Совушка

Никогда не любила героинь, о которых говорят: «она была совершенно типичной старшеклассницей» или «эту девушку можно было бы назвать обычной». В таком случае, всех и каждого можно подогнать под это определение, даже великих мира сего. Нет, наша героиня не была такой уж обычной, она просто ещё не нашла в себе то, что выделяло её среди других, по её скромному мнению.

Многие считали, что её особенность — умение слушать, кто-то думал, что её наивность, а кто-то не видел в ней совершенно ничего интересного. Вряд ли сама София могла бы сказать о себе хоть что-то внятное. Что-то, кроме «родилась, живу, пока не умерла». Что очень глупо с её стороны, несомненно. Но Софи любит драматизировать и приукрашать события. Мать ласково называла её совушкой, что девушку иной раз то раздражало, то умиляло. Знаете, вряд ли она вообще могла сказать что-то определённое. Когда бы ты ни спросил, она всегда говорила по-разному. Не от лицемерия или недостатка ума. Просто она всегда старалась смотреть под разным углом. Сначала могла оценить от себя, потом подумать от другого. Так что всё у неё было неоднозначно. София также была очень рассеянным человеком, забывчивым и несосредоточенным, что приносило ей немало проблем.

Годы шли, а девушка всё никак не желала взрослеть, наоборот, погружалась всё глубже в романтические книги, фильмы, сериалы, лишь бы как можно больше видеть хорошего, отрицая плохое. Но разве могло это продолжаться долго? Увы, в жизни нашей совушки плохое имело место быть, порой даже действительно ужасное, но это не мешало ей преувеличивать свои проблемы.

Она писала. Любила писать в детстве и мало-помалу продолжала писать на протяжение долгих лет. Когда-то было время, когда она только читала чьи-то мысли, перестав описывать и формулировать свои, потеряв на какой-то момент своей жизни ту важную часть себя, которую в глубине души так лелеяла и ценила. В любом случае, она ничего не могла закончить, так что тогда потеря этого увлечения не казалась ей чем-то столь уж печальным. Хотя внутренняя любовь к драме убеждала, что всё это тот самый этап взросления, когда фантазии уже в прошлом.

Период становления для большинства тяжёлый, но, как я уже говорила, Соня считала, что у неё всё хуже, чем у других, а порой, что она давно уже сформировавшийся взрослый человек, не нуждающийся ни в каком становлении, в чём заблуждалась. Она мечтала написать книгу, донести что-то до мира, раскрыть своё истинное «я», но была слишком большой любительницей читать, чтобы писать что-то простое, и не сравнивать. А также слишком неуверенная в себе, чтобы написать что-то великое и замысловатое, ну или хотя бы просто довести хоть какой-нибудь рассказ до конца.

Со временем её истории превратились в короткие рассказы, которые в последствие и вовсе были сокращены до зарисовок. Обычно писатели отображают на бумаге то, что вдохновляет их, ищут себя или говорят о наболевшем. Но что могла написать девушка, совершенно не знавшая саму себя, едва понимающая окружающих и не мечтающая ни о чём конкретном? Она на столько хотела написать, так долго жила этой идеей, что в конце концов забыла то, что заставляло её это делать, то, что побуждало всякий раз писать всё, что приходило ей в голову.

Зациклилась. Что и привело её к постоянным депрессиям и каким-то срывам, необдуманным поступкам. София совершенно забыла, что, чтобы писать, не нужно сидеть и ждать вдохновения, а нужно просто выражать то, о чём думаешь сию секунду, не раздумывая над каждой строчкой.

«Пиши пьяным, редактируй трезвым» Эрнест Хемингуэй. Совушка так хотела написать что-то стоящее, что не написала совершенно ничего, всё больше теряя себя в мыслях других, погружаясь в бесконечное чтение книг.

Что можно было сказать о её личной жизни? Вряд ли подобная девушка могла найти себе хороших друзей, ведь в данной ситуации она мыслила так же, как и в случае писательства. Она настолько хорошо продумала образ своего идеального друга, настолько вознесла его, что, когда человек не соответствовал какому-то пункту, или не оправдывал её ожиданий, она тут же впадала в очередную внутреннюю грусть и прекращала всяческие попытки дальнейшей дружбы. Её звали гулять — она отказывалась, придумывая себе какие-то несуществующие дела, болезни или объясняла всё просто короткими «сегодня не получится, давай потом». В конечном итоге, людей, которые хотели продолжать общаться с ней, становилось всё меньше. Была ли проблема в том, что она не хотела лицемерить и общаться с теми, с кем не желала общаться? Или проблема была в том, что она не знала, с кем хочет общаться? Софи не могла ответить себе ни на один из этих вопросов.

Со временем она нашла себя в том, что ей было понятнее всего, в том, что не приносило ей едкого привкуса, не заставляло разочаровываться в себе: в любви.

Было сложно. Поначалу София постоянно пыталась сделать всё, как в романе, написать свою собственную сказку, вознести любовь, чтобы потом рассказывать чудесные истории детям, но в итоге чуть не потеряла эту самую любовь. К счастью, Тимофей был именно тем, кто должен был вернуть несчастную на бренную землю, заставив оценивать ситуацию реально. Он не был тем парнем, который постоянно говорил о чувствах, постоянно вёл себя учтиво и мило. Он мог быть груб, эгоистичен, мог быть просто несносен. Окружающие совершенно не понимали, как вообще два настолько разных человека могли сойтись. Но именно Тим всегда говорил девушке то, что ей было неприятно слышать, он всегда находил те слова, которые могли отрезвить её, заставить сойти с мёртвой точки и что-то делать. Парень не был принцем мечты, но был тем, кто всецело захватил её сердце, готовый прийти и помочь ей с её надуманными демонами. Это были не те отношения, о которых хотелось писать для историй, но Тимофей был тем, для кого ей хотелось писать письма. Возможно, кто-то подумает, что и в этом она потеряла себя, вновь перестав творить, но сама София никогда не жалела об этом. Ведь раньше она искала или наоборот теряла себя в писательстве, а теперь она находила себя в заботе о другом человеке. Так была ли это потеря? Или всё же находка? Что есть любовь для каждого из нас? Конечно, девушка продолжала попытки придумывать истории, но в основном, не записывала их. Они часто заканчивались драматично, были раздутыми до абсолюта.

В конце концов случилось так, что именно Тимофей со временем заставил её вернуться в мир творчества, продолжить делать то, что ей нравится, продолжить искать. Разве это не значило "найти себя"? Найти того, с кем ты становишься собой. Кто будет говорить тебе правду, стимулировать и поддерживать тебя, не разбрасываясь при этом громкими словами?

Совушка считала так. А вы?