К лету!

За что я не люблю весну, так это за цветущие в соцсетях призывы: «Девочки, худеем к лету! А ты готов к пляжному сезону? Не позвать ли нам волчка, чтоб убавилось с бочка?».

Каждую весну выбираешь, чего больше не любишь: призывы худеть или себя в купальнике.

Я не люблю все это плюс свои потуги вроде репоста картинок с упражнениями на проблемные зоны или рецептов «жиросжигающих» салатиков. Глупость же! Упражнений не делаешь, салатики не сжигают. Хотя с призывами не поспоришь. В купальнике я нравлюсь себе меньше, чем в платье оверсайз.

Еще не люблю быть со своими проблемами наедине. Запишусь-ка в соцсети в группу желающих похудеть. Все не одна, а среди сотен единострадалиц.

Я записалась. Через три дня весы показали килограммом больше.

В календаре замаячил март. Отчаяние мое становилось с каждым днем черней. У пуховика пояс с дырочками я не застегивала, а завязывала, чтобы не огорчаться еще больше.

Однажды в новостях от Юльки проорало: «Девочки, это я! И я в шоке!!!»

После громкого заявления шло «Читать дальше».

Я открыла.

Развернулись две фотографии. Первую я знала, сама Юльку фоткала прошедшей осенью в парке, среди первых желтых листьев. Со второй мне улыбалась… половина той осенней Юльки. Прекрасная ее половина. Стройная, счастливая в своей стройности и нахальная в своем стройном счастье половина.

Я была зла и стыдилась своей злости. Но что еще могла я испытывать, глядя, как моя сестра-по-комплекции, иногда берущая у меня поносить оригинальные «Lee», теперь изменилась так, как я лишь мечтала, сидя над рецептами салатиков?

— …Юля, как?! И почему ты мне ничего не сказала?

Из динамика телефона Юлька бормотала, что она не была уверена, но вот сейчас…

С ответом «Как?» пришлось дернуть ее трижды. Но потом она решилась:

— Если ты мне пообещаешь сделать все-все, что тебе скажут, и нигде не отступишь, я отправлю тебя к шикарному специалисту.

— Ты пугаешь меня, Юля, — замерла я. — Там что-то ужасное?

— Все относительно. Но надо будет пережить. Она просто нечто! Но с ней трудно. Поэтому она работает только по рекомендациям и с предупреждениями. Или ты готова на все, или даже не начинай!

— Я готова на все, — прошептала я завороженно, прижав руку к складке на животе.

Юлька явно успокоилась. Добавила, что специалист дорогой и она могла бы одолжить мне денег. Я отказалась.

В скайпе загадочный специалист именовался «Я ем — вы худеете!».

Мне надо было подготовиться к разговору. Подкрепиться…

Потом захотелось отложить звонок на завтра. Слишком много событий сразу. Хватит с тебя шоков, хозяйка, уговаривал сытый живот, лучше ляг, отдохни, посмотри в сети рецептик на ужин, ролик, как готовить штрудель…

Но я сказала вслух: «Я готова на все».

И написала:

«Здравствуйте. Мне посоветовала обратиться к вам за помощью в похудении моя подруга Юлия. Когда можно позвонить и проконсультироваться?»

В ответ быстро прилетело:

«Подготовьте платье, которое вам нравится. И позвоните».

Ни здрассьте, ни добрыйденьуважаемыйклиент!

«Я-готова-на-все».

Платье я выбрала быстро. Оно висело в чехле, еще с биркой. Оно мне нравилось. Я себе в нем — нет.

Решив, что все уже покатилось по наклонной, я нажала «Позвонить». Соединилось. Мое изображение повисло в квадратике сверху. У собеседника аватарки не было, камеру он не включал.

— Здравствуйте, — несмело сказала я.

— Ваша подруга вас предупредила? — бросился на меня строгий женский голос.

Я содрогнулась. Таким голосом хорошо командовать собаками на тренировках, а не с людьми разговаривать.

— Извините…

Рука потянулась к «Отключить».

— Второго звонка не будет, — заявил планшет.

Я отдернула руку.

— Теперь расскажите, как уже худели, на каких диетах сидели, какие упражнения не принесли результата.

Я открыла рот, но замялась. Ответить мне было нечего.

— Ну, все понятно… Встаньте. Отойдите назад, — командовал специалист. — Снимите футболку. Выпрямитесь, но ничего не втягивайте. Покрутитесь медленно.

Растерявшись, я послушалась и проделала все чисто механически, боясь перепутать действия. Лицо мое горело от неловкости. Пальцы нервно комкали трикотаж.

Пока я топталась, планшет осуждающе молчал. Думалось, что по другую сторону экрана кто-то кривит лицо «Ну, все понятно…»

— Все понятно! — объявил планшет, и у меня сердце в желудок метнулось, но там было занято. — Ничего критичного.

— Послушайте…

— Покажите платье!

Следовало сказать, что не надо грубить клиентам, которые деньги платят, но я подумала, что пока ничего не заплатила, да и о цене мы не разговаривали.

А вот Юльке я все выскажу!

Я полезла за платьем. Покрутила им перед планшетом.

— Давно покупали?

— На Новый год. Но не пришлось…

— Какой бренд?

— А при чем здесь…

Планшет ждал. Я обиделась и проворчала марку магазина.

Молчание. Я нервно дергала платье за воротник.

— С материалами работа стоит сорок тысяч.

Я забыла вдохнуть. Сорок тысяч!

Но тут же вспомнила, что рациональные советы учат нас общую стоимость делить на число употреблений, и уточнила:

— Это цена за программу похудения? А какая продолжительность?

— Это цена за одну встречу. С продолжительностью разберетесь сами.

Только за одну?!

Возмутительно! Я не готова к такому!

— Оплата после встречи. Встречу назначаю на завтра, на восемь.

«Ты готова на все», — подсказала стройная Юлька в купальнике, подмигивающая мне с воображаемого пляжа.

И я согласилась. На все.

Не жалела о согласии, когда диктовала адрес. Не боялась, что делаю что-то опасное, когда ложилась спать. Не говорила с утра, что ну его к чертям, не буду открывать, нет меня дома, и плевать на всяких грубиянок…

В дверь позвонили в восемь вечера.

Я открыла.

Слово «похудение» не увязывалось с тем шаром на ножках, который вкатился в прихожую. Я непроизвольно отступила.

Специалист в чужом доме не терялась. Она осмотрела прихожую цепкими глазками, стянула с головы тонкую шапку, обнажив черное каре, примятое и растрепанное одновременно.

— Кухня там? — полюбопытствовала она, кивая в сторону кухни.

Я стушевалась окончательно, промямлила что-то насчет «Пожалуйста, пальто…»

Проигнорировав и подвинув меня корпусом, она протопала в сапогах на кухню. За ней волочился чемоданчик на колесах. Раньше он прятался за объемами самого специалиста.

— Наследили, — вздохнула я.

Она вещала с кухни:

— У меня мало времени. Просто делайте что скажу и не задавайте вопросов.

— Да, меня предупреждали, — сказала я, вставая на пороге кухни. — Но, послушайте, я бы хотела…

— Закройте дверь и посидите в комнате. На кухню не заходите.

Мне стало не по себе. Подумалось о полиции — не вызвать ли? а что я им скажу? что впустила в квартиру женщину, а та не грабит и не убивает…

С ощущением собственной глупости я отступила в коридор, прикрыла дверь кухни.

Со времен первого курса не помню большего волнения. Я металась по комнате, гадая, что происходит на кухне. Телевизор на всех каналах показывал сущую ерунду. Одна за другой прибегали безумные идеи. Взять палку для селфи, высунуть ее в окно и снаружи подсмотреть, что делает этот шарообразный командир, было одной из самых невинных.

Немного справиться с тревогой помог пакетик сухариков, найденный в изголовье кровати. Под их хруст мучительные минуты проходили легче.

Открылась дверь кухни, и я подскочила на диване, торопливо стряхивая с себя крошки.

— Я закончила. Выходите! — раздалось волевое, и мне снова подумалось о тренировке собак.

Я вышла и сходу наткнулась на резкое:

— Мои деньги.

— А за что, простите? — натянуто спросила я.

Специалист прищурилась:

— Ваша подруга Юлия не спрашивала, встретилась со мной, расплатилась. Результат вы видели. Вот за свой результат и платите.

— Так ведь еще нет…

Она улыбнулась, толстые щеки наползли на глазки.

— Результат будет, не сомневайтесь, — она решительно протянула широкую ладонь. — Сорок тысяч!

Зря я ввязалась во все это. Хорошо еще, дальше кухни ее не пускала, сама все время была дома.

Мне казалось, что я делаю глупость, расплачиваясь. Но когда за этой особой закрылась входная дверь, я обрадовалась, что откупилась невеликой суммой. Новости почитаешь — мошенники у доверчивых граждан воруют сотнями тысяч! Я же отделалась малой кровью.

Самое время было выпить чаю. По телевизору найду что-нибудь интересное, и под трубочки с вареной сгущеночкой…

Открыв холодильник, я поняла, что меня облапошили не только на сорок тысяч. Сырки творожные, ветчинка в нарезке, красная рыбка, трубочки — ничего нет. Пустые упаковки.

Что, это чудовище «Я ем — вы худеете!» просто пришло и все сожрало в моем холодильнике?!..

Сверху что-то мелькнуло. Я вжала голову в плечи. Потом подняла взгляд.

На холодильнике светился небольшой планшет, но я его не покупала и туда не ставила. Он показывал мою кухню, мой стол… женщину со светлыми волосами, собранными в короткий хвост… в платье, том, моем, на Новый год.

Он показывал мне… меня. Со спины, но меня.

Я была на десять размеров шире.

И я ела.

Я шла к холодильнику, как всегда, как каждый вечер, как часто по ночам. Потом садилась на табуретку. Складка на шее сзади, поперек — светлый хвост…

Я ела.

Шла к холодильнику. Потом за стол…

Я-из-планшета снова села на табуретку — и вдруг платье лопнуло! Рвануло в правом плече, в лопатках, разошлось на талии, из дыры показался бледный заплывший бок. Дальше поползло, не удержав, треснуло на попе.

Я вздрогнула и выпустила из руки дверцу. Холодильник закрылся.

Экран планшета погас…

До полуночи я несколько раз приближалась к кухне, но порога не переступала. Когда стало совсем невмоготу, попила из-под крана в ванной. Не страшно. Не так страшно, как снова увидеть себя той!

Утром я пробралась к холодильнику на цыпочках. Зажмурившись, открыла дверцу.

Планшет не реагировал. Разрешал мне позавтракать…

Вскоре я сообразила — планшет замкнут на дверцу холодильника, включается после восьми вечера и показывает, какая я буду, если продолжу есть на ночь и ночью!

Мне было трудно справиться со страхом, с гневом, с жалостью к себе, голодной, скучающей в ночи по вкусненькому. Сосущее чувство гнало меня из-под одеяла на кухню. Там я натыкалась на суровых стражей: жестокий планшет, светлый хвост поперек складки на шее, лопающееся платье.

Они исправно побеждали — я захлопывала холодильник и отступала ни с чем…

В июне я вывесила пост: «Девочки, это я! И я в шоке!!!». И две свои фотографии.