БЛЕФ ПРАВОСУДИЯ

БЛЕФ ПРАВОСУДИЯ.

Рассказ

Лучше не попадаться под нож гильотины, можно испортить себе настроение.

Сергей Валяев. Телохранитель.

Утро в юридическом отделе строительного предприятия «Квикбилдинг» началось, как всегда, с пятиминутного инструктажа, проводимого начальником отдела Анатолием Ивановичем Приходько. Анатолий Иванович, снял очки, которые использовал только для чтения, открыто посмотрел на своих коллег и, усевшись поудобнее за рабочим столом, начал пятиминутку: — Так, вот на что я должен сегодня обратить ваше внимание,- Анатолий Иванович на несколько секунд замолчал, собираясь с мыслями, а затем, словно указкой, нарисовал очками в воздухе условную дугу и продолжил свою речь твёрдым голосом,- мы, юрисконсульты предприятия и поэтому нам приходится защищать интересы предприятия даже в тех случаях, когда для этого нет никаких реальных правовых оснований. Но законодательство настолько запутано и противоречиво, что слагая из его отдельных частей цепочку умозаключений можно почти всегда придти к совершенно противоположным выводам. И наша задача, независимо от того, правы мы или нет, всегда найти нужные звенья такой цепочки. А далее, в суде, мы должны правдоподобно доказать судье, а не стороне по делу, что наша позиция законна. Как вы знаете, доказывается это разными путями. В первую очередь логической цепью умозаключений, базирующихся на законодательстве, о которой я уже готовил. И лишь во вторую очередь, покупкой судьи. Первый вопрос наш, а второй вопрос мы не решаем и кто его решает нас не касается. Но мы всегда должны помнить, что если мы не решим вопрос с созданием логической правовой цепочки умозаключений, вопрос в целом по делу не будет решён. Судьи любят брать деньги, но при этом, дабы не потерять свои кресла, хотят, чтобы решение по делу выглядело внешне вполне законным. Анатолий Иванович на секунду приостановил свой инструктаж сотрудников отдела, дабы они полностью осознали сказанное, после чего продолжил: — И ещё немаловажно следующее условие – выступая в суде нельзя заикаться, терять нить доказательств и своим внешним видом показывать, что вы понимаете несправедливость и губительность своей позиции. Нужно выглядеть уверенно, словно решение в вашу пользу уже принято. Одним словом, нужно блефовать как при игре в карты. Никто не должен заметить на вашем лице и тени сомнения в победе. Никто не должен догадаться, что в ваших руках нет козырей. И даже проиграв в суде, уходя из зала суда вы должны иметь вид победителя, уверенного, что это только глупость судьи привела к невыгодному нам решению, что следующая судебная инстанция обязательно исправит эту случайную судебную ошибку. Анатолий Иванович встал из-за стола, подошёл к окну и засмотрелся на большую сосульку, свисавшую с крыши соседнего дома. Сосулька искрилась в лучах яркого солнца своими неправильными слезящимися гранями как небывалой величины бриллиант. Сидевшие в кабинете юристы не поняли почему прервалась речь руководителя отдела, но не решались задать Анатолию Ивановичу вопрос о причине остановки наряда. Через минуту Анатолий Иванович, глубоко вздохнув, возвратился из своего романтического созерцания красоты, подошёл к столу и продолжил назидательную речь: — Если вы будете держаться в судах именно так, как я говорю, многие, даже безнадёжные на первый взгляд, дела будут решены в вашу пользу. Но вчера я стал очевидцем того, как всё происходит совсем наоборот. Наш Сергей Николаевич, уже довольно опытный юрист, пошёл в суд для рассмотрения дела, практически не изучив его. Мне совершенно случайно довелось присутствовать в судебном заседании и качество защиты интересов нашего предприятия мне очень не понравилось. Основные ответы Сергея Николаевича на вопросы судьи звучали примерно так: «Я об этом пока ничего не знаю, я таких документов не видел, мне нужно время, чтобы проверить изложенное истцом». Хорошо, что судья просто отложил рассмотрение дела, а могло бы быть гораздо хуже. Такое отношение к работе недопустимо. Сейчас не такая уж большая загрузка делами, чтобы можно было идти в судебное заседание неподготовленным. Если такое будет повторяться в отделе, будем с нерадивыми расставаться не взирая на личности и прежние заслуги. Всем всё ясно? Юристы, слушавшие затаив дыхание речь Анатолия Ивановича облегчённо вздохнули и согласно закивали головами. «Пронесло»,- подумал Сергей Николаевич и тоже облегчённо вздохнул. — Чего приуныли? Рабочий день нужно начинать с бодрового настроения, тогда и дело будет спориться. Сейчас, чтобы немного взбодрить вас, я прочитаю вам выдержку из мотивирующей части определения хозяйственного суда Харьковской области по одному из хозяйственных дел, а вы скажите мне своё мнение об услышанном. Посмотрим, как юристы мыслят по поводу таких определений. Слушайте внимательно, зачитываю: «Решением хозяйственного суда по данному делу в удовлетворении первичного иска отказано, а встречные исковые требования нашего общества удовлетворены частично.» В кабинете наступило минутное затишье. Казалось, что все юристы напряжённо думают. Но вдруг, не сговариваясь, все начали смеяться и, перебивая друг друга, увлечённо комментировать прочитанное. — Дело шито белыми нитками. Ясно, что суд стоит на защите интересов одной из сторон, вот он и назвал вторую сторону в деле не истцом по встречному иску или обществом с ограниченной ответственностью таким-то (или акционерным обществом таким-то), а «нашим обществом». Не может быть у государственного суда «нашего общества» — это бред. Судья, писавший определение, ошибочно написал «нашего общества» подсознательно находясь на защите интересов одной из сторон дела, — первым прокомментировал выдержку из определения суда Сергей Николаевич, желая реабилитироваться перед начальником юридического отдела за ненадлежащую защиту интересов предприятия накануне в суде. — А я думаю, что это не просто суд ошибся,- развивая мысль Сергея Николаевича, включился в обсуждение выдержки из определения суда Андрей, молодой юрист, для которого работа в предприятии «Квикбилдинг» была первым рабочим местом после окончания юридического факультета Донецкого национального университета.- Текст определения суда писал представитель истца по встречному иску. Это, видимо, было негласное поручение суда. Суд, доверяя этому представителю и не перечитывая предоставленный ему для подписания текст определения, подписал его. Я думаю, представитель истца по встречному иску написал фразу «нашего общества» по привычке защищать интересы своего предприятия. Андрей всегда старался показать свою активность Анатолию Ивановичу, дабы было замечено его рвение в работе. На этот раз это ему удалось. — Не знаю как было на самом деле. Это видимо нам никогда не узнать. Но ход ваших мыслей мне нравится, поскольку вполне логичный. Действительно, здесь сильно попахивает коррупцией,- резюмировал Анатолий Иванович. — Анатолий Иванович, а это определение суда по одному из дел в которых вы представляете интересы «Квикбилдинг»?- спросил нетерпеливый Андрей. — К счастью нет. Это определение суда я нашёл в едином государственном реестре судебных решений при анализе судебной практики для использования её в дальнейшей работе. Кстати, вам, господа юристы, если появляется свободная минутка, я советовал бы не курить на балконе, не шарить тайком по интернету в поисках развлечений, а изучать судебную практику. Будет больше пользы и для предприятия и для ваших мозгов, — ответил на вопрос Андрея, но обращаясь ко всем присутствующим, Анатолий Иванович, — ещё вопросы есть? Но вопросов не поступило. Юристы интуитивно поняли, что рабочий день начат и пора приступать к выполнению обязанностей. — Ну коль всё ясно и вопросов нет, все за дела,- закончил наряд Анатолий Иванович. Обычно «пятиминутка» затягивалась минут на тридцать, но сегодня она закончилась довольно быстро. Так бывало лишь в те дни, когда Анатолий Иванович готовился к судебным заседаниям по особо ответственным делам. Мелодия Эннио Морриконе из кинофильма «Профессионал» наполнила кабинет тревожными звуками, намекая, что всё в жизни имеет конец, а также подсказывая, что кто-то позвонил на мобильный телефон. Анатолий Иванович посмотрел на экран телефона. Номер был незнаком. — Я вас слушаю,- умышленно не называя своего имени ответил он на звонок. — Здравствуйте, Анатолий Иванович!- прощебетал приятный молодой женский голосок из неизвестности. -Добрый день! С кем имею честь говорить? -Анатолий Иванович, вас беспокоят из ЗАО «Май Дэн». Меня зовут Наташа. Я менеджер офиса. Извините, что я отрываю вас от работы, но наш генеральный директор, Керзаев-Духов Роман Петрович очень хочет встретиться с вами по вопросу взаимного интереса. — Извините, но я не знаком с Романом Петровичем и не знаю, какие общие интересы могут быть у нас с ним,- сухо и настороженно ответил Анатолий Иванович. — Насколько нам известно, вы юрист, более того руководитель юридического отдела, а Роман Петрович хочет сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. — Заманчиво звучит,- холодным голосом, не выражавшим каких-либо чувств ответил Анатолий Иванович,- я уже почти готов согласиться на встречу с Романом Петровичем. Но сегодня у меня весь день полностью распланирован. Кстати, где находится ваше ЗАО? — Да почти рядом с предприятием, в котором работаете вы,- возобновил щебетание женский голосок,- вы работаете недалеко от главпочтамта, а наше ЗАО находится всего лишь на одну остановку метро дальше. Но вы не волнуйтесь. За вами пришлют автомобиль. А потом вас доставят обратно или туда, куда вам будет необходимо прибыть. — Вы хорошо осведомлены обо мне. В таком случае я готов, если это устроит Романа Петровича, встретиться с ним завтра в десять часов утра,- позволил себя уговорить Анатолий Иванович. — Одну минуту, пожалуйста, я сейчас уточню этот вопрос по внутреннему телефону,- голосок в телефонной трубке прервался и в ухо Анатолия Ивановича полилась печальная мелодия Нино Рота из кинофильма «Крёстный отец». Не прошло и минуты, как мелодия прервалась, а щебетание менеджера Наташи вновь полилось в ухо Анатолия Ивановича с новой силой. — Да, Романа Петровича предложенное вами для встречи время вполне устраивает. Автомобиль за вами прибудет к офису вашей фирмы в девять часов сорок пять минут. Это будет чёрный лексус. Не смею больше вам надоедать. Спасибо, что вы терпеливо выслушали меня и согласились встретиться с Романом Петровичем. Уверена, что вы будете довольны результатами встречи. До свидания. — Вы никоим образом мне не надоели. У вас прекрасный мелодичный голос, так что я просто наслаждался беседой с вами,- галантно откланялся Анатолий Иванович,- я тоже надеюсь, что встреча с Романом Петровичем будет плодотворной и взаимовыгодной. До свидания. Утром следующего дня, в девять часов сорок три минуты, Анатолий Иванович посмотрел из окна своего кабинета на улицу и не увидел обещанного лексуса. Но будучи человеком слова, приученный за годы правовой работы к пунктуальности, Анатолий Иванович одел своё кожаное пальто с воротником из меха бобра и вышел из офиса на улицу. Не прошло и минуты, как к бордюрному камню подкатил сверкающий новым лаком и никелированными деталями лексус. Из него ловко выбежал водитель — высокий, спортивного сложения парень лет двадцати пяти, и раскрыв заднюю дверцу автомобиля, без угрюмости, но и без лишнего заискивания, поприветствовал Анатолия Ивановича и предложил ему, словно старому знакомому, сесть в машину: — Присаживайтесь, Анатолий Иванович. На месте будем вовремя. — Спасибо,- ответил Анатолий Иванович, с удовольствием восприняв факт осведомлённости водителя о его персоне. «Значит в этом «Май Дэне» всё должно быть по-серьёзному»,- подумал он и сел в автомобиль. Автомобиль плавно вписался в утренний поток движущихся бесконечной лентой машин. Успокаивающая мелодия и нежный аромат освежителя воздуха тихо обволакивали мозг иллюзией беззаботности чужого далёкого мира. Анатолий Иванович откинул голову на подголовник кожаного сиденья и закрыл глаза. Неожиданно из глубин его подсознания вырвался эпизод из далёкой молодости. Вспомнилось как перед призывом на воинскую службу в Советскую армию он несколько дней отдыхал в Крыму. В тот майский день солнце, едва проснувшись, наполнило воздух нестерпимым жаром. Это был последний день отдыха потенциального воина Советской армии Анатолия Ивановича, а в то время просто молодого парня Анатолия, в Крыму. Вечером нужно было уезжать в Симферополь, а оттуда домой. Не желая терять ни минуты последней возможности насладиться шумом морского прибоя перед армейской неизвестностью, Анатолий с раннего утра лежал на пропитанных солью досках старого пирса и загорал. Людей у моря было немного, так как вода, вопреки майской жаре, была ещё довольно прохладной, особенно по утрам. Внимание Анатолия привлёк странный купальщик, голова которого выглядывала из воды на мелководьи. Это был молодой парень, по внешнему виду лишь немногим старше Анатолия. Молодое курносое лицо парня, успевшее загореть под майским солнцем до цвета созревшего каштана, сильно контрастировало с длинными седыми волосами и проглядывающей через слой воды белой майкой купальщика. Анатолий начал наблюдать за этим странным парнем, размышляя об увиденном. «Купается долго в холодной воде, а плавать наверное так и не научился, вот и плещется на мелководьи. А майку одел наверное, чтобы не переохладиться…» Размышления Анатолия прервало появление на пляже светло-серого «Плимута». За рулём автомобиля сидел молодой коротко стриженый мужчина не старше тридцати лет. Спутницей этого мужчины была красивая девушка, похожая на Софи Лорен. Автомобиль легко пересёк песчаную полосу пляжа и оставляя рисунок протекторов шин на мокром песке, остановился у линии прибоя. Водитель «Плимута» неспешно вышел из автомобиля, подошёл к воде и голосом нетерпящим возражений, обратился к седому парню: — Слушай обрубок, выползай из воды и катись отсюда. Я приехал со своей девушкой купаться и у меня совсем нет охоты смотреть на твои уродства. — Что ты сказал, сволочь?- возмутился купальщик и хватаясь ладонями за песок пополз на берег. Страшная картина открылась Анатолию. Седой парень был без ног почти до самого таза. Мокрая майка облегала его молодое крепкое тело, вернее верхнюю его часть… — Я сказал, обрубок, чтобы ты катился отсюда,- наседал на инвалида водитель «Плимута».Неожиданно инвалид встал на руки и пошёл к своему обидчику. Сильное тело, словно в протесте против сил, позволивших изувечить его, направило обрубки ног к небу. Немногие присутствующие у моря люди молча, с внезапно окаменевшими лицами, наблюдали за происходящим. Несколько шагов на руках и инвалид оказался у ног водителя автомобиля. Девушка, сидевшая в автомобиле, сняла солнцезащитные очки и с немалым удивлением смотрела на происходящее. Седой парень встал на остатки своих ног и вдруг, резко вцепившись в джинсовые брюки и рубашку обидчика, с невероятной скоростью забрался на его грудь. Обхватив левой рукой шею врага и прижавшись к нему как к лучшему другу, инвалид начал правой рукой наносить удары в ненавистное ему лицо. Спесь мгновенно слетела с обезумевшего от страха водителя автомобиля. Он начал крутиться вокруг своей оси, пытаясь силой оторвать от себя обхватившего его шею инвалида… Наконец это ему удалось и седовласый парень был отброшен в песок. Водитель «Плимута» с окровавленным лицом зверем набросился на упавшего инвалида и попытался избить его ногами. Седовласый инвалид, осознавая неравенство сил, пощады не просил. Он храбро блокировал удары ног нападавшего своими крепкими руками. Изловчившись он ухватился руками за одну из ног своего врага и впился в неё крепкими молодыми зубами. Дикий вой водителя автомобиля полетел над водой и был слышен на несколько километров. Анатолий Иванович и несколько отдыхающих у моря мужчин подбежали к дерущимся и с трудом их разняли. Извергая грязную ругань, угрожая расправой инвалиду, водитель автомобиля запрыгнул в машину и быстро ретировался. Анатолий подбежал к седовласому парню и помог ему смыть песок, налипший на мокрое тело и майку. Так они познакомились и разговорились. Парня звали Василием. Ноги он потерял подорвавшись на мине во время выполнения интернационального долга в Афганистане. Анатолий внимательно слушал рассказ Василия о нелёгких солдатских буднях. В этот день Анатолий многое узнал о солдатской службе, о дружбе и предательстве, о «дедовщине» и употреблении наркотиков солдатами в Афганистане. Он удивительно быстро сблизился с Василием в этот день. Так бывает, когда встречаются братья, не видевшие друг друга много лет. Василий так и запомнился Анатолию сидящим на берегу моря в длинной белой майке. Длинные седые волосы раздувал лёгкий морской бриз. Огромные грустные глаза, на молодом уставшем лице, безотрывно смотрели в лицо собеседнику, словно видели то, что не дано было знать Анатолию. Казалось, что Василий видел Анатолия насквозь, видел его судьбу. Когда наступило время прощаться Василий сказал Анатолию: — Тебе будет страшно, но если ты преодолеешь страх и будешь храбр, удача будет с тобой. Придёт время, когда тебя будут возить в шикарном автомобиле, но ты не будешь счастлив. Ты поймёшь, что счастье уходит вместе с юностью, но будет поздно… Василий замолчал. Не всё сказанное было понято Анатолием. Но переспрашивать он не стал. Он даже не понял тогда, что устами этого, рано поседевшего парня, говорила мудрость, пришедшая к нему из мира доступного не каждому. Анатолий смотрел на изуродованное войной тело Василия и не мог понять глубинный смысл произнесённого. Он словно отупел тогда и не знал как воспринять сказанное… Помолчав несколько минут, Анатолий лишь проговорил: — Я вернусь через два года и мы здесь снова встретимся. — Нет, к сожалению, мы больше никогда не встретимся. Но я рад, что судьба даровала нам встречу. А теперь уходи и не оглядывайся. Запомни всё сказанное мною. Я не обманул тебя. Прощай. Анатолий встал и побрёл вдоль полосы прибоя. Он был пьян без вина и всё происшедшее казалось нереальным. Беспокойная волна набегала на берег, лаская его загорелые ноги. Время остановилось, прекратилось его бесконечное течение. Хотелось оглянуться, но Анатолий не оглянулся. Он прощался с морем, прощался с внезапно обретённым, и уже оставшемся в прошлом, другом, прощался с чем-то ещё, неосознанным. Анатолий Иванович вошёл в офис ЗАО «Май Дэн». Ничем примечательным офис не отличался от многих современных офисов, в которых ему довелось бывать раньше. Евроремонт, в том виде, как его представляют наши соотечественники: подвесной потолок с вмонтированными в него лампами дневного освещения; окрашенные в светло-голубой цвет стены с несколькими оригиналами картин неопределённого содержания кисти модных разрекламированных художников; пол покрытый ламинатом под цвет тёмного дуба. Справа от входа в офис, за столом сидела высокая светловолосая девушка приятной наружности с печатью привычной улыбки на лице. Длинные пальчики с огромными ярко разрисованными замысловатым узором ногтями легко скользили по клавиатуре ноутбука. Сиреневый брючный костюм подчёркивал стройность его обладателя. Увидев девушку, Анатолий Иванович пришёл к мгновенному умозаключению: «Это и есть, конечно, менеджер офиса Наташа». — Здравствуйте, Наташа! Я Анатолий Иванович. — Добрый день, Анатолий Иванович, я рада вас видеть,- словно старому знакомому прощебетала Наташа.- Я сейчас доложу Роману Петровичу о вашем прибытии. Ноготком указательного пальца правой руки Наташа нажала кнопку на аппарате селекторной связи и мягким вкрадчивым голосом доложила своему руководителю: — Роман Петрович, к вам прибыл Анатолий Иванович. Вы назначали ему встречу на десять ноль ноль… — Я помню. Пусть войдёт,- послышался ответ Романа Петровича из динамика селекторного устройства. Голос говорившего не выражал каких-либо человеческих чувств и было трудно понять рад ли визиту Анатолия Ивановича обладатель голоса или нет. На широкой полированной входной двери в кабинет руководителя ЗАО «Май Дэн», изготовленной из красного дерева блестела выгравированная на латунной пластине надпись «ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР». Справа от двери, на стене, была привинчена ещё одна латунная табличка, на которой более мелкими буквами, чем надпись «ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР» было написано: «Сначала ищешь справедливость, потом другую работу». Шутка из серии солдатского юмора не гармонировала с деловой обстановкой в офисе и своей бестактностью вызвала у Анатолия Ивановича бессознательный внутренний протест против незнакомого ему шутника, коим являлся хозяин кабинета. Фактически шутка была адресована каждому человеку, стоявшему у двери в кабинет и являлась своеобразной визитной карточкой человека за массивной полированной дверью. Видимо такая надпись должна была отбить у многих работников ЗАО «Май Дэн» желание жаловаться генеральному директору по любому вопросу деятельности предприятия, а также настроить каждого потенциального работника предприятия, идущего на предварительное собеседование к руководителю ЗАО «Май Дэн» перед приёмом на работу, на необходимость терпеть унижения от работодателя. У Анатолия Ивановича появилось труднопреодолимое желание уйти. Но привычка смело встречать любые неприятности и всегда доводить дело до логического конца удержали Анатолия Ивановича на месте. Да и хотелось знать, что же такое интересное предложит ему заносчивый хозяин кабинета… Анатолий Иванович потянул на себя вылитую из бронзы старинную дверную ручку и вошёл в кабинет. Кабинет был просторным и более походил на музей, чем на рабочий кабинет. На стенах висели старинные персидские ковры, французские гобелены и несколько картин маринистской тематики. На настенных коврах расположилось старинное холодное и огнестрельное оружие. На прекрасном ажурном глянцевом паркетном полу стоял антикварный кожаный кабинетный диванчик и несколько кресел, составляющих единую композицию. Огромный антикварный стол руководителя был тщательно отреставрирован и выглядел так, словно его только утром привезли мебельщики. Снобизм владельца кабинета струился изо всех щелей. — Здравствуйте, я Анатолий Иванович При… — Знаю, знаю, проходите, присаживайтесь к столу,- прервал попытку Анатолия Ивановича представиться хозяин кабинета – невысокий плотный лысый фальшиво улыбающийся мужчина лет пятидесяти пяти.«Ему бы очки одеть, был бы похож на Берию», — подумал Анатолий Иванович и сел за стол напротив генерального директора. Продолжая фальшиво улыбаться, руководитель ЗАО «Май Дэн» приступил к бесстыдному изучающему осмотру Анатолия Ивановича, словно рассматривал не человека, а одну из вещей, намеченную к покупке для своего кабинета. Неприличное молчаливое рассматривание растянулось на несколько минут, после чего, видимо оставшись довольным увиденным, хозяин кабинета решил заговорить. — Надеюсь вы не будете возражать, если я буду обращаться к вам на ты и без отчества. Я буду называть тебя «Толя». Я много лет работал за рубежом, а там не принято обращаться к собеседнику по отчеству. К тому же я привык так всегда общаться со своими подчинёнными. — Я пока не ваш подчинённый,- парировал наглый выпад Анатолий Иванович,- да и находимся мы не за рубежом. Я привык чтить традиции уважения отцовства, заложенные нашими предками. Но если вам так удобнее общаться, то я согласен, при условии, что я также буду обращаться к вам на ты и по имени Рома. Наступила пауза. Роман Петрович не ожидал такой строптивости от обыкновенного юриста. Он повидал немало юристов и все они всегда покорно склоняли перед ним свои головы, желая заработать какую-нибудь копейку. Глаза Романа Петровича забегали по предметам кабинетной роскоши, ища опоры, но никак не могли за что-либо зацепиться. Наконец остановились на золотой заколке, украшавшей тёмно-синий галстук Анатолия Ивановича. Спокойствие вернулось к генеральному директору. -Н-н-да, я вижу вам палец в рот не клади, откусите… Вы мне, если сказать откровенно, всё больше нравитесь. Ладно Анатолий Иванович, перейдём сразу к делу. Мы несколько лет следим за вашей юридической деятельностью. За это время вы сменили несколько рабочих мест, но это не является важным для нас. Главное, что вы, представляя интересы своих работодателей в суде, проявили невероятную изворотливость и умудрились, даже при рассмотрении самых безнадёжных дел, добиться или победы или, даже проиграв дело, свести победу противника к бессмысленности или невозможности исполнения судебного решения. Это говорит о ваших незаурядных способностях в юриспруденции. Но при этом вы не стали богатым человеком, так как защищаете интересы предприятий второго, а то и третьего сорта. И у вас нет поддержки со стороны. Вы одиночка, держитесь независимо, за вами никто не стоит, вас никто не подталкивает вверх. Видимо, только ваш врождённый ум, изворотливость и желание выжить позволяют вам держаться на плаву. Поэтому, я думаю, вам пора изменить тактику поведения, чтобы начать жить новой, достойной вас жизнью. Роман Петрович замолчал, чтобы насладиться эффектом, произведённым на собеседника своей информированностью и неотразимостью аргументов, достал из стоящей на столе коробки красного дерева, инкрустированной золотом, две дорогих сигары и, с видом знатока курительного дела, предложил Анатолию Ивановичу закурить.Анатолий Иванович, улыбнувшись кончиками губ, отказался от сигары и обратился к собеседнику: — Роман Петрович, я вижу вы действительно многое знаете обо мне. Но в таком случае, вы должны знать, что я не курю, да и вообще, насколько это возможно, стараюсь вести здоровый образ жизни. — Да, но это было ранее, когда вам нужно было ограничивать себя в некоторых расходах. Если же вы примете сегодня то предложение, которое я собираюсь вам сделать, вы сможете курить дорогие сигары, пить дорогие вина, влюблять в себя первых красавиц и даже вести здоровый образ жизни, посещая наилучшие фитнес-центры, массажные кабинеты и частные клиники. — Вы так заманчиво расписали мне мою будущую жизнь, что я бы очень хотел поскорее узнать, в чём же состоит ваше предложение. — Ну что ж, как я вижу, у вас деловая хватка и думаю мы поладим. Вы сейчас работаете начальником юридического отдела. В нашем ЗАО тоже есть юридический отдел и начальник отдела. И их работа меня вполне устраивает. Поэтому моё предложение лежит в совершенно иной плоскости. Я посоветовался с учредителями нашего ЗАО и мы решили, что вам пора стать судьёй хозяйственного суда. Как вы понимаете, стать судьёй хозяйственного суда в нашей стране стоит немалых денег. Естественно, что у вас таких денег нет. Поэтому все технические и финансовые вопросы вашего назначения на должность мы возьмём на себя. От вас требуется только ваше принципиальное согласие. — Извините за банальность, — Анатолий Иванович бесстрастно посмотрел в глаза собеседнику,- но как известно, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Учитывая, что в данном разговоре не должно быть недомолвок, мне хотелось бы точно знать в чём интерес вашего ЗАО. — Разумный вопрос. Конечно, вы станете судьёй не за красивые глаза… Как судья, вы будете жить по тем же понятиям, что и остальные судьи — получать зарплату, получать взятки, делиться с кем надо в своей структуре. Этот вопрос нас не будет касаться, как и ваши доходы с этого бизнеса. Но периодически, мы будем излагать вам свои проблемы финансового, земельного и иного имущественного характера, которые можно решить только через судебное решение. Изучив необходимые материалы, вы посоветуете нашей юридической службе как лучше составить и подать необходимый иск и, естественно, обеспечите принятие по этому иску необходимого решения. При этом вы стабильно получите, как минимум пять-десять процентов от суммы такого иска. Защита вашего судебного решения в апелляционной и кассационной инстанциях не является вашим вопросом и об этом вам не нужно будет волноваться. — Предложение заманчивое. Я бы сказал шикарное, если бы не одно «но». Если я соглашусь на ваше предложение, я стану взяткополучателем, человеком которого просто покупают. Вы хотите купить не только мои профессиональные знания и умения, но и право творить полное беззаконие. — Да, вы начинаете меня удивлять, — заёрзал на стуле Роман Петрович,- вы, что наивный мальчик? Вы прилетели сюда с другой планеты? Весь мир капиталистического бизнеса построен на том, чтобы купить что-то и кого-то подешевле или подороже, но потом получить с этой сделки максимальную выгоду. Да, капитализм аморален! И вы знаете это не хуже меня. Так не нужно изображать из себя святую деву. Вы, я думаю, извините, тоже не целка! — Я вижу вы горячитесь, — сохраняя внешнее спокойствие и подавляя внутреннее возмущение хамской выходкой собеседника, ответил Анатолий Иванович,- а это значит, что вы не уверены в своей правоте. В начале нашей беседы вы сказали, что многое знаете обо мне. В таком случае, вы знаете, что до того момента, когда я стал заниматься хозяйственным правом, я был следователем. — Да, мне это известно тоже. И я даже знаю, что вы уволились из органов чисто, по собственному желанию. Никто не смог собрать на вас компромат. И это также учитывалось, когда нами утверждалась ваша кандидатура на должность судьи. — Я не буду считать, что вы мне польстили, говоря о том, что никто не смог собрать компромат на меня,- искренне рассмеялся Анатолий Иванович,- а знаете почему? Ларчик открывается очень просто. На меня не было и не могло быть компромата. Служить в органы я пришёл не по агитации, а по призыву сердца, чтобы бороться за справедливость. Я всегда с уважением относился к государственной службе и погонам на плечах, символу чести человека их носящего. Поэтому я не брал взяток, хоть мне их предлагали неоднократно. А когда наступил момент, что на гроши, предлагаемые государством уже стало невозможно прожить и содержать семью, я просто ушёл. Но погон и свою честь я не замарал и не продал. Коллеги мне прозрачно намекали, что не нужно увольняться из органов, что можно и на зарплату следователя прожить, если постараться. Но это было не для меня. И я ушёл.- Ну у вас прямо исповедь получилась,- с плохо скрываемой нервозностью заговорил Роман Петрович, — но, простите, я не священник. Да и вы, если уж будете честны перед собой, поймёте, что и вы далеко не ангел. Вы сейчас руководите юридическим отделом. Я не поверю, что вы ни разу не покупали судей. Пусть даже не сами, пусть даже через кого-то. Но ведь знали об этом. А ведь преступлением является не только получение взятки, но и дача взятки. Чем же вы лучше судьи? Вы оба с позиции закона преступники.- Я вижу, вы хорошо разбираетесь в сплетениях юриспруденции.- Да, в этом я разбираюсь! Я ведь кандидат юридических наук, как-никак.- Ну что ж, я отвечу на ваш вопрос. Может не полно, но думаю вы, как кандидат юридических наук, поймёте мой ответ,- Анатолий Иванович на несколько секунд замолчал, собираясь с мыслями, после чего продолжил,- покупать, в смысле обсуждаемом нами, и быть покупаемым — это разные вещи. Покупатель не уважает покупаемого и терпит его только как печальную необходимость, без которой нельзя обойтись при достижении цели. Примеров тому множество. Так, например, однажды, когда я ещё работал в правоохранительных органах и была необходимость добраться по служебной надобности в соседнюю область, меня подвозил в попутном направлении на грузовом автомобиле водитель-дальнобойщик. И по дороге он рассказывал мне, что не встречал ещё работника ГАИ, который бы не брал взяток. И вот, проезжая через один из городов, перед поворотом на одну из улиц, водитель мне и рассказал, что накануне здесь, за поворотом он купил гаишника за червонец, такого рыжего с большим носом. И едва мы повернули, как увидели этого «героя». Гаишник со строгим видом стоял у служебного «Москвича» и поджидал очередную жертву. А увидев знакомый ему автомобиль, в котором ехал я и водитель-дальнобойщик, гаишник радостно замахал рукой. Он узнал своего «кормильца» и пожелал, таким образом, водителю счастливого пути. А водитель автомобиля просто расцвёл от радости и прокомментировал ситуацию так: «Вот эта мразь вчера меня обобрала. Именно эту падлу я купил». А я готов был сквозь землю провалиться от стыда и бессилия что-либо изменить в этой ситуации. И так стыдно стало мне, словно я эту взятку взял, словно все работники правоохранительных органов сволочи продажные… А ведь это было далеко не так. По крайней мере в те годы… А теперь вы предлагаете мне пойти работать на государство, которое не защищает интересы своего народа, стоит на защите крупного капитала и, образно говоря, стать «падлой», которую покупают…Нет, это не для меня. Наступила пауза. Роман Петрович был ошарашен откровениями Анатолия Ивановича. Мысли стали путаться в его голове: «Это же надо было так проколоться. Разоткровенничаться с недорезанным красным романтиком и идеалистом… А эти, со службы безопасности, идиоты! Порву всех нафик! Подобрали, говорят нужного человека. И грамотный и умный. Да на хрена нам такие умники. Такие нормальным людям жить мешают. Их надо как котят, ещё слепыми, сразу после рождения топить… Ладно, нужно пока взять себя в руки…» Роман Петрович жадно вдохнул дым сигары. — Жаль, скажу честно, очень жаль,- глядя в глаза собеседнику и, стараясь скрыть своё раздражение, медленно проговорил он,- но я надеюсь, что наш разговор не станет достоянием гласности. Искренне жаль… Но если передумаете, милости просим к нам… Вас сейчас отвезут на вашу работу… Разговор был окончен. Стороны переговоров не пришли к консенсусу. Анатолий Иванович медленно встал. — Да, действительно жаль, особенно потерянного времени. И вашего, и моего. А по поводу «подвезут», не беспокойтесь, пожалуйста. Я предпочитаю пройтись пешком. Здесь совсем рядом… В городе весна. Сегодня прекрасный солнечный день. Прощайте… Анатолий Иванович вышел на улицу и побрёл в сторону Хрещатика. Выйдя из помещения он вдохнул всей грудью свежий весенний воздух и почувствовал, что дыхание весны возвращает его к жизни после сорока минут проведённых в кондиционированной, но при этом затхлой обстановке офиса ЗАО «Май Дэн». Хотелось поскорее забыть самодовольную рожу генерального директора ЗАО «Май Дэн», свято верящего в продажность всех и вся. «Наверное надо жить хотя бы для таких моментов, как сегодня»,- подумал Анатолий Иванович,- чтобы иногда ткнуть зажравшиеся рыла нуворишей в грязь, удивив их фактом, что не всё продаётся, что даже в грязи повседневной жизни иногда пробивается цветок самоуважения человека». За долгие годы работы Анатолию Ивановичу довелось иметь дело со многими высокопоставленными особами, достигшими значительных высот как в бизнесе, так и в политике. К сожалению ни одного, по-настоящему порядочного, человека среди них он не встречал. Рано или поздно такие люди предают всех и вся, ибо по природе своей являются продуктом реанимированного капитализма — крайними эгоистами, неспособными любить кого-либо кроме себя и роскоши окружающей их. Если бы не необходимость добывать средства для существования в этом мире, Анатолий Иванович давно бы оставил своё ремесло юриста. Противно защищать интересы зарвавшихся толстосумов от таких же негодяев, как и они. Но мир материален. Приходится продавать свой труд. Уж лучше продавать его откровенным хапугам (здесь хоть всё честно и понятно), чем государственной машине, представители которой ханжески заявляют о защите интересов простого народа, но являющейся, на самом деле, выразителем воли тех же хапуг… Поэтому сегодняшняя встреча с очередным негодяем, являющимся порождением власти капитала, нисколько не удивила Анатолия Ивановича своими результатами. Встреча с подобными людьми была для него обыденным делом. Весна, захлестнувшая город своей долгожданной свежестью, пробудила внутри Анатолия Ивановича дремавшие зимой силы. Ему казалось, что снова он семнадцатилетний юноша и впереди ещё много прекрасных лет, несущих радость познания и преображения мира на благо людей. Хотелось петь. Хотелось встретить хорошего знакомого человека и сказать ему, что жизнь прекрасна… Но как это часто бывает, иногда мы встречаем людей, которых хотим забыть и никогда не встречать… Навстречу Анатолию Ивановичу шла бодрой походкой молодая худощавая женщина лет тридцати пяти. Её блестящая кожаная куртка алым пятном выделялась на фоне серого тротуара и контрастировала с кучами грязного снега на обочинах дороги. В руках женщины была книга с названием, много говорившем о её хозяйке: «Настольная книга стервы». В идущей навстречу женщине Анатолий Иванович сразу узнал адвоката Юлию Белову. Несколько лет назад ему и Юле довелось вместе защищать интересы одного из предприятий Киева в хозяйственных судах Украины по множеству взаимосвязанных дел. Юлия была молодой, очень хитрой беспринципной девушкой и использовала своё женское влияние на собственника предприятия, которому годилась по возрасту, если не во внучки, то в дочери, точно. Поскольку Анатолия Ивановича не интересовала личная жизнь этой молодой особы, он не обращал внимание на её отношения с хозяином предприятия, тем боле, что повлиять на эти отношения не имел ни возможности, ни желания. Но в дальнейшем, эта связь Юлии с хозяином предприятия привела Анатолия Ивановича к разрыву отношений с работодателем. Хозяин предприятия слепо доверял Юле, с которой был знаком всего лишь несколько месяцев, все тайны предприятия. Естественно, что все эти тайны знал и Анатолий Иванович, так как невозможно было их не знать, проработав юрисконсультом предприятия более пяти лет. Случилось так, что ценная информация, связанная с деятельностью предприятия, стала достоянием противоборствующей стороны, что сильно повредило предприятию в суде при рассмотрении одного из дел. Анатолий Иванович не стал скрывать этот факт от хозяина предприятия и прямо высказал ему свои подозрения, что кто-то, владеющий информацией, видимо продал её конкурирующей компании. Но мужчина не может тягаться с женским обаянием. Юля смогла убедить своего возлюбленного, что «слить» информацию конкурентам мог никто иной, как сам Анатолий Иванович. Обстановка на работе стала натянутой. Анатолий Иванович сразу почувствовал, что хозяин предприятия начал скрывать от него информацию, необходимую для выполнения юрисконсультом прямых служебных обязанностей. Учитывая, что Анатолий Иванович, даже будучи юристом, не научился вести себя излишне дипломатично, он, со свойственной ему прямотой, заявил хозяину предприятия, что работать в такой обстановке не считает достойным себя. После этих слов хозяин предприятия, под угрозой применения силы со стороны работников службы охраны предприятия, отобрал у Анатолия Ивановича ключи от кабинета юрисконсульта. В результате, в кабинете юрисконсульта остался за запертой на замок дверью личный портфель Анатолия Ивановича. Портфель был возвращён Анатолию Ивановичу через несколько дней, после досмотра и изучения работодателем, а также его новой подругой содержимого портфеля. Однако никаких документов, компрометирующих Анатолия Ивановича в портфеле не оказалось. Ровно через шесть месяцев с момента ухода Анатолия Ивановича с предприятия, бывший работодатель неожиданно позвонил ему и радостно сообщил, что уже всё прояснилось, что «сливала» информацию конкурентам адвокат Юля и что с ней хозяин предприятия расстался. Анатолий Иванович встретил эту новость без проявления каких-либо эмоций, а на предложение работодателя вернуться на старое место работы сухо ответил, что никогда не возвращается туда, откуда однажды ушёл, что это противоречит принципу прогресса. Так и закончилась история юридического сотрудничества Анатолия Ивановича с адвокатом Юлией Беловой и хозяином одного из предприятий Киева. И вот теперь эта Юля, бодрая и весёлая, шла навстречу Анатолию Ивановичу, широко улыбаясь невинной улыбкой иезуита, всем своим видом показывая радость от встречи со старым знакомым: — Здравствуйте, Анатолий Иванович! Как я рада вас видеть! Где вы? Как вы? Чем занимаетесь? – затараторила Юлия, увидев идущего ей навстречу Анатолия Ивановича, которого за несколько лет она видела лишь однажды издалека возле Высшего хозяйственного суда Украины. Юлия искренне обрадовалась неожиданной встрече, подумав: «Если с Анатолием Ивановичем объединить силы, можно много серьёзных денежных дел срубить». — Здравствуйте, девушка! Я действительно Анатолий Иванович, но с вами я не знаком,- бесстрастно глядя в глаза Юлии, металлическим голосом, проговорил Анатолий Иванович. Юлия опешила. Усилием воли она сбросила с лица выражение растерянности и вернула прежнюю маску радостной благожелательности: — Как же так, Анатолий Иванович? Ведь мы с вами хорошо знакомы, вместе по судам бегали… — Да, действительно, я юрист и, как вы говорите, бегаю по судам. Но, извините меня, вы мне совершенно незнакомы. А у меня прекрасная память на лица. Ваше красивое лицо я обязательно запомнил бы, если бы мы раньше где-нибудь встречались… Услышав комплимент в свой адрес Юлия встревожилась: «Может действительно у Анатолия Ивановича крыша поехала?» Ещё не до конца осознав, что Анатолий Иванович просто водит её за нос, Юлия продолжила: — Как же вы меня не помните? Помните Сергея Дмитриевича с Подола? Он ещё с дончанами судился… — Сергея Дмитриевича помню… Я ему помагал с дончанами судиться. А вас, извините, не помню. Но вы не огорчайтесь. Дело в том, что я, как выяснилось, многих людей не помню. Я недавно был у психолога. Так он мне пояснил, что такое бывает. Иногда человек всю жизнь помнит хороших людей и радостные события, но при этом мгновенно начисто забывает многих других людей, например, подлецов и негодяев, с которыми ему довелось встретиться в жизни. Мозг безжалостно вытесняет информацию о мерзких людях… Так, что вы, извините, но я вас, к сожалению, не помню,- Анатолий Иванович посмотрел, растерявшейся от услышанного, Юлии в глаза долгим тяжёлым взглядом человека, видящего собеседника насквозь, и продолжил свой путь в сторону Хрещатика. К вечеру стало холодать. Как только солнце спряталось за горизонтом, радость прихода весны растворилась в сумерках. Анатолий Иванович, уставший от впечатлений ушедшего дня, возвращался с работы. Выйдя из метро на конечной остановке, он усталой походкой пятидесятилетнего человека, прожившего трудовой день, направился к подъезду старой девятиэтажки, в которой проживал с женой, сыном и дочерью. Микроскопическая «гостинка» на пятом этаже дома встретила Анатолия Ивановича взглядом холодных темных окон. «Значит сегодня я первый, всех умудрился обогнать. Придётся чистить картошку и готовить ужин к приходу остальных»,- подумал Анатолий Иванович и вошёл в темный подъезд дома. Нащупав на стене кнопку вызвал лифт. — Подождите меня, пожалуйста, я с вами еду,- неожиданно вбежал в подъезд высокий коротко стриженый парень лет двадцати пяти и ловко нырнул в освещённое пространство лифта,- мне девятый… — Пятый,- автоматически ответил Анатолий Иванович, расположившись в узкой лифтовой кабине лицом к попутчику и нажимая кнопку пятого этажа. Парень, державший в правой руке свёрнутый в трубку полиэтиленовый пакет, смотрел вниз, не поднимая глаз. Длинные красивые ресницы изящно загибались кверху. «Парни с такими ресницами должны нравиться девушкам»,- подумал Анатолий Иванович, — «а мои стали редкими и короткими… Жизнь идёт к закату». Внезапная невыносимая боль пронзила тело. Невозможно было даже вымолвить слово от перехватившей дыхание боли. Анатолий Иванович посмотрел на свой живот и увидел, что попутчик плотно прижал к нему окровавленный пакет. Страшная догадка мгновенно вспыхнула в затухающем мозгу Анатолия Ивановича. Он поднял глаза и посмотрел в лицо своему обидчику. — Привет от Петровича,- криво улыбаясь прошипел убийца. Анатолий Иванович осознал, что это конец пути. Страха не было. За долгие годы опасной работы Анатолий Иванович привык прямо смотреть опасности в лицо и подавлять живущий в нём, как и в каждом человеке, животный страх. Он мгновенно представил, что скоро найдут в лифте его скорченное бездыханное тело и работники правоохранительных органов будут осматривать место происшествия… А этот холуй зарвавшегося буржуа будет спокойно ходить среди людей, смущая девушек своими красивыми ресницами… Нет этому не бывать. Собравшись с последними силами, Анатолий Иванович ухватился руками за уши врага и резко потянув на себя голову обидчика, впился зубами в его нос. Душераздирающий крик разнёсся по подъезду дома. Но Анатолий Иванович не слышал кричавшего, ибо сознание, а с ним и жизнь, оставили его…

Артур Ландж

01.07.2010г.