Высота

Меня манит высота. Я мог бы сидеть за штурвалом самолёта и лавировать между облаками. У меня бы был напарник, который стал бы мне лучшим другом. И приборная панель, приводящая всех непосвящённых в тонкости лётного дела в ужас, расцвечивалась бы десятками разноцветных огоньков, стрелочек и цифр.

Или я мог бы устроиться в кабине башенного крана, возвышаться над окрестной улицей и стойплощадкой, обнесённой забором, и возводить дома. В них потом поселились бы люди, открывались магазины, кафе, театры или офисы.

Или неплохо было бы превратиться в пилота пожарного вертолёта и тушить полыхающие леса, пока огонь не добрался до сёл и деревень, спрятавшихся в тайге.

Или, может быть, передо мной распахнёт двери вертолёт спасателей? И я буду бросать людям верёвочные лестницы и канаты, по которым можно забраться в кабину и улететь прочь от любого страшного места.

Возможно, я стану промышленным альпинистом. Буду ремонтировать здания, помогать чинить окна, монтировать высотные кабели, спасать запертых в квартирах животных или помогать рассеянным людям, которые забыли ключи в прихожей и случайно захлопнули входную дверь снаружи, вернуться домой.

Ещё было бы неплохо когда-нибудь отправиться в горы. Нет, конечно, я не стану сразу замахиваться на невообразимые высоты. Нужно же для начала набраться опыта, выучиться куче вещей. Например, как правильно закреплять страховочный трос, как пользоваться ледорубами, как втиснуться в альпинистские ботинки…

А потом, научившись всем этим премудростям у какого-нибудь опытного бородатого мастера, похожего на престарелого Тарзана, можно уже покорять вершины посущественней. Например, Эверест. Да, именно Эверест. Это будет так здорово! Преодолевая трудности, усталость, снега и холод, вскарабкаться на самую вершину мира. А потом как крикнуть во всю мощь «Эй! Смотрите! Я здесь!» и оставить там, в снегах, яркий флаг. И спускаться обратно.

И внизу, у самого подножия самой высокой горы, меня уже будут встречать родные, друзья и другие важные люди. И все непременно радостные, что вот он я, вернулся, залез и спустился. Сам! А потом все надарят мне столько цветов, что я стану похож на клумбу на ножках. И медленно-медленно, от тяжести цветов, груза огромного походного рюкзака и смертельной усталости пойду домой. Там меня будет ждать радостная мама, моя комната, кровать, от мягкости которой я уже успею отвыкнуть за недели и месяцы своих странствий, и горячий чай, заполнивший мою любимую кружку в горошек.

И едва я успею выпить чаю, как примчатся местные и приезжие газетчики, и все они будут задавать мне всякие вопросы и совать под нос диктофоны и фотоаппараты.

— Скажите, а вам не было страшно?

— Как долго длилось ваше восхождение?

— Вы гордитесь собой?

— Это была мечта всей вашей жизни?

— Что труднее: взобраться на вершину или слезть оттуда?

А потом они переключатся на маму, которая начнёт улыбаться и сдувать со лба чёлку, краснеть и смущаться от такого внимания.

— Вы поддерживали в сыне его стремление покорить самую высокую вершину?

— Сильно ли вы волновались за него?

— Вы хотели бы оказаться на вершине вместе с ним?

— Что чувствует мать?..

И так далее. Потом вопросы у них бы кончились и, когда спрашивать стало уже нечего, они бы умчались в свои редакции готовить статьи и репортажи.

Я так живо себе это всё представил, что на минуту совершенно позабыл, на каком нахожусь свете. Да. Эверест и никак не меньше. Никак не ниже. Когда-нибудь я обязательно покорю его вершину.

Вот только чёртовы колёса всё время съезжают с пандуса.