше. Даю подсказку. Его имя зачинается на букву бэ. Ну-тко! Ну-тко!

— Блендамед, Марийко Ванна!

— Ну, шо це такэ? Еще одна подсказка! Ну, тупизна просто! Ох, дитятки, дитятки! Кто же вас таких только уродил? Начинается на бэ, а заканчивается на а. ну-тко! Ну-тко!

— Бля…Марийко Ванна!

— Сидоров! Вин из классу! И без родителей шобы не приходил до школы! Тебе всё внятно? Это Бандера, дитки! Героейший герой из усих героев! Вин создал величайшу в мире украинску державу! Вин беспощадно растоптал ее ненавистных врагов! Разбил в пух и прах нимчиком с их Гитлериком, изгнал поганых москалей и основал нашу державу.

ПОСЛАНИЕ СТРАНЕ, МИРУ

Послание президента, та его часть, где он говорил (и демонстрировали новые виды российского вооружения) вызвало ту реакцию, на которую и было рассчитано. Поэтому многие восприняли слова Путина как обращение, призыв. В России отношение к президентскому посланию четко разделилось, как и должно было разделиться. И это тоже не было никакой неожиданностью. Подавляющее большинство россиян восторженно слушали и смотрели. Это был прекрасный повод гордиться своей страной. Ничтожнейшая часть, может быть, один процент, а скорее всего, значительно меньше пришла в ярость и неописуемую злость, как и заокеанские кукловоды, которые вначале пребывали в растерянности.

Они вопили: «Опять нам подсовывают пушки вместо масла! Да сколько же можно? Всякие вжик-вжик делают, вместо того, чтобы создавать демократическое государство с инновационной экономикой! Долой!»

А если вокруг твоего дома ходит здоровенный дяденька, вооруженный с ног до головы и мечтает только об одном, как ворваться в твой дом, убить тебя, изнасиловать твою жену, дочь, всё забрать себе, а твоих сыновей сделать рабами, а ты ему говоришь: «Нехорошо в доме держать оружие! Нужно договариваться с мужиком, идти ему навстречу!» Навстречу в чем? О чем договариваться? Чтобы он выбросил свое оружие?