Болтовня на дороге

Андрей громко вздохнул и потянулся в бардачок за сигаретами, стиками здесь не обойтись. Он всегда много курит, когда нервничает. Сейчас даже больше, чем прежде. Нет, конкретно сигарет и впрямь не так уж много, но, если брать в расчёт и iQOS, то количество прогоняемого через лёгкие дыма существенно возросло. Вот такая вот борьба с никотиновой зависимостью. Всё равно что похудения ради тарелку котлет заменить тазиком куриных грудок.

Андрей взял телефон, глянул на время. Не понятно, зачем, если можно посмотреть на приборной панели. Опять же — нервы. Обычно к этому часу он уже на полпути на работу. Он терпеть не может опаздывать, особенно по чужой вине. Знал ведь, что эта услуга обойдётся боком. Надо было сказать ей прямо, но ссориться не хотелось. Отказ непременно привёл бы к ссоре.

И это бесит. Почему, если ты мне не друг, значит — мой враг? Если не помогаешь, выходит — мешаешь. Не согласен со мной — ты против меня. Если не хочешь идти навстречу — втыкаешь палки в колёса. Не хвалишь и не поддерживаешь — оскорбляешь. Не нужно мне твоих «неплохо» и «хорошо», хвали меня, чёрт возьми. Какие, к чёрту, «подумаю» и «посмотрим»? Дай мне слово! Обещай здесь и сейчас! А потом с тебя требую так, будто ты не услугу мне оказываешь, а долги возвращаешь.

Вот она, вышла-таки из подъезда, идёт к машине. Гордая и самоуверенная. На размалёванном лице всё написано. Конечно она опоздала, на макияж ушло минут двадцать, наверно. А теперь идёт тут вся из себя важная. Осанка и походка тому в подтверждение. Даже не пытается спешить.

Андрей сделал последнюю затяжку, прежде чем выкинуть сигарету.

— Фу, как у тебя тут накурено, — пожаловалась Маша, едва сев в машину. — Я вот никому у себя курить не позволяю.

— А я вот совсем не против, можешь курить.

— Я не курю, — заявила она таким тоном, будто её оскорбило само предположение о том, что она может курить.

— А, ну, тогда понятно, почему ты никому курить не позволяешь. Как говорится, ни себе, ни людям.

— Нет, — подчеркнув интонацией, протянула она. — Запах въедается в обивку, его потом ничем не выведешь.

— Ну и пусть.

— Что значит, ну и пусть? А продавать ты её как собираешься?

— Я её для себя покупал, а не для будущего владельца.

Маша демонстративно задрала вверх бровь. Андрей мысленно про себя дополнил её диалог: «Ну, ты что, не понимаешь, что курить — это плохо!» Она и в офисе всех давно достало своей борьбой с курильщиками. Считает, что раз уж она не курит, то и все вокруг обязаны бросить. А если ты куришь, значит — совершаешь самую большую ошибку в своей жизни, и непременно должен об этом знать.

Ещё она топит за полезное питание, занятие спортом, заботу об экологии, раздельный сбор мусора, и вообще, вся такая из себя прогрессивная и современная, что аж блевать охота от её речей. Всегда с радостью упрекнёт другого за несоответствие её высоким идеалам.

— Давай, хотя бы окно откроем.

— Машина только-только нагрелась. Я что, зря печку гонял?

— Мне дышать нечем.

— Носом дыши.

— Что?

— Ничего.

Андрей подавил в себе желание высказать всё, что думает. Открыл окно. К тому моменту они как раз выбрались на дорогу. Какое-то время ехали в напряжённой тишине, а потом упёрлись в пробку. Ничего нового, Андрей уже привык, эту картину изо дня в день наблюдает. Маша, казалось бы, ездит той же дорогой, но отчего-то ей неймётся, ёрзает на сиденье, вертит головой.

— Что ты стоишь? Уходи в правый ряд.

— Зачем? Он для тех, кто поворачивает. Вон знак висит — из правого ряда только направо.

— Ну стой, стой. Тебя не пойми, то ты спешишь, то в пробке стоишь, когда её объехать можно.

— Объехать пробку? Ах да, это ведь всё дурачьё, стоят тут в правильном ряду, добросовестно ждут своей очереди. Нет уж, это не для нас, мы их объедем. Мы-то спешим, а они пусть постоят. Им спешить некуда.

— Что ты из себя тут корчишь?

— Ничего я не корчу, меня просто напрягают такие водители, которые сперва едут по ряду, предназначенному для поворота, а потом вклиниваются у меня перед носом. Мало того, что лезут вне очереди, так ещё и проезд перегораживают тем, кому и вправду направо поворачивать нужно.

— Да все так делают.

— Нет, не все. Присмотрись, большинство стоит в правильном ряду. Ждут спокойно, никуда не лезут.

— Зачем стоять, если можно ехать?

— Скажи, а в магазине ты тоже без очереди лезешь? Нет? А почему? Зачем в очереди стоять, если можно обойти?

— Ха-ха.

— Никто не любит пробки, все хотят скорее проскочить, но объезжая пробку ты делаешь ещё хуже. Ты же понимаешь, что только тормозишь движение, вклиниваясь из соседнего ряда? И люди, которые спокойно ждут в правильном ряду, вынуждены из-за тебя стоять ещё дольше.

— Хватит мне тут мораль читать, — сказала она, видно, забыв, что сама учит жизни весь офис. — Их никто не заставляет, могут так же перестроиться.

— И что, от этого все быстрее поедут? Дальше-то всего один ряд. Быстрее ты доедешь только до сужения, а потом только замедлишь траффик. Мы бы быстрее ехали, если бы не приходилось притормаживать и пропускать тех, кто лезет из соседнего ряда.

— Ну, так ты пойди, расскажи им, научи правильно ездить.

Андрей тяжело вздохнул, сделал громче музыку.

— А другого ничего нет? Я такое не слушаю.

— Нет, — ответил сквозь зубы Андрей.

— Можешь тогда тише сделать?

Андрей сделал. Сделал молча, но в мыслях обнёс Машу отборным французским матом. Нервы начинают сдавать, а тут ещё на подъезде к следующему перекрёстку какой-то торопыга пытается скорей до поворота проскочить по обочине. Мигает фарами, сигналит, чтобы народ расступился. Андрей принципиальный, он едет строго по полосе, на встречку не лезет. Тот не унимается, зажал клаксон и сигналит, как ненормальный.

— Да пропусти ты его.

— Куда?

— Он повернуть хочет.

— Я понимаю, но здесь одна полоса.

— Ну вон, налево прижмись.

— Мне что, пересечь двойную сплошную, вылезти на полосу встречного движения, рискуя попасть в ДТП по своей вине и лишиться прав? И всё ради того, чтобы он доехал до поворота на полминуты быстрее? Зачем мне это?

— А как же: не загораживать проезд тем, кто поворачивает? — с насмешкой спросила Маша, пародируя речь Андрея.

— Это другой случай. Ты что, разницы совсем не видишь? Там было две полосы и водители, которые ехали прямо, занимали ряд, предназначенный для поворота. А здесь всего одна полоса.

— Из-за тебя тут этот писк на всю округу, а ещё самое утро.

— Так это ж он пищит, а не я.

— Ты можешь это прекратить.

— Он тоже. И нарушаю-то не я, а он. Ему достаточно просто соблюдать правила.

— Какие правила?

— Ездить по обочине, вообще-то, нельзя, как и сигналить в черте города для привлечения внимания.

— Ну, тогда у нас весь город — нарушители.

— Это не оправдание. У нас народ какой-то нервный, чуть что, сразу сигналят. Я как-то раз такую дичь видел. У меня во дворе двое немых, пьяных вусмерть, посреди дороги о чём-то бурно спорили на языке жестов. Не понять, что они немые, было попросту невозможно. Подъезжает мужик, они мешают ему проехать. Что ты думаешь, он сделал?

— Посигналил?

— Да! Он сигналил им, чтобы они отошли. Удивительно, но это не помогло. Зато весь двор на уши поднял. И такое постоянно. Не с немыми, конечно. Но на выходных всякий раз меня будит какой-то недоумок, который сигналит в восемь утра.

— Да, идиотов у нас хватает. С этим ничего не поделаешь.

— Я бы сделал клаксон платным. Хочешь сигналить, отчихли соточку. Уверен, тогда бы меньше сигналили по пустякам.

— И попадали бы в ДТП от жадности.

— Я бы пошёл ещё дальше и модернизировал автомобили, чтобы за нарушение ПДД сразу же штрафы прилетали.

— Ага, и сразу же со счёта в банке списывали.

— Точно!

— Да ну, это нереально. У нас вот эру-глонасс ввести не смогли. А ты тут об автоматическом штрафовании.

— В чём сложность-то? Мне навигатор говорит, когда я превышаю. Вон, в Америке или в Европе уже есть такое, что перед запуском машины нужно дыхнуть в алкотестер, а если в ДТП попал, тебе звонят, спрашивают, всё ли нормально. Я уж молчу про автомобили на автопилоте. Так что фигня это всё. Сделать можно что угодно, было бы желание. У нас просто никто ничего делать не хочет. Всех, видимо, всё и так устраивает.

Вскоре добрались до трассы. Наконец-то поехали с нормальной скоростью. Ну, то есть как, Андрею нормально, а Маша сидит, кривит губы, чем-то недовольна.

— Что ты плетёшься? Мы так опоздаем.

— Мы бы не опоздали, если бы ты вовремя вышла.

— Мне надо было дочку в школу собрать.

«Ну да, и макияж тут совсем ни при чём. Ребёнок виноват, конечно-конечно».

— Могла пораньше встать.

— Тогда проще было бы уже совсем не ложиться. Может, ты не будешь учить меня жить, а?

— Может, тогда и ты не будешь учить меня машину водить? Я за рулём уже пятнадцать лет и не помню, когда в последний раз в ДТП попадал.

Маша промолчала, но по лицу видно, что обиделась. Намёк был столь очевиден, что не заметить его невозможно. Видно, что хочет ответить. Теперь уже она мысленно материт Андрея. Собственно, уже не в первый раз за время пути. И нравоучения его на Машу не подействовали. Они вообще редко действуют, чаще вредят.

Андрей адепт осторожного стиля вождения. Если на трассе установлен знак «80 к/м в час», Андрей будет ехать строго согласно правилам. Всё, как положено. Не потому, что штрафов боится, а потому что верит в правила, в необходимость их полного беспрекословного соблюдения. Даже, если после ремонта дороги временные знаки убрать забыли, он всё равно будет плестись под писк клаксонов. Эх, ему бы в Норвегии родиться.

Маша, напротив — терпеть не может медленной езды. Ей главное быстрей добраться, и это волочение со скоростью беременного мула раздражает её больше, чем сосед за стеной, который каждый вечер сверлит стену.

Когда очередной водитель обогнал их и заглянул в окно со злобным взглядом — а так как у Андрея японка, то смотрят все объезжающие их прежде на Машу, — она не выдержала:

— Да поднажми ты!

— Куда? Не видишь что ли — впереди машина?

— Так обгони.

— Зачем мне его обгонять? Там вон подъём сейчас будет, я начну замедляться.

— Ну так газани.

— Я не люблю газовать в горку, так бензин в трубу улетает. Поднимемся, машина легко пойдёт, тогда и обгоню.

— Мы так на работу опоздаем.

— Я каждый рабочий день так езжу и до сих пор не опаздывал, знаешь ли. Мы опоздаем не потому, что я медленно еду, а потому что кто-то из дома не мог вовремя выйти. Сколько ещё тебе говорить?

— Ты теперь всю дорогу из-за этого гундеть будешь? Я тебе уже сказала, меня дети задержали. Но мы не опоздаем, если ты поднажмёшь. Нам нагонять надо.

— Слушай, я за рулём, а не ты, и значит, только я несу ответственность, если что-то вдруг — тфу-тфу — на дороге случится. А так же за твою жизнь, вообще-то. Так что никогда не говори водителю, как он должен водить. Ты не сможешь взять на себя ответственность, что бы ты там ни заявляла. Знаете, товарищ полицейский, да, это он сбил ребёнка, но он спешил, потому что я его подгоняла, так что не вините его, это я во всём виновата. Так, да? Нет уж, я не стану нарушать правила только из-за того, что мы на работу опаздываем.

— Я не говорю тебе нарушать…

— А что ты говоришь?

— Говорю: едь нормально, а не плетись как черепаха. У тебя движка ещё не забыла, какого это — рычать?

— И как же это — нормально? Скакать из ряда в ряд как вошь, топить в горку, насилуя движку, и резко тормозить, чтоб аж глаза из орбит вываливались? Гонять, подрезать — это нормально, да?

— Нормально — это значит, ехать как все.

— Нет, Маша, нормально ездить — это ездить по правилам. Если все вокруг нарушают, это не значит, что тебя не оштрафуют. И штраф — ещё не самое страшное, что может случиться. Так что нет, я не собираюсь нарушать только потому, что все вокруг нарушают.

— А, ну да, прости, я просто не сразу поняла, что все сигналят и в окна тебе заглядывают в знак одобрения.

— Не нужно мне их одобрение. Я не нарушаю, это они нарушают. Я езжу по правилам. Вот ещё, буду я смущаться из-за того, что вожу как положено. Это им должно быть стыдно из-за того, что нарушают. Законопослушный водитель не должен испытывать неудобство из-за нарушителей. Хочешь носиться, езжай на гоночный трек. А это дорога общего пользования, изволь соблюдать ПДД.

— Да где нарушение-то? Здесь можно сотню ехать.

— Нет, это не штрафуемый предел, а не разрешённая скорость. Разрешённая скорость здесь восемьдесят километров в час.

— Но ты-то шестьдесят плетёшься!

— То есть, ехать на двадцать километров быстрее можно, а на двадцать медленнее нельзя? Вообще-то, наоборот. Это же ограничение максимальной скорости, а не минимальной. Ты вообще статистику смертности у нас на дорогах видела? Если все так замечательно и правильно ездят, откуда тогда столько трупов при ДТП? Нет уж, ездить как все — значит, продолжать губить жизни. Хватит, пора разорвать этот порочный круг.

— Отличная речь. Когда в президенты автотрассы баллотируешься? Проголосую за тебя, если доставишь нас на работу вовремя.

— Вот вы, фанаты быстрой езды, почему в гонках не участвуете? Их ведь и для любителей устраивают, сам видел. Что ж вы на дороге-то самоутверждаетесь, когда с вами никто не состязается. Участвуй в гонках, подтверждай свой высокий водительский класс там, а не здесь.

— Машину жалко, знаешь ли.

— Ах машину жалко? А на дорогах в ДТП из-за быстрой езды машины не бьются, да? Притом не только свои, но и тех, кто на участие в гонках не подписывался.

Андрей перестроился в соседний ряд и обогнал впередиидущий длинномер.

— Аллилуйя! — крикнула Маша, вскинув руки. — Мой голос — твой.

Андрей закончил манёвр и вернулся в соседний ряд.

— Зачем ты перестроился? Впереди ещё грузовик. Ехал бы уже по левому ряду.

— Левый ряд — для обгона.

— Ну вот и обгоняй.

— Приближусь, тогда и обгоню. Нельзя просто так ехать в левом ряду, он не для этого. Меня вообще бесят те, кто занимает левый ряд, просто потому, что он им больше нравится.

— Да тебя, смотрю, вообще все бесят.

— Нет, не все. Ты присмотрись, адекватных водителей на дороге всё ж больше. И они, к слову, тоже хотят обгонять тихоходов. Как вот мне это делать, когда на соседней полосе за мной какой-то хрен маячит, и не поймёшь, толи он обгоняет, толи просто едет по левой полосе. А езда по крайнему левому ряду, к слову, запрещена, он для обгона. Обгонять по правилам и так непросто, когда мимо тебя на сверхзвуковой проносятся, а тут ещё и эти… Что вот он едет практически вровень со мной? — спросил Андрей, глядя в левое зеркало.

— А ты поравняйся с ним и загляни в окно.

— Терпеть этого не могу. Это какая-то невоспитанность.

— Чёрт, сколько тебе лет? Тебе ж, по-моему, лет тридцать пять, а говоришь как старик, и ездишь аналогично.

— А все старики, по-твоему, ездить не умеют, да? Вот эти, которые всю жизнь за рулём, умудрённые опытом — вот они ни черта в вождении не смыслят. Дай тебе волю, ты бы их научила, конечно.

— Да не в опыте дело. В старости просто уже реакция не та.

— У тебя вот с реакцией всё в порядке должно быть, кажется. Что ж ты тогда не среагировала и в машину вмазалась?

— Не успела.

— Ну, тогда, может, не стоило так нестись и обгонять по встречке, раз уж ты не успеваешь, а?

— Я бы не обгоняла, если кое-кто ехал с нормальной скоростью.

— С нормальной скоростью? Нарушая, то есть? Знаешь, я бы на твоём месте вообще никому не давал советов по вождению. Тебя, как бы, прав лишили.

— Ты охренел что ли? Из-за тебя меня прав лишили!

— Из-за меня?! Ты это сейчас серьёзно? Ты меня винишь в том, что в ДТП попала? Это я что ли заставлял тебя обгонять по встречной через сплошную?

— Ещё раз для одарённых повторяю: я бы не обгоняла, если бы ты не плёлся!

— Стало быть, виновата не ты, когда нарушала правила, а я, потому что их соблюдал? Всё верно, я ничего не перепутал? И зачем ты вообще меня обгоняла? Там ехать оставалось пять-десять километров. Сколько бы ты выиграла, двадцать секунд? А сколько проиграла? Два года без прав, сутки потеряны, штраф в ГАИ, за страховку потом накрутят, и всё ради того, чтобы добраться до работы чуть-чуть быстрее, правильно? И ты до сих пор считаешь, что всё делала правильно?

— Может, хватит мне соль на рану сыпать? Мне вообще-то и так очень тяжело без машины, а ещё ты тут. Ты вот не подумал о том, как мне теперь детей возить? На такси кататься вообще ни разу недёшево, а на автобусе… Ты сам-то давно в последний раз на автобусе куда-то ездил? Автобусы не для людей. Не для людей с детьми, уж точно.

— А почему, собственно, я должен об этом думать? Почему ты об этом не подумала, когда правила нарушала? Так как ты ездишь — рано или поздно это бы случилось.

— Знаешь, как-то вот ездила до сих пор и ничего.

— Ничего, ничего, а потом — раз! — и ДТП. Соблюдала бы ты правила, этого бы не случилось.

— А, ну да, водители, вроде тебя, которые плетутся как черепахи, в ДТП никогда не попадают, да?

— Нет, почему же, попадают. В них врезаются те, кто не соблюдают правила. Вот тот, в которого ты влетела, ничего не нарушал, например, ехал себе тихо-мирно, и тем не менее. И ему теперь тоже детей на автобусе возить. Пока страховку выплатят, пока машину починит. Заметь, страдает он не по своей вине. Так что, как видишь, никто не застрахован от ДТП. Вот если бы все-все-все соблюдали ПДД — тогда, да. А у нас ведь многие их и вовсе не знают. Такое чувство, что только из автошколы вышли, тут же всё забыли. Знаешь, я бы вообще заставил всех пересдавать на права каждые десять лет. Хотя бы теорию.

— Ага...

— А что такого-то? Я вот пару лет назад интереса ради тесты решал. У меня пять ошибок было. Пять! Я теперь каждый год перечитываю. Думаешь, многие так заморачиваются? От опасной езды умирает больше людей, чем от огнестрельного оружия, но на огнестрел нужно сдавать экзамен каждые пять лет, а на права один раз сдал и всю жизнь ездишь. Это неправильно.

— Я же тебе говорю, мой голос — твой. Когда выборы?

— У меня отец сдавал на права, когда у нас в городе ни одного светофора с дополнительными секциями не было. Знаешь, как он удивился, узнав от меня, что — оказывается! — поворачивая по дополнительной секции, нужно уступать тем, кто едет на основной сигнал светофора. И что нельзя поворачивать направо из левого ряда, а налево из правого — это его тоже очень сильно удивило. Он просто привык к тому, что все так ездят. Многие правил уже и не помнят, а кое-кто их и не знал, потому что купил права и даже не удосужился полистать перечень правил.

— И что ты думаешь, меньше покупать права будут? Да как бы ни так. Просто гаишники будут больше зарабатывать на взятках за пересдачу.

— Сейчас с этим строже.

— И, тем не менее — покупают.

— Ну, борьба с коррупцией — это уже другой вопрос.

— Ты хоть представляешь, что начнётся, если ввести обязательную пересдачу? Сколько у нас владельцев оружия и сколько автомобилистов. Будет то же самое, что с техосмотром: что его проще купить, чем самому проходить.

— Да, ты права. К чему эти ненужные хлопоты? У нас ведь всё отлично, ни о какой высокой смертности на дорогах и речи нет.

Устав от пререканий, какое-то время ехали, наслаждаясь тишиной. Андрей был бы рад ехать так, в блаженной тиши, вплоть до самой работы. Ещё бы и шторкой от Маши отгородился или назад её пересадил, лишь бы не созерцать эту ехидну, пусть даже краем глаза. Она, будто, сам воздух отравляет, ему даже сидеть с ней рядом неприятно.

— О! Остановись-ка у пит-стопа, кофе хочу, — заявила она вдруг.

— Какое кофе? Мы ведь опаздываем.

— Уже опоздали, а я кофе хочу, мне нужно взбодриться.

— Ты меня всю дорогу подгоняла, чтобы кофе успеть купить?

— Мы уже опоздали твоими стараниями…

— Моими стараниями?! Я, кажется, уже говорил из-за чего мы опоздаем. Говорил ведь?

— Да, три раза. Хватит уже бухтеть, и так от тебя голова болит. Кофе хоть немного подлечит.

Андрей остановился у пит-стопа. Пока Маша заказывала кофе, он закурил.

— Ты что, собираешься при мне курить? — спросила он, сделав заказ. Глаза при этом вытаращила дальше некуда, как бы они из глазниц не выпали.

— Да, у меня на тебя уже нервов не хватает. Сигарета меня подлечит, — передразнил Андрей.

— От сигарет у тебя почернеют зубы и лёгкие.

— Что, станут такими же чёрными как твоя душонка?

— Потуши, — сказала Маша с угрозой.

— Да вот ещё.

— Или потуши, или выйди, покури на улице. Я не хочу дышать тут твоим никотином.

— Ты меня из моей же машины выгоняешь? Ты вконец обнаглела что ли?

— Это мои лёгкие.

— Ну, так выйди и подожди кофе на улице, а я пока покурю.

— Там холодина.

— Да что ты?! И с какой бы стати я тогда туда шёл?

— Если я выйду, я всё равно потом сяду в прокуренную машину.

— Ну так не садись.

— Хочешь себя травить — дело твоё, но не надо мне здоровье гробить.

— А кофе твой абсолютно безвреден?

— От моего кофе ТЕБЕ никакого вреда.

— Достала, — Андрей сорвался с места, не дожидаясь кофе. — Хрен тебе, а не кофе.

— Ты совсем что ли? Я за него уже деньги заплатила.

— Хочешь, высажу тебя? Сходишь, заберёшь.

— Урод.

— Что, прости?

— Говорю, урод ты психованный!

— А ты дура тупая!

— На работу приедем, я те устрою весёлую жизнь.

— Вот так и оказывай людям услугу, потом вместо благодарности одни проблемы.

— Услугу?! Я тут травлюсь ядом, слушаю твоё нытьё вперемешку с гавёной музыкой, и ты, по сути, обокрал меня на кофе. Да лучше б я на такси поехала. Услугу он мне оказал…

— Я еду за рулём. Зачем ты выводишь меня из себя? Ты хочешь, чтобы я потерял концентрацию и впилился в столб на полной скорости? Этого ты добиваешься? Хочешь помереть в каком-то кювете под грудой искорёженного металла? И чтобы дети твои росли без матери?

— Ты что мне угрожаешь?

— Нет, угрожала мне ты, а я тебя предостерегаю.

— Когда это я тебе угрожала?

— Да только что. Ты мне что сказала: приедем на работу, ты устроишь мне весёлую жизнь.

— Это не угроза, это обещание.

— Езда ей моя не нравится, музыка тоже, в салоне у меня накурено, и это я, видите ли, всю дорогу ною. На себя бы посмотрела, курица. Бедные твои дети.

— Детей моих не трожь!

— У мамки всегда будет время на макияж и на кофе, но вот детей в школу собрать она не успевает. Твои приоритеты понятны, яжмать. Выражаясь твоими же словами: Нечего тут из себя корчить.

— Ты сперва своих заведи! Будешь мне тут про детей рассказывать. Хотя о чём это я, кто ж от тебя рожать захочет? Почти сорок лет, а живёшь один. Ничтожество! Ты б ещё к маме переехал.

О каком безопасном вождении можно говорить, когда все твои мысли далеки от дороги. Андрей сам не заметил, как разогнался. Всё из-за злости. Маша таки добилась от него того, чего хотела. Но вместе с тем он потерял концентрацию и не заметил грузовик, выезжающий на трассу. Когда увидел, было уже поздно. В попытке уйти от удара он резко выкрутил руль влево, но не справился с управлением и врезался в леера. Маша была не пристёгнута. Она вылетела через лобовое стекло прямо под колёса встречного транспорта. Андрея зажало в салоне. Сразу же после столкновения с леерами его нагнал джип, ехавший в левом ряду со скоростью сто двадцать и не успевший среагировать. От сильного удара в бок машина Андрея покатилась кубарем по дороге. Достать его из-под искорёженного железа очевидцы не смогли, а к приезду спасателей он был уже мёртв. Маша скончалась под колёсами встречки практически сразу.

Коллеги на работе долго ломали голову над тем, где же они задержались и почему не берут трубки. Сперва шутили, а после заволновались. Ещё чуть позже в соцсетях появились фото ДТП.