Город под названием Метро

— Здравствуйте! Мне на шестьдесят поездок, пожалуйста.

Алиса невольно оторвалась от экрана телефона и подняла глаза. Её взгляд рассеянно выхватил пожилую женщину, стоящую возле кассы.

Женщина была невысокого, но и не маленького роста, аккуратно, чисто одетая, спокойная. На ней было серое, старое, но опрятное пальтишко, и кофейного цвета беретик, дополняемый таким же шарфиком, выглядывающим из ворота пальто. Рядом к стене была прислонена трость. Девушке показалась странной такая просьба от пожилого человека, да ещё и с больными ногами. Хотя… Какая разница. Её это не касается. Но это её. А вот Димку.,,

— Ха! Да куда тебе столько, бабуль? Ты ж, наверное, и так еле ноги волочешь, — раздался рядом громкий и неуместно весёлый молодой голос, за что его владелец тут же получил от Алисы тычок локтем в бок. — Чего? — возмутился парень. — Ну, ведь правда же! Ты чего меня тыркаешь? Посмотри — чего ей дома не сидится? Она ведь…

— Да какое тебе дело?! — неожиданно зло набросилась на него девушка. — Сколько бы ни было — значит, нужно человеку. Твои шутки здесь совершенно не уместны.

Почему-то ей вдруг стало очень неприятно и стыдно за своего друга. Она обернулась к женщине и, почувствовав, что краснеет, сбивчиво произнесла:

— Простите его, пожалуйста. Он дурной совсем. Не обращайте внимания. Извините.

Женщина равнодушно и спокойно оглядела Димку, потом перевела взгляд на Алису и внезапно светло улыбнулась. В этот момент она так напомнила девушке её бабушку несмотря на то, что внешне была совершенно другой. Только улыбка и тёплый взгляд были те же. И Алисе за своего приятеля стало стыдно вдвойне.

— Ничего страшного, — ответила ей женщина. — У меня у самой два внука, правда, помладше. Но я знаю, какими сейчас могут быть молодые люди. И понимаю, что он ни со зла. Просто воспитан по-другому.

Алиса невольно улыбнулась в ответ на светлую улыбку женщины и повернулась к Димке с твёрдым намереньем откусить ему голову.

— Ну, что ты вечно со своим языком лезешь, куда не просят! — возмутилась она тихо.

— А что такого-то? — вконец разобиделся он. — Ты со своим интеллигентным воспитание достала уже!

— Достала — не достала — неважно. Ты людей обижаешь. Может, она не для себя покупает. Может, попросил кто.

В этот момент звонкий сухой стук разнёсся по огромному залу. Девушка даже подпрыгнула от неожиданности. А Димка внезапно наклонился, поднял неловко оброненную трость и подал её смутившийся женщине. Та благодарно кивнула и вдруг произнесла:

— Верно, не для себя. Точнее, не только для себя. — Она хитро наклонила голову. — Всего доброго, молодые люди. — И прихрамывая на левую ногу, направилась к пропускным турникетам.

Девушка проводила её взглядом, вздохнула и снова погрузилась в телефон. Но настроение было испорчено, и ковыряться в гаджете больше не хотелось. Димка, в свою очередь оплатив проезд себе и подруге, несколько раз пытался развеселить её, потом понял, что это абсолютно дохлый номер, и в итоге тоже замолчал.

По какой-то причине этот случай долго не выходил у Алисы из головы. И в конце концов, девушка решила, что виновато именно странное «сходство» женщины с её бабушкой. Но всё же ей удалось собраться с мыслями и вернуться из воспоминаний в реальную жизнь, потому как летать в облаках на семинаре по политологии было очень и очень чревато — преподаватель имел сногсшибательную память…

Как-то спустя несколько дней Алиса сидела в вагоне метро, украдкой позёвывая и мечтая о том, что сегодня после универа приедет домой и первым делом хоть немного вздремнёт. Прошедшая неделя выдалась напряжённой, и организму девушки очень требовалась подзарядка, моральная и физическая. Вот до физической она сегодня вечером и собиралась дорваться. А пока ей, как всем окружающим, предстоял последний рывок — прожить пятницу. Хорошо ещё, что в универе ей сегодня нужно было быть только ко второй паре. Час пик давно миновал, и в метро было относительно спокойно.

Димка не звонил уже два дня, возможно обиделся. Но и Алиса ему звонить тоже пока не спешила. Дима иронично называл её «королевишной». Может быть, и заслуженно. Но сейчас ей не хотелось его видеть. И пусть он был добрый баламут, но иногда его отношение к людям, его прямолинейность на грани хамства её откровенно возмущали и даже вызывали некоторое раздражение. И как девушка себя не уговаривала, не твердила самой себе, что зато он надёжный и весёлый, в этот раз легче не становилось.

Так, пристроившись в уголке коричневого вагонного дивана, нахохлившись, точно маленький воробушек, Алиса тихонечко дремала, покачиваясь в такт поезду и в полудрёме лениво перекатывая в голове мысли, словно бильярдные шары. И вдруг на одной из остановок кто-то словно толкнул девушку под руку. Она заполошно вздрогнула и открыла глаза, устремила взгляд на перрон, пытаясь прочитать название подъезжающей станции, а затем, переведя взгляд на двери вагона, с изумлением подняла брови.

В вагон вошли двое мальчишек, примерно восьми и двенадцати лет. Младший, светловолосый, практически не высовывал нос из экрана телефона, только изредка поглядывая себе под ноги, видимо, чтобы не споткнуться. Старший, с каштановой шевелюрой, шёл за его спиной, держа руку на его плече и как бы контролируя и направляя движение брата. У него в ладони тоже был телефон, но сейчас он что-то говорил, склонив голову к опирающейся на его локоть женщине. Девушка сразу узнала в ней свою недавнюю знакомую. То же серое пальтишко, тот же кофейный беретик с шарфиком и та же тросточка. И в этот раз, видимо, ещё два внука в комплекте.

Алиса поднялась, уступая женщине место. Та взглянула на неё, машинально пробормотала «спасибо» и присела на потёртое от времени сиденье. Мальчишки встали рядом, в уголке напротив дверей. Как раз рядом с Алисой.

— Осторожно! Двери закрываются! Следующая станция «Славянский бульвар», — прозвучал приятный женский голос, и поезд тронулся, набирая скорость.

Оба брата тут же погрузились в экраны телефонов.

Дремать стоя было не очень удобно. Поэтому Алиса, ещё раз украдкой взглянув на женщину, рассеянно уставилась в окно вагона, за которым мимо проносились тоннели метро. Они размазывались в длинные серо-чёрные полосы, а набираемый скоростью звук всё больше и больше закладывал уши. Время, казалось, размывалось и растягивалось вместе с мчащейся мимо подземкой. И люди в вагоне покорно ждали, когда оно снова соберётся в единый момент, достигнув следующей станции. Пока же пассажиры стояли и сидели, мчась по его венам, покачиваясь в такт биению сердца московского подземелья. Кто-то тихо дремал, прикрыв глаза. Другие — просто сидели и, наверное, думали о чём-то своём, что было для них важным в эти минуты. А некоторые — коротали время в нереальности своих телефонов, читая, играя, слушая музыку.

Наконец, скорость начала снижаться, диктор объявил станцию, и сквозь стихающий гул в ушах неожиданно пробился женский голос:

— Дети!..

Мальчишки обернулись к бабушке, и старший чуть раздражённо откликнулся:

— Что?

Но женщина, совершенно не обратив внимание на его недовольство, улыбнулась и кивнула головой в сторону подъезжающей платформы. Алиса тоже невольно перевела туда взгляд.

В неярком освещении подземного зала, придававшем слегка дымчатый, сероватый оттенок окружающему, очень приятный, кстати, похожий на мерцание чёрного жемчуга, мимо проплывали и останавливались удивительно-необычные фонари. Они приветливо склоняли над широкой платформой свои высоко поднятые головки сияющих белым светом светильники. Массивные витые стебли-опоры вырастали прямо из каменного пола. И целые букеты соцветий, напоминающие то ли подснежники, то ли ландыши, своими зелёными узкими листьями поддерживали округлые лавочки. А над спинками-шпалерами сидений задорно красовалась надпись «Славянский бульвар». Поезд прибыл словно не на станцию, а на аллею парка. Возможно даже неземного.

Младший из братьев тут же изумлённо выдал:

— Ух ты! Это что? Это такие станции бывают?!

Женщина улыбнулась и, хитро прищурившись ответила:

— Бывают.

Алиса бросила взгляд на старшего парнишку и увидела, что он тоже оторвался от телефона и разглядывает платформу.

— Славянский бульвар, — прочитал он негромко и снова равнодушно опустил голову к экрану. Женщина покачала головой.

— Нравится? — спросила она мальчишек.

— Нравится, — пробубнил старший, а младший распахнул глаза и почти одновременно с братом по-детски непосредственно выдал на весь вагон:

— Ага!

Женщина поудобнее устроилась на сиденье и, не переставая улыбаться, устремила взгляд на закрывшиеся двери и отъезжающую платформу.

— Посмотрите, на что похоже? — вдруг обратилась она к ребятам. В тот момент поезд въезжал в чёрный тоннель, набирая скорость, становясь подобным то ли машине времени, то ли космическому кораблю, прорезающему космос. Младший пожал плечами.

— На прыжок в гиперпространстве, — подал голос старший, бросив взгляд на проносящиеся мимо стены метрополитена.

Женщина хмыкнула и замолчала. Младший ещё какое-то время смотрел в сторону исчезнувшей в темноте станции, потом поднял телефон к глазам и опять погрузился в игру.

Поезд нёсся дальше, останавливался, впуская и выпуская людей, и опять ускорял ход. Но скоро сквозь гул утекающего пространства снова послышался женский голос:

— Дети!

На этот раз глаза подняли ни только они. Кто-то из сидевших или стоявших рядом пассажиров тоже невольно отвлёкся от своих занятий или сонно проморгался. Мальчишки вопросительно воззрились на бабушку, а та снова молча кивнула в сторону окон.

— Станция «Киевская». Переход на кольцевую и Филёвскую линию, — возвестил диктор.

Выплывающая из темноты станция очень напоминала дворец. Замелькали лепные ажурные барельефы. За ними быстро, но всё же позволяя себя осознать, а постепенно и рассмотреть, появились настенные медальоны, расписанные ярко-радужными городецкими цветами. Когда поезд замер, открывая двери, ребята стояли и сквозь арку выхода разглядывали роскошный зал платформы. Старший — более отстранённо и равнодушно, как взрослый; младший — вытягивая шею и даже приоткрыв рот от изумления. Белые стены со сводчатым потолком, с которого спускались красивые многорожковые люстры. Потемневшие от времени, но всё ещё величественные фрески, заключённые в белые лепные рамы-розетки. Подчёркивающие торжественность и невесомость тех самых рам, яркие объёмные бордюры на массивных колоннах. От всего этого просто захватывало дух.

Внезапно младший обернулся и спросил:

— Ба, а много ещё таких станций в метро?

— У-у-у, даже не представляешь, сколько, — протянула женщина, сдерживая смех.

— И что, все такие?

— Ну, все, не все… какие-то попроще, какие-то повеселее, но вот таких, необыкновенных, всё же много.

Мальчишка подумал, сунул в карман телефон.

— А следующая станция какая?

— Следующая? — хитро прищурилась женщина, и тут же, опережая её, диктор известил:

— Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Смоленская».

Бабушка наставительно подняла вверх указательный палец и округлила губы в беззвучном «О!» Малец хихикнул и напряжённо стал ждать начала движения поезда, нетерпеливо вглядываясь в набегающую темень снаружи. Но когда они подъехали к следующей станции, ничто в торжественном и спокойном белом с песочными элементами оформлении перрона не показалось ему интересным. Ни резные бордюры под потолком, ни собранные в рядки высокие светильники над низкими мраморными скамьями. На его мордашке отразилось разочарование. Мальчик порывисто вздохнул и полез в карман за телефоном.

Женщина едва заметно усмехнулась, но опять ничего не сказала. Однако при приближении к следующей станции некоторые из находившихся недалеко пассажиров невольно заулыбались и даже тихо засмеялись, когда сквозь шум останавливающегося поезда стало слышно:

— Дети!

Оба как по команде подняли взгляды на стёкла вагонов, и невольно одновременно потянулись следом за скользнувшим назад тёмным изваянием моряка, присевшего на постаменте, прислонясь спиной к проходной арке; потом женщины с малышом, так же подпирающей плавный арочный свод; молодого парня с мячом; мужчины с книгой и дальше другого, лохматого и бородатого, с винтовкой за спиной, и ещё, и ещё… Вот уже совсем медленно уплыла назад женщина, возле ног которой застыл петух с высветлевшей головой. Но вот вагон остановился, дверь открылась и младший ахнул от избытка чувств.

— Ой, смотри!

А старший вдруг светло улыбнулся и растаял:

— Пёся!

— Станция «Площадь Революции». Переход на станцию «Театральная», — тем временем раздалось из динамиков.

— Бабуль, давай выйдем ненадолго! Пожалуйста! — схватил младший внук бабушку за рукав. Он не сводил глаз с большой покрытой бронзой собаки, сидевшей рядом с пограничником. Морда, правда, у неё вытерлась от тысяч касаний человеческих рук и стала белой, но менее «живой» и любимой обитателями подземки от этого не стала.

Женщина, негромко смеясь, ответила:

— Обязательно выйдем, но не сейчас. В следующий раз, когда будет время. А если захотите, ещё куда-нибудь скатаемся.

— Хотим! Хотим! — энергично закивал мальчишка. — А когда мы поедем?

— Ну, не знаю… Может, в выходные, — решила она и, внимательно посмотрев на братьев, добавила: — Если Ваши телефоны вас опять не покорят…

Старший брат снова молча хмыкнул, но глаза его по-прежнему провожали всё быстрее убегающий назад платформу, такую удивительную и необычную для него и его братишки. «Надо же, — подумала Алиса, — ребята, похоже, выросли в Москве, но кроме школы, интернета, телевизора и видеоигр мало что видели. Вся жизнь почти — сплошная виртуальная реальность. А что вокруг столько интересного и удивительного, живыми руками людей сделанного — и не в курсе...»

Постепенно вой эха разгоняющегося поезда и неровный перестук вагонных колёс заглушил разговор бабушки и внуков. Алиса стояла рядом, больше не слушая их, но продолжала улыбаться, думая о сегодняшней, такой необычной поездке…

На Семёновской девушка вышла из вагона и, как оказалось, вместе с ней на выход направилась и женщина с внуками. До начала занятий оставалось ещё больше часа, и Алиса, бегом поднявшись по эскалатору, позволила себе задержаться возле газетного развала. Приближаясь к выходу из подземки, она снова услышала знакомый мальчишечий голос. Видимо, пока она разглядывала яркие обложки, решая, что бы такое приобрести, её попутчики умудрились добраться до финиша первыми и теперь бодро топали впереди. На этот раз женщина что-то негромко шептала, склонившись к уху старшего внука. А тот, придерживая её под руку, улыбался и согласно кивал. Младший всё это время пытался вклиниться в их беседу, нетерпеливо стараясь тоже добиться внимания бабушки. Наконец, она повернулась к младшему, и Алиса, поравнявшись с ними услышала совершенно серьёзным тоном заданный вопрос:

— Ба, а мы ещё когда-нибудь на метро поедем?

Девушка с улыбкой взглянула на мальчишку, потом перевела взгляд на женщину, и та вдруг тоже улыбнулась ей как старой знакомой, подмигнула и сказала:

— Обязательно поедем. У нас ещё целых пятьдесят семь поездок в запасе. По девятнадцать на каждого. Я вам ещё радужную Новослободку покажу, и выставки на «Воробьёвых горах» посмотрим, и на фонтан на Римской поглядим, и по подземному саду на Тропарёво прогуляемся. Мы втроём ещё много куда съездим. Ведь там внизу — целый город под названием «Метро»…