Лекарство

Место действия: Чикаго, Иллинойс. Юг Тейлор Авеню

Два молодых человека сидели в Макдональдсе.

Сэм: он был немногим выше человека сидящего напротив. Одет он был в короткие шорты и белую футболку, на которой красными буквами было написано «Never die». Лицо его было с ярко выраженными скулами, серо зеленые глаза наблюдали за тем, как секундная стрелка медленно совершает свой очередной круг, только для того что бы вновь указать своим наконечником на цифру двенадцать. Увидев краем глаза проходящую девушку, он по привычке поправил свои длинные волосы, доходившие до плеч и, посмотрев прямо на нее, приятно улыбнулся.

Ему было всегда не понятно, почему человек, сидящий напротив, так сильно любит «Макдональдс». Логичнее было бы собираться где-то подальше от столпотворения людей, но каждый раз он утыкался на бесконечный поток речи, которые он не мог выдержать, и просто соглашался.

— Ты наконец-то доел? — спросил Сэм, когда увидел, что последняя картофелина исчезла с подноса.

— Угу — прозвучал короткий ответ. Из чего следовало, что наконец-то можно переходить к делу.

Человек, сидящий напротив небрежно схватив две салфетки, протер свои руки и бросил их обратно на стол. Его звали Денис, веселый, улыбчивый парень с прической «Под теннис». Одет он был в рубашку и серые брюки. На носу красовались очки с темным стеклом. Но за ними был отчетливо виден взгляд. Бегающий с одного объекта на другой, при этом совершенно не праздно рассматривающий окружающих, а наоборот. Сфокусированный, словно каждый раз он что-то описывал в своей голове, и давал этому весьма нелицеприятную оценку.

— Еще раз, — сказал Сэм, отталкивая поднос в сторону — Почему ты одет как на похороны?

— Во-первых — сказал Денис, разваливаясь на кресле — Он вообще-то с выпускного. А во-вторых, после этого я иду на оперу.

— Очередная дура позарилась на загадочного иностранца?

— Нет, очередной дурак, которого развели на два билета.

После этого они смотрели друг на друга несколько минут, ожидая пока один из них сделает первый шаг. У Дениса вышло терпение, и он с улыбкой полез в свой карман.

— Знаешь, иногда мне кажется, что тебе от меня нужны только деньги. А как же чувства, ты что. Разве меня не любишь? — говорил Денис, доставая из кармана небольшую пачку денег и кладя её на стол.

— Завались — смеясь, проговорил Сэм — Я тебе помогаю по доброте душевной. К тому же с этого я ничего не получаю. А ты бы поостерегся разбрасываться такими словами, а то у меня есть пару знакомых, которые не против…

— И на этом моменте, мне неожиданно пора бежать. — Денис встал из-за стола, положил руку Сэму на плечо, потом пошел быстрым шагов к выходу и, выйдя из кафе, скрылся за поворотом.

Сэм еще несколько минут праздно посидел на своем месте. После чего взял деньги и удалился из кафе. Он сел в свою новенькую BMW X-5 и заведя двигатель, аккуратно открыл пачку, что бы пересчитать наличку. После этого он зашел в приложение в телефоне, и сделав несколько махинаций перевел деньги в другую часть мира. Он занимался этим каждые несколько месяцев на протяжении последних двух лет. Именно с этого и началась их тесное общение.

В один из дней в банк зашел молодой парень и просил сотрудников помочь ему перевести деньги. Сэм, же сидел и наблюдал за всем этим. Раз за разом его отправляли в другой отдел, от чего этот странный парень злился все сильней и сильней. Сэм уловил что ему было нужно и решил что сможет решить этот вопрос за несколько минут, без всяких бюрократических штучек. Какое же у него было удивление, когда парень, которому он помог, попросил его номер телефона.

— Зачем? — сухо спросил Сэм, кладя деньги в карман.

— Ну, когда-то мне еще раз придется этим заняться, и ты бы мне вновь помог.

— Это очень просто, я тебя могу научить. — Сказал Сэм, который явно не хотел, что бы эта одноразовая акция переросла во что-то будничное.

— Ладно, до встречи — ответил тот парень и вылетел из банка.

Дальше Сэм еще больше удивился, когда ровно через два месяца раздался звонок с незнакомого номера. Вообще, не в его привычке было, отвечать на такие странные звонки. Поэтому он собственно и не ответил, но на следующий день ему позвонили вновь. После второго звонка последовал еще один, на который ему все таки пришлось ответить.

— Ало? — спросил Сэм раздраженным голосом.

— Привет, извините что названиваю — говорил голос из динамика — Вы мне два месяца назад в банке помогли, не помните?

— Нет.

Моментально ответил Сэм, у которого всплыли очертания того дня, но он решил что такой ответ будет лучше.

— Вы мне помогли перевести деньги родителям — продолжал настаивать голос — В общем, я бы не стал с вами связываться, если бы дело не было действительно серьезным. Если вы мне поможете, я подъеду в течение двадцати минут в любую точку города. — Повисла пауза, во время которой Сэм уже хотел сбросить, но голос попытался надавить на жалость — Сэр у меня просто мама болеет, ей срочно нужны лекарства. Разве вы не можете войти в мое положение. Я уверен, что у вас это займет не больше нескольких минут. А для меня вы бы сделали хорошую помощь.

Сэм стоял с телефоном в одной руке, а другой рукой переключал каналы на пульте. Он явственно ощущал, что совершенно не хочет видеть этого парня под своими окнами, но так же он ощущал, что просто не мог отказать в его просьбе. Ведь это действительно заняло бы несколько минут, к тому же если он говорит правду, то оставить его в беде, попросту бесчеловечно.

Но вместо ответа он спросил то, что только сейчас пришло ему в голову.

— А откуда вообще у вас мой номер телефона?

— Я не хочу врать, — послышался опустошенный голос из динамика — я нашел ваш номер через банк, заплатил двадцатку одному из работников, и он предоставил мне ваш номер.

— Вы понимаете, что это подсудное дело? — Спросил Сэм, наконец выключив телевизор.

— Конечно, но если вы и подадите в суд, то просьбу мою уж точно не выполните. Тогда и моя свобода будет бессмысленна.

— А как же тот парень, который вам помог. За его судьбу вы не переживаете?

— Пусть меня посадят хоть на тридцать лет, я его не сдам, просто не смогу. И он мне помог, только потому, что уверен во мне.

Его последние слова заставили улыбнуться Сэма. Он не любил такую браваду. Столько раз, видя как люди говорили одно, а потом поступали совершенно по другому, нехотя будешь относиться к таким словам со скепсисом. Но после такого пафоса он еще больше захотел помочь этому парню.

— Через двадцать минут в Маке, на Юг Тейлор Авеню. Жду десять минут и уезжаю. — Не дожидаясь ответа, Сэм сбросил.

Они встретились в Макдональдсе, и Сэм сделал все, что от него требовалось. Тогда еще незнакомец Денис был несколько смущен и тряс руку Сэма секунд десять. После этого он, как провинившийся пацан, опустил голову и спросил, может ли он обратиться к Сэму еще раз через месяц или два. Тот лишь кивнул головой и сказал, что через два месяца посмотрим. На этом они и разошлись.

Прошло еще пять таких встреч, прежде чем Сэм решил хотя бы спросить имя своего нового знакомого, потом еще через три встречи он завел первый разговор не связанный с переводом денег, ну еще через три встречи он позвал Дениса пропустить по баночке пенного. И через четыре часа они уже стали хорошими друзьями.

Медленно, но верно Денис занимал все большую и большую часть в жизни Сэма, и не сказать, что бы Сэм был против этого, наоборот, ему все больше и больше нравилась компания Дениса. Того иногда разрывало от слов, а иногда наоборот, он был тише воды и они перебрасывались тридцатью словами в час, смотря американский футбол или попивая виски.

Сэм до конца не понимал, каждый раз их внутренне состояние совпадает, или же Денис заражал его своим, в любом случае ему это было без разницы, потому что с Денисом всегда было приятно проводить время.

Через несколько дней после их встречи описанной на первой странице, они подъехали к одному из бесконечного числа фастфудов. Сэм, для того что бы купить кофе, а Денис что бы сходить в туалет. Тот был в нем долго, поэтому Сэм успел заказать себе кофе, и забрать его. Проходя по узкому проходу, между столов, он потерял равновесие и упав, разлил кофе на парня стоящего перед ним. Он до конца не мог понять, сам он упал, или ему подставил подножку один из дружков того парня.

В любом случае его резко подняли и, взяв за шкирку, потащили к выходу, он просил что бы его отпустили. Но словами тут было не помочь. Через несколько секунд они вышли из помещения и его прижали к одному из стекол.

— Эй, мудила, я вижу, что мамаша не научила тебя ходить. — Сказал тот, которого Сэм и облил. — Может это, потому что она сука и ей привычней ходить на четвереньках?

Вся остальная шайка, состоявшая из четырех человек, рассмеялась от такой «чудесной» остроты. Сэма эти слова конечно оскорбили, но он был не в том положении, что бы делать замечания бескультурной компании.

— Да ладно, ребят, ну что вам нужно? На химчистку я дам вам денег.

— Тут фишка в другом, лупоглазый. — Продолжал говорить, парень не выпуская Сэма. — У меня сегодня встреча важная, а тут такая херь, и как мне предлагаешь идти?

— Я думаю, взрослые люди смогут решить такой мелочный вопрос. Двести долларов подойдет?

— У тебя айфон? — неожиданно спросил один из шайки.

— Нет. — Моментально ответил Сэм, даже не понимая к чему этот вопрос.

— Тогда пятьсот долларов и телефон. — Прогнусавил парень, от которого еще пахло кофе.

— Четыреста и по рукам — ответил Сэм

Даже говоря эти слова, он понимал, что торговаться в таком положении не очень хорошая идея. А после того как его спиной попытались разбить стекло он в этом убедился еще сильней.

— Ладно, ладно, дайте наличку достать.

После того как Сэма отпустили, все начало происходить уж слишком быстро. Вдруг как гром среди ясного неба одному из компании прилетел точный удар по челюсти, от чего тот тут же принял лежачее положение. После этого Денис попытался ударить еще одного, но остальные уже были готовы к новому удару, и отошли на почтительное расстояние.

Но Денис не унимался и, превратившись в какое-то дикое животное, запрыгнув на одного из противников, вцепился зубами ему в щеку. Тот заорал как в последний раз, остальные на мгновение стояли неподвижно, словно не понимали что происходит. Когда до них дошло, что один из них может лишиться щеки, они принялись сдергивать Дениса, и бить его по всем местам, до которых могли дотянуться.

Сэм тоже очнулся от некого затмения и несколько раз неуклюже ударил нескольких нападавших. Это не нанесло им совершенно никакого вреда, но этого было достаточно для того что бы они отвлеклись от Дениса. Сэм попытался защититься, но у него ничего не выходило, в конечном счете, он сначала почувствовал вкус крови, а через секунду почувствовал вкус земли.

Его пинали, пока чья-то рука вновь не подняла Сэма с земли, но это была уже рука Дениса.

Они стояли напротив друг друга. Денис, Сэм с одной стороны. И пятеро парней с другой, у одного из которых текла из щеки кровь, а другой ели как стоял на ногах.

Через несколько секунд Сэм почувствовал безграничный страх, в руках двух парней появились ножи. Он еще был готов подраться, но планов быть изрезанным в уличной потасовке, у него не было. Он посмотрел на Дениса, и его страх увеличился еще в несколько раз. Тот злорадно улыбался, глаза были в пелене, и чувствовалось что тот безумно рад такому развитию событий. Сэм не понимал, как поступит, когда все вновь начнется. Пойдет ли он на верную смерть со своим другом, или же сбежит. И это неизвестность в этот момент его тоже пугала.

— Ублюдки, знаете, в чем ваша проблема? — произнес, Денис улыбаясь, от чего даже Сэму становилось не по себе.

— В том, что вы пришли с ножом на перестрелку! — После этого Денис достал пистолет, и начал стрелять над головами нападавших.

Те же ни теряя, ни секунды разбежались кто куда, прихватив при этом своего шатающегося товарища. Денис тут же схватил Сэма за руку и пошел с ним к машине. Встав рядом с ней, он поднял лицо Сэма, посмотрел несколько секунд, потом отвесил несколько легких пощечин и улыбнулся.

— Ничего, жить будешь.

— Нам нужно к врачу. — Протянул ошарашенный Сэм. — Вдруг сотрясение…

— Перестань нервничать. — Не переставая улыбаться сказал Денис. — Нет у тебя никакого сотрясения. Поехали, купим что-нибудь выпить. Скоро матч, а я не собираюсь смотреть матч не держа в руке стакан из-за кучки мудаков.

Сэм ничего не ответил, лишь коротко кивнул головой и сел на водительское сидение. Когда они доехали до магазина Денис заметно побледнел и попросил Сэма сходить одному. Сэм не обратил на бледность друга никакого внимания, ведь до него начало доходить что произошло. Он только теперь понял, почему Денис улыбался. И сам начал расплываться в улыбке.

Когда ты последний раз дрался восемь лет назад в школьной столовой, а теперь ты участвовал в драке где было холодное оружие и кто-то стрелял… Ты ненароком представляешь как будешь это всем рассказывать это еще очень долго. Неожиданно в нем проснулось глубочайшее уважение к себе, словно он сделал что-то такое, что изменило весь существующий мир. И ему было плевать на то, что это лишь одна из миллиона драк, которые происходят на улицах всего мира каждый день, для него это было мало значимо, главное что из этой он вышел победителем.

Сэм не стал делиться своим вдохновленным состоянием сейчас, решив сделать это несколько позднее, во время просмотра матча.

Так он и поступил, они сидели на кожаном диване дома у Сэма. Денис постоянно что-то говорил игрокам через телевизор, а те в свою очередь ни во что его, ни ставили и делали все наоборот. Алкоголь в крови Сэма набрал определенный процент, что позволило ему начать говорить.

— Знаешь, это было круто.

— Ты это о чем? — Спросил Денис, не отвлекаясь от телевизора

— Ну, сегодня. Как мы подрались, это было круто.

— А, ты об этом. — Заулыбался Денис. — Хочешь повторить?

— Упаси господь, нет. Для моего «Эго» хватило и одного раза.

— Если твое «Эго» захочет повторить, то пусть позовет меня.

— Естественно, без тебя никуда. А откуда у тебя ствол?

Денис удивленно посмотрел на Сэма, потом приглушил телевизор и подвинулся к своему другу чуть ближе.

— Только ты никому, хорошо?

Денис произнес это настолько серьезно что, Сэм оглянулся по сторонам и тоже пододвинулся, что бы тот прошептал ему на ухо.

— Как-то раз, я проходил рядом с тюрьмой, и мне захотелось по большому… Ты слушай, я серьезно. Ну, вот захожу я в кусты, делаю свои грязные дела, надеваю штаны, и смотрю, пистолет лежит. И, знаешь, что из этого всего выходит. Только ты никому… Мне кажется я его высрал. Дар у меня такой что ли, не пойму.

Сэм удивленно смотрел на Дениса, а тот в свою очередь серьезно смотрел на Сэма. Но тут он не выдержал, уголки его губ медленно начали подниматься, и он рассмеялся.

— Ты идиот. Где я его взял? Купил, не высрал же. — Тут Денис вновь расхохотался.

— Ты, придурок. — Махнул рукой Сэм, — Но вот что я тебе скажу. После того что ты сделал сегодня, можешь просить у меня все что угодно.

— Ты с такими словами по аккуратней, а то я же действительно попрошу.

— Проси, я за свои слова отвечаю.

Сэм сначала усмехнулся, видя как Денис резко стал серьезней, выключил телевизор и монотонно начал ходить из стороны в сторону при этом, иногда смотря на своего друга, словно рассчитывая в голове, может ли он его попросить о чем-то или нет.

Он бродил так минут десять, а потом грузно выдохнул и сел рядом с Сэмом, тот в свою очередь сидел уже серьезно, готовясь к любой просьбе. Но просьба Дениса, все равно смогло его ошарашить.

— У меня есть не большие сбережения, мог бы ты их забрать себе, и раз в месяц скидывать часть моей матери.

— Зачем? Ты куда-то собрался?

— Ага, на тот свет.

Сэм хотел вначале улыбнуться, но губы даже не успели до конца растянуться, тут же вернулись в исходную позицию. Суровое лицо Дениса совершенно не давало повода, радоваться. Сэм долго смотрел на лицо товарища, в надежде что тот вновь рассмеется, но ни тут то было, тот все так же смотрел на Сэма.

— Стоп, стоп, стоп. О чем это ты вообще?

— У меня опухоль, последняя стадия.

— Чего? Где она? Желудок, кожа, мозг?

— Господи. А тебе ли не плевать? В общем, у меня осталось не так много времени, поэтому вот моя просьба.

Сэм не понимал что происходит, и до последнего надеялся, что это шутка. Что Денис побьет его по плечу, и скажет, что он издевается, но тот ничего такого и не собирался делать, наоборот, он всем своим видом показывал, что тут совершенно не до юмора, и что ему действительно осталось, не так много времени.

— А почему ты тогда пьешь? — Вскочив сказал Сэм. — Что тебе врач сказал? Когда химия? Ты вообще что-то собираешься делать?

— Да, эвтаназию. Уже купил себе билет в Швейцарию.

— Ты сума сошел?! — спросил Сэм. — Ну, это не так просто, тебе столько документов нужно оформить, столько подписей от врачей собрать. К этому времени ты сам окочуришься.

— Все уже собрано, осталось только слетать, и дело с концом.

Гнев проснулся в Сэме такой, который он не испытывал даже к той кучке придурков которые пристали к нему сегодня. Более того, такую злость он не испытывал ни к кому на земле и никогда в своей жизни. Никто не мог про него сказать, что он вспыльчивый, но сейчас он почувствовал взрыв внутри себя. Тут же телефон полетел в экран телевизора. Сэм схватил Дениса за футболку и смотрел ему в лицо, оно не выражало ни единой эмоции. Это еще больше раздражало Сэма, единственное его желание было это вмазать по спокойной роже Дениса.

Так он и поступил, от чего Денис упал на землю.

— Бьешь больного раком. — Говорил Денис, вставая с пола. — Что дальше? Слепые или парализованные?

Он ударил его еще раз, но от этого удара тот лишь пошатнулся. Сэм сам не знал, чего добивается. Хочет ли что бы Денис ударил его в ответ или же просто вымещал свою злобу. В любом случае у него ничего не получилось. Денис так же стоял напротив него и ничего не предпринимал, а злоба никуда не делась.

— Ты кусок дерьма! — Кричал Сэм. — Что, страшно стало? Ну конечно сдохнуть каждый может, а вот бороться за жизнь. Нет, ты даже не достоин этого! Вот и дохни как собака. Ну что ты молчишь? Хочешь мне вмазать?! Давай попробуй, только тронь меня и тебе даже не придется ехать в Швейцарию.

Сэм стоял и ждал хоть чего-нибудь от Дениса, тот же стоял и молча смотрел на друга. После он выдохнул и сел на диван, взял стакан, выпил содержимое и произнес.

— Спасибо тебе, Сэм. Я действительно благодарен тебе за заботу, но не стоит. Я же это не вчера узнал и не месяц назад. Конечно, я могу ходить по врачам днем и молиться ночью. Но это не по мне, в бога я не верю и бессмысленной боли не хочу. Извини меня конечно, но сколько бы ты меня не уговаривал, решение я не изменю.

— Кусок дерьма. — Ответил Сэм и сел рядом с Денисом.

— Я понимаю, тебе еще надо свыкнуться с этой мыслью. Но скажи мне, ты видел хоть раз, как человек с такой болезнью умирает?

— Нет — Хмуро ответил Сэм.

— Зрелище я скажу не из самых приятных. Человек медленно, но верно иссыхает. Его тело становиться более не подвластно ему. Он мог ходить легкой походкой, но с каждым днем он все чаще и чаще садиться на диван, потом он вовсе практически всегда лежит. Он уже не может самостоятельно сходить в туалет, а что уж там говорить о других животных потребностях. Вскоре ему даже говорить тяжело, после ему трудно даже шевелить глазами, а потом умирает… нет, обузой я быть не хочу.

— А ты спрашивал, — сказал Сэм, — может люди вокруг тебя хотят что бы ты был для них обузой, может…

В таком утомительном споре они провели еще несколько часов. Сэм по началу еще злился, и все его аргументы сводились лишь к тому, что бы задеть мужество и человечность Дениса. Но мало по малу он начал говорить более менее спокойно и пытался воззвать к уму и рациональности. Дальше он пытался его разжалобить. А тот лишь по отечески улыбался, похлопывал по плечу Сэма и либо отвечал аргументом на аргумент, либо просто говорил, что уже давно все решил.

Конечно, Денис прекрасно понимал, что он может сейчас уйти и оставить Сэма одного, тот за время разлуки успокоился бы, и перестал терроризировать его вопросами. Но он этого не хотел. Не хотел, чтобы, когда все подошло к своему концу, Сэм посмел себя винить в том, что он испробовал не все аргументы. Что это его вина в том, что его друг лишил себя жизни. Поэтому, только из-за своего благородства и доброты к Сэму он давал ему перебирать один за одним аргументы, которые разбивались об твердое решение Дениса.

Наконец-то все пришло к своему логическому концу, Сэм уже не мог ничего придумать, поэтому перестал терроризировать своего друга.

— А зачем мне присылать каждый месяц деньги твоей матушке? — Поинтересовался Сэм — Я ей могу сразу отправить всю сумму и дело с концом.

— Не хочу что бы она знала что я окочурюсь. — Сухо ответил Денис. — Пусть думает, что я живу и ни в чем себе не отказываю. По моим расчетам, денег должно хватить лет на семь, может и больше.

— И что ты думаешь? Все семь лет она не будет тебе ни писать, ни звонить?

— Нет, не будет. Женщина она вредная и с противным характером. Никогда и ни перед кем не извинялась первая. Я с ней поссорюсь, это у меня не займет много времени. Вот тут то и выйдешь на сцену ты. Будешь ей присылать денег, видя это, она подумает что со мной все хорошо и не будет переживать.

— То есть ты серьезно решил что твой «гениальный» план сработает?

— Сработает, мы как-то не общались почти год, когда я в школе учился. А тогда мы, между прочим, жили в однокомнатной квартире.

— Ладно, дело твое. Но ты что думаешь, что я теперь тебя брошу? Когда у тебя самолет?

— Через две недели.

— Я завтра позвоню на работу, возьму отпуск. Тебе много нужно вещей забрать из дома для поездки в один конец?

— Есть парочка.

— Так, значит, мы сейчас вызываем такси, и едим до тебя. Возьмешь вещей чуть больше.

— Зачем?

— У меня поживешь, мы будем так много пить, что попросту не будет смысла тебе ездить домой. Более того, я теперь тебя настолько презираю, что если ты захочешь заразиться сифилисом, то для этого замечательного дела я тебе выделю свою кровать.

— Только постельное белье не забудь после этого сжечь. — Смеясь, сказал Денис.

— Ты смеешься? Мне настолько противно твое присутствие, что я дом продам, лишь бы о тебе побыстрей забыть.

— Эй, чистюля, такси вызывай, а то я тебя чем-нибудь заражу.

Так они и решили, забрали некоторые вещи Дениса. По дороге обратно они купили около двенадцати ящиков пива, что бы утром не переживать о том чем им опохмелиться. После этого они приехали домой и сразу легли спать.

На следующий день Сэм позвонил на работу и взял двух недельный отпуск. И после этого их ждало две недели нескончаемого веселья и пьянства. Девушки приходили к Денису практически каждый вечер, и Сэм действительно выделил ему свою кровать на этот случай. Иногда ему казалось что Денис специально приводит девушек, только для того что бы спать на мягкой кровати вместо кресла в коридоре. Они были в поменьше мере в пятнадцати барах и двадцати клубах, один раз уезжали на машине от преследования полицейских, четыре раза чуть не ввязались в драку и два раза подрались около клуба, десять раз один из них садился пьяным за руль. Денис один раз ночью бегал по району голым, а Сэм это снимал на телефон. А сколько раз все выпитое выливалось у них, из того места куда вообще-то еда должна попадать, и не сосчитать.

Для них обоих самое сложное это было утро каждого дня. Не из-за того что алкоголь медленно но верно испарялся у них из организма, а в их возрасте всегда после этого начинала болеть не только голова, но и все тело. Нет, дело тут совершенно не в этом, дело в том, что по утрам они оба вспоминали, почему так много пьют. Каждое утро они с болью понимали, что еще один день прожит, и что времени остается все меньше и меньше.

Как бы Сэм не был пьян, он каждый раз ложась ночью на диван, всеми силами старался не уснуть, в нем просыпалось какое-то детское чувство, что чем дольше он не засыпает, тем дальше от него конец. Он старался растянуть эти две недели как можно дольше, но даже понимая что это очень глупо, он не переставал так поступать. А как он злился когда, просыпаясь, он понимал что уже часов пять-шесть вечера, это не передать словами.

Просыпаясь каждый раз им требовался, по крайней мере час, что бы алкоголь вновь наполнил их организм. И они, наконец, могли, смогли смотреть друг на друга без стыда и жалости.

Утром, днем и вечером, на протяжении всех двух недель Денис не переставая колол себе много обезболивающего. И ему было глубоко плевать что его нельзя мешать с алкоголем. Лишь один раз он забыл принять лекарство. Его ночная бабочка уже ушла к тому времени, когда у него начались резкие боли. Поэтому на крик прибежал Сэм, и в панике начал рыскать по комнате Дениса. Тот пытался его навести на то место, где находятся шприцы и лекарство, но из-за боли у него это мало получалось. Наконец Сэм нашел все это, и дрожащими руками сделал то, что от него требовалось. Прошло еще какое-то время, прежде чем боль отступила, и Денис погрузился в блаженный дурман. Сэм сидел все это время рядом с другом.

— Ты боишься? — Неожиданно даже для самого себя спросил Сэм

Денис на несколько минут устремил свой взор в потолок, словно через него он видел звезды, которые ему помогали найти ответ.

— Есть немного. — Ответил Денис, наконец, найдя честные слова. — Но как-то давно, один бородатый парень в Греции сказал: Пока есть мы, нет её, когда приходит она, нет уже нас… ну что то такое. И это действительно так. Ведь для меня это будет самый настоящий конец. Мне уже будет плевать что здесь и как. Это все вы будете бороздить просторы мира, нося обо мне память. Я же заберу лишь свои двадцать с чем-то грам. И улечу к звездам.

— Ты же не веришь в бога, значит и двадцать грамм не про тебя.

— Нет, конечно, но всегда приятней верить во что-то прекрасное и вдохновляющее, нежели в просто конец. Представь, как я опростоволошусь, если бог есть и меня отправят в ад, вот смеху то будет.

— Ну, я думаю, он не так суров, тебя вполне могут навсегда оставить в чистилище.

— Или же оставят на земле в виде призрака, и я буду вечно ходить за тобой. Знаешь чего я, действительно боюсь?

— Чего? — Спросил Сэм.

— А вдруг на небесах действительно все только и говорят что о море… Да подожди, конечно я был на море, но представь все свое бессмертное существование говорить только о синей воде и волнах. Так и свихнуться можно.

Они вместе посмеялись над этой шуткой. Потом еще некоторое время пообщались о какой-то ерунде. Денис вскоре сказал, что им опять предстоит много пить, а для этого нужно хорошенько выспаться.

Сэм пошел к себе в зал, лег на диван, и через десять минут борьбы со сном, сон победил.

Все когда-то приходит к концу, и четырнадцать дней, которые казалось, будут идти очень долго, вскоре тоже подошли к концу. Вылет Дениса был ранним утром, поэтому перед этим он целый день не пил, а вот Сэм не мог удержаться. Его хватило лишь на несколько часов угрюмого молчание и косых взглядов друг на друга. Он хотел, хотя бы постараться пройти путь своего друга, но у него не получилось. Поэтому он с тяжестью на сердце открыл первую банку пива и большими глотками осушил ее менее чем через минуту.

Практически весь последний день они тем и занимались, что решали дела Дениса, отдали хозяйке ключи от квартиры. Она не знала, почему он решил так резко съехать, ведь договор был подписан на целый год, и от него оставалось несколько месяцев. Из-за этого она все время с презрением смотрела на Дениса и цеплялась за каждую мелочь, в квартире прося, что бы он за это заплатил. Он же молча отдавал столько денег, сколько она просила, хотя ее претензии были мягко сказать беспочвенны.

Сэм хотел вмешаться, сказать ей, почему Денис на самом деле уезжает, пристыдить ее и заставить извиниться за свое поведение. Но его друг лишь подмигнул ему и тем дал понять, что все в порядке.

После этого они еще поездили на такси по городу, Денис делал какие-то не понятные вещи, называя это благотворительностью. Они заехали в его любимую забегаловку. И какое у него было счастливое лицо, когда их начала обслуживать его любимая официантка, она даже не спрашивала, что будет заказывать Денис, лишь пошутила, что он слишком долго не приходил, и что она уже думала, он куда-то пропал.

Они плотно пообедали, и пока она отходила, он оставил ей пятьсот долларов чаевых

Дальше они заехали в химчистку, подошли к уличному попрошайке, заехали в русский квартал, где Денис бродил целый час от одного магазина к другому, мило общаясь с продавцами и говоря им, что он навсегда уезжает отсюда и оставлял им от ста до трехсот долларов. Лишь один мужчина по началу начал отказываться от денег, но Денис просто положил деньги на стойку и ушел.

Когда они вернулись в дом Сэма, Денис несколько минут порылся в своих вещах, потом достал огромный пакет замотанный скотчем и передал его Сэму.

— Маме? — спросил Сэм, ощущая шелест денег.

— Угу. Я тебе еще оставлю телефон, там записан её номер и данные паспорта. Ну, перепишешь их потом, что бы деньги ей переводить.

— В смысле? Ты хочешь оставить телефон? Я думал, мы еще поболтаем в последний день.

— Не. В последний мой день я хочу побыть один. Обдумать свою жизнь так сказать.

Сэм еще помнил их спор двухнедельной давности, и прекрасно понимал, что он не сможет переубедить своего друга, и время на это он тратить не хотел, поэтому он лишь ответил «Ладно». Денис же резко выпрямился, и достав телефон начал набирать какой-то номер.

Сэм понял что за все это время он не сделал лишь одну вещь, не поссорился с мамой.

— Подожди одну секунду, — вдруг проговорил Сэм. — Может все-таки, скажешь правду?

Денис посмотрел на своего друга стеклянными глазами и продолжил набирать номер.

— Разве ты не считаешь, что так будет правильней? — Не унимался, он. — Правда всегда выходит наружу, и разве не лучше было бы это сказать тебе? Лично уже не получится, но хотя бы по телефону.

Денис вновь взглянул на Сэма, и затем последовал короткий ответ.

— Я все уже давно решил, надеюсь, ты меня когда-нибудь поймешь.

Сэм не стал перечить, потому что это было действительно не его дело, и он мог лишь посоветовать, как ему казалось, правильный вариант.

О диалоге он мог судить лишь по интонации Дениса. Тот начал говорить очень ласково, такой теплоты в голосе, Сэм никогда не слышал от Дениса. Потом голос его изменился, и стал излишне агрессивным. Он выкрикивал какие-то фразы и из телефона ему что-то выкрикивали в ответ.

Лицо же Дениса, от самого начала звонка до самого конца, оставалось отпечатком боли и тоски. И как бы тот не кричал и как бы не был ласков, лицо не изменилось ни на секунду. Если не слушать с каким эмоциональным наполнением говорил Денис, то могло показаться, что он говорит что-то настолько отвратительное, во что сам до конца не верить.

Конечно, ему было тяжело говорить все те вещи которые изливались из него, но по другому он попросту не мог и не хотел. Не хотел доставлять еще большую боль своей матери, ведь он действительно её очень сильно любил. И этот поступок был самым тяжелым в его жизни, но еще тяжелей было бы сказать правду.

Вскоре с той стороны послышались глухие гудки. Денис медленно убрал от уха телефон и медленно передал его Сэму.

— Сбросила. — Сухо сказал Денис и сел на диван. — Вот и все.

Все оставшееся время они заняли просмотром идиотских шоу по телевизору и игрой в приставку. Сэм играл лучше, и хотел поддаться, но Денис сказал, что бы тот валил куда подальше, если будет играть в пол силы. Сэму ничего не оставалось, как играть на максимум своих возможностей. Денис выиграл в честной дуэли пару партий, которые длились по десять минут и после каждой из них, издевался над Сэмом еще минут двадцать. Сэм лишь делал вид, что ему было обидно и он хочет отыграться, на самом деле он был даже рад ярким вспышкам радости друга.

Было два часа ночи, и самолет Дениса улетал только через четыре часа, но он сказал, что пора ехать. Сэм заказал такси, помог собрать вещи и они поехали до аэропорта. Сэм предложил подождать самолет с Денисом, но тот ответил, что только и поехал так рано, что бы остаться одному.

Они стояли друг напротив, друга рядом с аэропортом. Ночная прохлада не заставляла тебя трястись от холода, наоборот давала лишь свежеть, лаская лицо легким ветерком. Они стояли, смотрели друг на друга и не знали что сказать.

— Что стоишь, может уже свалишь куда подальше? — спросил, наконец, Денис.

— Я надеюсь, вдруг ты передумаешь лететь и все-таки...

— Ладно, братишка. Давай обнимемся на прощание. — Сказал Денис, сгребая Сэма в свои объятия.

Они простояли так около минуты, и каждый из них не знал когда стоит разжать руки, это сделал Денис. Слов прощания не было, они просто не хотел говорить что-то подобное. В общем молчании, могло показаться, что они вновь скоро увидятся. Вновь Сэм хотел какими-то детскими штучками заглушить грустную мысль внутри себя, Денис ему в этом подыгрывал. Они лишь кивнули друг другу головой, и Денис начал уходить. Сэм уже хотел вызывать такси, как вдруг он услышал крик.

— Эй, С-э-э-э-м.

Тот в свою очередь повернулся, ожидая что скажет его друг.

— Слушай, если бог действительно существует, и я каким-то чудом попаду в рай то…

— То, что?

— То я скажу ему, что дерьмовый ты человек, и тебе еще лет пятьдесят нужно гнить на земле что бы ты образумился.

— Может сорок? Я не хочу так долго жить в доме престарелых.

— Ладно, хрен с тобой. Пусть будет сорок, но не меньше.

— Договорились.

Они наградили друг друга улыбками, Денис зашел в аэропорт, резко завернул за угол, что бы ни оборачиваться лишний раз, и остановился. Постоял так минут десять, потом выглянул на улицу, Сэма уже не было. Тот решил не вызывать такси и пройти половину дороге пешком.

Денис сел на металлическую скамейку внутри аэропорта, и стал думать, думать, думать…

Сэм вместо того что бы пройти половину дороги до дома пешком, прошел всю. Какое то время он даже бежал, надеясь тем самым измотать себя и придя домой быстрее заснуть, но это у него не получилось. Он еще несколько часов бродил по квартире, выпивал и делал все, что приходит в голову потому что понимал что уснуть он не сможет.

Сэм спрашивал, во сколько точно у Дениса процедура, тот сказал точное время. Посмотрев в интернете какая разница в часовых поясах, Сэм поставил себе будильник по среди следующей ночи, но он был ему не нужен, потому что он по итогу решил вовсе не спать.

И вот, Сэм сидит на диване, напротив него стоят часы и он смотрит как секундная стрелка медленно совершает свой очередной круг, только для того что бы вновь указать своим наконечником на цифру двенадцать. Он так сидел минут сорок, пока по его расчетам проходила процедура, и не отвлекался ни на что вокруг. Просто смотрел на время и все, считал последние секунды его друга. И вот, длинная стрелка сделала еще один круг и, он понял, что на этом все. Лишь одна скупая слеза скатилась по его щетинистой щеке и упала на пол.

— Вот и все. — проговорил Сэм в пустой комнате. Круг жизни Дениса замкнулся, и действительно ему было плевать что происходит вокруг, что почувствуют люди, узнав что его больше нет в живых. Ему было плевать потому что его уже нет, только память и ничего больше, и только она единственная может в темноте пробудить силуэт Дениса, который слегка стыдясь своей назойливости, просил Сэма переслать денег, его матери. А потом, как сумасшедший зверь мог влететь в драку.

Вся его жизнь превратилась в сгусток воспоминаний, которые медленно но верно будут шлифоваться, по началу оставляя все самое хорошее, а потом, они просто исчезнут вместе с людьми которые помнили человека. Сэм тысячи раз думал, как бы он сам поступил на месте Дениса, хватило бы ему сил бороться до конца, или бы хватило отчаяния и страха, что бы закончить все раз и навсегда, даже не попытавшись бороться. А может тот самый страх и не позволил бы ему отбросить в сторону все достояние науки и отправиться в последний путь самостоятельно.

ГЛАВА 2

Прошло несколько лет. Сэм тогда не соврал, он действительно продал дом и купил новый, подальше от этого места. У него появилась девушка, и она была беременна, через полгода уже должен родиться ребенок, но перед этим они должны пожениться. Гости уже были, приглашены, но его супруга никак не могла понять, почему он так и не выбрал себе шафера. А потом она вовсе была поражена, когда Сэм сказал, что у него вовсе не будет шафера. Ее сложно было назвать заложником стереотипов, и из-за этого она не стала себя накручивать. Но все же ее это очень интересовало. Сколько бы она об этом не спрашивала Сэма, тот просто улыбался, похлопывал её по плечу и говорил, что это не имеет значения.

Ему единственному было ведомо почему ему не нужен шафер, это было из-за Дениса, который никак не выходил из его головы. Сэм вскоре отправился от такого шока и жил самой обычной жизнью. Более того, он как любой нормальный человек перестал бы из-за всего этого переживать совсем, и вспоминал бы его очень редко, и то с улыбкой на лице. Но каждый месяц, на какие-то четыре дня он был сам не свой. Мысль о Денисе заставляла его быть несколько тоскливым и замкнутым, многие хотели знать, что же у него происходит. И начали уже шутить, что у него какие-то необычные месячные, но ему на эти сплетни было все равно.

Все его переживания и тоска были лишь из-за одной причины. Ведь каждый месяц, в определенный день он дрожащими руками брал свой телефон, вводил из другого телефона номер, паспортные данные и отправлял деньги матери Дениса. И мысль о том, что где то там за океаном живет женщина, которая до сих пор считает, что её маленький сынок жив и здравствует, ни как не могла его отпустить.

За год с небольшим, во время которых он отправлял эти деньги, ему ни на йоту не стало проще это делать. Ведь на эти несколько минут он сам начинал верить что Денис еще жив и сидит рядом с ним и что-то рассказывает. Но вот, деньги отправляются к адресату, Сэм поднимает голову и видит, что рядом никого нет. Ему казалось, что каждый раз он оказывается на небольших похоронах, и каждый раз бросает горсть земли на гроб давно ушедшего друга.

В такой жизненной петле он существовал месяц за месяцем. Каждый раз, после того как отсылал деньги, он брал такси, ехал к аэропорту и стоял так около полу часа, заставляя себя понять что Денис давно улетел, но это не получалось.

А один раз он даже решил представить что Денис действительно жив и что он просто уехал куда-то далеко, но голос разума не давал ему поверить в эту иллюзию на долго.

Так он и жил, около полутра лет, пока одно сообщение не разорвало этот порочный круг.

Тогда Сэм был на работе, и взгляда мельком на непонятно расставленные буквы, ему хватило для того что бы понять кто ему написал. Этого дня он действительно не хотел, и боялся, что когда-нибудь это произойдет. Ему написала мама Дениса, видимо она вбила себе телефон с которого ей присылали деньги, и наконец, решила написать в мессенджере.

Сэму тогда стало интересно, а пробовала ли она писать на старый номер Дениса, ведь он давно уже не действует. Сколько интересно дней или месяцев она старалась писать сыну, но писала в пустоту. Если у нее такой твердый характер, как он и рассказывал, то сколько раз ей приходилось переступать через себя, что бы не увидеть никакого ответа на свое сообщение. А сколько ей потребовалось усилий, что бы написать именно на этот номер. Ему казалось очень много, и она, вероятно, думала что это его какой-то русский друг, потому что она даже не подумала что можно провести сообщение через банальный переводчик, а может быть просто не смогла этого сделать.

В любом случае, делать это пришлось Сэму. Аккуратно, что бы ненароком случайно не открыть сообщение, он начал коряво вводить русские буквы в переводчик. Это у него заняло минут тридцать пять, но в конце концов он смог разобраться в том, что там было написано. Сообщение несло под собой такую суть:

Здравствуй, прости за беспокойство, я мама Дениса. Почему он не отвечает на сообщения? Если у него новый номер, то почему он не рассказал об этом матери? В любом случае передайте ему, что бы он при возможности связался со мной.

 Сэм благодарил всех богов, за то, что он не додумался открыть сообщение сразу, потому что пришлось бы сразу на него отвечать, а этого он совершенно не хотел, потому что банально не знал что на это отвечать. Как бы ему не хотелось сказать правду, из-за сугубо альтруистических чувств, он уж точно не мог этого сделать, ведь это была последняя просьба Дениса, и удовлетворить ее он считал своей обязанностью. Но и игнорировать это сообщение очень глупо, ведь он будет продолжать присылать деньги. А такой исход событий был бы еще странней.

Но что-то делать было нужно, но Сэм долго не мог решить что. Несколько вариантов крутилось в его голове, каждый был по своему хорош, и каждый был по-своему глуп. Только к концу рабочего дня он, наконец выбрал, наверное самую глупую идею из всех которые ему пришли в голову. И для того что бы реализовать ее, он поехал в русский квартал.

Честно сказать он редко заезжал в русский квартал, и то с Денисом. Но с последней поездки сюда, тут мало что изменилось. Все было на своих местах. Лишь мусор разбросанный по улицам изменился свое расположение. Он подъехал к одному из магазинчиков, видно было, что продавец уже потихоньку собирается домой, но Сэм не хотел откладывать свое дело.

Войдя в магазин он увидел огромное количество книг на русском с одной стороны, а на другой стороны было огромное количество дисков с фильмами, подавляющее число которых было американскими но переведенными на русский. Продавцом был тот мужчина, который единственный отказывался от денег предложенных Денисом. Они с Сэмом несколько раз сюда заходили и ему показалось что продавцу можно доверять. Продавец некоторое время пренебрежительно смотрел на Сэма, оценивая его с ног до головы, словно прикидывая, зачем тот пришел.

— Чего тебе надо, американец?

Спросил продавец с ужасающим русским акцентом, к слову сказать у Дениса практически не было акцента, лишь только какие-то сложные слова он произносил с какой-то тяжестью, но в целом его нельзя было отличить от коренного американца.

— Привет. — Сказал Сэм, явно нервничая. — Я это, друг Дениса.

— Денис. — Лицо продавца тут же приняло очень доброжелательный вид. — Ты же с ним несколько раз заходил верно?

— Да, заходил.

— Извини, не узнал. Такие как ты заходят сюда только для того что бы провести проверку. А где этот засранец, в машине?

— Нет, как раз ради этого я и здесь…

— У него какая-то проблема произошла? — встрепенулся продавец. — Подожди минуту, я сейчас кое-кому позвоню, они то все решат.

— Не надо никому звонить. — Замахал руками Сэм. — Выслушайте в начале. Пожалуйста.

Продавец отложил телефон, достал из-за стойки стул, сел на него и жестом предложил Сэму говорить. И тот начал рассказывать с самого начала все то, что произошло, от момента признания Дениса, до сегодняшнего дня. Продавец по началу, несколько раз порывался схватиться за телефон, но Сэм жестами и мольбами просил его это не делать. К концу рассказа, слушатель сидел спокойно и лишь вникал в слова иностранца. Но когда Сэм перешел к настоящему, к недавнему сообщению и к тому, что пришло ему в голову, тот схватился за голову и бормотал что-то на своем языке.

— То есть — подытожил продавец. — Ты хочешь притвориться Денисом и общаться с ней от его лица?

— Ну, да. — Коротко ответил Сэм.

— Меня зовут, Вадим. — Сказал продавец, протягивая руку.

— Сэм. — Ответил тот пожимая руку.

— Дерьмовая это идея, Сэм. И зачем тебе я?

— Ты должен будешь переводить все, что я скажу. В любом случае ты лучше переводчика.

— Ладно, черт с тобой. Я помогу, но знай. Я с самого начала знал, что это дерьмовая идея.

— Спасибо. — Сказал Сэм протягивая телефон Дениса. — Пиши: «Привет, это мой новый номер, извини что не предупредил, думал ты не захочешь общаться» Ну что, отправил?

— Отправил. — Сказал Вадим, отдавая телефон обратно. — Но сразу скажу. Хрень это полная, и в жизни она в это не поверит.

Сэм взял телефон, попрощался, и хотел было уже уходить, но остановился. Повернувшись, он спросил у Вадима.

— Я это… приду, если ответ нужно будет написать.

— Зачем? — удивленно спросил Вадим. — Или ты думаешь, что я тут целыми днями торчу? Возьми мой номер, если что напишешь, переведу. Можешь и ее сообщения присылать, а то с переводчиками замучаешься.

Сэм от чистого сердца поблагодарил продавца, и переписав номер в свою телефонную книжку сделал дозвон, так, на всякий случай. Трубка в руках Вадима завибрировала. Сэм еще попросил того никому ничего не рассказывать, но Вадим в свою очередь покрутил пальцем у виска и спросил: «Ты меня за придурка держишь?».

На этом они и разошлись. Сэм сел в машину и уехал. Возле дома он упал головой на руль и просидел так до того момента, пока ему не позвонила его девушка. Сэм по привычке бросил телефон Дениса в бордачок, но потом одумался, достал его, и положил в карман. Зайдя домой, он поцеловал свою девушку в щечку, крепко обнял, натянуто улыбнулся, сказал, что очень хочет спать, разделся и плюхнулся на кровать.

Время перед сном всегда было у него отведено для размышлений. Поэтому иногда, как например сейчас, он ложился спать пораньше, только для того что бы немного подумать. А сейчас он думал вот над чем. «Как теперь повернется моя жизнь? — Спрашивал себя Сэм смотря в потолок. Ведь сколько боли ему доставляли несколько дней в месяц, теперь же он думал, что из этой боли будет состоять все его ближайшие дни. Он постоянно будет переписываться с матерью Дениса, даря ей иллюзию, но так же, вместе с этим он будет отдавать ей частичку своего собственного спокойствия. А может наоборот, вместе с этим его жизнь станет намного проще, постоянно общаясь от лица мертвого друга, он может к этому привыкнуть и не будет больше в его жизни эмоциональных качелей, на которые его обрек Денис.

Наконец, он перестал мучить свою голову пустыми размышлениями, решив что время само покажет как он себя будет ощущать, и наконец, он заснул.

Прошел целый месяц. Сэм общался с мамой Дениса всегда по-разному. Бывало, что они целый день через Вадима перебрасываются своими мыслями, а бывало наоборот, они могли не писать друг другу по несколько дней.

К его удивлению, он чувствовал себя вполне хорошо. Конечно, поначалу он явственно ощущал некую неловкость и стыд из-за обмана, но потом он втянулся в это все. Представлял себя неким агентом КГБ, у которого двойная жизнь. В Америке он тайный агент, у которого идеально подобранное алиби, все выверено до мельчайшей детали. Но в общении с этой не знакомой женщиной… Он словно чувствовал себя в объятиях самого близкого человека. Казалось она заботиться не о Денисе, а о нем самом. Улыбка его растягивалась до ушей, когда она смотрела прогноз погоды в Чикаго и советовала ему теплее одеваться.

По началу ему было неловко просить Вадима писать слово «Мама», но вскоре, он в это так втянулся, что даже с какой-то необычайной нежностью начал относиться к чужой женщине. Иногда в Сэме просыпалась какая-то странная ревность к Вадиму, который смел читать все, что они друг другу писали, словно он безосновательно лезет в его личную жизнь.

В таком странном, но интересном состоянии он жил несколько месяцев, и можно даже сказать, что ему нравилась такая жизнь. Ведь по сути своей теперь, можно сказать, что Денис никуда не «ушел» ведь теперь Сэм сам был Денисом. Он словно губка впитал личность Дениса, и сжился со своей новой ролью настолько удачно, что казалось эта часть личности, была с ним всегда, каждый его вздох с самого рождения был дополнен вздохом его лучшего друга.

Все изменилось, буквально по щелчку пальцев. Как-то раз, Сэм шел с букетом цветов, которые ему посоветовала купить «Мама».

Сынок, ты не забыл что сегодня праздник? День любви и верности, надеюсь ты купил цветы для своей подружки? Даже если она из «этих», все равно подари цветы, праздник то православный.

Сэма очаровало такое предложение, он даже шутки ради посмотрел в интернете, какой праздник в этот день празднуется в его стране. Странно конечно дарить цветы в день математики, но если не вдаваться в подробности, то в целом это будет выглядеть как неожиданный романтический жест.

Прогуливаясь вечером по улице, когда фонари уже освещают улицу, но толпа зевак никуда не ушла, а наоборот схлынула, на остывающую от зноя аллею, что бы насладится свежим воздухом. Сэм уже предвкушал удивленное лицо девушки, как она обхватит его руками и повиснет его у него на плечах, а потом взамен одарит его нежным поцелуем, ну а в конце будет то, что на самом деле Сэм не очень то и любил. Она протянет ему свой телефон, и с глазами по пять копеек попросит его сделать «несколько» фотографий, которые как всегда растянуться в огромную какофонию из просьб, сделать еще «парочку». Потому что на предыдущих, либо света падает мало, либо слишком уж много.

Так он и дошел до дома, обмусоливая каждый момент назревающего вечера. Перед входной дверью он немного потоптался, испытывая юношескую неловкость, потом постучался и стал ждать, пока входная дверь распахнется.

Он почувствовал, как кто-то мелкими шажками подошел к двери, посмотрел в глазок и сделав два поворота ключа, открыл дверь.

— Ты забыл ключи? — спросила Линда, его девушка и будущая жена.

Она увидела букет цветов, но реакции, которую он ожидал, не последовало. Она несколько секунд стояла в исступлении, потом подозвала Сэма пальцем и прошептала ему на ухо.

— Я очень признательная за цветы, и ты знаешь, как я тебя люблю, но давай сделаем вид, что они не для меня.

Сэм уже хотел что-то сказать, но из одной из комнат вышла женщина, и он сразу понял кому должны принадлежать эти цветы. Линда отошла от двери, и дала пройти Сэму внутрь. Его губы растянулись в улыбке, он расставил руки в разные стороны и протянул излишне восторженным голосом.

— Мам, как я рад тебя видеть.

— Я же просила ему ничего не говорить, ну вот, сюрприз испорчен. — Рассмеявшись, сказала Милли Браун, кровная мать Сэма.

— Ничего не испорчен, — протараторил Сэм, даря цветы. — Я узнал об этом полчаса назад. Успел забежать в цветочный, только и всего.

— Какие красивые цветы… и пахнут замечательно. Ну, давай хоть обнимемся, а то, как не родные.

Они обнялись и тут же направились к столу, было понятно, что Милли приехала еще днем, потому что на столе были самые любимые блюда Сэма, когда тот еще был ребенком. Рыбный пирог, картошка с курицей под сырным соусом, и конечно яблочная шарлотка.

Ужин был очень спокойный, можно даже сказать, что он был семейный. Сэм открыл бутылочку вина, разлил дамам по четверти стакана, а себе налил половину. Все мило беседовали, перебрасываясь различными шутками и историями. Милли с иронией корила своего сына за то, что он редко звонит, тот же свою очередь улыбался и также проговаривал иронические ответы.

Несмотря на все видимое счастье и идиллию, на эту прекрасную вечернюю посиделку. Внутри Сэма находилось черное пятно. Которое медленно но верно, захватывал все его существо, и с каждой минутой ему было все тяжелей и тяжелей делать вид счастливого и любящего сына. В нем как-то слишком быстро развивалась некая ненависть к себе. Но сколько бы он не пытался за время ужина выяснить, что повлекло к такому состоянию, он ни как не мог этого понять.

А понять нужно было, ведь ему казалось что если он не выяснит причину такого состояния, то он, наконец взорвется и начнет язвить, оставлять колкие замечания. В общем, испортит всем приятный ужин. Сэм чувствовал себя бассейном со смердящей жидкостью, который быстро наполняется, и если вовремя не понять, почему вода не сливается, то он зальет нечистотами всех.

Сэм посмотрел на мать, та же, как завороженная смотрела на своего сына, и не могла оторвать от него глаз. Их взгляды пересеклись, и тут же из уст его мамы полилось миллион слов, она предлагала ему что-нибудь наложить на тарелку, спрашивала как еда на вкус, все ли она приготовила вкусно, и пыталась через стол взять его за руку.

Он же совершенно не обращал на нее внимание на её слова, на ее жесты, все вокруг превратилось для него в белый шум. Наконец-то он понял, что мешало ему хорошо себя чувствовать, что превратилось в комок внутри, который пытался сделать его нервным и раздражительным. Слово это состояло из четырех букв и было первым которое дети, чаще всего, произносили в своей жизни. М-А-М-А.

Перед ним сидела его настоящая мама, та которая его родила, которая растила, пыталась воспитывать, та которая потратила свое здоровье, время, деньги, только для того что бы у него все было хорошо. Он же в последние несколько месяцев совершенно забыл о её существовании, забыл, что она есть. Вместо этого он переписывался с какой-то другой женщиной живущей в другой части мира. И все тепло, и доброту, которую он должен был давать ей, он давал кому то другому.

Было бы намного проще, если бы у него было бы тяжелое детство, мать любила бы другого ребенка и наплевала бы на маленького Сэма. Тогда это можно было бы легко объяснить, и успокоить себя. Но нет, и думать о таком было бы оскорблением своего прошлого. Она была чудесная, и делала все возможное, чтобы у ее сыночка было все хорошо.

Сэм этим не гордился, но когда ему был двадцать один год и у него была девушка, случилось, так что он изменил. Банальная история, пьянка, пустая комната, все заснули. На следующий день он встретился со своей девушкой и не прошло и десяти минут как, томясь переживанием он рассказал все под чистую. Стыд его был огромен, хотя они встречались не больше полу года. Конечно, после этого разговора они расстались.

Сэм не чувствовал себя виноватым, из-за того что он выполнял обещание данное своему другу. Ему было стыдна из-за наслаждения, которое он получал от этого.

Но тут, он чувствовал себя совершенно разбито. То, что он испытывал тогда. Ни как не сравнить с тем, что он испытывал сейчас. Он ощущал себя самым последним предателем, и дешевой проституткой, у которой есть деньги и ей вовсе не нужно этим заниматься, но она, потакая своим плотским желаниям, продолжает выходить на трассу.

Не в силах хоть как то примириться с осознанием действительности, Сэм собрал все свои силы и выдал единственную короткую улыбку, на которую был способен, пробубнил о том, что ему нужно отойти и пошел в туалет.

Умывшись и подняв голову, Сэм в отражении увидел самого себя. Смотрел в него несколько минут, и его наконец вырвало, потом еще, еще и еще. Он получал от этого эстетическое наслаждение, считая, что хоть этим он сможет расплатиться за свое предательство.

Наконец его желудок успокоился. Он еще несколько раз умылся, а после он вышел из ванной комнаты. Медленными шагами он подошел к столу и уселся на свое место. Держать себя в руках не было никаких сил, и он был уверен, что если начнет общаться, то его вырвет еще раз. Поэтому он уткнулся в тарелку и ел очень маленькими кусочками, считая, что чем медленней он будет есть, тем дольше он может не взаимодействовать с остальными.

— Сэм, что-то случилось?

Послышался чей-то голос, и вновь ему пришлось поднять голову, но он так и не понял, из чьих уст вылетели эти слова, ведь обе женщины смотрели на него как на больного.

— Ничего, обеденный перерыв явно прошел не удачно.

— Тошнит? — вновь он не мог разобрать, кто это говорит.

— Да, вы не расстроитесь если я…

— Конечно, иди отдохни. Я все равно тут еще на две недели, прям до свадьбы, помогу Линде с приготовлением.

— Угу. — Промычал Сэм, и не говоря больше ни слова пошел к себе в комнату.

«Утро, всегда ставит все на свои места.» Подумал Сэм, и потакая этой мысли плюхнулся на кровать и заснул.

Ему предстояло еще полторы недели ходить на работу, дальше был отпуск во время которого они должны были сыграть свадьбу. За то время пока он общался с женщиной из России, он даже все-таки выбрал шафера, и теперь у него должен был быть мальчишник.

За неделю он перестал быть этаким «франкинштейном», отказался от всего общения с русскими. А свою задачу, он переложил на Вадима. Привез ему симку и телефон, сославшись на подготовку к свадьбе. Впрочем, и после праздника он был не намерен все это продолжать, переводить деньги, да, продолжать общение, нет. Ему самому было совершенно не понятно, как он так быстро перешел от странного чувства двойной, жизни. К обычному проживанию только своей. Теперь он Сэм, просто Сэм. Без всяких вплетений чужого существа и чужой жизни. И это ему очень даже нравилось. Только иногда он задумывался как же дела у той женщины, но эту мысль он гнал куда подальше, не прошло и пяти дней, как он вовсе об этом забыл, полностью погрузившись в свою жизнь.

ДЕНЬ СВАДЬБЫ

Раннее утро, только, только солнце решило вылезти из-за горизонта, а он уже был на ногах, и не то что бы на ногах, он уже был в самой гуще событий. На его плече висела небольшая мужская сумка. Он бродил туда сюда, все время посматривая на время. Наконец он услышал то, что и ждал. Прошел по длинному и пустому коридору, там уже стояла очередь. Через пятнадцать минут он уже стоял перед женщиной которая любезно рассказала, куда ему нужно идти и пожелала хорошего пути.

Ему вновь пришлось пройти по коридору, в котором было на этот раз слишком уж светло и слегка прохладно. Сэм сел на свое место возле прохода. По началу вокруг было множество каких-то голосов и не членораздельной речи. Но вдруг, как по приказу все замолчали, видно наконец уселись на свои места. Лишь изредка, то тут, то там слышались какие-то разговоры в пол голоса. Дальше милая женщина встала в проходе, и стала объяснять правила безопасности. Наконец всех попросили пристегнуться. Еще несколько минут, и вот они поднимаются над землей. Только сейчас Сэм успокоился. Ведь уже назад дороги нет, будет очень проблематично заставить самолет повернуть назад. Ну а когда он уже прилетит в Беларусь, он уже не сможет вернуться назад, не сделав то, что и должен был.

ЗА 18 ЧАСО ДО ПОЛЕТА

Он медленно расхаживал по квартире, попивая крепкий кофе. Рассматривал каждый уголок квартиры и наслаждался последним днем своей холостой жизни. Он вспоминал всю свою предыдущую жизнь, но не с ностальгией. Просто подводил некую черту в своих безграничных приключениях. Настраивался изнутри на будущее, на что-то другое и неизведанное. Ведь он понимал, что жить в одной квартире с девушкой, это не то же самое что и жить в одной квартире с женой.

Он бродил туда сюда тасуя в своей голове записи с тем, что было, и фантазии с тем, что ему предстоит пройти. В Сэме не было сомнения в том, что будут трудности, но был уверен, что они с этим справятся.

Его глубокие размышления прервал резкий стук в дверь. Он прошелся до двери и несколько вальяжно открыл дверь. Ни сказав ни слова, в квартиру залетел Вадим. Лицо и весь его вид явно не предвещали ничего хорошего. Он приехал на машине, но все равно выглядел запыхавшимся.

— Парень, у нас проблемы.

— Какие. — Холодно поинтересовался Сэм, которому явно не понравилось обращение «Парень».

— Я с самого начала знал, что это глупая идея…

— В чем конкретно проблема? Нужны деньги на лекарства, она и раньше просила скинуть еще, какая бы там не была сумма, это не проблема.

— Ты совсем идиот?! — Вспылил Вадим — Ты думаешь, я приехал сюда из-за зеленых бумажек? Парень, она умирает.

Сэм молча смотрел на Вадима, а тот на него.

— И что? — наконец протянул Сэм, ожидая каких-нибудь подробностей.

— Придурок. — сев на диван, сказал Вадим. — Конечно она хочет увидеться на последок с Денисом.

Тут Сэм сел тоже сел на диван. Мысли перемешались в его голове, и он не знал что делать. Он смотрел то на Вадима, то в пустоту, надеясь в чем то, из этого найти ответ. Но ответ, не хотел приходить.

Его размышления продолжались около двадцати минут, за которые никто из мужчин не сказали ни слова. С одной стороны, можно было не приезжать, и просто оставить все как есть. Отписаться несколькими фразами, что Денис не может приехать по какой-либо странной причине. К тому же у него была на носу свадьба, и вроде все приготовления сделаны, ничего отменить или перенести нельзя.

А с другой стороны, была правда. Рассказать все под чистую, о раке о Денисе и о том что он так долго врал, только для того чтобы она не переживала и не убивалась. В СМС сообщении это было делать совершенной глупостью. Поэтому нужно было ехать туда и все говорить в лицо.

И что же из этого предпринять он не знал, более того не знал какой из исходов сможет угодить не только маме из России, но и ему самому. И когда уже казалось что не возможно быстро решить что делать, он наконец понял почему колеблется.

Сэм вспомнил о своих эмоциональных мучениях из-за того что он чувствует себя двумя личностями в одном теле. И понял что на самом деле сейчас главный вопрос не в том, какое решение нужно принять а в том, кто это решение примет. Сэм или Денис. Кто из них завладеет главным рычагом. Сэм и Денис оба любили маму из России, конечно их любовь было невозможно сравнить. Но она была, и отношение к любви было разное. Денис из-за любви готов был прикрыть глаза самому близкому для себя человеку и водить его в мире иллюзий до конца дней. Сэм же с самого детства привык говорить правду, какая бы она не была. В этих двух позициях не было ни хорошей, ни плохой. Они просто были разные.

Что выбрать, отпустить человека в неведенье? Или же в последние дни сказать человеку всю правду, не тая ничего? Сэм посмотрел в зеркало и принял решение.

— Где она живет? — проговорил он, ели шевеля губами.

— В Подмосковье. — Отчеканил Вадим, который догадывался о чем так долго размышлял Денис. — Полетишь в Беларусь, тебя встретит моя сестра, будет тебе и проводником и переводчиком. Проедите границу по лесу, а дальше разберетесь. Полетел бы с тобой, ну ты сам понимаешь.

— Понимаю. — Пробубнил Сэм.

— Ты полностью уверен в своем решении?

— Я, да.

— Хорошо, мне пора по делам, напишешь мне, во сколько прилетает твой самолет. Тебя там уже встретят. Только не затягивай, она писала, что ей уже совсем плохо.

Вадим ушел, не попрощавшись, оставив Сэма вновь одного. Тот еще какое-то время просидел недвижимо. Потом поднялся на ноги, и поехал в аэропорт.

В РОССИИ.

Прилетев в Беларусь, Сэм разблокировал телефон и увидел безграничное множество пропущенных звонков и сообщений. Он не стал говорить своей жене на прямую почему его не будет на свадьбе. Ограничился лишь тем, что рано утром написал ей огромное сообщение о том, как он сильно ее любит, и о том что он не по своей вине должен отлучиться в такой замечательный день. И если она его простит и даст ему объяснится, то она его обязательно поймет.

Он не стал ей говорить все и сразу, потому что знал, что их разговор затянется на очень долгий срок, и он потеряет из-за этого слишком много времени.

В аэропорту его действительно встретила сестра Вадима. Звали ее Алина, дородная женщина лет сорока, которая не переставая курила, особенно когда они проезжали границу и пост ГИБДД. За всю поездку их остановили единожды, но она сказала ему уткнуться в телефон и у Сэма даже ничего не спросили.

С каждым километром, который они преодолевали, ему становилось все больше не по себе. Вновь его атаковали мысли о правильности принятого решения. Но деваться было некуда, поэтому он попросил включить радио по громче. И шутки ради, пытался разобраться, что же поется в песнях на русском.

Наконец они приехали. Это была глубинка, поэтому вид обшарпанных домов его ничуть не удивил. Они потратили еще час, пока искали ту клинику в которой лежит мама Дениса. Наконец, они приехали к самой что ни на есть хорошей клинике этого города. Она выделялась из общего пейзажа своими мозаиками, которые красовались практически на каждой стене, все они были в очень плохом состоянии и Сэм так и не смог сообразить, что на них было изображено.

Сэм со своей новой «подружкой» пришли в не приемные часы. Около входа сидела старая медсестра, у которой глаза были раза в два больше очков. По началу она совершенно не хотела их пускать, но когда они сказали к кому приехали, та несколько раз огляделась, что-то пробормотала и попросила их, ее подождать здесь.

— Что она сказала? — шепотом спросил Сэм, когда медсестра отошла за угол.

— Она сказала, что Теть Наде очень плохо, и если она уговорит дежурную медсестру, то нас пропустят на минут десять.

Сэм не стал уточнять кто такая «Тетя Надя», он конечно до этого никогда не слышал имя матери Дениса, но догадаться было не так сложно. От абсурдности той мысли, что он только сейчас узнал ее имя, ему почему-то стало очень смешно. И как он не пытался подавить нервный смешок, все-таки улыбка пробежала по его лицу. Алина это заметила, но никак не прокомментировала.

Через некоторое время из-за угла выглянула старушка медсестра. Она несколько огляделась вокруг и резкими движениями поманила Сэма с Алиной пойти за ней. Они прошли пешком четыре лестничных пролетов, кое-как поспевая за старушкой.

Та же в свою очередь всю дорогу что-то бормотала и когда поворачивала голову, что бы посмотреть на их реакцию, Алина кивала головой.

Сэм думал что, медсестра говорит что-то очень важное. Но нисколько не обращал на это внимание. Сердце его билось в бешеном темпе, голова пульсировала, и каждый шаг ему давался с некоторой болью в суставах. Мысли, которые буравили его голову всю дорогу, на этот раз хлынули огромным потоком. И он начинал думать, что даже в эту минуту можно развернуться и побежать в низ, забыть о всем как о страшном сне. Выбежать на улицу, вдохнуть прохладный воздух, и отвергнуть из тела всю муку, которая томится в его груди.

Но если ты начал идти по какому-то пути, сложней уже вернуться назад или хотя бы остановиться. Только кирпичная стена разочарования и страха может заставить тебя повернуть назад. Ты бьешься об нее головой, и либо продолжаешь идти дальше, либо с чернотой в сердце, клянешься себе никогда не ступать на эту тропу.

Сэм даже не заметил, как очутился в просторной палате, которая своим интерьером разительно отличалась от всего, что он видел до этого. Вместо обветшавших стен и ржавых труб, перед ним была вполне приятная комната, с крашенными в бледно голубой цвет стенами и новыми батареями. Перед кроватью красовался плазменный телевизор, а окно было не с деревянной, а с пластмассовой рамой. А на большой кровати… Лежала женщина, она была небольшого роста, все тело было недвижимо, лишь полузакрытые глаза перемещались с одной вещи на другую, и зрачки изредка, закрывались на секунд десять, а потом вновь открывались, что бы без эмоционально осматривать одну вещь, за другой

Рядом с кроватью стояла женщина, которая аккуратно вытащила иглу с лекарством из руки женщины, что-то проговорила, и ушла в коридор, при этом закрыв за собой дверь.

— Она сказала у нас пять минут, пока она в сознании и пока боль не стала нестерпимой. — Проговорила Алина быстро и четко. — Давай, говори, я буду переводить.

Ноги были ватные, но Сэм все-таки сделал несколько шагов и встал у подножья кровати. Он смотрел на человека, который лежал перед ним. И молчал, пока она не перевела свой взгляд с Алины, и не взглянула на него. Её глаза были пустые, и выражали одновременно все, что она прожила, и одновременно ничто, которое обязательно приходит после.

— Спроси у неё, она нас понимает?

Алина проговорила несколько фраз, женщина на кровати ели заметно кивнула головой.

— Вы понимаете, — сказал Сэм, и тут же, ему начала вторить на русском Алина. — Денис не смог приехать, потому что он… потому что он… — Но тут женщина немного подняла свою руку, из-за чего Сэм осекся.

Посмотрев на Алину, он понял, что-то нужно сделать. Отойдя от подножья кровати, он подошел к ее изголовью. И очень аккуратно взял ее руку в свою. Она начала медленно, ели заметно поглаживать его ладонь своим большим пальцем. И посмотрев ему в глаза, сказала что-то, ели шевеля губами.

— Ты слышала, что она сказала? — Спросил Сэм, повернув голову.

— Да, она сказала «сынок». — Говорила Алина шепотом. — Бредит, наверное.

Это не бред. Он был более чем уверен, что это далеко не бред. Это была самая ясная мысль, которую она могла произнести. Только теперь ему стало все понятно, только теперь он наконец осознал всю абсурдность идеи, с самого начала. С самого начала они оба играли в игру, в которой мама Дениса всеми силами старалась проиграть.

Она просто на просто не могла бы поверить, что все это время, после смерти Дениса с ней общается её сын. Она бы в любом случае почувствовала, что это совершенно не так, что это все огромная фальшь и ее водят за нос. Если бы не одно НО. Она сама хотела в это верить. Наконец Сэм ощутил, с какой слепой любовью она цеплялась за этот обман, стараясь не разбить свое сердце.

Как долго наши матери не могут поверить в то, что мы уже выросли, как долго закрывают на наши глупые и плохие поступки глаза. Сколько матерей питают себя иллюзиями «Мой ребенок очень хороший, у него скоро все получится, просто ему сейчас не везет» Хотя ребенку уже лет под сорок.

И вот она лежит перед Сэмом, смотрит ему прямо в глаза, благодарит его за весь этот обман, который он совершал с самого начала. И он не может сделать ничего другого как… соврать. В последний раз, окунуть её в пучину блаженного неведенья.

— Вы знаете, у Дениса все замечательно, просто превосходно. — Слова лились как вода, а Сэм чувствовал необычайную легкость. — Он тысячу раз извиняется перед вами что не приехал самостоятельно. Он приедет завтра, просто вы понимаете, у него рождается сегодня дочка. Он не хотел писать о беременности, мало ли что произойдет. Он сюда приедет завтра, с фотографиями новорожденной дочки, что бы показать вам. А потом, они все приедут сюда и сыграют свадьбу. О, она замечательная девушка, умница, красавица, тоже приехала из России, у них настоящая идиллия. А после свадьбы…

Сэм продолжал и продолжал говорить, а мама просто гладила его по руке и улыбалась, впитывая каждое слово о ее, мертвом сыне.

Потом вошла медсестра и попросила их уйти. Они стукнули дверью. И бороться со смертью она перестала в эту же секунду. Потому что боялась, что «лекарство» данное Сэмом, на следующий день, перестанет действовать.