Живчик

Денискины отдыхали в селе всей семьёй. У родителей — Степана и Анны были отпуска, а у дочки Олечки — ученицы шестого класса — каникулы.

Анну к рыбалке приобщил муж уже давно, да так приобщил, что главной рыбачкой в семье стала теперь она, и рыбы вылавливала намного больше, чем он. Анна умела вовремя подсечь рыбу, находила удачные места на берегу, где хорошо клевало. Чуйка, иначе это никак не назовешь.

Вот и сегодня, посмотрев на небо, она почувствовала, что к вечеру будет дождь, а сейчас, в час дня, клёв, как пить дать, пойдёт.

— Ну, что? — спросила она мужа с дочерью. — Поедем на рыбалку? Клёв, обещаю, отменный будет.

— А куда поедем? — живо отозвалась Оленька.

— А давайте-ка разведаем озеро карасиное. То самое, про которое нам сосед Роман рассказывал.

— Давайте! Давайте! — обрадовались Анна и Оленька. — О, кей!

— Так, — посерьёзнел Степан, — давайте собираться, девчонки. — Я пойду снасти к рыбалке подготавливать, мама пойдёт копать червей, а ты, доча, приготовишь что-нибудь попить и перекусить. Бутербродов. что ли, на быструю руку сделай.

Оля шустро заскочила в дом, снеся по дороге ведро с водой. Грохот прокатился по всему дому, но в суете никто не обратил на это никакого внимания. Только Степан чуть-чуть вздохнул.

— Ну, началось.

Анна за баней копала лопатой ямки и выбирала из них червяков.

— Слышь, Стёп, — крикнула она, — а которые совсем толстенькие — брать?!

— Да не… Бери длинненьких, но тоненьких; ну, уж не совсем дистрофиков… ну, так себе...

— Спасибо, — поблагодарила Анна, — мне от твоего объяснения всё ещё непонятней стало. А у тебя ещё с того раза опарыши сохранились, или ты их на волю выпустил?!

— Да тут, в баночке… возьму с собой. Может не забуду.

— А они хоть живые?!

Степан заглянул в пластиковую баночку и среди опилок увидел копошащихся опарышей.

— Да чё им будет? Нормальные...

— А-а...

Наконец-то удочки, в составе четырех, были проверены, собраны и упакованы в чехлы; червяки и опарыши, сложенные в баночки, помещены рюкзак; палки-рогатки, на которые устанавливались удочки на берегу, тоже отправились туда же… Небольшой продуктовый запас и питьевая вода нашли своё место в багажнике машины, следом отправились снасти и всё остальное.

— Поехали?! — весело крикнул Степан.

— Поехали! — закричали Оля и Анна.

Карасиное озеро находилось в девяти километрах от деревни. Оно как бы состояло из двух сообщающихся озёр: одно — совсем маленькое ( на нём и не рыбачили обычно), а вот второе — более глубокое, более круглое и более насыщенное рыбаками.

Подъезд к озеру был отличным. Только машина остановилась, как Анна выскочила из неё и побежала к озеру созерцать окрестности. Оля осталась помогать папе вынимать и нести рыбацкое имущество: стульчики, удочки, пластиковые держачки для удочек, банки с наживкой и так… кое-что по мелочи.

Анна перед озером разглядела полянку с подорожником. Его было так много, что глаза разбежались. Он был на вид такой сочный, ярко-зелёный с большими листьями. "Нужно будет потом набрать, — мелькнула мысль у неё в голове, — зимой пригодится. Можно настойку от кашля приготовить, или высушить, заварить и пить как чай".

На левом берегу от места, куда спустилась к озеру Анна, сидели три рыбака: дед, мужчина лет сорока пяти и маленький мальчик. Недалеко от этой триады закидывал удочку ещё один рыбак.

" А место-то — неплохое, — заметила Анна и нетерпеливо посмотрела на своих. — Ну, чего вот возяться так долго?".

Наконец-то — спустились рыбаки.

— Вот, Ань, тебе такая удочка: простенькая. Пойдёт?

— Пойдёт. У меня у отца раньше вообще самодельная была удочка. Всего одна. Бамбуковая. А не двадцать штук, как у тебя. А ещё крючки и леска, да катушка, самая такая незатейливая. И ловил рыбку-то. Ещё как ловил. Ведь дело, как я понимаю, не в фильдеперсовых навороченных снастях и удочках, а в умении и сноровке рыбака. Я правильно понимаю?

— Что ты, рыбачка ты моя — Соня. В общем, пошёл я искать себе отдельное пристанище. Попробую донку закинуть… Тебе, Олечка, вот эта красная удочка.

Анна встала чуть поодаль от дочери и чуть было не упала в воду. Поскользнулась.

— Мамусик, аккуратней, — предупредил Степан.

— Да я и так — сама аккуратность.

— Я вижу.

Степан не преминул возможности вспомнить, как Анна рыбачила на другом озере в центре села.

— Говорил: не подходи близко к воде… Нет… Всё ближе к волнам стремилась. Ты думаешь, что если ближе подойдёшь, то больше наловишь? Так галошами и встала прямо в воду. Потом — шаг назад… Ноги в галошах поскользнулись и — бах-бах… прямо на точку опоры позвоночника.

— Ой, иди уже. Прямо вспомнил. Спасибо, что не забыл!

— Пожалуйста, обращайся! Я тебе ещё знаешь сколько случаев подобных вспомню.

Анна нацепила себе на крючок опарыша, Оле — червяка. Женская команда закинула удочки. У Оли первой клюнуло, но она прозевала подсечку и рыбка ушла, оставив на крючке пол червяка. Опарыши что-то не по душе пришлись местным карасям: клёва со стороны Аниной удочки не было. Но она не особо расстроилась, просто перецепила приманку. Клёв пошёл тут же.

— Мама, почему у тебя уже три рыбки, а у меня ещё ни одной?

— Клюнет, доченька, клюнет. Обязательно клюнет. Только надо про себя что говорить?

— Ловись, ловись рыбка большая и маленькая, — заулыбалась Оля.

— Вот именно.

Вскоре клёв начался и у Оли.

— Смотри, мама, ещё рыба! — обрадованно произнесла девочка.

— Снять тебе?

— Я сама. Ты мне только червяка подцепи.

Когда Степан через некоторое время подошёл к своим, то увидел сетку в воде, а в ней барахталось уже более 15 карасей.

— Папа, смотри! Вот я какого карася поймала, самого большого! — и она сунув руку в сетку, достала рыбку размером больше ладони взрослого человека.

— Молодец! Умница! Умница — разумница! Ну и рыбачки, — восхитился Степан, — сколько рыбки-то наловили.

— Ну — с, а вы нас чем порадуете? — съязвила Анна.

— Что-то на донку ничего не ловится. На воблер попробовал — тоже тишина. Сейчас здесь что-нибудь поймаю.

— На — лови, — отдала ему свою удочку Анна, — я пойду подорожник собирать.

Степан тоже не подвёл семейство и поймал трёх карасиков.

Небо начало хмуриться. Рыба уже с полчаса как не клевала. В 16 часов, собрав всё рыбацкое имущество, семья отправилась с уловом домой.

Приехав, опустили сетку с рыбой в огромную, наполненную водой, металлическую бочку. Вода в данную ёмкость наливалась для полива огорода.

Потом Денискины провозились с приготовлением ужина. Вдруг пошёл такой сильный дождик, что носа из дома не высунешь. Все дружно посмотрели телевизор и уснули.

Анна вставала всегда раньше всех: в 4 или в 5 часов утра. Но тут, видимо, уморилась. Проспала аж до 8. Это — небывалый случай. Она открыла глаза. Степана на кровати не было. Оля мирно посапывала, скинув одеялко на пол.

Анна вышла из дома и направилась к бане, чтобы умыться и почистить зубы, причесаться. Тут-то она и увидела Степана. Он стоял возле бочки с водой. Сетка с рыбой была вытащена и лежала на скамейке. Муж стоял несколько неординарно: его голова свешивалась прямо к воде и раскачивалась из стороны в сторону так, как будто он что-то хотела увидеть в толще воды.

— Ты чего это в бочку уставился-то? — со смехом спросила Анна. — Водяного увидел?

— Да вот, карасик маленький через дырку в сетке удрал и где-то в бочонке прячется. Я его видел, он где-то на дне.

Бочка была привезена из сервиса "Даф". В неё убиралось 200 литров воды, если быть точнее, то 208.

— Что ж теперь, всю воду что ли выливать, чтобы твою рыбку достать?

— Поливать будешь, так достанем… А вообще, пускай в бочке живёт. Я его кормить буду.

— Да, счас! — возмутилась Анна. — Мы тут и руки моем и овощи Ольга моет. То — морковку, то яблоко, то-то, то-сё… А здесь теперь рыбьи какашки будут плавать. Красота, да и только!

— Ну, пусть поживёт, раз живчиком таким оказался, а вы в другой бочке руки мойте, — сказал Степан своё веское слово и побрёл чистить рыбу.

Дней десять карасик жил в бочке. Каждый раз, когда опускали в неё шести или десяти литровую лейку, думали, что рыба туда всё же попадёт. Но осторожный карасик всегда каким-то образом избегал этого процесса. Один раз бочку осушили чуть ли не до дна, но он спрятался в грязи на дне. Залили опять бочку водой из шланга. Возле бочки стоял пакет с кормом для рыб, вот им и кормил своего подопечного Степан.

Каждый день Анна просила убрать водоплавающее из бочки.

— Слушай… Ну, там уже воняет, как из аквариума. Уноси давай свою рыбенцию оттуда! Сколько можно ждать уже?! Воду для полива набирать противно.

— Куда? Куда карасика моего деть?

— Куда хошь. У тебя отпуск заканчивается. Ты уедешь, а я тут с твоим карасиусом что буду делать? Давай его отпустим в озеро, — взмолилась Анна.

— А давай! Раз уж он такой вертлявый и жизнеспособный, значит заслужил волю-вольную.

— Вот и доставай его сам как хошь, потом сходи и отнеси на озеро.

— И схожу...

— И сходи.

— И отнесу...

— И отнеси.

— А ты знаешь, что там всё озеро ряской поросло?

— Нет, не знала, теперь — знаю. Это ж хорошо! Рыбы ряску любят.

Отпуск у Степана закончился. Вот в одно прекрасное утро Анна собрала его в дорогу. Пора было возвращаться в город. Попрощались. Мелькнула за воротами машина и скрылась из виду… А рыба так и осталась в бочке.

Анна уже по телефону отчитала мужа.

— Что? Так и не предоставил свободу своему живчику?

— Ой, Ань, забыл, прости христа ради!

— Ладно. Сама достану.

На следующий день Анна с Олей полили весь огород. Вода из бочки ушла почти вся. Осталось чуть-чуть на самом дне. Остались грязь и осадок от корма.

— Мам, а как ты рыбку достанешь? — поинтересовалась дочка.

— А вот так!

Анна перевернула бочку, не смотря на то, что она была тяжёлой. Вылились остатки воды и весь осадок. На траву плюхнулось что-то блестящее и шевелящееся. Но и в траве эта рыбка умудрилась спрятаться, да так, что женщина искала её минут десять. Наконец-то потеряшка нашлась и была срочно помещена в 500-грамову. банку с водой, и только теперь можно было разглядеть маленького карасика.

— Ах, вот ты какой, северный олень! — восторженно произнесла Анна, постукивая указательным пальцем по банке. — Сейчас понесу тебя к озеру и выпущу на свободу. Ты ведь хочешь быть свободным? — опять постукала по банке пальцем. Рыбка шуганулась, а потом опять уставилась на Анну неморгающим взглядом. — Что-то ты какая-то неразговорчивая сегодня, — продолжила свой монолог женщина. — Я могла бы отдать тебя коту, а не тащиться за тридевять земель на это озеро. Но… мне тебя жалко. Я ценю твоё умение выживать и сейчас отнесу ваше первостепенное величество в свою естественную среду обитания: в ту, где ты карасик родился и жил.

— Мам, ты меня с собой возьмёшь карасика выпускать?

— Да, пошли, конечно, если хочешь.

Оля закрыла дом и торжественно зашагала вместе с мамой, несущей банку так осторожно, как будто она была хрустальная.

Озеро, к которому подошли мама с дочкой, было достаточно большое, но всё затянутое ряской. Затянуто так, что не видно было даже глади воды.

— Да, тут хорошо гусей разводить, — сказала Анна.

— А почему?

— А потому, что гуси любят ряску кушать.

— А ряска — это вот та трава, что плавает поверху?

— Да-да, она самая. Однодольное водное растение.

— А-а… — понятливо кивнула головой Оля.

К озеру тянулся крутой спуск, весь заросший камышами, борщевиком и кустарниками. К самой воде не подойти. И было решено выплеснуть содержимое банки сверху резким движением. Анна так и сделала. Раздался всплеск воды и рыбка уплыла вглубь.

— Плыви-плыви, рыбка, — помахала рукой Оля.

— Пока, живчик. Плыви и знакомься со своим новым окружением. Ищи себе новых друзей!

Анна облегчённо вздохнула и зашагала с дочкой домой. Оттуда позвонила мужу и отчиталась:

— Отпустили мы вашу рыбку на свободу!

— Да?! — обрадовался Семён.

— Да.

— Ну, и хорошо. Пускай живёт на воле. Карасик это заслужил, так как долго и упорно боролся за свою маленькую скромную жизнь.

— Тебе хорошо говорить, а мне сейчас этот "аквариум" мыть.

Анна с Олей подключили шланг к уличной колонке и отмыли бочку, а потом залили её доверху чистой питьевой водой. Обе погрузили туда руки. Анна, захватив в ладошки побольше жидкости, обрызгала не успевшую отскочить дочь. Та, смеясь, убежала в дом.

"Хорошо", — подумала Анна, поглядев на небо, и зажмурившись от яркого палящего солнца.