Постиндустриальная баллада

— Здравствуйте Антон!

Мне понравился ваш аватар — рыцарь на фоне земного шара. Очень

необычно. Это что означает: вы — защитник планеты? И от кого ее

защищаете? А вообще заметила: у нас много общих интересов.

— Здравствуйте Эльвира!

Спасибо за предложение дружбы! Смысл моего аватара вы поняли

правильно. Воин из меня, правда, никакой, поэтому пытаюсь спасать планету

своей публицистикой. Надеюсь, меня услышат и прислушаются. Вы

спрашиваете: от кого я хочу защитить Землю? От людей. Больше ей пока

никто не угрожает. А интересы у нас и впрямь во многом совпадают.

Пишите, чем занимаетесь.

— Здравствуйте Антон!

Я тоже пытаюсь как-то повлиять на окружающую обстановку. Кормлю во

дворе брошенных кошек, двоих приютила. Вчера решила откликнуться на

призыв волонтерского центра и целый день очищала с ними набережную от

мусора. Устала, но ощущение от совершённого доброго дела — это нечто!

— Здравствуйте Эльвира!

Думаю, ни у кого рука не поднимется критиковать вас за такую

деятельность. Однако сами подумайте: убрали вы мусор с набережной,

угробили целый день. А через неделю она опять будет напоминать помойку.

Потому, что вы боретесь со следствием социальных изъянов, а не с

причиной. Вы, как тот Сизиф, что каждый день затаскивал глыбу на гору,

после чего она скатывалась, и он начинал все сначала.

— Антон!

По большому счету я с вами согласна. Но как бороться с причиной, не

знаю. Может, вы подскажете?

— Эльвира!

Нужно ужесточить законодательство за выброс мусора в неположенном

месте и воспитывать население. С детсадовского возраста! И это относится

не только к мусору. Однако, вся проблема в том, что нашему государству,

похоже, это не надо. Вот я пишу свои статьи, надеюсь, что кого-то они

вразумят. Да никого они не вразумят! На один положительный отзыв я

получаю три таких, где, кроме придирок и подковырок, ничего больше нет.

Людей судьба собственной планеты, да, выходит, и своих же родных

потомков, совершенно не трогает. Гораздо важнее поприкалываться над не

понравившимся автором. Я хотя и сравнил волонтеров и вас вместе с ними с

Сизифом, но сам ничем не лучше. Похоже, все мои труды напрасны.

— Антон!

Печально все, конечно. И самое обидное, что хочешь улучшить жизнь, да

не в твоих это силах. И что еще ужаснее — никому это не надо! Ну, да ладно,

сколько можно о грустном. Как вы живете вообще? У вас на странице

почему-то о себе совсем ничего не сказано, даже день рождения не отмечен.

— Эльвира!

Ничего о себе не сказано видно от того, что нечего сказать. Живу один,

родителей похоронил. Родной брат живёт в другом городе, далеко. Работаю в

одном ООО, на «дядю». Так, чтобы штаны поддержать. Без оформления, без

соцпакета, без пенсионных отчислений и без перспективы. Такие у нас

работодатели! Некоторые называют подобных мне лохами, но меня моё

материальное благополучие мало волнует, когда весь мир катится в пропасть.

А как вы поживаете? Напишите о себе.

— Антон!

Я живу с сыном. Он ходит в четвертый класс. В браке прожила два года,

на большее терпения не хватило. Есть ещё мама, но у нас нет

взаимопонимания. Она живет в другой квартире. Работой похвастаться тоже

не могу, занимаюсь репетиторством. Да, вы смотрели вчера по «Культуре»

передачу о глобальном потеплении? Признаться, она нагнала на меня жути.

— Эльвира!

Весёлого в нашей жизни, конечно, мало. А вот передачу я не видел — у

меня телевизор уже месяц, как сломался. И знаете, я этого даже не

почувствовал — что он есть, что нет. Хотя, к каналу «Культура» это не

относится. Но времени на телевизор не остаётся. Я пишу параллельно две

книги, да еще статьи. Как приду домой, от компьютера почти не отхожу.

— Антон!

У меня со временем тоже нелады. И вроде репетиторством своим не очень

загружена. Но, то в школе у сына какие-то вопросы нужно решать… Они там

стараются побольше проблем спихнуть на родителей. Одних денег не

напасешься — сегодня ремонт, завтра культпоход… А то мама заболеет.

Приходится ездить в другую часть города. Да и домашних хлопот сколько…

Начала читать «Игру в бисер» Гессе, давно хотелось, так иногда неделю до

книги не могу добраться. Вот вы говорили о Сизифе. Я стала задумываться

об этом. И мне кажется, этот миф про всех нас. Вся наша жизнь, все наши

бесконечные хлопоты напоминают бег белки в колесе, это — полная

бессмыслица, за которой ничего нет.

— Эльвира!

Я как-то прочитал книгу Павла Таранова «Острая философия». Он в ней

собрал высказывания мудрецов всех времён. И общая мысль такова: жизнь —

полный абсурд. Тем не менее, сам господин Таранов живёт себе и книги

пописывает! А я решил взять за главный жизненный принцип позицию той

лягушки из притчи про двух лягушек, угодивших в кувшин с молоком, что

билась до конца, и в результате выбралась на свободу, взбив молоко в масло.

Хотя, по большому счёту, смысл жизни ясен и понятен, но никому до него

нет дела — вот, что страшно.

— Антон!

А что вам известно о смысле жизни? В той литературе, что я читала,

говорится, что его либо совсем нет, либо он недоступен для понимания.

— Эльвира!

Я убежден, что кто-то специально напускает туман. Смысл жизни нам дан

изначально. Он прост и понятен, как десять заповедей. И говорится об этом в

Книге Бытия. Но мне больше нравится образное изображение смысла жизни

в повести Сэлинджера «Над пропастью во ржи». Пропасть — это смерть,

всеобщая погибель, глобальная катастрофа. Дети, играющие во ржи, — это всё

прекрасное, что есть на Земле, все живые существа и все люди, живущие по

совести. А мальчик, главный герой повести — это мы, люди осознающие, что

если не защищать детей от падения в пропасть, то этого за нас никто не

сделает.

— Антон!

Здорово вы интерпретировали Сэлинджера! Я эту книгу два раза читала, а

смысла жизни не разглядела. Но то, что этому смыслу следуют лишь

единицы, а подавляющее большинство живёт для удовлетворения запросов

тела, это тоже верно. Меня, знаете, что больше всего поражает? Постоянно

только и слышишь: это время пройдет и все будет распрекрасно. Верьте и

надейтесь! Но как мир может измениться сам по себе, без малейших усилий с

нашей стороны?

— Эльвира!

Вы абсолютно правы. Это какое-то массовое сумасшествие: одни

разговоры о непременном улучшении жизни, но чтобы для этого палец о

палец ударить, — не дождётесь! Я в своей публицистике постоянно

напоминаю, что мы называемся «Человек разумный», что это нас ко многому

обязывает, привожу цитаты классиков, а толку!..

— Антон!

А вам известно, кто дал такое название человеку?

— Эльвира!

Название дал Карл Линней, когда составлял свою систему животного

мира. Увы, оно неправильно. Видно от того, что учёный общался только с

себе подобными и плохо представлял основную массу человечества. И

вообще: никакие мы не разумные. Нами движут желания и страсти, а разум у

них в услужении.

— Антон!

А все-таки хорошо, что мы познакомились! Я решила дать вам свой

телефон. Звоните, если что.

— Эльвира!

Спасибо! Мой телефон пусть тоже у вас будет.

В подъезд обычной девятиэтажки времён «развитого социализма» вошли

мужчина средних лет и женщина не первой молодости. Под стать дому, они

тоже выглядели вполне обычно: худые, скромно одетые, озабоченные,

задумчивые, со стандартными пакетами в руках. У лифта они остановились.

— Вам на какой? — поинтересовался мужчина.

— Девятый, — ответила женщина, достав из сумочки сотовый телефон.

— И мне девятый.

— Алло! Антон?

Тут мужчине также пришлось достать телефон, так как раздался звонок.

— Да, — ответил он.

— Это Эльвира. Ваша подруга по «Фейсбуку». Я сегодня нашла

интересную информацию. Сейчас зайду домой и передам.

— Эльвира! Ничего не пойму, — проговорил мужчина, оторвав телефон от

уха, и уставился на женщину широко открытыми глазами. — Так это вы

Эльвира?!

— Я.

— А я — Антон.

— Господи! Вот так сюрприз! А к кому вы едете?

— К себе.

— Так вы что, здесь живете?!

— Ну, да.

— Вот здорово! Я тоже!

— В какой квартире?

— В сорок третьей.

— А я в сорок шестой, в противоположном крыле.

— Как же это мы не замечали друг друга?..

— Да, я замечал, но не думал, что это вы…

— И я тоже…

На площадке девятого этажа, облокотившись о стену, стояла пьяная

женщина, и, изрядно фальшивя, сиплым голосом напевала: «Вот и

встретились два одиночества…»