Подарок для депутата

Подарок для депутата

Вот и подошел к концу год огнедышащего дракона. Как на меня, эти високосные дни были не из легких, не лучшие в моей жизни это точно — финансы из карманов исчезали мистическим образом, не оставляя после себя весомых материальных благ. С маслом и колбасой проблем не было, но стремление к чему-то большему сводилось к сытому столу, и в конце года Сизифов труд стал доставать до боли в сердце. Погода так же убивала оптимизм — она напоминала вредную старуху, страдающую маразмом: летом жара стояла неимоверная и земля трещала по швам без капли дождя, зато в декабре снег снизошел небесной карой, и морозы начали давить лютые, с ветрами ураганными… Ох, если бы только было возможно переждать, пересидеть в уютном местечке пронзительно-колючие метели декабря…. Но, время не ждет и жизнь жестко бросает нам вызов, отправляя в икс-путь.

Выезжать на авто в пургу, неразумно и вредно для здоровья — нервы и мат верные спутники черепашьей езды по гололеду, но в погоне за куском хлеба надеешься на лучшее — авось минует тебя Авария, подруга старухи с косой. Перекрестившись, да чуть помолившись — выезжаешь к черту на рога. Говорят — волка ноги кормят, осмелюсь продолжить, а людей — колеса. Каждая поездка сквозь снежные метели напоминает катание на коньках по неизвестным, темным улицам, где правят законы беспредела. Отчаянные прорывы через заносы в полметра высотой, да дорога-стекло, на которой время от времени вылетают навстречу авто-болиды, потерявшие управление и скользящие пируэтами по принципу — куда Бог пошлет. Но, слава Всевышнему! Пока пролетали мимо!

М-да… Градус мороза и ветер безденежья витали на дворе в конце две тысячи двенадцатого года.

А дома было не лучше — с ТВ круглосуточно вещали о машинах занесенных снегом, ужасных авариях, бессмысленных убийствах, мировых катаклизмах и родные женщины всю эту информацию раздували на мыльный пузырь, завывая в унисон вьюге.

«Эх, уехать бы в жаркую страну, хоть на недельку!», — душа моя рвалась на свободу, не смотря на метель за окном. Но, куда уехать? Нет, вопрос поставлен неправильно: — За какие шиши? Денег едва хватало, что бы заштопать пробоины у хлипкого суденышка, на котором я барахтался как щепка в житейском море, вернее жизненной буре. Да… со всех сторон меня окружала реальная безнадега — и самое страшное, что ни веры уже нет, ни молодости лет….

Примерно такие размышления доминировали в пятницу после очередной поездки по льду, замечу — это был последний день перед разрекламированным концом света. По ящику показывали знойную Австралию, страдающую от наводнения. «Вот туда бы сейчас рвануть!», — в очередной раз вздохнул я и, сменив позу на диване, натянул плед до носа. Не успела правая половина костей получить наслаждения от «диванного рая», как раздался звонок:

— Привет! Чем занимаешься?

— Жду конца света… — ухмыльнулся я.

— Кстати, а ты свечи достал?!!! — встряла жена, проходя мимо.

— Достал.

Грация притормозила и с недоверием пронзила меня взглядом изумрудных глаз:

— А спички?

— Достала! — в ответ я соколом взглянул на горлицу и жестом попросил ее выйти прочь из комнаты.

— Игорян, чем там фигней с Ирой заниматься, может, в интересное местечко смотаешься?

— Спасибо — только приехал, — категорично заявил я и с недовольством посмотрел на трубку — на секунду облик звонившего предстал перед моим взором — упитанные, блестящие щеки, словно хозяин их салом мазал, лукавый взгляд — глаз щелочек, и лоб-молот, переходящий в шикарную лысину.

— И три сотки заработать не желаешь?

Иногда мне казалось, что черт и Алик, так зовут моего друга, одно, и тоже лицо.

— Позвони утром — буду жив, конечно, пожелаю.

— Сейчас надо Игорек, сейчас. Дорога ложка к обеду.

— Поздно, брат — уж скоро ужин. Сэкономь деньги и езжай сам.

— Да я рад бы, но никак. В этом деле нужен ты…

— Польщен доверием…. Но, за три сотки рисковать жизнью на ночь глядя? Поверь, друг, здоровье дороже — да и коньяк заждался, — я приподнялся с дивана. — Ха! И что такое три сотки — это тьфу…. За них и не похоронят как положено.

— Э-э! Не вздумай пить! — в голосе товарища послышались озабоченные нотки. — Надо срочно Роме на дачу подарок доставить… Ты же понимаешь, таким людям нельзя отказывать.

Рома, раньше злодей — ныне депутат, имел шикарную дачу в Карпатах и решил уехать с женой на смутное время, в горы — поближе к небесам. Алик с этим авторитетным человеком, был знаком с детства и их отношениями дорожил особенно: охота, рыбалка, да банька на дровах со всеми вытекающими — для друга с портфелем были абсолютно бесплатны. Рома в свою очередь отвечал взаимностью и иногда включал зеленый свет для развития бизнеса Алика, а так же доверял моему другу щекотливые, и рискованные дела. Но, так как мой товарищ любил загребать жар чужими руками, в основном миссию курьера исполнял я. Если свести все к простому, то для меня диалог с Ромой был краток: я ему стулья — а Алик мне деньги. Замечу, что стулья на нашем лексиконе это жаргон.

— Рулить в Карпаты, на ночь глядя?! Он, что на лыжах обкатался? Или спускаясь с трассы, об дерево стукнулся?

— Дружище, на ночь любовь имеет повышенный спрос.

— Ага! Вот оно что! Я так понял, что сюрпризом будет особь женского пола?

— Заметь, она красива и молода. Одним словом — фея, — уточнил друг.

— Четыреста километров за ночь любви? Да, еще и в метель?! Пойду я лучше коньяк пить…. Идиоты. С меня его прошлого заказа хватит, до сих пор ставок снится, — месяца два назад из Приднестровья я доставлял грязные листовки на конкурента Ромы по выборам. На Богом забытой дороге меня попытался остановить Гаишник — пришлось уходить по тонкому льду. Чем выше скорость — тем больше шансов не уйти под лед. Проверенный факт.

— Забудь о воде, будут только горы…. Вот блин! Тебя просить — все равно, что у Бога денег клянчить. Ну, а четыре сотки, тебя устроят? — зашипел голос в трубке.

В принципе мне в первый раз предлагали доставлять такой милый подарок. Ко всему еще и говорящий, а в дороге я вам скажу этого не мало! Да и шансов отказаться у меня практически не было — уж слишком тесно связала меня судьба с Аликом. Так что я чуть помолчал в трубку и напоследок попытался вытянуть из лысого вурдалака как можно больше:

— Ладно, согласен. Но, запомни — только ради нашей дружбы… и вот что — дорога и питание за твой счет.

— Конечно, конечно. Собирайся, я буду дома через двадцать минут. Приезжай за инструкцией и костюм спортивный одень.

— Ох, как интересно, — вздохнул я и пошел смывать пыль домашнего уюта.

— Ты куда? — встретила меня жена извечным вопросом по дороге в ванну.

— В командировку. Куда же любимая, я могу еще из этого многолетнего круга вырваться?

Мой ответ был стандартен, как и ее реакция. Она покрутила пальцем у виска, и поставила свечи на стол….

Жаркие страны растаяли миражом и через полчаса ледяные сугробы, зловеще переливались кристаллами от света фар. Возле высоченного забора, охраняющего огромный дом, который построил друг, сверкала огнями шикарная Тойота «Секвойя». Подминая сугроб, недетскими колесами своего внедорожника, я остановился сзади, почти впритык. Тут же дверь багажника «Секвойи» начала плавно подниматься. Я сразу заметил внутри две пары лыж и ботинки. Пока я раздумывал, что сие значит, мой друг уже стучал в окно:

— Бросай лыжи в кузов!

Моя Тойота «Такома» имеет множество достоинств, и как на меня пару недостатков: у нее нет багажника, и всего два места…. Зато этот чудо-пикап, пройдет там где «Секвойе» и не снилось. Главные козыри — лебедка впереди, да колеса вездеходы.

— Я так понял, что мне предстоит еще и с гор спускаться? Доплати босс… — я спрыгнул с подножки и, шутя, протянул руку.

— На, — и мясистая дуля мгновенно уткнулась в интеллигентную ладонь.

Не обращая внимания на хамство, я подошел к багажнику и взял лыжи. Одна пара была совсем короткой, другая наоборот — выше меня на целую голову. То же самое можно было сказать и о ботинках.

— А у меня сорок третий, — я категорически отодвинул боты-гиганты вглубь салона.

— Они тебе не пригодятся, это для конспирации. Давай грузи дрова быстрее, и идем в мою машину — не май месяц.

Действительно, ветер задувал снег во все щели. Тщательно упаковав под брезент бутафорный реквизит, я отправился за Аликом в уютный салон «Секвойи»

— Значит так — сейчас заедешь вот по этому адресу, — он передал мне бумажку, исписанную корявым почерком.

— Это частный дом? — вначале записки была указана улица и номер дома.

Товарищ пропустил мой вопрос мимо ушей:

— Внизу телефон — позвонишь, спросишь Таню, скажешь ей — что ты от Ромы из Карпат. Во двор не заезжай. Таня сама к тебе выйдет.

— А причем здесь лыжи? — спортивный инвентарь не давал мне покоя.

— Всему свое время, — друг поднял вверх правую руку. — Не перебивай.

— Все, все…

— Держи навигатор, — Алик той же рукой отстегнул прибор, и крепление со стекла. — Воткни его сразу на зарядку, аккумулятор чахлый. Я там выставил как конечный пункт Ромину дачу.

— Понял.

— Теперь о главном. Когда подъедешь к воротам дачи — посигналь. Сигналь до тех пор, пока тебя не услышат.

— А номер Ромы есть? Может, я позвоню ему, когда буду на месте?

— Никаких звонков! Ты его видишь в первый раз! Это понятно?

— … Да… но не совсем.

— П-ффф… Для тех кто на «Такоме» — объясняю: Рома с женой уехал на дачу, это ясно?

— Ну, и?

— А по сценарию ты и Таня — муж и жена.

— Во как?! Спасибо, но я пасс. Шведские игры — без меня.

— Ты не понял — красотка для Ромы. Андестент?

— Алик, я слабо представляю, как буду врать Роминой жене.

— Не стони — за пару часов игры, ты получишь неплохие деньги! Можно сказать это будет твоя первая платная роль. Тысячи актеров мечтают об этом моменте!

— Угу… чего уж там — миллионы…. А если моя Ирка узнает?

— Разве, что сам ей расскажешь…. Например, во сне проговоришься.

— Да уж… Рассказал бы ты мне сразу обо всем по телефону — вряд ли бы я тут сидел.

— Не будь нытиком. Новые знакомства, адреналин от экстрима — это же жизнь, Игорь, а не тихая смерть на диване.

Идти по стопам Обломова мне не хотелось, и фактор движения растопил мои сомнения:

— Интересно, а сколько лет фиктивной супруге?

— Может тридцать… или чуть меньше. Да откуда я знаю?!!! — товарищ сердито посмотрел на меня. — Короче, план таков — вы едите отдыхать на Буковель и заблудились. Рома выйдет на сигнал и гостеприимно пригласит вас на ночлег. Дальнейшую инструкцию получишь от него лично. Не забудь о главном! Ты его не знаешь, и вы себя ведете в его доме как супружеская пара. Один промах — и все! Жена у Ромчика, подозрительна — как доберман. Недаром у нее папа СБушником всю жизнь проработал.

— И кто эту хрень придумал? — от его сумасшедшего плана меня слегка кинуло в пот, и я снял спортивную шапку.

— Рома… не я же. Он в горах неделю торчит, и кроме постной физии жены никого и не видит. Вот и захотел экспромта — нашел красавицу по интернету.

— Безумный шалун наш депутат.

— Радует, что хоть нормальной ориентации.

— Да… чем круче человек, тем изощреннее его жизнь, — я наблюдал за хаотичным танцем снежинок и с тревогой представлял себе очень непростой и опасный путь. — А ты не мог «спрыгнуть» с этой дурацкой просьбы?

— Мог конечно, но не все так просто. Рома обещал помочь участок земли в центре приватизировать. А ты представляешь, какие это деньги?! — лысый мечтательно закатил глаза к потолку. — Cделаю проект по-быстрому, и построю небоскреб под офисы…. Игорь! Да, это же будущее для наших детей!

«Каких наших???», — пожал я плечами и сделал кислую мину. Алик подтолкнул меня локтем, и по-отечески так сказал:

— Да и, в конце концов, кто тебе четыре сотки зеленых подарит на ночь глядя, а?

Бесовской взор товарища, прошелся по мне с усмешкой — знает зараза, чем и как людей подкупать. В знак согласия я вяло кивнул головой.

— Держи — тут половина, и гривны на бензин и кофе.

— А на поесть?!

— Ромчик накормит. Да вот еще — дай фее ее долю, — и он протянул очередную порцию искушения, в виде долларов.

«Одинаково же мы стоим, супруга Таня…», — сгрустнулось мне на душе, и я небрежно смял ее бумажки.

— Вот вроде и все. Если, что звони, в любое время суток.

— Кстати, а сама Таня в курсе этой комбинации? — встрепенулся я, от его чар.

— Откуда? — Алик с изумлением взглянул на меня. — Ты ей все и расскажешь.

— Слушай… — я снял руку с замка двери и почему-то опять захотел умереть на диване. — А может, все-таки ты поедешь?

— Здрасти. Меня его Эля, как облупленного знает. Давай вали — все будет хорошо.

— Хотелось бы верить.

Вот так я ввязался участвовать в дешевом спектакле, и уже вскоре остановился у пятиэтажного дома, по указанному адресу в записке. Придерживаясь инструкции, набрал номер:

— Але, Таня?

— Да.

— Я от Ромы из Карпат.

— Сейчас выхожу.

Через минут двадцать, дверь второго подъезда открылась и из нее вышла белокурая девица, среднего роста, в коротком полушубке. Она сразу взглянула в мою сторону. Я блымнул дальним светом. Блондинка на секунду прикрыла ладошкой лицо, и затем, устремив взгляд наверх, помахала ручкой балконам. После этого оглянулась на пустой двор и направилась к машине. Я с интересом вглядывался в «супругу-подельницу» — ее шикарную фигуру, было видно издалека — а ни метель, а ни зимняя одежда не могли скрыть красоты, дарованной Богом. Она шла медленно, хотя если учесть ледяной каток под ее сапогами на высоком каблуке, то эту походку скорее можно было назвать — осторожной. Чувствуя на себе внимание мужчины, ее взгляд скользил поверх машины, чудом замечая ледяные бугры под ногами. Небольшую дорожную сумку, Таня несла на согнутом локте — словно это было эксклюзивное Прадо. Я невольно улыбнулся — и, перегнувшись через сиденье пассажира, открыл дверь:

— Прошу.

— Вы от Ромы? — ее ресницы взлетели вверх, и синие глаза уставились на меня с подозрением. Свидетелем тому были три едва заметны линии на милом, невысоком лбу, который обрамляли белокурые локоны.

— Да, садитесь.

— Сначала, деньги.

— Ах, да, — и я достал ее помятую долю.

Таня прощупала каждую бумажку, провела по ним алым ноготком указательного пальца, тщательно выровняла их и затем скрутила в трубочку…. на мгновение задумалась — посмотрела на пройденный путь, проделанный карликовыми шажками, и засунула трубочку куда-то под полушубок.

— Ваш номер и марку машины уже записали. Так, что без глупостей. Завтра вечером я должна быть дома. Иначе, мой друг найдет вас из-под земли, — после этого предупреждения, она взялась за ручку двери и забралась в салон.

— А кто у нас друг?

— Полковник милиции, — важно надула губки девушка.

— Интересные у вас друзья, Таня. Не переживайте, все будет хорошо.

— И не думаю. Лучше о себе побеспокойтесь.

— Договорились. Можем ехать?

— Конечно. Только вот куда сумку положить? — взглянув на панель впереди и стекло почти упирающееся в затылок сзади, она растерянно развела руками.

— Да киньте ее в кузов.

Таня повернула голову — там было полно снега:

— Спасибо. Я ее лучше на коленях подержу.

Для меня это было хуже пощечины! Вместо очаровательных коленок я не хотел всю дорогу косить на сумку:

— Ни в коем случае! Сейчас, мы найдем ей место.

Мигом, откинув заднюю спинку, я положил туда нехитрый багаж девушки.

— Вот и все. Зачем ноги мучить?

— Я тоже так думаю, — бархат ее голоса и полуопущенные ресницы, заставили меня крепко взяться за руль и надавить на газ.

Метель давала о себе знать. К пяти часам вечера, дороги в городе превратились в сплошную пробку. Минуя длинные вереницы автомобилей — то справа, то по встречной, к часам шести мы выехали на трассу. Я сделал тише музыку:

— Игорь.

— Очень приятно, — зевнула девушка.

— Между прочим, у Ромы есть жена.

— Я ей сочувствую.

— Они вместе отдыхают на даче.

Впереди ползла фура, оставляя после себя плотную завесу из снега. Я включил дальний свет и пошел на обгон.

— Мне без разницы, жена там будет, мама, или бабушка, это его проблемы — я договаривалась только с ним…. — она оперлась руками на панель и наклонилась вперед, всматриваясь в лобовое стекло. — Ф-ух, вроде никого…

— Повезло нам, — усмехнулся я, обойдя мега-грузовик. — Да речь не об этом — договор конечно, дороже денег. Но, понимаете Татьяна, Ромина жена очень любит своего мужа и, ни с кем не собирается его делить. Она не должна догадаться о цели вашего визита и, для этого нам предстоит разыграть маленькую сценку.

— Чего?!

— Мы должны представиться на даче — супругами.

— Начинается…. — она достала сигарету и прикурила.

— Таня, вы меня не так поняли.

— Да, ладно мозги полоскать, — блондинка оценила меня взглядом, и как мне показалось, сделала скидку. — Еще двести — и мы обязательно ими будем.

— Я вам сейчас все объясню.

И я терпеливо начал излагать ей план слуги народа — Ромы. Таня молча слушала, не перебивала. Потом задумалась и вынесла вердикт, переходя на ты:

— Послушай Игорь, это ничего не меняет — доплатить все равно придется. Ровно двести уе.

В принципе мне было все равно — сколько и чего ей хочется, деньги то не мои:

— Рома заплатит, он щедрый.

— …. Обожаю экспромты! Никогда не была замужем, аж интересно — это как?

— Как это, как это, — задумался я. — Ты называешь меня — дорогой, капризничаешь, а я огрызаюсь и сквозь зубы называю тебя — солнышком. Вот и все. Да вот еще — мы супруги Ивановы.

— И где мы живем?

— А откуда ты родом?

— Из Жмеринки. А что?!

Я почесал макушку:

— А то, что мы там и живем — в частном доме.

Она мило улыбнулась, обнажив чудесные зубки, и прикоснулась рукой к моей ноге:

— Дорогой, а ну-ка давай остановимся возле этого кафе.

Меня словно током передернуло от неожиданно-интимного перехода, и нога без команды дала по тормозам.

— Хочешь кофе? — прохрипел я.

— И не только, — пропела она и смешно наморщила курносый носик.

В кафе я пошел к стойке, а Таня по своим делам.

— Два кофе, пожалуйста, — я сделал заказ бармену и принялся наблюдать за его нехитрой работой.

Сзади раздался цокот каблучков. Запах кофе перебил аромат дорогого парфюма, еще секунда и на мое плечо опустилась узенькая ладошка с алыми маникюрами на пальцах.

— Милый, мне еще сто грамм коньяка хорошего закажи, — Таня быстро вживалась в роль.

— Как скажешь дорогая, — вздохнул я и указал бармену на бутылку «Закарпатского».

Следующие двести километров мы ехали без остановки. Скорость со ста упала на шестьдесят — виной тому снег, который сыпал и сыпал крупными хлопьями. Пару раз пришлось объезжать развернутые поперек дороги грузовики, которые безуспешно пытались преодолеть ледяные горы. Таня оказалась хорошей собеседницей, сначала она внимательно меня слушала, а когда я замолчал — начала просвещать меня про жизнь бизнесменов, чиновников — смешно рассказывать об их привычках, с завистью об их машинах, и с иронией полной цинизма об их женах… Затем стала рассказывать пошлые анекдоты, а когда они закончились — начала вспоминать фразы на немецком, турецком и итальянском. Выдав на-гора кучу информации, она как будто выдохлась, сникла. А может просто из нее сто грамм коньяка улетучились? Таня посмотрела на меня провинившимся взглядом и уже без бравады, продолжила:

— Раньше я медсестрой работала, жила в общежитии. А вот теперь выживаю, как могу… В своей квартире.

«Сестра Пи», — моя циничная душа тут же навесила ярлык на откровенную девчонку.

— Да вот и я тоже… выживаю, как могу, — усмехнулся я. — Недаром Таня, нам с тобой предложили сыграть роль супругов.

Начались горы. Впереди мигая аварийными огнями, застыла длинная вереница машин.

— Вот так фокус… — я остановился и вышел.

Рядом, возле последних машин в автомобильной очереди, стояло человек пять водителей.

— Что случилось?

— Авария. Две фуры столкнулись. Пробка километров пять, не меньше, — ответил один из них. — Как минимум — придется до утра тут торчать.

— А объехать их никак нельзя? — я кивнул в сторону грозной «Такомы».

— «Ленд Крузер» уже закопался, попробуй — а вдруг перелетишь.

— Ну, и дела… — я покачал головой и отправился к машине.

В салоне Таня, откинула голову назад и, заложив нога на ногу — безмятежно спала. Ох, как же мне захотелось ее ущипнуть! Но…. Суровость реалий направила мой взор и мысли на дисплей навигатора. «Так, так — до Роминой дачи остается всего двадцать два километра», — я скептически взглянул на десятки огоньков впереди: «Тут и сутки можно проторчать — их надо как-то объехать» Развернул карту на дисплее — почти напротив, метров на сто дальше, уходила вправо дорога местного значения. Через нее так же можно было попасть к Роме в гости. Да еще и километров пять срезать. «Грузовики там точно не ездят», — эта мысль меня успокоила, и я медленно начал ход вперед. По команде навигатора я включил правый поворот и начал высматривать указатель: — «Ага! Вот он» Потревожив дальним светом покой очереди, я повернул направо… и остановился. Дороги как таковой не было. Лишь только отсутствие сосен указывало на искомый путь. «Ну что ж — была не была!», — и на пониженной, я начал подниматься вверх, по условной дороге, которую показывал навигатор. То, что ее не чистили как минимум три дня, у меня сомнений не вызывало. Днище моей высокой машины ползло по снегу. Скорость упала до двадцати. «Езды не более часа» — успокоил себя я, и мысленно попрощался с огромным затором на дороге.

— Мы едем по лесу? — проснулась Таня.

— Ты не права — посмотри на дисплей, мы движемся по дороге.

— Ужас!

— Не то слово…

После пройденных пяти километров, я уже начал жалеть, что оторвался от общества. Внизу, между горами, снега было еще больше. С каждым метром бампер зарывался все глубже и глубже. Снежная вьюга кружила с особой страстью, остервенением. Неожиданно закончились деревья по бокам… и я потерял ориентир. Метров десять, «Такома», рыча словно львица, отчаянно боролась со снежными заносами, но вдруг я почувствовал, как передние колеса стали проседать и капот машины резко наклонился вниз.

— Блин! — проснулась Таня, «поцеловав» лбом, лобовое стекло.

Я моментально нажал на тормоз. Включил заднюю передачу — колеса вращались, не сдвигая машину с места. Вышел из машины, почти по пояс в снегу прошел вперед метров пять — фары высвечивали отвесный уклон.

— Вот и все, — выдохнул я, забираясь в машину. — Приехали.

— А где дача? Рома? Его грозная жена?!

— Где-то там, — я махнул рукой в темноту.

— Тогда чего ты сел? Сделай что-нибудь! Ведь ты же мужчина!

Ох, как же в этот момент она мне напомнила Иру! Я пожал плечами — включил заднюю передачу и газанул пару раз для приличия. Двигатель начал нагреваться — машина зарываться в снег. Недостаток больших машин — уж если они вязнут, то надолго. И гораздо проще найти трактор, чем самому вызволять из ловушки пару тонн железа.

— Вот и наступил конец света, — невесело пошутил я.

— Точно! А ведь сегодня двадцать первое…

Вместо меня ответил ветер. Он завыл, заметая пленников в снегу… Стихия разыгралась не на шутку.

— Таня, — я облокотился на свой подлокотник и неоднозначно посмотрел на «белокурый цветок» в чертовой тьме, — а давай встретим достойно свою кончину.

— Это как? — отдвинулась к двери девушка.

— Как муж и жена — в любви и согласии.

— Без предоплаты я не работаю, не надо нас дурить. И так идиотка поехала фиг знает куда. Завез в лес — и концом света пугает!

Я не мог понять — или она в серьез говорит, или шутит.

— М-да, Танюша… пока живы такие индивидуумы как ты — конца света точно не будет. Недоверие спасет мир?!

— Вот и прекрасно. Достань мою сумку плис — там теплые вещи, я замерзла в ноги.

Я порылся за спинкой сиденья и вытянул плед и сумку:

— Держи. Грейся.

Печка в салоне исправно работала — я все ниже опускал голову и него сна начало мягко, воздушно обволакивать мой разум, но острая боль быстро вернула меня в сознание:

— А?!!

Таня разжала хищные коготки, которыми впилась в мою руку и плаксивым тоном попросила:

— Игорь у меня все тело уже болит, никак не могу заснуть на этой табуретке. Можно я ноги тебе на колени положу?

— Ложи… — и тут же ее ножки в шерстяных носочках уперлись мне в пах. — А осторожней можно, блин?!.. Дорогая.

— Извини… Милый.

Я накрыл пледом ее ноги, положил руку на округлые коленки, и слегка поглаживая их — конечно извинил.

— Не увлекайся… — остановила меня Таня.

— Да, что ты, — и я замер наслаждаясь теплом от ее ног.

… Проснулись мы одновременно — от холода сковавшего конечности.

— Во дубар… — Танины зубы, выбивали дробь.

— Машина заглохла, — и толком еще не раскрыв глаза, я попытался ее завести. Пара минут бесполезной работы аккумулятора, окончательно меня пробудили.

За окном светало. Перестал валить снег, и только безобидные снежинки кружили в морозном воздухе. Я прислушался — где-то внизу раздавался журчащий звук речки.

— Надо выйти, — вздохнул я и аккуратно подвинул милые ножки.

— И мне.

— Заблудишься в сугробе — свисти!

Дверь с трудом открылась — нижнюю часть занесло снегом. Я стал на подножку и ужаснулся — машину за ночь замело конкретно.

— Да спасет нас трактор! — словно молитву произнес я эти слова и посмотрел в сторону предполагаемой дороги.

Вверху, на самой горе поднимался дым столбом. Приглядевшись внимательнее, я заметил и верхушку крыши.

— Таня!

С другой стороны машины, откуда-то снизу раздался раздраженный голос:

— Ну, что?!

— Мы спасены подруга, рядом люди!

Я живо забрался на кузов и, разгребая руками снег, добрался до брезента — в который были завернуты лыжи.

— Ах, какое же это счастье, — над бортом внезапно возникло улыбающееся лицо Татьяны со снежинками на волосах.

— Что рядом люди?

— Конечно. Счастье, что — не волки…

— Я даже и не пытаюсь тебя понять… Ты на лыжах когда-нибудь стояла? Бороздила лыжню?!

— Давно. Еще в школе.

— Держи — вспомним детство, — и я подал ей инвентарь.

Закрыв на всякий случай машину, мы без лишних слов стали на лыжи и цепочкой начали продвигаться наверх — к загадочному дому. Я впереди, она сзади.

К заветному дому мы добирались тяжело — при подъеме на крутую гору, Таня все время падала, не слыша моих наставлений по поводу приема лыжников — ходьба «елочкой».

— Шире ноги раздвинь — носки врозь! — скомандовал я, глядя на жеманный променад спутницы.

— Я же сказала — без предоплаты и не мечтай, — пошутила Таня и с криком «Ой!», тут же кубарем скатилась вниз.

Я поднял ее, отряхнул от снега и, заглянув в блудную синеву глаз, подзадорил:

— Ты сможешь, давай — прорвемся.

Я прошел вверх метров десять и оглянулся — она не прошла и двух.

— Пригнись, сгорбись, — попросил я горе-лыжницу.

— Не могу! — со слезами на глазах ответила упрямая блондинка, привыкшая покорять мир — прямой спиной.

…И опять я был вынужден спуститься, что бы поднять ее. Строптивость Тани возмутила меня до предела, и гнев вот-вот готов был вырваться наружу — но от милого, беззащитного взгляда, я растаял — как лед на солнце и, обняв за плечи, сказал:

— Не волнуйся, все будет хорошо….

… И снова этот проклятый подъем. Так мы мучились довольно-таки долго. Но всему наступает конец, и когда показалась макушка солнца с восточной стороны гор — мы подошли к калитке.

— Хозяева!

Все время гавкающая собака во дворе — залилась лаем. В доме скрипнула дверь, послышались шаркающие шаги по снегу, металлический звук открывающегося засова, и через пару секунд калитку открыла старушка с добрыми, веселыми глазами.

— Слава Иисусу! — бодро приветствовала нас бабушка.

— Иисусу Слава… — вздрогнув, нестройным хором ответили мы ей. — Нам трактор нужен. Машина внизу у речки застряла.

— А чего вы той дорогой поехали?

— На трассе авария была — хотели объехать.

— О-ооо… Мы и летом по ней не ездим — одни ямы. Заходите в дом. Не стойте на улице.

Таня обошла меня и старушку и остановилась возле лохматого пса — уже приветливо махавшего хвостом:

— Жо-рик…

— Это Муха, — поправила ее бабушка, — не бойся, она не укусит.

— А лохматая, как Жорик… — пропела моя спутница и потрепала собаку за ухом.

Я опер о забор наши лыжи и отправился вслед за Татьяной, по дороге разглядывая неизвестные владения. Добротный дом из бревен, длинный ряд сараев, разной высоты. Из одного раздалось хрюканье, а в остальных было тихо — но судя по следам от обуви возле них, и валившего пара из щелей между досками — сараи были не пусты.

В подтверждение моей догадки, дверь одного из них распахнулась, и во двор вышел русоволосый парень, лет пятнадцати, с большой миской в руке.

— Здрасти, — ответил он, засмущавшись, от неожиданно нагрянувшей красы, в виде Тани.

— Ярема, сбегай к леснику — трактор нужен, — попросила его старушка.

— Сейчас ба! Только шапку надену, — и он ринулся в дом, размахивая миской на ходу.

— Проходите, — тихо, от души попросила нас хозяйка и мы, пожав плечами, направились в дом.

На крыльце чуть ли не нос к носу мы столкнулись с Яремой — он буквально вылетел на крыльцо.

— Ярема, я с тобой! — из-за двери раздался звонкий голос, колокольчиком.

— Ангелинка, я скоро! — паренек достал из-под навеса короткие лыжи, в секунду встал на них, взял палки, и покатил со двора.

— Яре-ммма, — жалобно захныкала девочка.

— Не плачь — папу разбудишь, — донесся голос женщины.

— Сейчас, покушаете, согреетесь — вон в снегу все, — покачала головой бабушка и принялась веником стряхивать снег, с Тани.

— Спасибо, да мы не голодные, — неуверенно промямлил я.

Я еще что-то хотел сказать против неожиданного гостеприимства, но от взгляда Тани, метнувшего молнию — замолчал.

За двумя входными дверями, пространство между которыми служило раздевалкой, находилась большая, светлая столовая. Деревянный пол, застеленный дорожками с карпатскими узорами, огромный стол и вокруг него множество стульев. Вот в принципе и вся обстановка этой комнаты.

— Здравствуйте, — чуть ли не по пояс поклонилась нам черноокая женщина с длинной косой. — Просим за стол.

Ошарашенные приемом, мы, запинаясь — поздоровались, сняли несуразные лыжные ботинки и прошли в комнату.

Сзади женщины появилось любопытное лицо девочки, лет трех-четырех:

— Здласти, а вы сто заблудились?

— Наша машина в плену у деда Мороза, — Таня улыбнулась ей и протянула руку. — Привет красавица, давай знакомиться — я Таня.

Девочка вышла из-за маминой спины и подала маленькую ладошку:

— А мне четыле годика, и я Ангелинка. Тетя, а дед молоз холосий — вы его поплосите и он васу масинку отпустит.

— Обязательно попросим.

— А это вас муз? — строго спросила девочка и ткнула пальчиком в мою сторону.

— Да, и его зовут — дядя, Игорь.

— Ангелина, не приставай к людям, они кушать хотят, устали с дороги. — Женщина с косой грустно улыбнулась, — вы ее простите, она у нас такая любопытная.

— Маленький ангел, — вот и все, что и смог я сказать.

— Какой милый ребенок, а? — подтолкнула меня в бок Таня. — Господи, ради этого стоит жить….

Не успели мы сесть — как вошла бабушка и поставила две огромных тарелки — одна была с домашней колбасой, ветчиной, а вторая — с хлебом.

— Угощайтесь. Сейчас голубцы, холодец принесу.

— Да, что вы! Не надо! — запротестовал я.

— Не говорите глупостей, лучше ешьте.

— Так неудобно…

— Да, действительно, — подтвердила Таня и взяла вилку.

— Мама, я вам сейчас помогу. Ангелина — развлекай гостей, — молодая женщина усадила дочку, на стоящий возле стены табурет и поспешила на помощь.

— А хотите я вам песенку спою? — спросила Ангелинка и тут же затянула многокуплетный «Колобок»

Минут десять входные двери то открывались, то закрывались — женщины все носили и носили блюда. Вскоре на большом столе не осталось и места.

Бабушка оглядела стол и, подняв к верху палец, загадочно произнесла:

— Сейчас, самое главное принесу.

Вскоре она появилась с пластиковой литровой бутылкой:

— Два года простояла. Из буряка выгнала. Чистая, как слеза… А крепкая какая!

Я в знак протеста замахал руками, Таня же наклонив голову, внимательно разглядывала бутылку:

— Это что, самогон?

— Первак! — гордо ответила старушка.

— Дорогой налей мне, чуть — чуть, — попросила Таня и передала мне большую стопку.

— Папа! — вдруг воскликнуло милое создание, прерывая бесконечную песенку.

Мы все обернулись как по команде — сзади стоял мужчина, лет тридцати пяти в спортивной шапке. Я сразу заметил в его глазах боль.

— Сережа, — его голос без эмоций — пугал.

Я встал из-за стола:

— Игорь.

И протянул ему руку. Он вяло ее пожал.

— А я, Таня.

— Сережа.

— Так вы отец этого чудесного ребенка?

Он через силу улыбнулся:

— Нам ее Бог послал — на Пасху.

Женщина с косой подошла к нему и положила руку на плечо:

— Как ты себя чувствуешь, Сереженька?

— Голова болит Люда… Где мои таблетки?

— Подожди, сынок сейчас, — опередила старушка невестку, и суетливо стала перебирать на подоконнике кучу лекарств, — вот, держи.

— Вы извините меня, но я пойду. — Сережа взял лекарства, через силу улыбнулся и медленно пошел обратно в комнату.

Мы молча проводили его взглядами. На глазах у молодой женщины выступили слезы:

— Врачи сказали, что ему осталось жить не больше месяца. А он об этом и не знает….

— А что с ним? — спросила Татьяна.

— Рак мозга. Две операции сделали, а ему все хуже и хуже, — и она разрыдалась.

— Люда, перестань… — начала успокаивать ее старушка. — Не надо… Сейчас и Ангелинка заплачет…

Действительно девочка надулась как помидор и вот-вот готова была разреветься.

— А где ему делали операции? — Таня достала телефон из кармана.

— В Ивано-Франковске.

— А в Киеве, Одессе вы были? Там ведь лучшие специалисты.

— Так кто мы? И откуда мы знаем, где лучше, а где хуже?

— Сейчас… один момент, — Таня включила телефон. — Хм. Связи нет.

— Ну, да, — подтвердила старушка, — когда надо позвонить, мы на гору поднимаемся.

— Вы напишите его фамилию, номер телефона, а я постараюсь найти ему хорошего специалиста. Ведь пока он жив — всегда есть шанс.

— Господи! — Людмила подняла глаза к иконе в углу. — Спасибо тебе, за то, что послал нам добрых людей!

— Кушайте, уже все остыло, — бабушка с укоризной посмотрела на наши пустые тарелки, в которых еще и пищи не было.

Голод брал свое. Мы накинулись на еду, Татьяна пропустила пару стопочек, и в ее глазах я заметил бесовские огоньки. Она стала называть меня милый и все чаще неуклюже тыкала в тарелки с едой:

— А это, что у нас?

— Заяц, позавчера Ярема на охоте подстрелил, — ответила Люда, глядя на гостью, как на святую.

— … Зайчик… — тут же убрала вилку от блюда Таня, — бедный зайчик.

— Таня, это очень даже вкусный зайчик — я съел пару кусков и мне он очень понравилось. Не выдумывай, вспомни еще сказку «Три поросенка»…

— Жалко, зайку, — со слезами на глазах молвила Таня и подала мне пустую стопку. — Помянем косоглазого…

Сзади раздался плачь Ангелины — женщины-хозяйки недоуменно переглянулись и за столом повеяло холодом. Ситуацию разрядил, Ярема. Он ворвался с криком:

— Трактор едет!

Мы тут же вскочили из-за стола, поблагодарили хозяек, пожелали здоровья Сереже и принялись одеваться.

— Какая же вы замечательная пара, — Люда взяла за руку дочку. — Пусть Господь благословит ваших детей, и вашу семью.

— У нас нет детей, — ответила честно Таня.

— Будут, непременно будут, — успокоила ее бабушка. — Мы за вас молиться будем.

— Спасибо вам за все! — от всего сердца на пороге произнес я.

— Ангелинка, а ну подойди ко мне, давай попрощаемся, — Таня присела и поманила рукой девочку.

Та не раздумывая, подошла и обняла ее за шею. Напрягая слух, я едва услышал:

— Когда мы уйдем, передай это маме.

И краем глаза заметил, как Таня положила в кармашек платья девочки, зеленую бумажку.

Когда мы вышли во двор, солнце уже коснулось макушек сосен — наступали сумерки. В горах, особенно зимой, так мало светового дня!

На улице рокотал трактор, и я быстрым шагом покинул двор. Огромный «Беларусь» стоял наготове — с поднятым ковшом. При виде меня тракторист спустился из кабины на землю.

— То ваша машина застряла? — сразу приступил к делу, человек с пузом, напоминающим пивной бочонок.

— Да, внизу, у речки. На передний мост села.

— До речки километра три надо чистить — не меньше.

— И сколько это будет стоить?

— Солярки литров сорок уйдет… Да плюс работа.

— У меня только доллары — вас сто, устроит?

— Файно! Поехали!

— А трос у вас есть?

— Найдем.

Я схватил одной рукой лыжи в охапку, другой подсадил Таню, которая никак не могла распрощаться с женщинами — и через минуту мы уже сидели в кабине.

— Счастливо! — сквозь грохочущую технику, до меня донесся голос Люды.

— Не сдавайтесь! — крикнул я в ответ, и трактор, опустив ковш, тронулся.

Большая машина быстро делала свое дело, убирая снег с дороги, словно это был пух.

— Сереже надо помочь, — Танина ладонь легла на мою руку, — как только появиться связь, я позвоню знакомому профессору — онкологу — он мне не откажет…

Она запнулась, и как мне показалось — слегка покраснела. Я с жаром сжал ее ладошку.

— Какая же ты умница.

В ответ ее белокурая голова, доверчиво легла мне на плечо.

Вскоре мы добрались до занесенной снегом Тойоты. Я зацепил ее крюком сзади — сел в кабину и махнул трактористу. Трос натянулся — Тойота вздрогнула и нехотя покатилась назад. Я включил замок зажигания — машина пару раз чихнула, и завелась.

— Эй! Выходи! — крикнул я красавице, которая с высоты трактора, разглядывала изумительную природу Карпат.

— Все уже?! Едем?

— А ты думала! — я полез в карман за деньгами и передал зеленую бумажку Татьяне, — дай любителю пива, и слезай — ловить буду.

Сначала полетели лыжи, а потом… в мои объятия упала и Таня. Я прижал ее к себе и почувствовал, как часто вздымается ее грудь. Мы застыли на минуту, но мне показалось, что прошел как минимум час.

— Эй! Влюбленные!

Мы подняли вверх головы.

— Счастливого пути!

— Спасибо!!

И снова мы остались одни на том же месте.

— Ну, что — к Роме в гости? — спросил я затаив дыхание.

Она отстранилась, на глазах у нее появились слезы, а голос стал чужим:

— А по фиг… Поехали.

Дальнейшая дорога к даче слуги народа, была без приключений. Таня замолчала, и все время смотрела в свое окно. Я, если честно не знал, что ей сказать и как себя вести в этой дурацкой ситуации.

Чем ближе стрелка подходила к финишному флажку на навигаторе, тем грустнее мне становилось. Я почему-то чувствовал себя Иудой. Человеком, без души… Когда стрелка почти уткнулась в флажок, Татьяна подала голос:

— Остановись, пожалуйста. Мне надо себя привести в порядок.

— Хорошо, — и метров, через двадцать я выполнил ее просьбу.

— Включи свет в салоне.

Я включил.

— А есть у тебя в машине стаканчик?

— В бардачке поищи, должен быть. Я выйду на минуту — подышу воздухом, — я не в силах был наблюдать, как она готовит себя для другого.

— М-г…

Я ходил туда-сюда, минут десять. Окончательно замерзнув в ноги, я вернулся в салон… и запах буряка — меня шокировал!

— Ты… пила?!

— Бабулька с собой в дорогу подогнала, — ответила заплетающимся язычком Танюша и показала почти пустую бутылку.

— А что? — усмехнулся я, — это уже интересно.

И погнал я машину к Роме на дачу…

Вот и финиш — впереди стали стеной высокие ворота из бревен. Ничего не говоря, я нажал на сигнал и обратился к спутнице:

— Готовься, фея — твой выход.

— Всегда готова, — ответила блудница и закурила сигарету.

Я нажал на сигнал второй раз — машина, как мне показалось, заревела раненым зверем. Калитка, приоткрылась, и из нее вышла женщина, одетая в дорогие меха. Она мне напомнила гигантскую норку с женским, перекошенным от злости лицом. Я тут же выключил фары, и вышел из машины.

— Какого ты сигналишь?! — был ее первый вопрос, который меня встретил.

— Едем отдыхать на базу и заблудились… Навигатор заглючил, — промямлил я.

— На какую базу едите? — это был ее второй вопрос.

— Ку — й… — открыв свою дверь, икнула Таня, — шавель.

— О!!! Даже так! Я вам сейчас путь укажу, без навигатора — дуйте метров двести обратно — сверните на перекрестке направо — а там вниз до упора — и выедете на трассу. Там направо — и еще тысячи две километров сделайте прямо. По дороге спрашивайте, не стесняйтесь — язык он и до Куршавеля доведет, — усмехнулась злая женщина.

— Ромовая баба! — выкрикнула Таня и захлопнула дверь.

— Что она сказала?! — у жены депутата сузились глаза, как у пантеры перед прыжком.

— Напилась она, как свинья. Прошу прощение за беспокойство, мадам, — я с извинением сложил руки. — Заблудились мы…

— Валите… и меньше пейте, — шикарная женщина развернулась спиной и скрылась за высоким забором.

Следуя инструкции Эли, напомню — так зовут жену депутата, мы доехали до перекрестка и начали спускаться вниз. С обеих сторон светились огнями десятки мотелей и домов отдыха.

— Гавно — баба, а шуба у нее классная, — подытожила визит к депутату, Таня.

— Зайчика тебе жалко, а двадцать норок — нет? — приподняв бровь, я взглянул на спутницу.

— У него уши — такие бааальшие. Одним словом — зайка…

— Веский довод. А вот у нас с тобой фэйсы неавторитетные, даже на порог не пустили. И куда Ромчик подевался?

— А ты знаешь, о чем я подумала, Игорь?

— Откуда?

— Если в бедный дом и пригласят — то накормят, а в богатый если позовут — то обязательно, поимеют.

— Ты не так и проста, ма шери* (моя дорогая* — фр.яз.), — усмехнулся я.

— А ну-ка сверни сюда, — указала Таня в сторону вывески: мотель-ресторан «КУШ — АВЕЛЬ»

— Ого! — не поверил я своим глазам.

— Видишь? И что я сказала глупого? — сама себе удивилась Татьяна.

Припарковавшись, мы зашли в уютный вестибюль.

— Ты иди, закажи коньяк и кофе, а я сейчас приду, — с каждой минутой блондинка все крепче брала инициативу в свои руки.

Я зашел в бар, взял один коньяк и два кофе. Сел за столик и принялся ждать Таню. Напротив окна остановился блистательный «Рендж Ровер» с немецкими номерами. Глядя на вышедшую из машины худощавую пару, со сморщенными от старости лицами, я почему-то вспомнил одну интересную теорию и, весело подумал: «К концу жизни некоторые мужчины становятся похожими на пингвинов, а некоторые женщины от непосильного труда на загнанных кляч… Возможно, не все так однозначно в этом мире — ведь есть такие «экземпляры» как и эти немцы — на старости лет они остались по-юношески худы, вот только их лица стали похожими на морды обезьян… Дарвин, Дарвин может в чем-то ты и прав»

— Поцелуй мне, поцелуй… — странная песенка Тани за спиной, застала меня врасплох, я вздрогнул и мои глупые мысли разлетелись как капельки воды, — ты подаришь на рассвете…. Не поняла, а почему один коньяк?

— Ты же знаешь — я за рулем…

Таня бросила на стол ключ от номера:

— А если так?

Не говоря лишних слов, я встал и подошел к бармену:

— Уважаемый сто… нет, давайте двести грамм коньяка, — и, перейдя на шепот, спросил, — а где у вас можно тут цветы купить?

14.01.2013

P.S.

Рома долго нас ждал в ту ночь. Почти до утра. Не дождавшись — запил и проспал наш приезд на следующий день. Алик назад денег не потребовал, но и более выданного аванса мне больше ничего не заплатил. Да, и о моих отношениях с Таней. Возможно, они когда-то перерастут в роман, и тогда я обязательно скопирую его на бумагу.