Прочь от пустоты

Серые и холодные перила моста. И лишь несколько сантиметров отделяют меня от бездны, от мрачных глубин реки внизу. Я стою на краю. Осталось преодолеть это ничтожное расстояние, и я получу забвение, исчезну. Но как-то грустно уходить, не рассказав о себе. Пусть даже этому пронизывающему ветру.

Я бутылка, и это моя история.

Всё началось в нестерпимом жару, в пламени. Я была раскалённой стеклянной массой, практически обезличенной. Потом меня отделили, придали форму, и выдули из меня то, чем я есть и сейчас. Бутылку. Меня наполнили чем-то ароматным и пьянящим, наклеили яркую этикетку, поставили в ящик рядом с такими же бутылками. Я радовалась, ведь это такое счастье ― быть наполненной.

После этого я некоторое время была в магазине, пока меня не купили. Я снова радовалась ― меня купили, я была нужна, это так здорово! Но радовалась я недолго. Меня открыли и начали опустошать. Не очень быстро, но неумолимо. Это было ужасно. Чувствовать, как понемногу исчезает внутреннее содержимое, и становишься всё более…пустой…

Дальше я какое-то время провела среди мусора. Если бы я была человеком, то, пожалуй, моё состояние можно было бы назвать депрессией. Если бы я была человеком.

Однажды меня нашли, моя яркая этикетка продолжала привлекать людей, хотя внутри я и была уже пустой. И я опять ощутила надежду, призрак счастья ― я опять была кому-то нужна. Но и тут меня ждало разочарование. Я попала в пакет с десятком таких же, как я, пустых бутылок. Общения между нами не получалось, каждая была занята своими проблемами и почти ни на что не обращала внимания. Лишь иногда некоторые из нас жалобно позвякивали, отзываясь на неверные движения человека. Естественно, все мы предназначались для сдачи и последующего вторичного использования. Только для этого мы были нужны тому человеку. В приёмном пункте нас рассортировали, и я опять оказалась среди похожих на меня цветом, формой и этикеткой. Некоторые были намного опытней меня и утверждали, что нас опять наполнят. Но меня это сообщение нисколько не успокоило. Я хорошо помнила ужас опустошения, а новое наполнение предполагало, что он повторится.

И это случилось.

Я попала в круговорот, из которого не было спасения. Меня опустошали и наполняли снова и снова. Моё содержание привлекало одних людей своим вкусом, а моя яркая броская внешность привлекала других, уже когда я была пустой. И я не знала другой жизни. Даже представить себе не могла, что может быть по другому…В периоды пустоты мне страстно хотелось наполнения, хоть какого-нибудь, лишь бы уничтожить эту пустоту внутри. Но стоило почувствовать внутри себя жидкость, и я начинала болезненно ожидать опустошения.

Но оказалось, что может быть и хуже. Однажды меня не сдали в приёмный пункт, а сразу начали наполнять в каком-то тускло освещённом подвале. Потом меня продали, за чем последовало новое опустошение. Оно не шло ни в какое сравнение с предыдущими. Меня осушали прямо из горлышка, большими жадными глотками…Меня ещё несколько раз наполняли каким-то ужасным пойлом, даже не трудясь закупорить. Потом передавали из рук в руки…

И вот я здесь. Медленно сдвигаюсь к самому краю. Я пуста. А если принюхаться к горлышку, то оттуда ужасно воняет. Пусть лучше меня наполнит речная вода. Я не буду, пусть и временно, нужна людям, зато забуду как это ― быть пустой. Ещё сантиметр, и я полечу к заветной цели.

По мосту проходил человек и внезапно подхватил меня. Какая-то часть меня была этому рада, меня опять наполнят тем, чем нужно. Но другая возражала ― и потом ты опять опустеешь. А третья пригляделась к человеку и заметила, что он совсем не был похож на тех, кто подбирал меня раньше. Мужчина был чист, опрятно одет, и, хотя и несколько помят, но совсем не походил на бомжа. Зачем же я тогда ему? Где-то в глубине очнулась искорка почти угасшей надежды. Где-то вдали забрезжила новая жизнь, совсем не похожая на предыдущую.

Бутылке почти повезло. Мужчина имел необычное хобби, он коллекционировал бутылки, и именно такой в его обширной коллекции не было. Сойдя с моста, мужчина пошёл вдоль набережной. У него развязался шнурок, и он остановился его завязать, поставив бутылку на гранитный бордюр, отделяющий набережную от воды. Шнурок был почти завязан, когда у мужчины зазвонил телефон ― он опаздывал на важную встречу. Поэтому он поднялся и быстрым шагом направился к своей цели, совершенно забыв про бутылку.

А ведь счастье и другая жизнь были так близко. Эти люди все такие странные. Я опять стою на краю, вот только теперь подо мной не вода, а каменные плиты. И до воды мне не добраться.

Это означает только то, что опять всё вернётся на круги своя. Мне так этого не хочется, ведь я уже настроилась на другую жизнь. Лишённую пустоты.

Внезапно я поняла, что моя пустота относительная. Ведь даже сейчас я была наполнена: воздухом, винными парами. Но это наполнение было слишком лёгким, даже несколько неприятным, особенно в сравнении с жидкостью. Я решала недолго. Мне не хочется быть пустой, но и быть полной особой радости не доставляет. Может, тогда лучше вообще не быть? Край близок. Именно так я и поступлю.

Я свесилась над пустотой уже почти на сантиметр, когда поблизости объявился бомж.

"О, бутылка" — радостно воскликнул он, и поспешил ко мне.

А я не успевала. Как же не хотелось вновь попадать в этот замкнутый круг.

Вдруг налетел резкий и такой спасительный порыв ветра, я почувствовала, что твердь исчезает из-под моего основания. Я полетела вниз.

"Блядь!!" — воскликнул бомж, и погрозил кулаком непонятно кому.

А плиты были уже совсем близко. Так вот оно какое, сча…

дзыыынннь…

.........................................

"Ой, мама, смотри какие стёклышки красивые"

"Отойди немедленно! И не вздумай их брать!!! Порежешься!!"

"Ну ма! смотри, как они переливаются, как зумруды!" — в голосе ребёнка слышался непередаваемый восторг. Он поднёс один из осколков к лицу. — "Мам, через это стёклышко всё такое…красивое!!! Весь мир такой солнечный и светлый! Мне нужны такие стёклышки"

"Выбрось я сказала!!! Идём!"

И искрящиеся на солнце осколки полетели обратно на бетон. Но не все. Один всё-таки осел таинственным "зумрудным" кладом в глубине детского кармана.

18.06.2009