Жульетта

Наверху, над головой, звучат тихие осторожные шажки. Тот, кто на крыше, ищет что-то, переходит с одного железного пласта на другой. Он заглядывает в дымоходы, в спящие окна, дребезжит отслоившимся краем кровли и ворчит.

Жульетта вздрагивает, захлопывает книгу и вслушивается в наступившую тишину.

Это голуби? Нет, кто-то более крупный и нахальный, чем птицы.

Неужели Мэйси вернулась? Жульетта подходит к окну и толкает вперед тяжелую раму. Внутрь врывается уличный воздух. Он приносит запахи дождя и свежести, тополей, молодой весенней листвы, запахи еды из соседней кафешки.

Из окна виднеется разноцветье крыш — большинство домов в округе ниже, чем их дом — и небо, изрезанное силуэтами шпилей, куполов и башен, в котором висит крупная прозрачная луна

— Мусь— Мусь-Мусь! Кис-кис-кис! — зовет она. Ответом ей молчание.

Мэйси или, по-простому Муська, исчезла два месяца назад, убежала через открытую форточку, и до сих пор не вернулась. Ее искали везде — на чердаке, на лестнице, в подвале, в ближних дворах. Кошка исчезла, словно растворилась в весеннем, пропахшем дождями и нежной майской листвой воздухе.

А вдруг Муська вернулась? Жульетта почти чувствует под ладошкой ее теплое пушистое тельце, слышит громкое мурлыканье с только ей присущим тембром. Ее губ касается мокрый язычок. Ладонь без устали движется по Муськиной спинке и кошка выгибается от удовольствия. Нежность и любовь сжимают сердце Жульетты. Ей уже пора спать, но звуки на крыше будят в ней надежду. Муська ждет ее наверху, вглядывается в спящие окна квартир. Их окно открыто, но что если кошка забыла, где она когда-то жила?

Жульетта нерешительно смотрит вверх. Ей строго-настрого запретили выходить ночью из дома, хотя на улице светло, как днем. Однако сегодня особенный случай. Она глянет — и сразу домой.

Мама Жульетты врач в городской больнице. Тяжело больным пациентам нужна постоянная помощь и потому мамы часто не бывает дома, иногда даже ночью. Тогда девочка остается одна.

— Мусь-Мусь-Мусь! Кис-кис-кис! — говорит Жульетта тихонечко. Ей отвечает тишина. Однако кажется девочке, что наверху, замерев, кто-то прислушивается к ее шепоту, ее передвижениям, сложной борьбе в ее душе.

— Киссс…

С крыши падает камушек, ударяется о перила балкона, отскакивает и летит вниз, в крошечное пространство между четырьмя домами. Жульетта понимает — это ответ. И тогда она решается нарушить мамин запрет. Ничего с ней не случится — она только посмотрит, не Муська ли шумит на крыше, — и назад. Жульетта, как была в шортах и майке, выходит из квартиры и неплотно прикрывает дверь. Cтоит ли запирать дверь на ключ? Она найдет кошку и через минуту вернется в дом.

Чердак отделен от жилых помещений дверью-решеткой. Сейчас на решетке нет замка. Это заслуга Жорика, знакомого мальчишки, который водит по крышам экскурсантов.

Не все жильцы этому рады. Ионыч, посверкивая стеклами старомодных очков, жалуется маме:” Совсем оборзели! Ни днем ни ночью покоя нет. Вот теперь эти руферы… Нужно принять меры.”

Мама смеется, легким жестом касается плеча соседа: “Не волнуйтесь, Павел Ионыч. Нервные клетки не восстанавливаются.”

Жульетта знает про меры — они могут быть разными. А что, если Ионыч поставит на крышах капканы? Мысль о капканах вызывает в ней беспокойство и заставляет спешить. Решетка остается у нее за спиной. Жульетта вступает в огромное сумрачное пространство, заполненное трубами. В этот ночной час мир кажется иным, чем в дневное время. Трубы молча горбатятся, точно чудовищные звери, готовые напасть и разорвать в клочья. Мир крыш полон красочных и жутких легенд и сказаний, передаваемых из уст в уста. Сердце девочки звучит гулко, громко. Ей страшно — оттого, что она не знает, что ждет ее впереди. В углу приткнулась маленькая лесенка, что ведет в люк. Это проход в мир иной, мир поднебесный. Нырнув в отверстие, Жульетта попадает на крышу. Серый вечерний мир уже окрасился в ночные синие тона. Нужно торопиться — вот-вот сгустится темнота, а она не прихватила с собой фонарик. Вокруг нее царство дымоходов, антенн и проводов, здесь нет ни одной живой души и можно рассчитывать только на себя. Где-то далеко, в другом мире, горят огни, ездят машины и смеются, радуются люди, а здесь, среди проводов и железа стоит глубокая тишина. Жульетта чувствует себя неуверенно и одиноко.

— Кис-кис-кис! Мусь — Мусь-Мусь!

Жульетта оглядывается вокруг в надежде увидеть кошку.

Только что прошел короткий майский дождик, превратив нелегкий путь по наклонной крыше в серьезное испытание. Жульетта балансирует на кровле, стараясь идти по швам. Кеды скользят по мокрой поверхности, разъезжаются в разные стороны. Вот ее нога подворачивается, и Жульетта с грохотом падает на крышу. Ее падение подобно взрыву — кажется, что мир лопнул, рассыпавшись на мелкие кусочки. Листы оцинковки возмущенно гудят, протестуя против вторжения в их царство аутсайдера. Сжавшись в комочек, Жульетта выжидает, когда возвратится тишина, а потом продолжает путь на четвереньках, цепляясь пальцами за острые края металлических швов. Царапины на пальцах кровоточат, но она cтоически выносит боль. На краю крыши, куда она идет, стоит полуразрушенная башенка, построенная в годы войны.Ей чудится какое-то движение, шелест выросших внутри стеблей пижмы. Обычно там тусуются подростки, глядят полупрезрительно на мир внизу. Подростки оставляют в башне свои мечты, написанные фломастером на крошащихся стенах. В полу есть люк. Говорят, люк ведет куда-то ниже, чем подвал, в недра Земли, где обитают отличные от людей существа. Плазмоиды.

Жульетта не верит в сказки, однако сейчас, когда на город наконец-то спустилась ночь, она чувствует себя неуютно. Ну где же Муська! Неужели ее путешествие было напрасным? К ее удивлению люк оказывается открытым. В глубине ей чудится какое-то движение, легкий намек на чье-то присутствие.

— Мусь-Мусь-Мусь!

Жульетта становится на колени, вглядываясь в клубящуюся тьму. Взгляд выхватывает яркий зеленый блеск глубоко внизу. Все ее страхи мгновенно оживают, серыми тенями поднимаясь изнутри. Взвизгнув от ужаса, Жульетта несется по крышам домой, не обращая внимания на грохот, который она производит. Она не слышит, как открывается окно на одном из этажей, и мужчина, высунувшись наружу возмущенно орет:

— Ну когда это закончится? Сволочи!

Добежав до квартиры, скинув одежду и нырнув в постель, Жульетта долго и безутешно плачет — от страха, от обиды, несбывшихся надежд. В этот час она прощается с Муськой навсегда.

— Спишь? Просыпайся — десять часов. Смотри, кого я тебе принесла.

Мама опускает ей в постель пушистый комочек. Это крошечный котенок с голубыми глазами. Котенок мурчит, тесно прижимаясь к жаркой со сна Жульетте свои маленьким беспомощным тельцем.

— Как назовем, Мэйси? — спрашивает мама в своей обычной иронической манере. В ее тонких длинных пальцах хирурга зажата сигарета. И Жульетта, не задумываясь, отвечает, вкладывая всю свою любовь и нежность к новому питомцу и к той, которую она потеряла.

— Конечно, Мэйси!