Катя Шрамова

Училась Катя Шрамова ни шатко ни валко. Двойками не засыпалась, но и выше тройки не подпрыгивала. Вот такой серенькой мышкой и добежала она до окончания школы. Была Катя небольшого ростика в папу с мамой, имела кругленькое личико и маленький вздернутый носик. Не красавица, конечно, но когда она крутилась перед зеркалом, то казалась себе симпатичной девочкой. В старших классах Катя стала приходить на занятия подкрашенной, в сережках, с перстеньком и немыслимо коротеньких юбочках. Правда, ножки у нее были ничего.

Ей нравились учителя-мужчины. За один год пришло сразу двое молодых учителей. У Кати, когда она говорила с ними, даже голос менялся. С женщинами у нее были иные интонации и, конечно, никакого волнения. «А как я себя поведу, если они начнут приставать ко мне?» — порой задавала себе вопрос Катя. Но молодые мужчины не приставали к ней. Особенно ей нравился учитель физкультуры. Он был недурен собой. Когда он показывал какое-нибудь упражнение, особенно «мостик», и через спортивные штаны у него резко выделялся бугорок, Катя смущалась, но тем не менее смотрела только на этот бугорок.

После школы мама отвезла ее на платные бухгалтерские курсы в небольшой городок. Катя ходила с подругами на дискотеку и познакомилась там с парнем, который учился в том же самом техникуме, где и она, или колледже, как он сейчас назывался. Однажды он позвал ее к себе, то есть в общежитие.

Катя колебалась. Был уже час или два ночи. Но он так обнимал ее и такие слова говорил! У Кати всплывали перед глазами картинки из сериалов. Она не смогла устоять… Витя, так звали ее любимого, протащил ее через окно на первом этаже. Он сказал, что все знают про это окно и все пользуются им для этих целей. Кате стала неприятно, она не хотела быть, как все, она хотела быть единственной; и ей было бы радостно услышать, что она первая, которую протащили через это окно. Они поднялись в Витину комнату. Витя разбудил своего товарища. Он же, увидев Катю, быстро и молча оделся и ушел. Катя еще подумала: «Куда же он ночью?» После чего Витя на ключ закрыл двери и набросился на Катю, как зверь.

Кате стало страшно. И когда Витя завалил ее на низенькую кровать, она прошипела:

— Сейчас закричу!

Витя больно мял ее груди и шептал:

— Я люблю тебя! Знаешь, как я люблю тебя! Я не могу больше терпеть! Я весь горю огнем! Завтра же мы пойдем в загс и подадим заявление.

«Наверно, всё так и должно быть», — подумала Катя и уступила ему. После этого Витя чуть ли не каждую ночь водил ее к себе в комнату. И молчаливый товарищ всё так же быстро уходил куда-то. Катя уже не стеснялась ни его, ни толстых старых вахтерш. Порой Витя занимался с ней любовью на улице; в кустиках, за сарайкой, под каким-нибудь забором.

Причем даже пиджака не стелил, боясь его замарать. Катя лежала под стонущим и потным Витей и думала, что так не долго и внутренние женские органы застудить. Потом она уже сама ходила к нему. Потом она надоела Вите, и он всё чаще стал прогонять ее, ругая матерными словами, а один раз даже ударил. Но всё еще продолжал пользоваться ею. Катя плакала, она чувствовала себя глубоко несчастной и думала, что умрет, если Витя бросит ее.

Но когда однажды он особенно грязно стал оскорблять ее и даже предложил своему товарищу, который на этот раз уже никуда не ушел, а сидел на своей кровати, на которой они тоже несколько раз занимались любовью для разнообразия, и плотоядно улыбался, глядя на нее, Катя не выдержала и выскочила из комнаты, дав себе слово, что больше она никогда сюда не придет. А через неделю Кате стало понятно, что она забеременела. Когда она об этом сказала Вите, тот только равнодушно пожал плечами:

— Это уж твои проблемы! Откуда я знаю, сколько тебя мужиков сандалило!

Когда она приехала домой, мать вскоре узнала ее тайну, наорала, отлупила, а потом тайно отвезла в больницу.

— Я себе откладывала деньги на пальто, — говорила она Кате. — А теперь на тебя, суку, потратила.

Кате было больно и стыдно, и она решила, что все мужики сволочи и не стоит их допускать до себя.

Но разве в деревне могут быть тайны? Катя устроилась бухгалтером в гараж. Осенью, когда приехали на уборку шофера из города, ей очень понравился один. Она называла его Мальчиком. Она даже считала себя старше его. Когда она выписывала ему путевку и встречалась с его взглядом, то низ живота заливало приятной тяжестью.

— Хоть бы домой подвез! — как-то раз не выдержала она и сказала Сереже.

Сережа вез ее до дома чуть ли не до самого утра. Мальчик-то оказался опытным знатоком.

Они такими способами занимались любовью, о которых Катя только слышала до этого и которые казались ей стыдными. Потом Сережа, конечно, уехал, пообещав, что скоро вернется и заберет ее к себе. Надо только решить проблему с хатой. Но прошла зима, а о Сереже ни слуху ни духу. Катя теперь сама сделала аборт. Деньги на это у нее теперь были свои. И маму на

этот раз она никак материально не наказала. После аборта поставила спиральку, чтобы можно было безопасно заниматься сексом. Мужики-то сволочи, даже на презервативы скупятся.

Третьей ее любовью был Саша, свой деревенский парень, высокий и симпатичный, который нравился ей еще со школы. Саша уже был женат года три. Но жена его не могла забеременеть, а сейчас лежала в больнице, в гинекологии.

Саша пришел на дискотеку и пригласил ее. Во время танца она прижималась к нему и ласково поглаживала его плечи. Саша привел ее в свою пустую квартиру. Но через часа три Кате пришлось уходить. В деревне рано поднимались доярки. Ее заметят. А Саша не хотел, чтобы об ее визите, кто-нибудь узнал. Он приводил ее еще несколько раз. А потом, как отрезало. А она уже мечтала, что Саша бросит ради нее жену.

Жена-то вся больная, а у ней на счет этого дела всё ништяк. Но когда она снова встретила Сашу, он сначала всё отворачивался, а потом сказал:

— Спасибо тебе!

— За что?

— За трипперок.

Так кончилась ее третья любовь.