Сон в летнюю ночь

Dreaming my dreams with you.

I'll be dreaming my dreams with you.

And there's no other place,

That I'd lay down my face.

I'll be dreaming my dreams with you.

… Знакомые лица врачей. Но интерьеры другие. Старое здание внутри квартала, окруженное огороженным садиком. Частная клиника, пасторальное место.

Доктор Ада курит в конце вымощенной камнем дорожки. Элегантная, как всегда одета с иголочки — это место подходит ей больше, чем наша старая больница. Она хвалит меня невпопад, за хорошую работу, и я стараюсь припомнить, когда же я успела сделать что-то особенное.

Ты появляешься рядом, застав нас врасплох. Нависаешь с высоты своего богатырского роста. Я и до плеча тебе не достаю. Вот и доктор Ада, выше меня от природы в своих неизменных туфлях на каблуке, смотрит на тебя снизу вверх. Ты по-начальственному строгий. В темных брюках и рубашке в бело-синюю крупную клетку, застёгнутую на все пуговицы, с длинным рукавом — прячешь татуировки. Доктор Ада в восторге от тебя. От того, как ты все здесь устроил, позволив ей заниматься исключительно медициной, и немного исследованиями. Государственная больница с ее бюрократическими войнами, бесконечными отчетами и прошениями, осталась позади. Доктор Ада тебе тоже по душе, хваткая карьеристка с сучинкой, как ты любишь. Ты лишь не знаешь о ее гомофобии, и я понимаю, что должна рассказать тебе.

— Таня, зайдите ко мне! — Говоришь ты сурово. И я про себя отмечаю, что ты сохранил «русское» обращение на «вы».

Доктор Ада растерянно смотрит тебе вслед, шепчет что-то о моей хорошей работе. Она уверенна, мне предстоит выговор. А я откуда-то знаю, что несмотря на нашу дружбу, ты можешь быть вполне строгим начальником.

Пространство во сне изменчиво, и едва открыв входную дверь, я сразу оказываюсь в твоем кабинете. Ты неожиданно встречаешь меня тем озорным лукавым взглядом, что я давно окрестила «дальний свет». В глазах пляшут нечаянные чертенята.

— Покажу кое-что! — Ты расстегиваешь верхние пуговицы своей клетчатой рубашки, оттягивая ворот вниз. У основания шеи, над узорным краем татуировки отчетливо видны потемневшие до синевы засосы. Не удержавшись я смеюсь, заливисто, в голос. А ты, подмигивая, подносишь палец к губам, прося быть тише...