10! 20! 3! 15!

«Десять!

Двадцать!

Три!

Пятнадцать!» —

хором орём мы, девчонки-одноклашки (нам всем, синхронно, скопом, поголовно — по одиннадцать), а затем — мощный прыжок. Мы стараемся отпрыгнуть как можно дальше друг от друга, ведь сейчас надо гоняться друг за другом по-лягушачьи, прыжками, с единственной, хоть и неблагородной целью (зато кровожадной): отдавить друг другу ноги.

Это школьная переменка. За десять минут мы успеваем сменить, примерно, три игры: эту, догонялки вокруг столбов и догонялки вокруг столбов-старшеклассников. Последние очень нам нравятся, потому как они по своей воле и инстинкту самосохранения готовы избегать столкновения… Которое сейчас… ай-яй-я-яй… точно не миновать! «Дина! Осторожнее!» Гепард-Динка мчит от меня на всех четырёх лапах и не смотрит вперёд, а смотрит на своего преследователя! А там, впереди, медленно плывёт по саванне джип-старшеклассник! В последний перед столкновением миг они, гепард и джип, оба спасли себя: старшеклассник расставил ноги, изобразив Эйфелеву башню, а Динка, упав, проскользнула между старшеклассниковых ног. Это было, как сейчас говорят, эпично! Динка в моих глазах вовсе и не гепард отныне, а супермен из будущего.

А вот наши Огоньки.

Перед восьмым марта, двадцать третьим февраля и Новым годом классная учительница давала отмашку на дискокрючку в пределах класса. Мы являлись нарядными (как-то были в моде леопардовые лосины. Так на новогодний Огонёк у нас почти все девчонки явили пацанам свою красоту, дополненную леопи-лосинами), гудящие дневные лампы категорически выключались, включался кассетный магнитофон, зажигались свечи и гирлянды, в свете которых поблёскивали на сдвинутых партах тарелки и блюда с домашними вкусностями, принесёнными каждым из нас. Чинное поедание пирогов и плюшек всегда превращалось в танцевальный бунт, срывающий двери класса и ногами очумевших пацанов носящийся по полутёмной школе.

Школа приоткрывала глаз и не очень пристально следила за разбушевавшимися фантомасами в пиджаках и свитерах не по росту.

Не ведая, мы отдавали школе что-то существеннее, чем углекислый газ и потрёпанные учебники.

Мы отдавали школе своих призраков, для чего не надо было уми-рать. Иногда живой оставляет месту себя, в виде призрака. Живой продолжает где-то и как-то быть, не ведая, что его призрак уже появился и живёт сам по себе в любимой деревне, на верхнем ряду городского стадиона или в взвеси, которую мы называем космосом, или в школе. Это, конечно, фотоново: оставлять по всей Планете и по всему Всемирию призраков своего производства…

А в десятом классе у нас началась аэробика. Тогда её называли шейпинг. Сейчас тоже называют?..

*Шейпинг — вид ритмической гимнастики, направленной на изменение форм тела (информация из Википедии).

Заниматься с юными кобылицами шейпингом приходила настоящий мастер спорта по аэробике, преподававшая в городском Дворце спорта.

Она была… богиней!.. Мы сошли с ума, увидев в реальности, а не в музыкальных клипах или заграничных фильмах женщину такого потрясающего сложения. Высокая, длинноногая, загорелая, рельефная, но не как тяжеловес мышцатый, а как… богиня. Ёрики-лорики, мы все решили убиться, но стать такими же внешне, как она, прекрасная Елена Зареченская.

Я кайфовала во время занятий шейпингом: музыка, ритм, необычные движения и ощущение превращения в того, кому абсолютно всё по силам. Преподавательница заметила мои старания вместе с умением запоминать движения и их последовательность. И вскоре она, когда ей было ненастно самой вести занятия, назначала ведущим аэробистом меня. Её доверие я изо всех сил старалась оправдать.

О, как мы зажигали! Старая Школа бодрилась и незаметно, в последнем ряду, делала степы, прыжки и махи вместе с нами. А после занятий разгорячённые призраки оставались в спортзале, а мы расслабленным, хохочущим полком шли на приступ литературы или другого предмета.

Есть один несбыточный ответом вопрос: почему перерождается человек в канальязацию. Вот он такой себе маленький, открытый, добрый… А потом, по итогам, словно отмашка на финише, р-раз — и человек уже канальязация. Он, как змея, выползает из человечности, шкурка тут же испаряется, вознесясь к солнцу, и без следа исчезает. Ставший канальязацией берёт оружие и идёт по канализации сонма своих попыток и превращений, а меж жути грязных стен он видит окошки.

В первом окошке — осыпаемое светом личико семилетнего мальчика: молочные зубы отданы Зубной фее; на щеке слабый шоколадный след от утреннего какао, что готовит мама; школьный пиджачок, хоть и застёгнут не ровно, но выглажен профессионально — папина рука. Канальязация одним «хлопком» навсегда закрывает это окошко.

Во втором окошке — среди солнечных зайчиков девочка, одноклассница паренька с какао на щеке. Сегодня, перед школой, мама сделала ей подарок — вручила заколку в виде букетика фиалок и закрепила ею прядь белых волос, так что каре девочки получилось асимметричным. Малышка вырастет красавицей, с глазами цвета голубого льда. А сегодня, после уроков, она побежит в музыкальную школу. Девочка лишь начала учиться игре на скрипке, но мозоли на пальчиках от зажима струн уже появились. Канальязация одним «хлопком» навсегда закрывает и это окошко.

Новое окошко света он закрыл — это учительница: молодая женщина, одинокая, мечтающая встретить своего мужчину, а пока пишущая по ночам и выходным дням стихи, которыми она надеется приблизить ту встречу. Мечтавшая. Писавшая стихи. Надеявшаяся...

И, следом за учительницей, канальязация закрывает новые окна. Ещё и ещё. Он уже, даже если бы и захотел, не смог остановиться.

Он пришёл в школу расстреливать её.

Но так было бы в плохом мире. А в нашем… В нашем! Стоило канальязации заявиться в школу со своим отменяющим жизнь планом, как злодея встретили ПРИЗРАКИ ШКОЛЫ! Мы, одиннадцатилетняя компашка «десять-двадцать-три-пятнадцать», смело, как лягушки в дождь, прыгнули на него, отдавили ему ноги, но он здоровый, поэтому с ног сбить нам его не удалось. Даже уникальный подкат супермена Динки не помог.

Подбежали наши пацаны и тоже попытались свалить канальязацию. Даже постарались выхватить из его лапищ оружие. Да не тут-то было. Бугай лишь зашатался, глядя вокруг ошалело — он не ожидал попасть в логово призраков, это не входило в его план.

И тут появились королевы бала — мы, точнее, наши призраки, из одиннадцатого класса, в котором занятия шейпингом продолжились. Мы как раз вышли из спортзала и, разгорячённые аэробикой, шли себе на литературу, как негаданно заметили беду. Что ж, н-на тебе, беда, для начала, промеж ног. Нравится? Нормально всё? А теперь… Степ, степ и — М-МАХ. БАХ С МОЦАРТОМ! Вокруг головы канальязации замелькали разноцветные птички.

Птичек распугали подоспевшие охранники школы и правоохранители. Канальязация был схвачен и обезврежен!

Школа тяжело вздохнула. И улыбнулась.