Прекрасное далеко

«Будущее светло и прекрасно. Любите его, стремитесь к нему,

работайте для него, переносите из него в настоящее все, что можете

перенести».

Н.Г.Чернышевский. Что делать?

— А ну пошли вон! На место! — кричал сторож Андрей, отгоняя собак, с

лаем окруживших появившегося на территории базы постороннего мужчину.

И для пущей важности с силой пнул одну из собак.

— Ты новый сторож? — спросил он.

— Да, — подтвердил вошедший.

— Жду. Как добрался?

— Не без приключений. Валентин, — представился он и протянул руку.

— Андрей. Что, долго искал?

— Пришлось помучиться. Не думал, что в миллионном городе есть такие

дыры. И вроде правильно шел, как начальник показал по карте. Обошел

хлебозавод, свернул влево, дошел до гаражей, повернул направо, затем

налево, поднялся на насыпь с железнодорожной веткой, нашел тропинку в

заброшенные сады, прошел через них, а дальше… Шеф сказал: упрешься в

металлические ворота синего цвета, а вместо них — лаз в заборе. Пришлось

идти обходными путями через завод ЖБЗ, где вдоль труб, где под трубами,

пока не увидел эти самые синие ворота. И главное — кого ни спроси, не

знают. Да и людей по дороге попалось всего три человека. А телефон

начальника недоступен.

— Тут нумерация перепутана, черт ногу сломает. Промзона, чего ты

хотел! — пояснил сторож и подбодрил новенького: ничего, привыкнешь. А

начальник, что он знает! Появляется здесь раз в полгода. К воротам так, как

он тебе объяснил, никак не выйдешь. Попадешь только к лазу. Они ведь,

начальники, на машинах ездят, о нас, пеших, не думают.

— Плохо еще, что добираться приходится с пересадкой.

— А вот это не обязательно. Ты до трамвая иди. Далековато, конечно,

километра два, зато сэкономишь. Ну вот, это наше помещение.

Переоденешься в робу, здесь общие валенки и рукавицы.

— Валенки обязательно надевать? — спросил Валентин.

— Обязательно. Снегу на базе по колено.

— Я смотрю, подсобка ничего: и микроволновка, и телевизор, — оценил

новичок.

— О, да это одно название! — разочаровал старослужащий. —

Микроволновка на ладан дышит. В любой момент сдохнет. И та чужая. А

телевизор всего три канала ловит, и то не разберешь, что показывает. Надо на

крышу слазить, с антенной разобраться. Ты случаем не сечешь в антеннах?

— Нет.

— Плохо. А вообще это мелочи жизни. Вот если обогреватель накроется,

тогда повеселимся. У меня случай был. Работал я на другой базе, и где-то

неподалеку под вечер авария произошла. Электричества в нескольких

кварталах не было. А на улице минус двадцать пять. Вот это было круто. Я

все, что мог, на себя напялил — ни фига не помогает. И уйти нельзя —

начальство позвонило: бди особо внимательно, ворам только того и надо.

Думал, сдохну. Аварию устранили только в три часа ночи.

— Канализации, конечно, нет? — поинтересовался Валентин.

— Тут тебе не царские хоромы, — отрезал Андрей. — Смотри сюда: под

рукомойником ведро, как наполнится, вынесешь и выльешь где-нибудь

подальше.

— А что помойки нет?

— Нет.

— Но можно вылить и в туалет, — резонно заметил сменщик.

— Нет тут никакого туалета. Тебе, я смотрю, цивильные условия нужны.

— А если приспичит?

— Приспичит — найдешь, куда сходить. Это не смертельно.

— Суровые порядки, — вскинул брови Валентин.

— Ничего, привыкнешь, я же привык, — успокоил Андрей.

— Слушай, так ведь в заброшенных садах есть деревянный туалет, —

вспомнил Валентин. — Покосившийся такой.

— Ну да, есть. Ходи туда, если можешь в наклонку. Только двери там нет,

если заметил.

— Верно, нет, — почесал затылок новичок. — А воду где брать?

— С водой так. Раз в неделю привозят бутыль с питьевой водой. Поэтому

экономь. Умываемся и моем посуду технической водой. Пойдем на

территорию, покажу, где ее брать. Да, обрати внимание: когда уходишь из

подсобки, прижми дверь вот этим колесом. Иначе останешься без еды.

Собаки и кошки открывают любые двери и только и ждут, когда сторож

зазевается.

— Тут и кошки есть?

— Две. Вот они, легки на помине. А ну пошла отсюда! — гаркнул он на

одну из них и отшвырнул ногой.

— А ты чего косишься? — бросил он второй, расположившейся на старой

промасленной телогрейке. — Эти кошки такие же наглые твари, как и собаки.

Сторожа прошли по захламленному, холодному коридору к выходу.

Вдоль стен были расстелены пропитанные соляркой вонючие телогрейки, на

которых лежали все три собаки.

— Собаки разве здесь живут? Не в будках? — спросил Валентин.

— Вот и сделай им будки, — посоветовал Андрей. — Инициатива

наказуема.

— А почему входная дверь не закрывается?

— Потому, что бесполезное это дело. Собаки встают на задние лапы, а

передними наваливаются на дверную ручку. Можно, конечно, вставить замок

и закрывать дверь на ключ, но руководство не чешется. А мне оно надо?

— Так ведь посторонние могут зайти, — возразил Валентин.

— А ты на что? Если собаки залаяли, тут же выскакивай.

— Ну, выскочил, а как быть с непрошеными гостями? Тревожная кнопка

хотя бы есть? Или резиновая дубинка?

— Ни хрена нет. Только кулаки.

— Хм…

— Что, хм? Вырубить не сможешь что ли гостей? Вот я троих могу

положить, не смотри, что худой.

— А собаки?

— Собак только жратва интересует. Они всех проходящих мимо

облаивают с единственной целью получить еду. Это такой собачий рэкет. И

по этому поводу есть инструкция. Был случай — одна собака вырвала у

работяги с завода пакет со жратвой. Тот на нее с палкой. Я вышел. Он орет:

«Напишу жалобу на вашу контору». В таком случае говори: собаки

приблудные. К нашей базе никакого отношения не имеют. Понял? Иначе у

шефа проблемы будут. А потом у тебя.

— Так что, собак не кормят что ли? — спросил Валентин.

— Кормят. Сухой корм привозят. Но позавчера он закончился, а сегодня

суббота. Никто специально в выходной из-за них сюда не поедет. До

понедельника пусть постятся. Хотя не факт, что и в понедельник привезут.

— А кошек чем кормить? — полюбопытствовал Валентин.

— Тем же, чем и собак.

— Собачьим кормом?!

— А что им отдельное блюдо в ресторане заказывать?

— И что, кошки с собаками уживаются?

— Представь себе, отлично, — развеял сомнения коллеги Андрей. — Даже

спят вместе. Так теплее. Раньше, до меня, кошки в нашей подсобке жили. Но

я их выгнал. Ну их на хрен, еще по столу начнут лазить.

Да, пока не забыл: вечером, как стемнеет, свет в подсобке не включай.

Потому, что в окно ничего не увидишь, а тебя наоборот станет хорошо

видно.

— И так и сидеть в темноте? — разочарование Валентина росло.

— А что такого?

— Скучно не будет?

— Ну, во-первых, ты работать пришел, а не развлекаться. А во-вторых,

планшет на что? Закачал фильмы и смотри. И самое главное: обход

территории нужно делать каждый час. Проверять, закрыт ли склад, целы ли

пломбы. О каждом обходе делаешь запись в журнале. Каждый раз

осматривай оставленные машины, мало ли что. Прожектора включай, как

стемнеет, и выключай, как рассветет. Учти: по всей базе развешаны

видеокамеры, ведется запись. Поэтому руководству будет известно, как ты

выполнял свои обязанности. И обо всех нарушениях немедленно докладывай

шефу. Понял?

— Понял. Он сегодня приедет?

— Кто, шеф? С чего ты взял?

— Он сказал, чтобы я захватил документы для оформления договора.

— Сильно сомневаюсь. Чтобы шеф приехал сюда, да еще в выходной!

— А с ним работать вообще можно, не обманывает? — засомневался

новичок.

— Меня не обманывал. Первую зарплату вовремя перечислил на карту,

вторую, правда, задержал на пару недель, но все выплатил.

— Давно ты здесь работаешь? — продолжал допытываться Валентин.

— Два месяца.

— Всего?! А я думал давно. А почему предыдущие сторожа уволились? —

не унимался заподозривший неладное Валентин.

— А шут его знает. Тут, говорят, бомж один работал. Он тут и жил.

— Наверное, заработал на квартиру и уволился.

— Точно! — Андрею шутка явно понравилась.

— Ну, а тот, кто меня сменит, надежный человек?

— Ты про меня?

— Зачем, меня разве не третий сменит?

— Кто тебе сказал? Я тебя сменю. Нас тут двое, тебе, что, не сказали?

— Нет.

— Здрасти, новый год! Мы работаем вдвоем по двое суток. Двое суток

здесь, двое дома, понял?

— Ничего себе! — поразился новенький. — Так разве бывает? Я всегда

работал по суткам, двое отдыхал. А здесь, выходит, мы работаем на полторы

ставки за ту же зарплату?

— Это ты комиссии Евросоюза скажи, а у нас по КЗОТу не работают, —

отрезал Андрей. — Так что, будешь работать? Мне одному надоело, неделю с

базы не вылезаю. До этого шофера подменяли иногда.

— Придется, — вздохнул Валентин. — Других вариантов нет. Четыре

месяца без работы сижу.

— А что с прежнего места ушел? Или ушли?

— Ни то, ни другое. Я в ЧОПе работал охранником. Но наш объект

перехватил другой ЧОП — есть такая практика. Шесть человек без работы

остались.

— Сочувствую. А там как платили?

— Точно так же, те же десять штук. Только нагрузка другая.

— Кстати, о нагрузке, — продолжал инструктировать Андрей. — Дворника

тут нет. Поэтому, если повалит снег, берешь лопату и чистишь территорию.

Всю, конечно, не осилишь, но площадка перед воротами, на стоянке машин и

дорожка к складу должны быть очищены. Это меньше футбольного поля, не

надорвешься.

— Весело! — воскликнул Валентин.

— А как ты хотел!

Собаки подбежали к сторожам, виляя хвостами и тычась в них носами.

— Видишь, они тебя уже признали за своего, — отметил Андрей. — Еще

один момент. Имей в виду: когда пойдешь по-большому, они тебя тут же

окружат. Но ты не кипешуйся, им нужно твое говно. Они его жрут.

— Да ты что?! — не поверил Валентин. — Серьезно?!

— Сам увидишь, — невозмутимо подтвердил Андрей. — Ну, если вопросов

больше нет, я пошел домой. Эх, какой кайф, домой!

— Значит, послезавтра в девять ты меня сменишь?

— Ну да, если не загуляю.

— А что, и так может быть? — судя по лицу, у Валентина резко упало

давление.

— Бывает иногда. «Завтра я буду дома, завтра я буду пьяный», — пропел

он строки из песни. — Ну, ты уж, наверное, меня поймешь? Сам-то как с

этим?

— Я не пью.

— Счастливый.

— Как сказать.

— Теперь давай загоним собак. Иначе увяжутся за мной и хрен

прогонишь, — предложил Андрей.

— Как же мы их загоним? — не понял Валентин.

— Я их загоню, а ты будешь держать дверь, пока я совсем не скроюсь.

Так и сделали. Андрей закурил и вновь стал успокаивать загрустившего

коллегу:

— Ничего, привыкнешь. Мне поначалу тоже не все здесь нравилось. Ты

до охраны-то кем работал?

— Инженером в одном НИИ. Оно закрылось. А в моем возрасте по

специальности уже не устроишься.

— Так ты институт закончил?

— Университет. Химический факультет.

— Ни хрена себе! А я в этой химии ни бум-бум. В школе еле-еле тройку

вымучил в аттестат.

Напоследок он рассказал пару анекдотов.

Забывшись, Валентин отпустил дверь, и собаки тут же выскочили.

— Б…, ты что наделал! — закричал Андрей. Теперь их х… загонишь.

— Извини, забыл с непривычки.

— А не надо забывать, — крикнул Андрей и, поймав за ошейник одну из

собак, с размаху ударил ее кулаком по голове.

Собака жалобно заскулила. Валентин же зажмурился, как будто ударили

его.

— Зачем так сильно? — не смог он сдержать себя.

Затем. Это Буян, он среди них главный. И он, и остальные должны знать,

что я еще главнее. Понял? Делай так же. Иначе на шею сядут.

Напарник промолчал.

— На х… вообще нужны эти собаки, — продолжал горячиться Андрей. —

Только бы пожрать, охранники называется! Я вообще скажу шефу, чтобы

отвезли их подальше и выкинули. Лучше других взять.

Через час после ухода Андрея приехал водитель бензовоза Шакур,

суровый мужчина средних лет со значком ВЛКСМ на телогрейке и кокардой

в виде красной звезды с серпом и молотом на вязаной шапочке.

— Что же с водой у вас так плохо? — не удержался от вопроса новый

сторож.

— Потому, что это даже не общественная нагрузка, — недовольно

пробурчал водитель. — Это гораздо хуже. Я воду дома из крана набираю, а

счетчик крутит.

— Понятно, — вздохнул Валентин. — Послушай, тут всегда так нефтью

пахнет?

— Всегда. Это же промзона. Да это разве запах! Вот как таять начнет,

узнаешь. Когда все говно, собачье и наше, что за зиму накопилось, вылезет. —

Водитель закурил. — А в левое крыло здания ты не заходил?

— Нет еще. Не успел.

— И не заходи. Туда никто не заходит. Там щенки жили. Все засрали.

Вонь такая, что глаза щиплет. Шеф пятихатку обещал тому, кто все выгребет.

Никого не нашел!

— А куда делись щенки?

— Их в грузовик закинули и увезли на свалку.

Шакур поднял капот бензовоза и принялся что-то чинить.

— А как вообще работа? — спросил Валентин.

— Как? Врагу не пожелаешь! Я должен солярку развозить и все. А

приходится еще машину постоянно налаживать. За спасибо!

— А что, новый бензовоз нельзя купить?

— Так он новый. Такую дрянь сейчас выпускают, сплошной брак, —

возмутился водитель. Эх, Сталина на них нет! А в советские время тут была

приличная база, куча народа работала. Все порушили буржуи недорезанные!

Днем в подсобку заглянул бомжеватого вида мужик, небритый,

нестриженый и нечесаный.

— Ждорово! — протянул он черную то ли от загара, то ли от грязи руку.

У него были такие редкие и отнюдь не белоснежные зубы, что у Валентина

возникла ассоциация с одинокими пнями на месте выгоревшего леса.

Очевидно, по этой причине он не выговаривал некоторые буквы.

Гость обрадовал тем, что заберет микроволновку, поскольку она его

собственность.

— Чо, не веришь? — спросил он. — Пожвони шефу. Я тут раньше работал,

на твоем месте.

— Да, мне говорили, — согласился Валентин.

Обвязав микроволновку принесенной проволокой, мужик, скрипя,

взвалил ее на спину.

— Тяжелая, щука!

Валентин так и не понял, при чем здесь щука. Но дальнейшая беседа

прояснила ситуацию.

— А что ушел отсюда? — полюбопытствовал он.

— Нашел место полуще.

— Где, если не секрет?

— На щтройке.

— Я слышал, тебе жить негде?

— Негде. Вот на щтройке и буду жить, — как ни в чем не бывало ответил

мужик.

— А потом, когда строительство закончится? — продолжал Валентин.

— Там видно будет. Как полущится.

Новый сторож задумался, но когда его предшественник уже уходил,

спросил напоследок:

— Ты сколько здесь проработал?

— Пять лет беж двух мещяцев.

— Ничего. И как зарплату платили?

— Хреново. До щих пор жа щемь мещяцев не выдали

Валентин уже ничему не удивлялся и промолчал.

Когда бомж ушел, он вышел на крыльцо и поразился тишине в округе,

прерываемой лишь лаем собак, да карканьем ворон. А ведь до шумной

автострады большого города меньше километра.

Затем вернулся в помещение и включил телевизор. Что-либо различить

на экране было невозможно. «Ладно, буду пользоваться им, как приемником,

— решил Валентин. — Все веселей».

Передавали новости. «Страна готовится к большому рывку, — бодро

декламировал диктор. — Глава государства в своем ежегодном Послании

сообщил, что имеются все основания для экономического и социального

прорыва. Через каких-нибудь шесть-семь лет мы догоним ведущие страны

мира по основным показателям».

«Ну-ну», — лаконично прокомментировал диктора сторож.

Он вышел в коридор и тут почувствовал на себе пристальные взгляды.

Все пять пар глаз кошек и собак с надеждой смотрели на него. В их глазах

читался один и тот же вопрос: «Ну, ты то хоть будешь относиться к нам по-

человечески?»

«Эх, бедняги!» — вздохнул Валентин.

Он хотел было уже поделиться с ними едой, но вспомнил о том, что взял

пропитание на сутки, а дежурить придется двое. Это в лучшем случае, если

«старожил» не загуляет.

Тогда он основательно обшарил кладовку и нашел пакет, подвешенный

высоко на гвоздь, с куриными лапками. Андрей, похоже, о них забыл, и они

пахли тухлятиной. Лапки были высыпаны мигом набежавшим животным, и

те налетели на них чуть не в драку. Причем кошки не отставали от собак.

«Перед следующей сменой зайду на рынок, куплю им мясные отходы, —

решил он. — С такой зарплатой, конечно, не разбежишься, а что делать?»

Когда рассвело, Валентин решил пройтись по территории, проверить все

ли в порядке. В самом ее конце находилось небольшое полуразрушенное

строение, что-то вроде насосной, без окон и дверей. Вчера он там не был, да

и Андрей ничего по этому поводу не сказал. Собаки решили сопровождать

сторожа, а главный пес — Буян, опередив всех, забежал в насосную и

принялся копать землю.

Валентин вспомнил, что у собак есть привычка закапывать еду на черный

день. Так и есть, Буян откопал кость и принялся ее грызть. Остальные собаки

наблюдали за ним, глотая слюни.

Тут в глаза сторожа бросился кусок керамзитовой трубы, торчащий из

земли как раз в том месте, где только что рылся пес. Из нее выглядывал угол

какого-то предмета. Взрыхлив перочинным ножом землю вокруг, он извлек

старый пенал, вроде тех, какими он пользовался учась еще в школе.

«Клад никак», — в шутку подумал Валентин, но пенал сразу раскрывать

не стал, а понес в свою комнату. Всерьез он, конечно, не рассчитывал

обнаружить что-то ценное, однако вопреки здравому смыслу, память начала

извлекать из своих запасников случаи невероятных находок, о которых время

от времени сообщали средства массовой информации.

Тщательно отерев находку от земли, он раскрыл пенал. Внутри, как

водится, красный бархат и что-то упакованное в фольгу также красного

цвета. Сняв ее, сторож обнаружил упаковку оранжевого цвета. За ней —

желтого. «Все ясно, — догадался Валентин, — последней будет фиолетовая.

Что же там спрятано? Веса никакого. Может, старинные купюры или особо

редкие почтовые марки?»

Когда же он снял последнюю упаковку, перед его глазами предстал всего

лишь вчетверо сложенный листок из школьной тетради в линеечку. Валентин

развернул его и прочитал текст, написанный химическим карандашом

идеальным почерком круглой отличницы:

Здравствуй неведомый потомок, счастливый житель

светлого коммунистического завтра! Привет из 1961 года!

Сегодня у нас произошло великое событие — в космос полетел

первый космонавт мира Юрий Гагарин. Для тебя это, наверное,

рядовое событие, космические корабли вашего времени, видимо,

облетели все планеты Солнечной системы, а может быть

достигли других галактик. Но для нас, для всей планеты, это

величайшее событие. Ты не представляешь, далекий и счастливый

потомок, как я тебе завидую, как хотела бы хотя бы одним

глазком посмотреть на тот прекрасный мир, в котором ты

живешь. Мы в конце письма обычно желаем друг другу счастья,

но ты наверное даже не знаешь жизни без счастья. Надеюсь, ты

найдешь и прочитаешь это письмо. Я рада, если это случится. Я как будто

сейчас прикоснулась к тебе. Мне даже кажется, что я тебя вижу,

прекрасного, счастливого и вечно молодого.

— Да-а, — выдохнул Валентин, повертел листок в руках и, не найдя другого

применения, приколол его к стене обратной стороной наружу и отметил

начало новой трудовой деятельности: 7 ноября 2017 года.