Жизнь ёлки

Это было в январе. Уже давно отгремели фейерверки, которые еще совсем недавно расцветали на черном небе целыми искристыми соцветиями. Радостные, шумные вопли празднующих горожан, слышащиеся даже на двадцатом этаже московского дома, постепенно стихали, уступая реву автомобилей, носившихся по дорогам столицы, словно по гоночной трассе. Новый год прошел — прошел и восторженный дух праздника. Еще не так давно люди с нетерпением ждали, когда пробьет двенадцать часов, и настанет новый, совершенно не предсказуемый этап их жизни, однако сейчас те самые горожане вернулись к своим повседневным делам, и вот — сказочный момент, даривший Новый год, угас… как угасла и нужда в главном новогоднем атрибуте...

Что за Новый год без ёлки?! Она является главной гостьей в каждом доме под этот праздник, однако, что происходит в дальнейшем? Куда девается любовь домочадцев к своей подопечной, когда подходит к концу зимнее торжество?..

***

Она лежала под тяжестью своих сородичей и тихо умирала. Ее иголки царапались о покрытую тонким слоем льда землю и одна за другой осыпались. Поломанные ветви, обкрученные остатками блестящей мишуры, бессильно качались на резком январском ветру. Ёлка вздохнула, в одиночестве вспоминая свою короткую жизнь.

А начиналось всё так красиво.

— Ель, перестань бить свою сестру, — приказала Мать-Ёлка своему младшему сыну.

Ель, не придав словам матери особенного значения, продолжил стегать Ёлку по пушистым веткам, раскачиваясь из стороны в сторону. Та в ответ колотила его по макушке.

— Ель! — возмутилась Мать.

— Дай детям позабавиться, Мать-Ёлка, — проскрипел рядом росший Дедушка Дуб, — будь терпеливее.

— Им не десять лет, чтобы ерундой заниматься, — печально вздохнув, проговорила Мать-Ёлка. — Пора уже и повзрослеть.

Дедушка Дуб только усмехнулся, потянулся, затрещал корой и расправил свои широкие голые ветви, стряхнув с затекших плеч шапки снега.

— Цени те мгновения, пока рядом с тобой дети твои.

— Идут! — раздался голос Папы-Ели, все время следящего за дорогой в лес. — Трое! С топорами!

Все разом замерли, даже Ель вытянулся, пытаясь разглядеть из-за сестры идущих по лесу людей.

— Так, дети, помните, что я говорила: распушитесь и накиньте на себя снег! — скомандовала Мать, повернувшись к своим чадам.

— Есть! — хором ответили Ель и Ёлка.

Ёлка зачерпнула лапой снег и обсыпала зимними кристаллами свои ветки. Она с детства славилась густотой иголок и не раз выигрывала в конкурсе красоты у своих подружек, поэтому надеялась, что в этот раз выберут именно её.

Долго скитались чужеземцы меж деревьев, но едва увидев нашу Ёлку, остановились, минуту любуясь ею, а потом срубили. Как счастлива была Ёлка! Она восторженно махала лапами, стараясь не мешать людям, что привязывали ее к багажнику машины и укрывали плотной материей от посторонних глаз.

По ее родному лесу ходили слухи, будто срубленные под Новый год ёлки уезжали в город и жили там припеваючи. И Ёлка не могла поверить своей удаче! Вот, наконец, она покинет старый скучный лес и отправится в другой мир, полный неизвестного. Ей откроются новые места, новые лица… Ёлке казалось, точно перед нею открыты все пути.

В состоянии эйфории она прибывала до тех пор, пока пахнущий бензином автомобиль не остановился у уходящего ввысь дома. Ёлку выгрузили и потащили наверх. С каждым шагом по лестнице она чувствовала нарастающую внутри тревогу, видела из прямоугольных оконец удаляющуюся землю и думала: «Это и есть тот мир, о котором говорят?». Ее беспокойство не исчезло и тогда, когда мужчины внесли Ёлку в замкнутое помещение, именуемое квартирой.

— Что это за ёлка?! — воскликнула хозяйка дома, развязав веревки у стана лесной красавицы. — Сморщенная какая-то!

— А ты поставь ее в воду и глазом не моргнешь, как расцветет! — посоветовал один из мужчин.

Ёлка вздрагивала от каждого прикосновения, прижимая ветви к стволу. Она переполнена ужасом, чтобы поддаться силе женщины, которая пыталась расправить ее, да то и делала, что натыкалась на броню — острые иглы. Сдавшись, она налила в ведро воды и поставила туда гостью, привязав ее за кончики ветвей к стенам для того, чтобы та держалась ровнее.

Первый день в новой обстановке Ёлка перенесла, точно в тумане. Она думала, что это вовсе не тот мир, который она себе представляла, просто ей это снится. Но каждый раз просыпаясь, она видела одно и то же: маленькую комнатку, отбрасываемую на нее мрачные тени. На второй день откуда-то появились маленькие человечки, которые часами крутились вокруг Ёлки, радостно хохоча и трогая ее колючки. Следом появилась огромная коробка. Человечки распаковали ее и принялись вытаскивать оттуда странные предметы. Они вешали их на лапы Ёлки: она ощущала, как с каждой порцией новой поблескивающей игрушки опускались ее ветви. Со временем ей стало нравиться это. Дети смеялись, кидали на Ёлку серпантин и обвивали ее зеленый наряд мишурой, а в конце надели на верхушку красную корону-звезду. Приходили гости, называвшие Ёлку «самой красивой на свете». И Ёлка загорелась: ей стало лестно внимание людей. Она больше не боялась, поддавалась ласкам, расправила иголочки одна к одной и наслаждалась моментом своей популярности. В Новый год дети нашли под ней подарки: Ёлка гордилась, что если бы не она, то не бывало бы этого. За окном гремели выстрелы развлекательных петард и хлопушек, и Ёлка наблюдала за жизнью.

Но праздники подходили к концу и о Ёлке постепенно забывали. Она поникла, погрустнела. Как-то раз к ней подошли человечки, однако, оказалось, они просто решили снять в нее все украшения, и Ёлка вновь упала духом. Воды в ее ведерко давно не подливали, и зеленое богатство Ёлки стало желтеть и осыпаться, и тогда ее вынесли из дома.

… И вот она здесь. Одна, никому не нужная, лежит на колючем холоде в компании других бездомных елей, чахнувших на глазах.

К груде ёлок подбежали двое ребятишек.

— Смотри, ёлки ненужные! — крикнул один и вытащил умершую ёлку из кучи. — Давай дубинки сделаем!

И они принялись обдирать беднягу от последних игл, ногой ломать ей сучья. И этот звук — похожий на звук ломающихся костей — последнее, что слышала Ёлка. Она медленно погружалась во тьму...

«Всё не так… Всё не так, как я предполагала… Всё неправильно».

Перед взором мелькала ее семья: Мать-Ёлка, Папа-Ель, братишка Ель и даже мудрый Дедушка Дуб. Что с ними? Где они? — Ёлка не знала, да и никогда не узнает...

А в том лесу по пустоши гулял вихрь. Вместо ёлок теперь там пеньки, и только Дедушка Дуб тихо покачивается, печально склонив голову.